Новости

По прогнозам метеорологов, март нас ожидает холодный. Однако на российском рынке стальной продукции весна уже началась. И какая жаркая, однако! За последние две недели цены на арматуру, горяче- и холоднокатаный прокат у металлотрейдеров в Москве выросли на 3-5 тыс. руб. за т и достигли наивысших отметок с конца мая — начала июня 2022 г.

Здесь в первую очередь важно то, что подъем пока что затрагивает, в первую очередь, самих дистрибьюторов. Они столкнулись с дефицитом стальной продукции из-за относительно низкого объема запасов на складах и ограниченного объема предложения со стороны производителей.

Металлургические компании в ближайшее время, похоже, не смогут удовлетворить все заказы от металлоторговли. В прошлом году выпуск стали и проката в России в целом уменьшился, возвращения к прежним объемам пока не предвидится. На некоторых предприятиях запланированы ремонты.

Кроме того, повысился спрос на продукцию метзаводов. В первую очередь, расширяются объемы поставок по прямым контрактам с конечными потребителями. Есть у нас отрасли промышленности, которые сейчас переживают небывалый подъем. Во вторую, несмотря на санкции постепенно приоткрывается экспорт. Особенно, для неподсанкционных компаний.

Внешние заказы поступают, а цены за рубежом растут по причине благоприятной конъюнктуры. В Турции ждут скорого начала восстановительных работ, которые потребуют прорву металла. Хотя местное правительство призывает металлургов к сдержанной ценовой политике, там дорожает все — металлолом, товарная заготовка, сортовой прокат, лист.

Дорожает стальная продукция и в Китае. Местный бизнес в целом оптимистично оценивает экономические перспективы. По данным Национального бюро статистики КНР (NBS), индекс Purchasing Managers’ Index (PMI) для китайской промышленности по итогам февраля увеличился на 2,5 п.п. до 52,6 пунктов, что представляет собой максимальное значение с апреля 2012 г.

На этих выходных в Китае стартовали «Две сессии» — Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) и Всекитайского комитета Народного политического консультативного совета Китая (ВК НПКСК). Как ожидается, на них будут приняты новые благоприятные для экономики решения.

Китайское издание «Shanghai Metals Market» (SMM) в целом довольно сдержанно оценивает национальный рынок стали и предупреждает, что видимое потребление в текущем году будет сильно отставать от рекордных показателей 2021 г. По его оценкам, это создает риск постоянного избытка предложения. Тем не менее, и оно предсказывает на март-апрель рост цен на прокат. В частности, по причине дороговизны железной руды, металлолома и коксующегося угля. В конце февраля — начале марта о подъеме отпускных цен сообщили ряд компаний из Китая, Вьетнама и Тайваня.

Западные страны тоже почувствовали себя лучше благодаря понижению цен на энергоносители. Европейские металлурги постепенно «выжимают» из своих клиентов повышение котировок. Горячекатаный прокат во втором квартале будет стоить дороже 800 евро за т EXW за базу, а на июль прогнозируются 850 евро за т.

Еще хлеще развивается ситуация в США, где в течение февраля горячекатаный прокат подорожал более чем на 25%, а некоторые производители в три приема подняли свои котировки и вовсе на 40%. Причины этого стремительного роста заключаются во внезапном дефиците на фоне сезонного увеличения спроса. Сразу несколько заводов по различным причинам будут проводить ремонты в марте-мае. Кроме того, введенные в строй в прошлом году предприятия компаний Nucor и Steel Dynamics испытывают проблемы с выходом на проектную мощность.

Таким образом, мировой рынок в ближайшее время будет находиться в растущем состоянии. А для некоторых российских металлургических компаний экспортный паритет по-прежнему остается путеводной звездой и светом в окошке, особенно, когда цены за рубежом растут. В настоящее время внешние котировки превышают внутренние на 4-6 тыс. руб. за т. И конечно же, многие участники российского рынка ожидают, что металлурги будут приводить российские цены в соответствие с экспортными.

При этом нельзя сказать, что рост на отечественном рынке целиком заемный из-за рубежа. Для него есть и более объективные причины. Это, в частности, имеющийся в настоящее время спрос, который будет увеличиваться по мере прихода весны в наши края. А также сохраняющаяся неуверенность в будущем и проинфляционные ожидания.

Правда, министр финансов Антон Силуанов заявил, что доходы бюджета за январь-февраль 2023 г. превысили уровень аналогичного периода прошлого года и достигли 5 трлн. руб. Но есть и увеличение расходов. Также беспокоящим фактором является ужесточение конфронтации с западными странами. Введение 10-го пакета санкций в ЕС и 200%-ной пошлины на российский алюминий в США, стремление усилить контроль за соблюдением действующих ограничений — все это свидетельствует о том, что противостояние будет усиливаться.

Тем не менее, нет оснований считать, что российская экономика, выдержавшая год в условиях санкций, вдруг даст слабину. Судя по всему, в ближайшее время будет закрыта неожиданная прореха с ценовыми индикаторами на рынке нефти. Трудно сказать, будут ли новые расчетные цифры, которые заменят не соответствующие действительности оценки от Argus, реально объективными, но бюджету достаточный объем нефтегазовых доходов они обеспечат. Особенно, если вследствие оживления китайской экономики снова поднимутся цены на нефть и сжиженный природный газ (LNG) на мировом рынке.

Конечно, всегда потенциально взрывоопасным является валютный фактор. Рубль ведет себя волатильно и совершенно непредсказуемо. Правда, в последнее время он достиг относительной стабилизации в интервале 74-76 руб. за доллар. Еще в конце прошлого года первый вице-премьер Андрей Белоусов называл в качестве оптимального интервал 70-80 руб. за доллар, так что будем считать, что цель достигнута. Во всяком случае, есть надежда на то, в обозримом будущем курс снизит свое влияние на стоимость стальной продукции и перестанет раскручивать инфляционные процессы.

Вообще, возникает впечатление, что несмотря на все трудности, вызванные военными действиями, санкциями и их героическим преодолением, в России набирает ход не привычная инфляция издержек, однозначно вредная для экономики, а инфляция спроса. Повышенные расходы государственного бюджета, рост оплаты труда вследствие дефицита квалифицированных специалистов и просто рабочих рук, обильные социальные выплаты создают приток средств, вливающихся в российскую экономику. В ней всегда существовали зоны роста, выделяющиеся на общем фоне, но сейчас они становятся шире.

Да, часть этих средств утекает за рубеж или оседает в валютных сокровищах. Но, что бы ни говорил один крупный и уважаемый предприниматель, деньги в стране есть и будут. Просто они действительно концентрируются на приоритетных направлениях. Что, правда, создает проблемы для тех бизнесов, которые не связаны ни с оборонной промышленностью, ни с импортозамещением, ни со стратегическими отраслями.

По этой причине многие дистрибьюторы достаточно осторожно оценивают перспективы спотового рынка стальной продукции на ближайшие месяцы. Малый и средний бизнес живет весьма трудно. Обстановка в строительном секторе остается противоречивой. Впрочем, на ближайшие месяцы накопленной инерции роста должно хватить, а инфраструктурные проекты помогут.

Весенний рост на арматуру и листовой прокат поэтому, скорее всего, состоится. При этом потолок цен в немалой степени будет зависеть от экспортного паритета. Как представляется, подъема, сравнимого с 2021 г., на мировом рынке не произойдет. Не та экономическая ситуация. Относительно высокие процентные ставки будут сдерживать рост в западных странах. Оживление в Китае подтолкнет вверх цены на энергоносители. К тому же, в металлургической отрасли много резервных мощностей. В Европе они уже начали возвращаться в строй. Увеличение объемов предложения тоже будет оказывать сдерживающее влияние на цены.

Трудно сказать, что будет происходить в ближайшее время на рынке России, которую, как известно, умом не понять. Но при сохранении нынешних тенденций и при относительной стабильности курса рубля экспортный паритет для заготовки вряд ли превысит 60 тыс. руб. за т с НДС, а для горячекатаного проката — 75 тыс. руб. за т. Вероятно, что и российские металлурги не шагнут за эти границы, иначе могут последовать организационные выводы, как последовали в том самом 2021 г.

Но все-таки, это пока — не завтрашние проблемы. Пока что — рынок растет, а впереди — самый весенний праздник 8 Марта!

Приглашаем всех принять участие в деловых мероприятиях, запланированных на 2023 г. В Москве 16-17 марта в 18-й раз пройдет международная конференция «Оцинкованный и окрашенный прокат: тенденции производства и потребления». Вопросы рынка спецсталей будут обсуждаться на конференции «Нержавеющая сталь и российский рынок», которая состоится 6-7 апреля в Екатеринбурге. А 13-14 апреля в Москве оценивать перспективы нового строительного сезона будут участники конференции «Сортовой и фасонный прокат: тренды рынка 2023 г.».

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Главные события — праздники, годовщины, выступления, речи и заявления — будут на этой неделе. А в середине февраля на первый план временно вышли совсем приземленные вопросы. Для участников рынка стали, пожалуй, наиболее важный из них — куда пойдут в ближайшее время цены на стальную продукцию в России и в мире?

Интерес этот отнюдь не праздный. С начала февраля стоимость арматуры и горячекатаного проката на споте увеличилась, в среднем, на 2,5-3 тыс. руб. за т. Металлургические компании планируют новое повышение в марте, которое может оказаться еще более значительным. Некоторые эксперты ожидают, что в начале календарной весны арматура в России может превысить отметку 50 тыс. руб. за т.

Безусловно, это подорожание происходит не на пустом месте. Спрос на металл определенно есть несмотря на не самое благоприятное для этого время года. Прежде всего, металлургические компании отмечают увеличение объема заказов по прямым поставкам конечным потребителям. Однако и дистрибьюторы активно приобретают стальную продукцию, опасаясь, что через неделю она станет дороже. Многие стремятся сейчас закупиться относительно недорогим прокатом в расчете на будущее повышение.

Вообще, подобные подъемы с ажиотажным спросом на старте всегда заканчиваются одинаково. В один прекрасный момент покупатели, создав достаточные запасы, уходят с рынка, отказываясь принимать очередное подорожание. Пройдя через пик, цены валятся вниз по причине перманентно слабого спроса. Но тут, как говорится, есть нюанс. После такого «качания маятника» итоговые котировки могут оказаться существенно выше, чем в начале процесса.

Причины здесь могут быть две: или это ускорение инфляции, когда дорожает все, или влияние мощного подъема на зарубежных рынках. А сейчас может возникнуть впечатление, что вокруг нас происходит и то, и другое.

Курс рубля, который в январе и начале февраля держался на относительно стабильном уровне, идет вниз. Причем валютные аналитики считают это ослабление естественным и не видят особых причин для реванша. Январские данные Мифина о бюджетном дефиците в 1,76 трлн. по итогам первого же месяца 2023 г. продолжают довлеть над рынком. Повышенные расходы на госзакупки и снижение налоговых доходов могут быть однократным явлением — февральская статистика покажет. Но вот падение поступлений от экспорта нефти и газа показывает наличие реальной проблемы.

Вполне вероятно, что на самом деле российская нефть стоит дороже, чем впаривают Platts и Argus. К марту Минфин обещает суверенный ценовой индикатор, тогда проверим. Но энергоносители реально дешевеют.

Нефтяные котировки на западных биржах к концу прошедшей недели упали под влиянием очередных информационных вбросов, хотя фундаментальные факторы — сужение российской нефтедобычи и ожидаемый рост потребления в Китае, скорее, способствуют росту. Но в странах Северного полушария температура, по большей части, превышает сезонную норму, ветер исправно крутит турбины ветроэлектростанций. Это снижает спрос на природный газ, поэтому спотовые котировки на СПГ упали до минимального уровня почти за полтора года.

Если в ближайшее время не произойдет каких-либо серьезных перемен, российский бюджет будет получать меньше денег. Тогда как расходы предстоят большие. Война — дело дорогое, а ведь в правительстве одновременно не снимают с повестки дня вопросы развития страны.

По словам министра финансов Антона Силуанова, в 2023 г. приоритетом в расходной части бюджета станет обеспечение технологической независимости. Приоритетные отрасли, к которым относятся электроника, авиастроение, машиностроение, получат широкомасштабную государственную поддержку на импортозамещение и создание ресурсной базы. Только на реализацию госпрограммы «Научно-технологическое развитие Российской Федерации» в этом году направят 1,2 трлн. руб. Почти на 275 млрд. руб. заключены контракты на поставку в лизинг отечественных самолетов и вертолетов российским авиакомпаниям.

А ведь нельзя забывать еще и об инфраструктурном строительстве. Расширение пропускной способности транспортной сети на дальневосточном направлении является самой первоочередной задачей. «Газпром», на прошлой неделе отметивший 30-летие, тоже в самые сжатые сроки должен выполнить массу работ, чтобы заместить потерянные экспортные маршруты на европейском направлении. Плюс модернизация ЖКХ, плюс строительство новых дорог, плюс восстановление новых территорий… Для всего этого нужны даже не три, а целых пять вещей: кадры, ресурсы, деньги, деньги и деньги.

Да, как заявил Антон Силуанов, «все запланированные на 2023 год расходные обязательства бюджета РФ будут выполнены, ресурсов для этого достаточно». Вполне вероятно, что так оно и будет. Но когда в экономику вбрасывается огромная масса денег, инфляция становится неизбежной. Особенно, если при этом будет слабеть валютный курс. И пока что нынешняя тенденция действительно ведет цены на стальную продукцию в России устойчиво вверх по номиналу.

Мировой рынок в первой половине февраля сделал паузу. Во многих регионах стоимость стальной продукции немного уменьшилась. Но в дальнейшем рост может возобновиться. По крайней мере, на это прямо намекают текущие процессы в Китае, Евросоюзе и Турции.

Китай долго запрягал, но на третью неделю после завершения новогодних праздников, кажется, собрался ехать. Во всяком случае, на местных биржах пошли вверх котировки на стальную продукцию, ЖРС и коксующийся уголь, а компании Baosteel и Ansteel сообщили о повышении мартовских котировок на листовой прокат. Не очень намного, всего, в основном, на 200 юаней ($29) за т, но важен символ. Примеру китайских коллег уже последовали тайваньские и вьетнамские металлурги.

Оживление китайской экономики после отмены антиковидных ограничений в начале января все-таки происходит, хотя и не слишком быстро. По данным за январь, увеличились объемы кредитования реального сектора, возобновились ранее остановленные стройки, повысился спрос на недвижимость. О новых мерах стимулирования экономики может быть объявлено на сессии Всекитайского собрания народных представителей, которая состоится в начале марта.

Правда, уж очень резкого подъема цен в Азии может и не произойти. В последние несколько недель индийские, японские, вьетнамские и прочие поставщики ориентировались, в первую очередь, на премиальный рынок Евросоюза. Но окно там закрывается. Азиатские компании закрыли портфели заказов на весну и предлагают свою продукцию с поставкой в июне-июле, а это мало кому интересно. Поэтому им придется обращать больше внимания на рынки Ближнего и Дальнего Востока, что усилит там конкуренцию.

Европейские производители с начала февраля пытаются поднять базовые котировки на горячекатаный прокат до более 800 евро за т EXW. Пока это им не слишком удается, в частности, вследствие возвращения в строй ранее остановленных мощностей. Но удешевление природного газа и электроэнергии будет поддерживать европейскую экономику. Может быть, существенного ценового роста там в ближайшем будущем не произойдет, но и спад маловероятен.

В Турции еще разбирают завалы, но правительство и металлурги готовятся к будущим восстановительным работам. Национальная ассоциация производителей стали TCUD оценивает дополнительные потребности в арматуре примерно в 4 млн. т. При этом правительство обратилось к металлургам с просьбой не задирать цены на нее хотя бы в долларовом исчислении. Трудно сказать, удастся ли им выполнить это пожелание. Горячекатаный прокат в Турции уже начал дорожать, а дальше могут пойти вверх приобретаемые по импорту заготовка и металлолом.

В то же время, в 2022 г. в Турции было произведено более 14 млн. т арматуры, из которых 5,7 млн. т ушли на экспорт. Так что, «лишние» 4 млн. т внутреннего спроса — это не проблема для местных металлургов. Но импорт турецкой арматуры, крупнейшими покупателями которой выступали в прошлом году Израиль, Йемен и страны Северной Америки, может изрядно сократиться.

Понятно, что любые прогнозы сейчас справедливы до первых больших перемен в общей обстановке. Но чтобы изменить ситуацию, сложившуюся на данный момент на мировом и российском рынке стали, понадобятся весьма радикальные изменения.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Прошедшую неделю омрачила трагедия в Турции и Сирии. Количество погибших достигло почти 40 тысяч в двух странах. Разрушены тысячи зданий, повреждены дороги, развязки, линии электропередачи, порты.
Однако при этом на фотографиях видно, что зона разрушений, как правило, не сплошная. На одних и тех же снимках есть здания, превратившиеся в груды развалин, обрушившиеся лишь частично или вообще уцелевшие. Это поднимает вопрос о качестве строительства, оказавшемся очень разным. Скорее всего, без потерь, к сожалению, не обошлось бы ни в каком случае — уж очень сильным был подземный удар. Но скрупулезное выполнение норм по сейсмостойкости зданий и сооружений, наверное, позволило бы уменьшить число жертв.

Это очередное напоминание о том, что на безопасности нельзя экономить. А также о том, что в условиях реальной экономики на ней и на других нужных, не неочевидных вещах будут экономить всегда. Потому что более высокие затраты на те же сейсмостойкие здания на металлическом каркасе надо нести сейчас, а понадобится эта защита только в отдаленном будущем, если понадобится вообще. Это только в Японии, которую трясет часто и сильно, в любой проект закладывают повышенную прочность, и то от ударов стихии это не всегда помогает.

В течение всей недели, прошедшей после катастрофы, экономика Турции находилась в состоянии шока. Прервались экспортные поставки стальной продукции, прекратились закупки металлолома на внешних рынках. Остановились все металлургические предприятия, трубные заводы и сервисные металлоцентры, оказавшиеся в зоне поражения. Техника и люди переброшены на разборку завалов, приостановлены поставки газа и электроэнергии, разрушены дороги и порты.

По данным индийского ресурса SteelMint, на юго-востоке Турции, где сейчас действует режим чрезвычайного положения, сосредоточено около 30% национальных мощностей по выплавке стали в электропечах, что соответствует около 11,7 млн. т в год. Повреждения получил Искендерун — один из крупнейших портов в стране. Возможно, простой металлургических заводов продлится два-три месяца.

К этому времени должны начаться восстановительные работы, что приведет к росту потребления стальной продукции и, не исключено, к временному превращению Турции в нетто-импортера проката. При этом резко сократится турецкий экспорт стали. Возможно, параллельно уменьшатся закупки горячекатаного проката, заготовки и металлолома.

Российская экономика на прошлой неделе перенесла свое потрясение, пусть и прошедшее исключительно в информационной сфере. Речь идет о сообщении Минфина о резком увеличении бюджетного дефицита по итогам января. Доходы за месяц упали на 35,1% по сравнению с тем же месяцем прошлого года, тогда как расходы возросли на 58,7%. Это привело к возникновению беспрецедентного дефицита в размере 1,76 трлн. руб., при том, что по итогам всего 2023 г. этот показатель должен был составить 2,925 трлн. руб.

Паника от этого вышла немалая. Некоторые комментаторы опасались, что январская ситуация повторится и в следующие месяцы. Из-за этого ожидалось катастрофическое превышение расходов над доходами, каковое так или иначе придется покрывать с помощью печатного станка. Это, в свою очередь, должно привести к резкому повышению инфляции и обвалу курса рубля.

Не исключено, что эти соображения стали одной из причин реального ослабления рубля до более 73 за доллар. Впрочем, участники валютного рынка у нас по жизни нервные, это уже не раз проявлялось.

Однако делать какие-либо далеко идущие выводы по одному отдельно взятому месяцу еще рано. Тем более, что Минфин дал на этот счет свои пояснения. Увеличение расходов бюджета было вызвано оперативным заключением контрактов и авансированием финансирования по отдельным контрактуемым расходам. Объем госзакупок в январе превысил показатель первого месяца 2022 г. более чем на 1 трлн. руб. Запланированные деньги сразу пошли в экономику, а не стали ждать завершения бюджетного периода. Это больше похоже на однократный скачок затрат, чем на систему.

Снижение доходов было отчасти обусловлено изменением порядка начисления налогов и возврата НДС, хотя, безусловно, в число причин спада вошли такие факторы как уменьшение экономической активности и предоставление льгот в рамках политики импортозамещения. Здесь надо будет проследить за данными за февраль и следующие месяцы.

Наиболее тревожный показатель — это падение нефтегазовых доходов от 795 млрд. руб. в январе 2022 г. до 426 млрд. руб. в январе 2023-го. Оно отражает сокращение российского экспорта природного газа и удешевление российской нефти. Однако последнее обусловлено не только влиянием санкций и неблагоприятными рыночными тенденциями, но и невниманием самого Минфина к мелочам.

Только после публикации резонансного отчета в Министерстве озаботились тем, что референтные цены на российскую нефть, к которым привязываются и отчисления в бюджет, до сих пор выводятся на основании данных британского агентства Argus. Хотя они сейчас определяются на основании буквально единичных сделок, о которых становится известно британцам, и выдают огромные дисконты на российский сорт Urals по отношению к базовому «бренту» — более 40%.

Так ли это в действительности, большой вопрос. Во всяком случае, президент поручил правительству к 1 марта уточнить методику расчета цен на нефть и нефтепродукты для налогообложения с целью «минимизации негативного влияния на доходы федерального бюджета». В общем, замещать надо импорт не только товаров, но и услуг, в том числе, информационных и аналитических. Хорошо, что это, наконец (наконец!) начинают понимать.

Вице-премьер Александр Новак заявил, что в марте Россия сократит добычу нефти на 500 тыс. баррелей в день или немногим менее 5%, отказываясь поставлять ее «под потолок». Это, в принципе, ожидаемый шаг. О возможном снижении нефтедобычи на 5-7% в 2023 г. Новак говорил еще в конце прошлого года. Не исключено, что этот спад будет временным, так как «альтернативный» механизм российского нефтяного экспорта реально работает. Однако самой большой проблемой оказалась еще одна «мелочь» — логистика.

В российских деловых кругах все шире раскручивается скандал из-за недостаточной пропускной способности железных дорог и портов в восточном направлении. Нефтяники, угольщики, металлурги — все дружно жалуются на то, что их экспортные грузы, предназначенные для покупателей в Азии, застревают в огромной пробке. В свое время в РЖД «сдвинули вправо» сроки реализации проектов по расширению Восточного полигона, а сейчас от этого страдает вся экономика страны.

По данным «Коммерсанта», ассоциация «Русская сталь» будет апеллировать к правительству, требуя создать условия для экспорта 8-9 млн. т стальной продукции в этом году. Но оперативно «родить» дополнительные рельсы, разъезды, локомотивы, краны, причалы и все прочее, включая, не в последнюю очередь, строителей, могут, разве что, лишь могучие маги, а их в нашем отчестве, увы, не густо. НИИЧАВО явно недорабатывает…

В общем, обстановка достаточно непростая. Поэтому нервничает и российский рынок стали. В начале февраля на споте произошел рекордный более чем за год скачок котировок в прайс-листах металлотрейдеров на горячекатаный прокат и определенные типоразмеры сварных труб. Сами цены подскочили до максимальных отметок с июня прошлого года.

Этот подъем отражает, прежде всего, анонсированный на март рост котировок на первичном рынке. Металлурги увеличивают стоимость листовой продукции на 2-3 тыс. руб. за т в дополнение к февральскому подорожанию. Арматура, очевидно, тоже прибавит, хотя, скорее всего, в меньшей степени. Более существенного повышения в марте, правда, не предвидится. Сами производители заявляют о высоком спросе на свою продукцию на российском рынке и увеличении затрат — в первую очередь, на металлолом.

В то же время ослабевает действие другого фактора, который наверняка влиял на цены в России в январе, — конъюнктура на внешнем рынке. В Китае ожидаемого повышения после Нового года по китайскому календарю не произошло. Позади уже две недели, а вышла за это время только относительная стабилизация после снижения. Очевидно, восстановление экономики, а особенно, строительного сектора — вещь не быстрая, а китайские компании в ожидании весеннего подъема накопили слишком большие запасы. Сейчас китайцы усиленно сгружают все это богатство за рубеж по весьма конкурентоспособным ценам.

В принципе, в последние дни прошедшей недели из Китая приходили более оптимистичные сообщения, например, о расширении объемов кредитования реального сектора. Поэтому не исключено, что в середине февраля китайский рынок стальной продукции все-таки сдвинется вверх. Но основной рост придется тогда на страны Азии. Европейские же компании, похоже, уперлись в ценовой потолок из-за недостаточного спроса и роста объемов предложения местной и импортной продукции.

Прежняя предсказуемость мирового рынка стали, обусловившая стабильность цен в конце прошлого года, отошла в прошлое. Обстановка снова неясная. В экономике нет мелочей, и любая может внезапно оказаться важной.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Военно-политическая обстановка продолжает накаляться, поэтому все более важным становится противостояние экономическое как относительно ненасильственная альтернатива полноценным боевым действиям.
Здесь тоже есть свои фронты, маневры, главные оперативные направления, решительные наступления и стратегическая оборона. Сейчас, например, на первом плане находится нефть. Западные страны пытаются накрыть российский экспорт ценовыми потолками. Кроме того, вступил в силу европейский запрет на импорт нефтепродуктов из России.

На этом направлении Россия защищает, в первую очередь, объемы поставок. В конце прошлого года вице-премьер Александр Новак допускал снижение нефтедобычи в 2023 г. на 5-7% по сравнению с прошлым годом вследствие санкций. Но пока спада нет. По итогам 2022 г. был зафиксирован даже незначительный рост.

Как вынуждены признавать даже в западных странах, существенно воспрепятствовать российскому экспорту нефти они не смогли. За последний год Россия обзавелась собственным танкерным флотом, создала систему страхования морских перевозок и заместила другие подсанкционные услуги. Но, самое главное, отлажена и работает система поставок, находящаяся вне поля зрения западных наблюдателей. Благодаря этому российская нефть может спокойно поставляться по всему миру, в том числе, западным покупателям.

Правда, тут возникает вопрос: а зачем это нужно? Во имя чего российские компании теряют изрядную долю доходов в виде скидок и платы посредникам, если можно было бы сократить добычу нефти на 10-15% за счет уменьшения экспорта в недружественные страны и тем самым спровоцировать подъем цен? Так, например, «Газпром» резко уменьшил экспорт в Европу (хотя и не по своей воле), но из-за взлета цен в 2022 г. оказался в прибыли.

Однако на самом деле количество в нефтегазовой сфере не менее важно, чем качество. Заглушить нефтяную скважину сложно и недешево, а еще дороже — вернуть ее в строй. При этом современная нефтедобыча — это весьма высокотехнологичная отрасль, создающая спрос на массу металлопродукции и прочих изделий с высокой добавленной стоимостью. Одних только труб она потребляет более 3 млн. т в год. Снизить добычу нефти — значит, лишить заметной части доходов производителей труб, насосов, прочего оборудования, провайдеров специализированного нефтесервиса и т. д.

Вступают в силу ответные меры России на потолок цен на нефть
Кроме того, есть и другие нюансы. Оборона — это худший способ защиты, а пассивное отступление с потерями и жертвами — худший способ обороны. Это то же самое, что «резать косты» в период кризиса. Потери так можно минимизировать, но при этом лишиться перспектив на будущее, когда придет время для роста.

Другая проблема заключается в том, что даже существенный спад производства и экспорта российской нефти может не вызвать ее сильного подорожания. Биржевой рынок нефти подвержен стороннему воздействию, в этом уже неоднократно можно было убедиться. На протяжении последних лет цены на нее искусственно сдерживаются.

Впрочем, резкий рост нефтяных котировок нанес бы ущерб не только западным потребителям, но и дружественным и нейтральным странам. Китай, например, крупнейший в мире импортер нефти, Индия входит в первую пятерку, Турция практически не имеет собственных нефтяных месторождений. Сейчас не та ситуация, чтобы настраивать против себя партнеров ради денег, которые представляют собой ни в коем случае не самоцель, а инструмент.

Наконец, не зря цены на нефть базового сорта «брент» за последние два с половиной месяца варьируют в относительно невысоком интервале — $77-87 за баррель, тогда как с марта по август они и за сотню свободно выходили. Дело в том, что нефть несмотря на все манипуляции с котировками — один из важнейших макроэкономических индикаторов. Относительно невысокие цены показывают, что не все в экономике ладно, прежде всего, с потреблением.

Неожиданно. На протяжении всего января западные СМИ радостно заявляли, что рекордно теплая зима, да еще с ветерком, обнулила вероятность энергетического и экономического кризиса в Европе. Сформировались благоприятные ожидания, на основании которых базовые цены на горячекатаный прокат в Евросоюзе с конца декабря выросли на 80-90 евро за т, спровоцировав повышение и в других регионах мира.

А вот в начале февраля вдруг выяснилось, что с экономикой у западников по-прежнему совсем не все хорошо. Американская ФРС, Европейский центральный банк, Банк Англии дружно подняли процентные ставки, указав, что инфляция, хотя и снизилась, все еще остается высокой, а стало быть, борьбу с ней надо продолжать.

Однако удорожание кредитов — весьма неприятная вещь для экономики. Особенно, для строительной отрасли, которая находится в депрессии что в США, что в большинстве стран Евросоюза. В конце января понизились котировки на сортовой прокат в ЕС, причем по причине совершенно недостаточного спроса.

Возникли сомнения по поводу перспектив дальнейшего роста в европейском секторе листового проката. В начале года потребители пополнили запасы, но реальное потребление сильно не увеличилось. Между тем, на трех европейских меткомбинатах возвращаются в строй четыре доменные печи. Ожидается, что восстанавливаться будут и другие мощности, остановленные в конце прошлого года. А это уже прямая дорога от дефицита к избытку предложения.

Даже в Китае, как оказалось, проблем более чем достаточно. Вопреки ожиданиям, в первую неделю после новогодних праздников по местному календарю цены там не росли, а падали. Похоже, здесь сказались сразу несколько негативных факторов. Прежде всего, внутренний спрос несмотря на отмену ковидных ограничений и обещанные правительством меры поддержки восстанавливаться не спешит. Из-за экономических проблем в западных странах ниже ожидаемого оказывается обеспеченность китайских предприятий экспортными заказами. Наконец, китайские компании в ожидании будущего роста перестарались и накопили за праздники слишком большие запасы стальной продукции.

Скорее всего, Китай все-таки покажет ускорение экономического роста в ближайшие месяцы, потому как не понятно, что же может ему помешать в долгосрочном плане. Но рынок стальной продукции точно немного подбили на взлете. Возвращения к ценам конца прошлого года, скорее всего, не произойдет, но и значительного роста тоже, вероятно, не получится.

Возможно, энергоносители в ближайшие месяцы отойдут на задний план, но в западной экономике останутся и другие риски — рост процентных ставок, высокая задолженность, сужение спроса. Финансовая политика там становится все более безоглядной и безответственной, что только усилит желание многих незападных стран перейти на использование альтернативных валют и платежных механизмов.

Понято, что спина у западной финансовой системы крепкая. Но процесс нагрузки ее все новыми и новыми соломинками идет полным ходом и, кстати, не первый год. Между прочим, все кризисы происходят внезапно, а часто даже, казалось бы, «ни с того, ни с сего».

В этой связи весьма актуальным является вопрос о крепости наших собственных спин. В принципе, пока что причин для сильной обеспокоенности нет. По предварительным оценкам МВФ, в 2022 г. российский ВВП несмотря на санкции и их реальное воздействие сократился всего на 2,2%, а на текущий год прогнозируется небольшой рост на 0,3%.

Полностью отрезать экономику России от критического импорта не удалось. Западный бизнес на словах подчинился политикам, но, по большей части, полностью отношения не стал разрывать. Хотя этот риск по-прежнему остается самым опасным. Уж очень много в российской экономике дыр, дырочек и провалов, которые в сжатые сроки не закрыть никаким импортозамещением.

В бюллетене департамента исследований и прогнозирования Банка России, опубликованном в конце января, наибольшими уязвимостями российской экономики назвали дефицит кадров, технологические ограничения и слабость внешнего спроса.

Первое очень тесно связано со вторым. В нынешних условиях человеческий ресурс — самый важный ресурс, и дефицит его может обернуться самыми большими проблемами. Достижение технологического суверенитета зависит, прежде всего, от наличия компетенций — научных, производственных, организационных.

Центробанк, правда, видит еще одну проблему, заявляя, что нехватка специалистов может вызвать избыточное по отношению к росту производительности труда увеличение зарплат, что, в свою очередь, приведет к нежелательному ускорению инфляционных процессов.

Ну что здесь можно сказать?! Кажется, Центробанк постоянно озабочен тем, чтобы в карманах основной массы российских граждан не завелись лишние денежки. По крайней мере, заявления о нежелательности роста оплаты труда регулярно делаются им, как минимум, с 2014 г., если не раньше. Однако такая точка зрения представляется крайне ошибочной.

Российский рынок листового проката и сварных труб: 11-18 января
Прежде всего, если увеличение зарплат является инфляционным фактором, то отнюдь не самым важным. Это верно, пожалуй, только для экономики бедной сырьевой страны, которая торгует массовым товаром (commodity) с минимальной добавленной стоимостью, да еще импортирует большую часть потребительских товаров. Тогда, да, рост затрат на оплату труда заметно увеличивает себестоимость у экспортеров ресурсов и уменьшает их прибыли, а дополнительные доходы работников оборачиваются расширением импорта, пожирающего дефицитную валюту. Но Россия ведь ушла от этой экономической модели, верно?

В конкретных наших условиях в число инфляционных факторов можно включить ослабление курса рубля, ежегодное повышение цен и тарифов «естественных» монополий, высокую степень монополизации и искусственное ограничение конкуренции во многих отраслях, в первую очередь, в торговле, что вносит сильные искажения в механизмы ценообразования. Российская инфляция — это инфляция издержек, жадности локальных монополистов и «привилегированных» поставщиков, а отнюдь не спроса. В 2021 г. Россия, к тому же, получила большую дозу инфляции по импорту, и это сказывается до сих пор.

Кстати, период самого большого процветания в США (50-60-е годы ХХ века) как раз отличался тем, что зарплаты росли там быстрее производительности труда. Повышение доходов населения стимулировало развитие внутреннего потребительского рынка, производства (тогда еще не вынесенного в Китай) и сферы услуг. А для бизнеса опережающий рост затрат на оплату труда в условиях более-менее свободной конкуренции стал мощным стимулом для технического прогресса и внедрения автоматизации.

На российском рынке стальной продукции между тем несколько ускорились инфляционные процессы. Металлургические компании повысили заводские цены на февраль на 0,5-2,5 тыс. руб. за т по большей части сортамента листового и сортового проката. Примерно такое же подорожание ожидается в марте. Соответственно, в рост пошел и спотовый рынок.

В то же время, металлурги утверждают, что их действия обусловлены, в первую очередь, увеличением расходов. С начала 2023 г. выросли железнодорожные тарифы, началось взимание с меткомбинатов акциза на жидкую сталь, резко подорожал ставший дефицитным металлолом. А так российский рынок выглядит более-менее сбалансированным. Комбинаты сообщают о полной загрузке мощностей внутренними и экспортными заказами, у дистрибьюторов складские запасы находятся на относительно стабильном и достаточном уровне.

В принципе, умеренное подорожание российский рынок проката может выдержать. Главное — не переусердствовать, иначе что-то может треснуть.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Да, это именно об индустриализации, становящейся насущной необходимостью в постглобальном мире, который на наших глазах все сильнее разделяется на обособленные зоны. Международные кооперационные цепочки начали рваться еще во времена ковида, а антироссийские санкции нанесли по ним окончательный удар.

Политика замещения критического импорта, которая без малого год тому назад стала для России вопросом выживания, начинает приносить первые плоды. В январе регулярно появлялись новости об освоении новых видов высокотехнологичной продукции, запуске новых производств и анонсах нового строительства. Например, только за прошедшую неделю и только на сайте МСС было опубликовано пять новостей о создании или расширении технопарков различной направленности.

Согласно очередному поручению президента, правительство, Банк России и ВЭБ.РФ должны разработать и реализовать дополнительные меры по поддержке инвестиций в проекты по выпуску приоритетной промышленной продукции на общую сумму не менее 2 трлн. руб. Судя по принятым ранее постановлениям и озвученным планам, к ведущим направлениям относятся авиа- и судостроение, фармацевтическая, химическая промышленность, электроника.

В то же время, автомобилестроение в этом ряду, похоже, находится на втором плане. Если в авиапроме, фармацевтике, энергетическом машиностроении можно рассчитывать на достижение 100%-ной или близкой к ней локализации, то для автопрома эта задача слишком масштабная и грандиозная, требующая нескольких лет для реализации.

Срывать же, очевидно, надо в первую очередь самые удобно висящие плоды. А также сосредотачиваться на наиболее критических направлениях, где поставки импортной продукции реально прекращены и не могут быть возобновлены в обозримом будущем. Здесь, кстати, кое-где есть проблемы, которые пока не удается решить.

Новая индустриализация в российской экономике происходит в точечном режиме. Для более широких масштабов недостаточно ресурсов, причем самыми ценными и дефицитными являются не деньги, а кадры и компетенции. Зато естественным путем происходит селекция среди научных институтов и промышленных предприятий. Те, что могут прямо сейчас давать результат, буквально завалены заказами на годы вперед, и атмосфера там самая творческая. Впрочем, можно выделить примеры кластерного подхода, в частности, в оборонной промышленности, авиастроении и фармацевтике.

В общем, Россия много строит, а будет еще больше. Сбербанк в конце января сообщил о выдаче первых трех кредитов в рамках государственной программы «Промышленная ипотека». Правительство заявило о подготовке программы модернизации коммунальной инфраструктуры с объемом финансирования 440 млрд. руб.

По словам вице-премьера Марата Хуснуллина, в 78 субъектах Российской Федерации начата реализация 565 проектов, финансируемых за счет инфраструктурных бюджетных кредитов (ИБК) на сумму 769 млрд. руб. Ввод в строй жилья в 2022 г. достиг рекордных 102,7 млн. кв. м, что на 12,7% больше, чем годом ранее. Впрочем, в этой отрасли как раз есть проблемы: с сентября показатели стали отставать от графика годичной давности.

Так или иначе, металлургические компании, характеризуя текущий видимый спрос на стальную продукцию, в последнее время употребляют термины «стабильный», «устойчивый» и даже «растущий». Последнее — прежде всего, в отношении листового проката, тогда как поставщики сварных труб общего назначения по-прежнему испытывают трудности со сбытом, а потребление арматуры оказалось в январе ниже ожидаемого из-за сложных погодных условий.

В целом на российском рынке стальной продукции в феврале ожидается умеренный рост заводских цен практически по всему основному сортаменту. Соответственно, будут подниматься котировки и на споте. Если не произойдет никаких серьезных негативных событий, этот процесс, вероятно, продолжится и в марте.

Пока что относительно слабой стороной для российских металлургов остается экспорт. Но, по некоторым данным, некоторые проблемы, причиненные санкциями, удается решать — без излишнего шума и огласки. Кроме того, определенные процессы идут и на макроуровне.

Будет, например, расширяться торговля с партнерскими странами в нацвалютах. А как заявил глава МИД России Сергей Лавров, на прошлой неделе посетивший ряд стран Африки, на саммите БРИКС в ЮАР в августе будет обсуждаться инициатива о создании общей валюты для этой организации, которая в ближайшем будущем может расширить свой состав в несколько раз.

«Серьезные, уважающие себя страны прекрасно понимают, что поставлено на карту. Они видят недоговороспособность хозяев нынешней международной валютно-финансовой системы и хотят создавать механизмы для обеспечения устойчивого развития, которые будут защищены от диктата извне», — приводят российские и зарубежные СМИ слова российского министра. Немногим ранее идею внедрения общей валюты для южноамериканского интеграционного объединения МЕРКОСУР озвучил президент Бразилии Луис Инасиу Лула да Силва.

Вот это уже по-настоящему важно. Западные страны сильно разбалансировали мировую финансовую систему еще в 2008 г., когда начали заливать кризис необеспеченными деньгами. Во время ковидной пандемии 2020-2021 гг. эта политика, можно сказать, дошла до апофеоза. Конечно, доллары и евро во всем мире еще признаются настоящими деньгами, однако одна из их основных функций необратимо нарушена. Какой смысл трудиться, реально зарабатывая эти деньги, если кто-то может просто брать их из тумбочки в любом количестве?

Если идея с общей валютой БРИКС+ сработает, это будет более сильный шаг, чем любые победы на фронте. Но и намного, в разы, на порядки более сложный, так как новая международная валюта потребует под себя создания и новой международной финансово-экономической системы, в которой она будет циркулировать. Как писал один известный автор, иногда, чтобы спрятать лист, надо сначала посадить лес.

Задача здесь заключается в том, чтобы создать альтернативу Западу как покупателю тех товаров и ресурсов, поставщиками которых сегодня выступают страны БРИКС+. И это на самом деле очень сложно, это дело даже не на годы, а на десятилетия. Однако, как минимум, одно из решений у нее есть. Это индустриализация, подтягивание вверх жизненного уровня миллиардов людей, проживающих в странах Азии, Африки и Латинской Америки.

Прогресс на этом направлении способен создать огромный спрос. Во многих развивающихся странах потребление стали на душу населения составляет порядка 50-100 кг в год. Доведение этого показателя хотя бы до 100-150 кг даст прирост в сотни миллионов тонн в год. Да если бы получить хотя бы небольшую часть этого рынка, российская промышленность загрузит все свои мощности, и их еще будет тотально не хватать.

Правда, при этом необходимо учитывать, что развивающиеся страны нельзя просто так поднять до уровня потребления нынешнего «золотого миллиарда», иначе наш мир постигнет настоящая ресурсная катастрофа. Новая «полуглобальная» экономика, если ее удастся построить, должна будет стать реально экономной, с бережным расходованием ресурсов, длительными сроками эксплуатации и тотальной вторичной переработкой.

Свет в этом туннеле пока еле виден, он едва-едва пробивается в туманной дали десятилетий. Но определенно он есть. Это реальный образ будущего, комфортного, справедливого мира без угнетения и дискриминации, который может быть построен. В том числе, учитывая ошибки, допущенные советскими «прогрессорами» и китайскими «инвесторами».

Впрочем, не менее хорошо известно, что любой план хорош лишь до первого столкновения с противником. Между тем, западные страны готовят свою индустриализацию, о которой, в частности, недавно заявил германский канцлер Олаф Шольц. Задачи там поставлены не менее грандиозные.

Западники видят решение своих проблем в полном отказе от использования ископаемых энергоресуров, запасы которых они, по большей части, уже не контролируют. Их экономика будущего построена на возобновляемой энергетике, тотальной электрификации, широкомасштабного использования накопителей электроэнергии и «зеленого» водорода, полученного методом электролиза.

Именно такие цели преследуют американский Закон о борьбе с инфляцией и европейская программа RePowerEU. Западные страны реально планируют перестроить свою энергетику и экономику в целом, делая ставку, в первую очередь, на свое информационное и технологическое лидерство. Если переход на «зеленые» технологии в целях, якобы, борьбы с глобальным потеплением станет общемировой тенденцией, Запад продлит свою пошатнувшуюся гегемонию на столетия. Дело ведь не в солнечных панелях и ветроустановках, а в создании целостных энергосистем, основанных на возобновляемой энергии. А в этом отношении США и Европа твердо рассчитывают на сохранение своего технологического доминирования.

Правда, следует отметить, что если модель будущего БРИКС+ подвержена, в первую очередь, организационным рискам (поди попробуй заставить политиков, людей крайне специфического плана, действовать сообща для решения долгосрочных задач!), то для западных стран наибольшую трудность могут составлять ресурсные ограничения.

Энергопереход потребует кратного увеличения потребления меди, никеля, лития, кобальта и других металлов и материалов. И это помимо триллионных инвестиций и резкого увеличения стоимости «зеленой» энергии по сравнению с традиционной. Между тем, большая часть необходимых ресурсов сосредоточена в развивающихся странах. И в последние годы их правительства позволяют себе все более жесткую политику в отношении западных корпораций, требуя для себя (а часто — и для своей страны) все большую долю пирога. Это становится причиной новых конфликтов. Недавняя «Оранжевая революция» в Перу с отстранением от власти президента-социалиста — очередной тому пример.

Прошедшая неделя была праздничной в Китае и других странах Восточной Азии, где отмечали наступление Нового года. Кроме того, в Индии 26 января праздновали День Республики. Но теперь пауза подходит к концу. Возобновление деловой активности, скорее всего, будет ознаменовано дальнейшим повышением цен на стальную продукцию. При этом темпы китайского роста станут ориентиром для всей Азии.

Российские компании резко подняли экспортные котировки на листовой прокат, воспользовавшись подъемом в Турции, которая в этом отношении идет за странами Евросоюза. Некоторые европейские металлурги нацеливаются на доведение базовых цен на горячекатаный прокат до 800 евро за т EXW по апрельским контрактам. В связи с этим Европа становится все более привлекательным рынком для поставщиков из других стран. Разрыв с Турцией и странами Персидского залива уже сейчас достигает $60-70 за т на базе CFR и, возможно, будет расширяться.

В то же время, конкуренция с импортом уже привела к снижению стоимости сортового проката в Евросоюзе. Да и с листовым не все однозначно вследствие ослабевающего спроса. В начале февраля цены на стальную продукцию на мировом рынке возрастут, в этом сомнений нет, но дальше будут возможны всякие варианты.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

На прошедшей неделе на первый план вышли военные новости. Особенно в этом усердствовали наши бывшие «партнеры», которые теперь совсем уже не партнеры. Буквально все западные политики посчитали своим долгом высказаться по теме танчиков и уверить, что они будут и дальше воевать с Россией «до победного конца».

Даже в Давосе, где в этот раз вместо глобального экономического форума вышел унылый междусобойчик подлинно независимых людей, т.е. тех, от кого ничего не зависит, танчики явно находились на первом месте, опередив даже завязшую в зубах борьбу с глобальным потеплением. Как говорится, узок круг этих зеленых революционеров, страшно далеки они от народа…

Экономическая тематика действительно отошла сейчас на задний план. Обсуждать тут, и в самом деле, казалось бы, нечего. Погода спасла Европу. Энергетического кризиса не будет. Природный газ и электроэнергия подешевели, благодаря этому пошли на спад инфляционные процессы. Рынки воспрянули духом.

В середине января пошел подъем на европейском рынке стальной продукции. Базовые котировки на горячекатаный прокат за последний месяц прибавили, в среднем, более 80 евро за т и достигли наивысшего уровня с начала октября. ArcelorMittal и U.S. Steel Kosice заявили о возвращении в строй доменных печей, остановленных осенью прошлого года из-за запредельных затрат на энергоносители и отсутствия заказов.

Впрочем, стоимость стальной продукции растет в последнее время почти везде. В Азии она достигла максимальных значений с июля прошлого года. Японская Nippon Steel, ранее открыто демпинговавшая на внешних рынках, объявила на март о подъеме экспортных котировок на горячекатаный прокат сразу на 25%, до $750 за т FOB. Спрос, на отсутствие которого еще недавно жаловались все, теперь восстановился и улучшается.

Одним словом, все колосится, цветет и пахнет, хотя на дворе отнюдь еще не весна, а лишь вторая половина января. Поэтому вопрос о том, как долго продлится нынешняя оттепель, остается открытым. Все-таки, многие эксперты продолжают высказывать опасения, что мировая экономика находится в неважном состоянии. МВФ предсказывает на текущий год снижение темпов ее роста до 2,7%, что станет худшим показателем в XXI веке, если не считать ковидного 2020 г.

О том, что далеко не все хорошо и благополучно, показывает пример Турции. В начале января там резко поднялись цены на металлолом и сортовой прокат. Но сейчас турецким компаниям приходится уменьшать стоимость арматуры из-за недостаточного спроса. Подешевел и металлолом, хотя в феврале от может снова прибавить по причине подорожания в Европе и США.

Рынок — это в некоторой степени саморегулирующаяся система. Снижение цен на тот же газ до всего лишь трехкратной величины от среднего показателя за последние несколько лет по сравнению с 6-8-кратной на протяжении всего четвертого квартала до середины декабря приведет к росту его потребления и тем самым сместит создавшийся на данный момент баланс. Кроме того, спрос на менее дорогостоящий в настоящее время сжиженный газ может прибавить и в странах Азии.

В Китае сейчас празднуют Новый год по местному календарю, так что бизнес ушел на каникулы, как минимум, на неделю, а то и на две. Между тем, ситуация там весьма не простая. Прошлый год для Китая выдался провальным по причине ковидных локдаунов и «жесткой» посадки в секторе жилищного строительства. Рост ВВП составил только 3%, что стало минимальным показателем с середины 70-х гг., если вывести за скобки 2020 г. с его чрезвычайными обстоятельствами. Инвестиции в основной капитал прибавили только 5,1% по сравнению с предыдущим годом, что для Китая очень мало. Причем частные компании показали лишь 0,9% роста.

Совершенно катастрофическим выдался прошлый год для китайской стройки. Инвестиции в недвижимость сократились на 10,0% по сравнению с 2021 г., продажи жилья упали на 24,3%, а количество новых строек — на 39,4%. Совокупный объем жилых площадей, находившихся в состоянии строительства, к концу 2022 г. уменьшился на 7,3% по сравнению с уровнем годичной давности до 6397 млн. кв. м. Хотя, конечно, это чудовищно громадный показатель. В Китае строят жилья в 60 с лишним больше, чем в России (96,8 млн. кв. м на начало 2023 г.), хотя по численности населения разница составляет менее 10 раз.

Однако прошлый год остался уже в прошлом. По прогнозу сингапурского United Overseas Bank, уже во втором квартале текущего года китайская экономика покажет устойчивый рост. Банковские аналитики указывают на три основных составляющих этого процесса. Во-первых, восстановление внутреннего потребительского рынка после отмены ковидных ограничений. Во-вторых, стимулирующая налоговая и фискальная политика правительства. В-третьих, начало выхода из кризиса строительного сектора.

Девелоперов снова подкармливают кредитами, позволяя им рефинансировать прежние обязательства, принимаются меры и по поддержке спроса на жилье. В то же время, китайским строителям после сеанса «шоковой терапии» в 2022 г., вероятно, приходится пересматривать традиционную бизнес-модель, основанную на непрерывном росте с опорой на заимствованные деньги.

По крайней мере, обращает на себя внимание то, что в 2023 г. не ожидается существенного увеличения потребления и производства стали в Китае. Консалтинговая компания Mysteel прогнозирует расширение видимого спроса только на 0,6%, а индийская SteelMint — всего на 0,15% по сравнению с 2022 г. Объем выплавки и вовсе может уменьшиться на 1-2%.

Поэтому и спрос на сырье будет умеренным. Нидерландский банк ING предсказывает среднеквартальные цены на железную руду в пределах $120-130 за т CFR Китай, хотя в течение года, безусловно, могут быть и более высокие скачки. Особенно, если учесть традиционный подъем в Китае после новогодних праздников. Однако котировки на ЖРС уже вошли в интервал, указанный нидерландским банком. Хватит ли им им силы дорасти, например, до $140 за т, — большой вопрос. Вообще, сырьевой фактор, проявляющийся на рынках руды и металлолома, играл немалую роль в январском подъеме на мировом рынке стали. Но к началу весны его повышательное влияние может сойти на нет.

На российском рынке стальной продукции тоже наблюдается рост, но в гораздо меньшей степени, чем на мировом. Особенно, это относится к горячекатаному прокату. С октября 2022 г. спотовые цены на эту продукцию выросли, в среднем, всего лишь на 1-1,3 тыс. руб. за т, а заводские — еще меньше. Экспортные котировки между тем прибавили более $50 за т, а если взять за точку отсчета начало ноября, то этот показатель возрастет до около $90 за т. Российская заготовка за последние два с половиной месяца подорожала на внешних рынках более чем на $50 за т, а арматура на внутреннем — на 1,5 тыс. руб. за т.

Да, металлурги объявили на февраль повышение в пределах 0,5-2,5 тыс. руб. за т для различных видов стальной продукции. Но при этом меткомбинаты отмечают, что из-за увеличения железнодорожных тарифов у них примерно на 1 тыс. руб. за т выросли логистические затраты, а экспортные слябы превысили отметку 30 тыс. руб. за т без НДС, что запустило механизм взимания акциза на жидкую сталь в размере еще немногим более 1 тыс. руб. за т. Получается, что рост цен на прокат в январе-феврале, по большей части, лишь компенсирует дополнительные затраты металлургов.

Падение объемов экспорта по сравнению с докризисными временами на протяжении очень долгого времени будет нескомпенсированной слабостью для ведущих российских металлургических компаний. Этот фактор будет сдерживать рост цен на внутреннем рынке даже в условиях относительно благоприятной внешней конъюнктуры.

На совещании по экономическим вопросам, состоявшимся 17 января, отмечалось, что в 2022 г. строительный сектор России дал 5,6% роста по сравнению с предыдущим годом. Вице-премьер Марат Хуснуллин предсказал на 2023 г. ускорение до 6-6,5%, но добиться этого будет совсем не просто.

Впрочем, по данным строительного портала ЕРЗ.РФ, в 2022 г. были выданы разрешения на строительство 49,3 млн. кв. м жилья, что на 23% больше, чем годом ранее, а объем действующих разрешений увеличился на 9,2% до 156,6 млн. кв. м (хотя из них больше трети не используется). Кроме того, в этом году будет, очевидно, продолжаться рост капиталовложений в инфраструктурные проекты.

Из отраслей промышленности наибольшее внимание государства уделяется транспортному машиностроению. Добыча нефти в 2022 г. возросла на 2%, экспорт — на 7%. В текущем году может произойти спад на 5-7% из-за санкций, но капиталовложения в нефтегазоперерабатывающую отрасль будут расширяться. После спада в прошлом году могут немного возрасти добыча и экспорт газа.

Хотя металлурги, безусловно сильно пострадали от действий недружественных стран, в целом российская внешняя торговля выправляется после санкционных ударов. По данным бельгийского НГО Bruegel, практически прекратили экономические отношения с Россией лишь Великобритания и еще очень немногие страны. Продолжает исправно поступать в страну даже «запрещенный» импорт.

Вот, Toyota в конце прошлого года возобновила прямые поставки запчастей в Россию и, по некоторым данным, закрывает глаза на параллельный импорт электроники и прочей подсанкционной продукции. Более того, исследование, проведенное швейцарскими специалистами из университета Санкт-Галлена и Международного института управленческого развития (Лозанна), показало, что реально покинули российский рынок менее 9% компаний из стран ЕС и G7. Остальные в той или иной степени продолжают сотрудничество с российскими партнерами.

Получается, что хотя политики «нагнули» западный бизнес, он втихую саботирует эти распоряжения. И есть еще один немаловажный момент. Еще после Первой Мировой войны стало понятно, что мобилизация — это война. И мобилизация экономики, получается, — это тоже война. Но признаков резкого подъема американской и европейской военной промышленности пока нет.

Вообще, главная проблема видится в том, что западные политики своими заявлениями о войне «до победного конца» отрезали для себя пути для отступления. Причем они полностью контролируют информационное пространство, что обеспечивает отсутствие альтернативных течений. Экономическая ситуация в странах Запада в целом неблагоприятная, но не кризисная. Глобальное потепление сыграло в их пользу. Вот такое несовпадение политики и экономики может вызвать во всем мире пагубный резонанс.

Впрочем, в нашей истории были уже такие, что тоже делали аналогичные заявления… летом 17-го. А потом пришла осень…

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Хорошо, наверное, когда год хорошо начинается. Причем, у всех. На мировом рынке стали первая половина января ознаменовалась ростом цен. В России тоже все немного сдвинулось вверх, но умеренно, что устраивает и поставщиков, и потребителей.

И в макроэкономическом плане дела в целом неплохи. Как, в частности, отмечалось на первом в 2023 г. совещании президента с членами правительства, никаких катаклизмов в российской экономике в прошлом году не произошло, да и в этом не предвидится.

С другой стороны, и наши геополитические противники ощущают себя вполне бодро. Рекордно теплая, да и еще и ветреная зима в Европе обрушила спрос на природный газ и обвалила цены на него и тарифы на электроэнергию. Благодаря этому снизился уровень инфляции. Западные СМИ успокаивают публику, заявляя, что теперь можно не опасаться дальнейшего роста процентных ставок и угнетения экономического роста.

Наконец, все в порядке и в Китае. Как бы ни гнали ковидную волну те же западные СМИ, 8 января там отменили все карантинные ограничения. Уровень заболеваемости ковидом, гриппом, ОРВИ, пройдя через пик, начал снижаться. Китайцы ждут Нового года, до которого осталось уже меньше недели. А в феврале, после завершения праздников, в стране ожидается экономическое оживление. По крайней мере, кризисный сектор жилищного строительства будут выводить из спада.

Итак, «все хорошо, прекрасная маркиза»? На данный момент о достаточно благоприятной обстановке могут говорить все. Но любая ситуация, как известно, может измениться. Прогнозы сегодня — дело неблагодарное, так как в любой момент могут появиться, как айсберг из тумана, совершенно новые и никем не предвиденные факторы. Но текущие тенденции все же можно рассмотреть в динамике.

Для российской экономики нынешний год станет перестроечным — в хорошем смысле слова. В прошлом году государство и бизнес считали потери, определяли самые неотложные нужды, составляли планы, разрабатывали механизмы… Что-то уже началось делаться, но в целом именно в 2023 г. приходит время перейти к конкретным делам. Уже появляются первые результаты импортозамещения на приоритетных направлениях. Их, в частности, демонстрируют авиастроение и отчасти автомобильная промышленность (КАМАЗ).

С легковыми автомобилями пока все сложно, и еще долго будет сложно, однако в совокупности отечественное машиностроение в этом году будет демонстрировать рост. Потребительский рынок все еще продолжает лихорадить, как и общество в целом. Тут спокойствие нам, как говорится, только снится. Вообще, время становится жестче. В информационном пространстве все чаще проявляются архетипы из 30-х гг. прошлого века. Все более активно проговаривается, что надо всемерно ускоряться, иначе нас сомнут. Но самые психологически сложные периоды все же остались позади.

Неоднозначным будет текущий год для стройки. Вице-премьер Марат Хуснуллин отчитался перед президентом о рекордных объемах жилищного и дорожного строительства в 2022 г. Но даже повторить эти результаты будет непросто. Прежде всего, снижение оборотов возможно в жилищном секторе, хотя произойдет оно не в ближайшие месяцы. Прошедший год завершился мощным подъемом на рынке ипотечного кредитования, в этом году будет рулить семейная ипотека. В стадии строительства, по данным ДОМ.РФ, находится более 100 млн. кв. м жилья. Однако показатель запуска новых строек надо будет самым тщательным образом отслеживать.

Прошлый год показал, что обычными средствами российскую экономику не пошатнуть. Самым уязвимым местом в ней стали внешние отношения. Но президент на совещании с членами правительства не зря назвал расширение внешнеэкономических связей и выстраивание новых логистических коридоров первым направлением работы на текущий год. Так что, работа здесь идет и будет идти. А со временем, вероятно, придут и результаты.

Впрочем, наши геополитические противники тоже оказались достаточно крепкими. Европейцам сильно подыграла природа. Если не считать короткого похолодания в начале декабря, зима 2022/2023 гг. оказалась рекордно мягкой. Конечно, впереди еще ровно половина той зимы, а февраль, как известно, месяц лютый, но можно с достаточной уверенностью предположить, что энергетического кризиса в ближайшее время не будет.

Газохранилища в Европе заполнены почти на 80%, тогда как средний показатель для этого периода за последние пять лет составлял немногим менее 50%. Объем предложения сжиженного природного газа достаточно высокий. Европейская ветроэнергетика бьет рекорды, что снижает спрос на традиционные энергоносители. Правда, цены на газ и тарифы на электроэнергию, в среднем, в 3-3,5 раза выше, чем в 2017-2021 гг., что совсем не есть хорошо для региональной промышленности, но не в десять же!

Вообще, пессимизм сейчас проявляют только западные аналитики на рынке нефти. Они пытаются создать впечатление, что мировая экономика вот-вот может ухнуть в кризис, сравнимый с 2008-2009 гг. Поэтому цены на нефть должны оставаться относительно низкими несмотря на вероятный подъем в Китае.

Эксперты, отслеживающие другие сегменты глобального рынка, настроены куда более оптимистично и, наоборот, заявляют, что опасность кризиса миновала, а дальше будет все только лучше. В связи с этим некоторые специалисты допускают, что благодаря китайскому спросу нефть в этом году может снова превысить $100 за баррель.

Из всего этого вытекает, что конфликт будет решаться, по большей части, на поле боя. Выиграть экономическую войну, скорее всего, в обозримом будущем ни у кого не получится, хотя риски внезапного провала для Европы, безусловно, присутствуют. Это означает, что противостояние будет усиливаться, расширяться и институциализироваться. На официальном уровне продолжится нагнетание обстановки. Что, впрочем, не исключает восстановление некоторых деловых связей в неформальном плане.

Для мирового рынка стали доминирующий сейчас умеренный экономический оптимизм будет способствовать дальнейшему медленному повышению цен. Здесь наиболее важными представляются такие факторы как обстановка в Китае и стоимость сырья и энергоносителей. Впрочем, они тесно связаны друг с другом.

Китай в последние три года сдерживался ковидом, что влияло, в первую очередь, на логистику. Избавившись от этих пут, он может перейти к мощному восстановлению. Даже предчувствие такого подъема способствовало подорожанию железной руды до самой высокой отметки с начала июля прошлого года, а также развороту вверх нефтяных котировок. Если китайская экономика весной будет демонстрировать высокие темпы роста, сырье и стальная продукция продолжат дорожать.

Неизбежно поднимется тогда и сжиженный природный газ (LNG). В 2022 г. китайский импорт этого ресурса сократился на 20%, что во многом обеспечило резкое увеличение европейских закупок. Конечно, в этом году Китай будет получать больше трубопроводного газа из России и Центральной Азии, но могут прибавить и закупки LNG.

В конце декабря — начале января на мировом рынке подорожал, впрочем, и металлолом, к которому Китай не имеет прямого отношения. Здесь сработали следующие факторы. Во-первых, ломосбор в западных странах реально сократился из-за спада промышленного производства и сужения инвестиций в реальный сектор в 2022 г. Во-вторых, удешевление энергоносителей и появление более оптимистичных ожиданий способствовали расширению объемов выплавки стали в Евросоюзе и Турции. Таким образом, спрос на какое-то время превысил предложение.

Однако можно предположить, что значительного подъема цен на лом, сортовой прокат и заготовку не произойдет. Для этого необходимо увеличение конечного спроса на стальную продукцию, а этого ни в Турции, ни в Европе, ни в США не наблюдается. Что бы там ни утверждали СМИ, а экономическое положение западных стран отнюдь не блестящее. Острого кризиса может и не быть, но вялотекущая депрессия продолжается.

Без резкого повышения цен на стальную продукцию на мировом рынке не должно произойти и сильного удорожания проката в России. В феврале ожидается небольшое повышение, но не более того. Спрос и предложение на отечественном рынке в целом сбалансированы, а объемы экспорта российской стальной продукции в ближайшее время увеличиваться не будут. Курс рубля немного укрепился после сообщения Минфина о намерении проводить покупку валюты в период с 13 января до 6 февраля. Наверное, новых падений до сильно больше 70 руб. за доллар и в следующем месяце не произойдет.

В общем, все пока находится в состоянии относительного равновесия. Но в таком хаотическом мире, как наш, оно не может быть продолжительным. Вопрос лишь в том, что рванет, где и когда.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Вот и подошел к концу 2022 год, который принес очень много проблем, бед и волнений, но и ознаменовался серьезными достижениями. Жизнь во время перемен во всей красе, а перемены вокруг идут просто фундаментальные. С одной стороны, чувствуешь себя собачкой, у которой хвост рубят по частям. А с другой, так хоть как-то успеваешь приспособиться.

Завершается год так же беспокойно, как и проходил. Во второй половине декабря внезапно и неожиданно просел рубль, курс которого в самой «яме» доходил до более 72 руб. за доллар. Солидные валюты так не поступают!

Падение, достигшее в крайней точке более 17% по сравнению с концом ноября, изрядно обеспокоило многих участников российского рынка стали. Если ранее все ожидали спокойной пролонгации на январь декабрьских цен на прокат, то теперь появились тревожные ожидания роста заводских котировок.

Тем более, что и на внешних рынках стоимость российской стальной продукции пошла вверх. Благодаря подорожанию металлолома поднялись котировки на заготовку в Турции. Листовой прокат повсеместно прибавил под влиянием подъема в Китае.

К концу недели рубль, правда, немного укрепился. По мнению аналитиков валютного рынка, в ближайшее время его ожидает дальнейшее восстановление. Провал в начале второй половины декабря был вызван не какими-то фундаментальными причинами, а краткосрочным всплеском спроса на инвалюту и накопившимся негативом.

Да, конечно, определенную роль сыграло объявление потолков цен на нефть и газ в Европе. Но тамошние потуги ограничить рост газовых котировок на бирже России вообще не касается, так как «Газпром» осуществляет продажи по другим принципам. А на попытку вмешательства в мировой нефтяной рынок у российского руководства, наконец, нашелся свой ответ. После сообщения о котором цены на нефть на биржах как раз начали подниматься.

Поэтому можно предположить, что рубль все-таки чудить не будет и вскоре вернется к более привычным за последние месяцы значениям. Вследствие чего его воздействие на инфляционные процессы в России будет достаточно умеренным. В то же время, повышение цен на стальную продукцию за рубежом и влияние этого фактора на отечественный рынок может оказаться более продолжительным.

Первая причина этого роста заключается в высоком уровне затрат металлургических компаний. Цены на природный газ в обозримом будущем обречены колебаться между просто высокими и очень высокими. Хотя все-таки не заоблачными, поскольку в Европе, которая находится в эпицентре энергетического кризиса, потребление упало на 15-20% благодаря спаду в промышленности и режиму жесткой экономии в коммунальном секторе.

Вторая причина подорожания стальной продукции под конец года — это наличие покупательского спроса. Во второй половине декабря у металлургических компаний шли продажи в Евросоюзе, странах Персидского залива, Турции, Вьетнаме, Индии. Все уверились в том, что обвального мирового кризиса не произойдет, инфляция в западных странах снижается, резкого повышения процентных ставок не будет. В общем, все оборачивается не так уж и плохо, а значит, жизнь продолжается. Тем более, что во многих странах упало производство стали и проката, что помогло сбалансировать спрос и предложение.

Третий и, пожалуй, наиболее весомый фактор — это улучшение обстановки в Китае благодаря двум основным составляющим. Прежде всего, власти все-таки отменили или ослабили антиковидные ограничения, что расценивается как очень благоприятный сигнал для экономики. Кроме того, получила поддержку от государства строительная отрасль. Даже компания Evergrande, чьи финансовые проблемы в конце 2021 г. запустили весь маховик кризиса, возобновила работу более чем на 630 своих стройках.

Если Китай снова начнет раскручивать экономику, расширяя в первую очередь внутреннее потребление, это почувствует весь мир. Собственно, уже начал. Повышение котировок на прокат на китайском рынке сопровождалось соответствующим подорожанием железной руды и металлолома.

Кроме того, оживление в Китае — это практически гарантированный рост цен на нефть и, вероятно, повышение напряженности на рынке сжиженного природного газа. В 2022 г. импорт этого ресурса в КНР сократился, что позволило европейцам расширить свои закупки, а вот в 2023 г. китайские потребители газа могут оказать более серьезную конкуренцию европейцам.

Кстати, в начале прошедшей недели Китай как следует тряхануло. Отход от политики нулевой толерантности к ковиду привел к тому, что не только население, но и коронавирусы почувствовали свободу. Количество новых случаев возросло, хотя и осталось в несколько раз меньше, чем на пике в начале ноября.

Именно в этот момент Bloomberg и Reuters дружно как по заказу (а собственно, почему как?) разразились материалами одинакового содержания. В них постулировалось, что Китай, ослабляя вожжи, открывает страну для коронавируса. При этом следовал крутой накат на китайскую вакцину, которая будто бы тьфу-тьфу и фуфло по отношению к западной (в свете недавнего скандальчика с вакциной от Pfizer это смотрелось особенно пикантно). Заявлялось, что теперь Китай увидит, что такое десятки миллионов больных ковидной заразой и сотни тысяч смертей, и высказывалось беспокойство о том, что «беззащитный» Китай может оказаться естественной лабораторией по выведению нового жуткого штамма вируса.

В общем, из этих мутных (реально мутных) текстов можно было понять, что ослабление антикоронавирусного режима в Китае — это в целом плохо. А хорошо было бы, если бы Китай принял шефскую помощь западной фармы с ее «передовыми демократическими» вакцинами.

Беспокойство на китайском рынке продолжалось ровно два дня, после чего цены на все опять возобновили повышение, хотя и не так резво, с оглядкой. Однако эта история говорит, прежде всего, о том, что западным лидерам, которые контролируют местные СМИ, совершенно не нужно восстановление китайской экономики, а особенно, восстановление китайского спроса на ресурсы. Самим, знаете ли, не хватает!

В 2023 г. Новый год в Китае придется уже на 22 января, а в феврале, если все там будет благополучно, на местном рынке может стартовать новый подъем. Впрочем, в нынешние непростые времена сложно прогнозировать даже на пару месяцев наперед.

В России краткосрочные тенденции все же указывают на рост. Даже если рубль вернется в интервал 60-65 руб. за доллар, «послевкусие» останется. Кроме того, после Нового года поднимутся тарифы на железнодорожные перевозки и, вероятно, подорожает металлолом. Так что, металлургические компании настроены на постепенный рост цен на арматуру и горячекатаный прокат в течение первого квартала.

В более долгосрочной перспективе все, по большому счету, будет определять обстановка на фронтах. Это самый главный фактор, все остальные — производные от него.

Как верно отметил президент, любой конфликт завершается переговорами. Но проблема заключается в том, что у сторон нынешнего конфликта абсолютно различные модели будущего, которые полностью отрицают друг друга. Точек соприкосновения у них нет. И пока будущее окончательно не оформится посредством безоговорочной победы одной из сторон, мир так и будет находиться в неопределенном, промежуточном, непредсказуемом состоянии. И это может продолжаться долго.

По оценкам Bloomberg, антироссийские санкции обошлись Европе в триллион евро в виде повышенных затрат на газ, уголь и электроэнергию. Но, как известно, расходы несут одни, а политику определяют другие. Для них — это не причина и не повод менять свои установки.

Да и несмотря на все жалобы и плачи со стороны европейских промышленников, нынешние трудности однозначно считаются временными и преходящими. Западный мир продолжает жить в своей реальности, которая слабо пересекается с нашей. Так, Европа намерена решать проблему дороговизны традиционных энергоносителей посредством тотального отказа от них в пользу ветряков, солнечных панелей, атомных станций (в некоторых странах) и «зеленого» водорода.

За 2022 г. в Европе было анонсировано более десятка крупных проектов водородной металлургии. В Германии рассчитывают уже в 2024 г. получить из-за рубежа первые поставки водорода, а к 2027 г. построить сеть магистральных водородопроводов длиной 1800 км. Хотя на самом деле чисто технические проблемы, связанные с производством, транспортировкой и дороговизной «зеленого» водорода, получаемого на электролизерах, питаемых от возобновляемых источников энергии, не решены и, очевидно, не будут решены в обозримом будущем.

Борьба с выбросами углекислого газа продолжается с неослабевающей активностью. Так, уже в 2034 г. европейские металлурги полностью лишатся прав на получение бесплатных разрешений на выбросы. А в ответ на возражения со стороны ассоциации Eurofer, указавшей, что при таком подходе европейская стальная продукция из-за запредельной себестоимости станет полностью неконкурентоспособной на мировом рынке, было заявлено, что тогда европейские правила необходимо распространить на весь остальной мир.

Так что, быстро ничего не кончится. Поэтому процессы, что сейчас происходят в российской экономике, имеют долгосрочный характер. Сейчас перед российской промышленности стоит грандиозная задача — избавиться от зависимости от враждебных стран хотя бы там, где это можно сделать относительно быстро и без сверхусилий.

Для металлургов на первом плане находятся оборонная промышленность и автопром. Это означает курс на расширение сортамента, освоение множества марок спецсталей и спецсплавов, малотоннажное производство. Движение в этих направлениях уже началось, а в 2023 г. оно будет и дальше развиваться и расширяться.

В сфере массового производства критическую роль для российских металлургов будет играть строительный сектор как крупнейший потребитель стальной продукции. Однако боевые действия всегда высасывают кровь из экономики — в прямом и переносном смысле. В наших условиях крупное финансирование строительного сектора возможно будет только после завершения боевых действий или хотя бы радикального снижения их интенсивности.

Конец 2022 г. на российском рынке стали отличался относительной стабильностью. В принципе, она может продлиться и в начале следующего года. Но рынок будет подвержен рискам и сотрясениям, приходящим как изнутри, так и извне.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Заседание Совета по стратегическому развитию и национальным проектам оставило, признаться, неоднозначные впечатления.

С одной стороны, было озвучено много широкомасштабных планов, которые даже при частичной реализации принесут российской экономике очень много хорошего. С другой же, очень много направлений заявлены как приоритетные. Хватит ли на все ресурсов?

Особенно, в нынешней ситуации, когда военные расходы неизбежно оттягивают на себя средства, которые приходится изымать с других направлений и проектов. Так, по данным исследования «А Групп», в этом году сократились объемы дорожного и мостового строительства. А Центральный банк признает, что в экономике ощущается нехватка рабочей силы.

Безусловно, чрезвычайные, кризисные обстоятельства способны мобилизовать страну и заставить ее за считанные годы пробежать дистанцию, рассчитанную на десятилетия. Советские 30-е гг. при всех их трагедиях и издержках — как раз пример такого рывка.

Нынешние планы тоже весьма долгосрочные. За без малого десять месяцев, прошедших с февральских событий, успели лишь определиться с основной программой действий и кое-что стартовать. Но основная конкретика — это 2023-й, 2024-й, 2025-й и следующие годы. С промежуточным финишем в районе 2030 г.

Сделать предстоит очень много. В международном плане — это радикальный пересмотр внешней торговли и самой системы международных отношений. Как отметил на заседании Совета президент, за первые девять месяцев 2022 г. профицит России в торговле с Евросоюзом увеличился в 2,3 раза до $138 млрд. Причем, по его словам, Европа продолжает потреблять наши товары и услуги, а взамен ничего продавать не хочет. Такой дисбаланс не может продолжаться бесконечно.

Надо сказать, что Европа и сама работает в этом направлении. Эмбарго на российские товары, взрывы на «Северных потоках», недавно объявленный «потолок» на российскую нефть — это как раз шаги, нацеленные на сокращение российского экспорта в Евросоюз. Хорошо ли это или плохо, — вопрос философский. Это неизбежно.

Конечно, на первый план выходят энергопотоки, которые нужно развернуть в новом направлении. Строительство новых газопроводов в восточном направлении, новые заводы по сжижению природного газа, расширение железнодорожной сети и пропускной способности портов на Дальнем Востоке и т. д.

Но вопрос изменения экспортных приоритетов намного более широкий. Ранее Россия выступала, прежде всего, как поставщик энергоносителей, продовольствия, промышленных продуктов с относительно низкой степенью переработки, а импортировала, главным образом, потребительские товары, машины и оборудование. Сейчас эту модель надо менять. Импорт промышленных товаров сократился из-за санкций. А его экспорт так или иначе надо будет увеличивать. Российский рынок сам по себе узковат, а сегодня в мире основные прибыли создаются за счет масштабов.

Нынешняя деятельность по импортозамещению, созданию промышленных кластеров, укреплению технологического суверенитета неизбежно будет иметь и экспортную направленность. Ведь если появится возможность самим выпускать аналоги западной высокотехнологичной продукции, было бы странно не предложить ее другим странам, которые, может быть, тоже проявят заинтересованность в избавлении от зависимости.

В качестве примера здесь можно привести деятельность «Росатома». В мире, фактически, происходит раздел атомной энергетики на зоны. Так, Великобритания, Польша, Чехия, Румыния, Нидерланды, планирующие строительство новых атомных станций, никогда (по крайней мере, в нынешней системе международных отношений) не допустят к тендерам компании из России и Китая. Зато российские и китайские атомщики могут рассчитывать на заказы в странах Азии, Африки, Южной Америки. Нейтральное положение пока занимает Korea Hydro & Nuclear Power (KHNP), но и ей в будущем, возможно, придется присоединиться к той или иной технологической зоне.

Как сообщил на заседании Совета вице-премьер Денис Мантуров, определены приоритетные отрасли российской экономики. Это химическая промышленность, лесоперерабатывающая промышленность, автопром, металлургия, железнодорожное машиностроение и судостроение. Именно в них в ближайшие 7-8 лет будут реализовываться сотни инвестиционных проектов на триллионные суммы. И каждая отрасль будет тянуть за собой смежников и партнеров.

До конца текущего года, то есть, в ближайшие дни, правительство обещает подготовить две увязанные между собой стратегии развития — для металлургии и автопрома. Перед российскими автомобилестроителями стоит сложнейшая задача по возрождению национальной конструкторской школы и локализации производства компонентов, а перед металлургами — по обеспечению автопрома необходимыми видами стальной продукции и специальными сталями. Эта работа, кстати, ведется уже давно, потому, очевидно, сопряжение стратегий было в первую очередь проведено для двух данных отраслей.

Еще более важным потребителем для российской металлургии является строительный комплекс. При этом следует заметить, что многие программы по его развитию (инфраструктурное строительство, модернизация ЖКХ) фактически сдвигаются на 2024 г. На будущий 2023 г. на эти направления выделяются относительно скромные суммы.

Льготную ипотеку все-таки продлили до середины 2024 г., но повысили ставку до 8%. Было также заявлено, что приоритетной становится семейная ипотека под 6%, для предоставления которой расширяют критерии.

Вообще, строительный сектор сейчас находится в двойственном положении. С одной стороны, в 2022 г. будет поставлен новый рекорд в сфере жилищного строительства. Уже по итогам 11 месяцев было сдано 93,3 млн. кв. м жилья, что превышает результат всего 2021 г. Но, с другой, за последнее время резко возросло количество непроданных квартир, снижается число новых строек.

Как заявляют некоторые эксперты, нынешний механизм проектного финансирования плохо приспособлен к тому, чтобы девелоперы снижали цены на недвижимость. На сужение спроса они отреагируют уменьшением объемов предложения. Стройку может поддержать массовое возведение арендного жилья, но когда это будет?..

В конце года спрос на стальную продукцию в России немного активизировался. Это позволило металлотрейдерам приподнять цены на арматуру и сварные трубы, хотя они все еще остаются заниженными. Рынок в целом сбалансирован, поэтому особых изменений на нем в ближайшем будущем не ожидается. Хотя дистрибьюторы опасаются, что металлургические компании все-таки поднимут внутренние цены после Нового года, реагируя на рост за рубежом.

Действительно, стоимость стальной продукции на мировом рынке в последнее время поднимается. Центром этого роста является Китай, где правительство, с одной стороны, сильно смягчило ковидные ограничения, а с другой, заявляет о намерении поддержать бедствующую отрасль жилищного строительства.

На этих ожиданиях цены на прокат в Китае подскочили до самого высокого уровня за четыре-шесть месяцев, а экспортные котировки постоянно пересматриваются в сторону повышения. Если в ноябре некоторые китайские компании были готовы поставлять горячекатаный прокат в Китай по $500 за т CFR и менее, то сейчас цены вышли на отметку $600 за т. Примеру китайцев охотно следуют и компании из других стран Азии.

В то же время, европейским металлургам так и не удается толком увеличить свои котировки несмотря на высокий уровень энергетических затрат. Eurofer и национальные металлургические ассоциации каждую неделю публикуют, по меньшей мере, по одному обращению к Еврокомиссии, Евросовету, Европарламенту, правительствам стран ЕС (осталось только в ООН и всем людям доброй воли написать, наверное), взывая о необходимости срочного оказания помощи. Но все эти призывы пока что остаются гласом вопиющего в пустыне.

В Турции выросли цены на листовой прокат, но рынок сорта уже резко сбавил покупательскую активность. Котировки там поползли вниз, а следующим будет, наверное, металлолом. Точно так же, наверное, не удержится на заявленных высотах и российская заготовка.

Поэтому вряд ли российским металлургам удастся очень сильно поднять цены на экспорте. Тем более, что рынки сбыта для них остаются весьма ограниченными. Кроме того, стоимость стальной продукции в России и так выглядит сильно завышенной по сравнению с внешними рынками. Даже с учетом слабеющего рубля разрыв составляет порядка 15 тыс. руб. за т для горячекатаного проката. По сути, за счет прибыли от продаж в России металлурги компенсируют убытки, которые они несут на внешних рынках. А если зарубежные операции для них снова станут хотя бы безубыточными, это не повод поднимать цены для российских потребителей.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Прошедшая неделя выдалась немного странной. Впору подозревать глобальные рынки в шизофрении. Такое впечатление, что обстановка настолько неопределенная, что в каждом сегменте составили свою картину мира и действуют согласно с ее пониманием, не замечая, что рядом те же самые явления трактуют противоположным образом и поступают соответственно.

В начале декабря на мировом рынке дорожали стальная продукция и железная руда, поднимались спотовые цены на природный газ в Европе и Северо-Восточной Азии. Но при этом нефть, например, рухнула до минимальной отметки с начала 2022 г.

В принципе, подорожание газа можно объяснить приходом зимней погоды. Понижение температуры в Европе при этом сопровождалось безветренной погодой, из-за чего в регионе стало резко не хватать электроэнергии.

В Германии, Франции и Великобритании начали потихоньку готовить население к возможным веерным отключениям. Не сегодня и не завтра, конечно, так газохранилища в Европе полны почти на 90%, но в начале будущего года возможны всякие варианты. Особенно, если так и не будут решены проблемы с атомными станциями во Франции, Финляндии и Швеции.

Но вот нефть и стальная продукция демонстрируют странное расхождение. Увеличение стоимости листового проката, идущее, в первую очередь, в Азии, аналитики-эксперты объясняют тем, что дела в мировой экономике идут не так уж плохо. Как ожидается, Федеральная резервная система США на заседании 13-14 декабря не станет повышать базовую ставку или повысит ее совсем чуть-чуть, а не на 75 б.п., как в прошлые разы. Соответственно, вероятность рецессии будет меньше, спрос на стальную продукцию улучшится.

Кстати, доллар под влиянием таких новостей постепенно сдает позиции иене, юаню и евро. А этот фактор должен способствовать повышению долларовых цен. Что, в общем, и происходит на рынках стальной продукции.

Резко возрос градус оптимизма в Китае. После того как народ вышел на улицы, правительство существенно смягчило карантинные ограничения и пообещало впредь вводить их точечно, а не методом коврового бомбометания. Да и пик заболеваемости, похоже, прошел. Некоторые комментаторы даже высказывают надежду на то, что когда-нибудь в будущем году китайские власти вообще откажутся от принципа нулевой толерантности к ковиду.

Не менее важно и то, что правительство КНР сулит поддержку жилищному строительству. Пока что в форме новых кредитов девелоперским компаниям, но они и в самом деле отчаянно нуждаются в рефинансировании. По мнению американского банка Citi, если рецессии в мировой экономике не будет, а спрос на китайские товары в мире не сократится, экономика КНР уже весной 2023 г. сможет выйти практически на доковидные темпы роста и тем самым повысить глобальный спрос на ресурсы.

Однако, если послушать некоторых экспертов на нефтяном рынке, то нынешние тенденции в Китае пока не считаются там веской причиной для подорожания нефти прямо сейчас. И риск рецессии, по их мнению, полностью остается в силе. А в США сокращение коммерческих запасов нефти, что обычно воспринимается как сигнал к повышению, трактуется таким образом, что НПЗ уменьшают закупки сырья вследствие сужения спроса на бензин и дизельное топливо.

Впрочем, все это — отговорки. На самом деле, нефть целенаправленно топят, как уже не раз случалось на этом рынке. В последние дни на биржевых торгах ситуация развивалась по одному тому же сценарию: утром наблюдалось небольшое повышение, а после обеда по европейскому времени на рынок выходили американские игроки и устраивали новый обвал.

Понятно, что все это делалось с целью обеспечения «потолка» на российскую нефть в размере $60 за баррель. При нынешних котировках стоимость российского сорта Urals, который сейчас торгуется с сильным дисконтом к базовому «бренту», находится сильно ниже данной отметки. То есть, у России, вроде бы, нет никаких оснований для сокращения экспорта нефти. Что, в свою очередь, рассматривается как одна из основных причин для ее дальнейшего удешевления.

Но хотя цены на нефть можно регулировать нерыночными методами, подобные искажения возможны только в ограниченный период времени. Пройдут еще несколько недель, наступит Новый год, и тогда станет понятнее, что все-таки происходит с рынком и мировой экономикой в целом. Или она упадет в глобальную рецессию, и тогда стоимость всех ресурсов пойдет на спад, что неминуемо коснется и стальной продукции. Или же Китай или Турция, которая в последнее время демонстрирует неплохие экономические показатели, подтянут прокат вверх, а в Европе немного оживится спрос, что тоже будет способствовать повышению. В таком случае и нефть имеет все шансы вернуться на уровень $90 за баррель, а то и выше.

На прошлой неделе свои «шокирующие» прогнозы на 2023 г. опубликовал датский Saxo Bank. Интересно, что год назад он кое-что почти угадал. Например, ослабление «зеленой повестки» и откладывание планов по отказу от ископаемого топлива.

Актуальность климатической темы в текущем году, и в самом деле, заметно снизилась. Как оказалось, альтернативная энергетика не в состоянии заменить базовую генерацию, которая по-прежнему, в основном, базируется на традиционных энергоносителях и АЭС. Сейчас дошло до того, что Швейцария, зимой обычно импортирующая электроэнергию из Германии и Франции, которые сегодня сами стали энергодефицитными, рассматривает возможность введения запретов на использование электромобилей с целью ее экономии.

Также Saxo Bank в целом верно оценил тенденции повышения инфляции в западных странах, снижения влияния Facebook и роста внимания к гиперзвуковым технологиям. Поэтому стоит присмотреться к тому, что датчане прогнозируют для 2023 г., по крайней мере, в отношении экономики.

В частности, один из «шокирующих» прогнозов касается запуска широкомасштабного проекта энергоперехода. В принципе, климатическое лобби, и в самом деле, отчаянно нуждается в чем-то подобном. В Европе продолжают анонсироваться проекты в сфере водородной металлургии и производства «зеленой» стали. Но их инициаторы четко заявляют, что они могут быть реализованы только в том случае, если правительства возьмут на себя значительную долю затрат и обеспечат металлургов водородом в достаточном объеме и по разумным ценам.

Пока что технические проблемы энергоперехода и в самом деле выглядят непреодолимыми. Пока нет технологий массового и недорогого «хранения» электроэнергии, что жизненно важно для энергосистем, базирующихся на нестабильной ветряной и солнечной генерации. «Зеленый» водород, вокруг которого поднят огромный хайп, очень дорог и пока не может производиться в больших количествах. Кроме того, не решен вопрос с его транспортировкой потребителям.

Нужно также вкладывать гигантские деньги в электросети, начиная от ЛЭП и заканчивая строительством тысяч «заправочных» станций для электромобилей. Различные источники оценивают необходимый объем инвестиций в $3-4 трлн. в год в глобальном масштабе. Причем за этой суммой кроются не просто деньги, которые можно и напечатать, а реальные ресурсы.

В общем, или климатическое лобби в ближайшее время продавит свою повестку, заставив правительства пускать на ветер сотни миллиардов в интересах провайдеров «альтернативных» технологий, или масштабы «зеленого» безумия все-таки свернутся до более реалистичных пределов.

Также Saxo Bank прогнозирует сохранение высокой инфляции в западных странах и подъем цен на золото. Насчет второго сложно что-то сказать, так как этот рынок является еще более контролируемым, чем рынок нефти. Но вот в то, что западные правительства смогут побороть инфляцию, как-то совсем не верится. По крайней мере, их привычка затыкать все проблемы деньгами (в данном случае, проблему дороговизны энергоносителей) никуда не делась. И введение контроля над ценами, что также прогнозирует Saxo Bank, выглядит вполне вероятным. Собственно, это уже есть — в виде ценового потолка для российской нефти.

Кроме того, датчане видят впереди возможность запрета на налоговые гавани, что достаточно логично, учитывая развернувшуюся еще в «нулевые» годы XXI века тенденцию охоты на капиталы мультимиллионеров, которые не входят в сверхузкий круг «мультимиллиардеров», успешно перераспределяющих мировое богатство в свою пользу.

Реформирование японской финансовой системы и опускание курса иены до 200 за доллар по сравнению со 135-140 в настоящее время — это, скорее, из разряда фантастики. Такие финты могут позволить себе только суверенные страны, а не бесправные холуи. Впрочем, шансы на подобные изменения могут стать отличными от нулевых, если сбудется еще один прогноз Saxo Bank.

В нем заявляется, что страны, не являющиеся союзниками США, могут выйти из доллара и покинуть МВФ, чтобы создать свой международный клиринговый союз (ICU) и новый резервный актив. Вот в это вполне верится. По крайней мере, такая потребность есть, и она растет. Не исключено, что в 2023 или 2024 г. мы увидим радикальное расширение БРИКС и ШОС, сопровождающееся важными экономическими изменениями.

До светлого будущего, правда, еще надо дожить, но настоящее пока не дает особых поводов для пессимизма. Конечно, экономического спада в 2022 г. не избежать, проблем в российской экономике очень много, но инфляция снижается, а деньги, которые тратятся на СВО, по большей части, остаются в России. А это, по-своему, тоже инструмент раскрутки экономического роста, хотя и сопряженный с большими издержками.

Российский рынок стальной продукции в целом сохраняет устойчивость, особых изменений на нем не происходит. Стабилизирующую роль здесь играет политика меткомбинатов, намеренных пролонгировать декабрьские цены на январь. Некоторое снижение ожидается только по фасону и горячекатаному прокату. Наибольшие риски наблюдаются на рынке сварных труб, стоимость которых выглядит заниженной из-за недостаточного спроса.

Продление льготной ипотеки на 2023 г. становится менее вероятным, так как против него высказался не только Минфин, но и Центральный банк. Однако при этом предлагается оставить целевые льготные программы (семейная, дальневосточная). Кроме того, как сообщают «Известия», рассматриваются и другие механизмы стимулирования спроса на жилье, например, продажа в рассрочку для определенных категорий граждан. В принципе, это может дать результат, если проводить последовательную целенаправленную политику и давать однозначную оценку происходящим процессам.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Прошедшая неделя мало что изменила на российском и мировом рынке стали и вообще не принесла практически ничего кардинально нового. Все идет прежним чередом. Российская экономика в целом выдерживает санкции, западная — их последствия. Однако под покровом этой стабильности продолжают медленно развиваться процессы, которые когда-нибудь в неопределенном будущем могут вызвать резкие и достаточно внезапные изменения.

По данным Министерства экономического развития, спад ВВП в октябре составил 4,4% по сравнению с аналогичным месяцем прошлого года, промышленное производство сократилось на 2,6%, обрабатывающие отрасли — на 2,4%. Результаты чуть лучше сентябрьских, но перелома не наблюдается.

Экономика продолжает переживать трансформацию. Возвращения к прошлому в отношениях в Европой не произойдет, как заявил министр иностранных дел Сергей Лавров. И это касается не только политики. Отрасли, прежде в значительной мере ориентированные на европейское направление, съеживаются.

С одной стороны, это, в первую очередь, автопром, учащийся жить без западных комплектующих. С другой — экспортные производства. По итогам января-ноября, по предварительным данным, уменьшил на 19,4% по сравнению с прошлогодним графиком добычу газа «Газпром». В число проблемных отраслей входят лесная промышленность и металлургия.

В то же время, внутренние заказы устойчиво растут. Импортозамещение, по сути, происходит явочным порядком: как говорится, жить захочешь, и не так раскорячишься. Данные Минэкономразвития показывают и увеличение объема инвестиций в основной капитал в третьем квартале на 3,1% по сравнению с прошлым годом в реальном выражении. Скорее всего, основной вклад в этот рост внесли проекты, реализуемые при поддержке государства.

Основных рисков, стоящих перед российской экономикой, пожалуй, три. Первый заключается в опасности дальнейшего усиления торговой блокады, которая пока что не сплошная. В некоторых случаях западные страны сами не стремятся заткнуть имеющиеся лазейки. Тем не менее, тенденция ужесточения контроля над импортом в Россию и противодействия российскому экспорту очевидна и будет сохраняться в будущем.

Второй риск можно обозначить двумя словами: не доглядели. Проблем, вызванных санкциями, очень много, поэтому растет вероятность того, что когда-нибудь что-то порвется на важном месте, с тяжелыми последствиями. Есть направления, на которых избавиться от импортной зависимости очень сложно. Какие-то компетенции утеряны еще в 90-х, да так и не восстановлены, каких-то не было изначально.

Наконец, в-третьих, есть риск внезапного спада в строительном секторе, который сегодня играет роль главной точки роста в российской экономике. Пока что объемы строительных работ и сдачи в эксплуатацию нового жилья демонстрируют подъем, но в последнее время там заметно снижение спроса на новостройки и сокращение количество новых проектов. Вызывает обеспокоенность и намерение правительства не продлевать действие программы льготного ипотечного кредитования после 2022 г.

В то же время, первые два риска с течением времени ослабевают. Бизнес — он как вода, везде себе дырочку найдет. Российская экономика уже больше девяти месяцев приспособляется к работе в новых условиях, и она таки приспосабливается. Продолжают развиваться связи с дружественными странами. Возможно, где-то вдали от прессы и прочих любопытных глаз идет работа по выстраиванию новой системы международной торговли и межгосударственных финансов, свободной от западного влияния. Поэтому и введение ценового потолка на российскую нефть не воспринимается как существенная угроза. Неприятность, конечно, но не смертельная.

Стройка, да, остается риском, хотя и отложенным. Впрочем, здесь надо ждать весны 2023 г. и смотреть, что будет происходить в ближайшие месяцы на других фронтах. Однако очевидно, что одними только рыночными методами решить поставленные задачи по расширению объемов жилищного строительства будет, скорее всего, невозможно. Надо или желать меньшего, или изобретать новые методы стимулирования. Хотя не надо забывать и об инфраструктурных проектах, в том числе, оборонной направленности.

В целом, пошатнуть стабильность российской экономики не так-то легко. Об этом свидетельствует относительная устойчивость отечественного рынка стальной продукции. Цены на листовой прокат практически не меняются два месяца. Арматура, похоже, достигла дна, от которого попытается оттолкнуться.

Есть проблема в том, что спотовые цены на многие виды стальной продукции находятся ниже заводских. Здесь стабильность больше мешает, препятствуя металлотрейдерам увеличивать стоимость проката. Металлурги, со своей стороны, заявляют о намерении сохранить текущие котировки. Но не исключено, что в конечном итоге разрыв понадобится сужать с двух сторон.

На мировом рынке главным событием конца ноября — начало декабря стало подорожание металлолома в Турции. Ожидается также, что этот ресурс поднимется в цене в Европе и США, а последними по этому пути пойдут страны Азии. Увеличение стоимости лома сопровождается повышением котировок на сортовой прокат в Турции, что улучшает положение российских поставщиков заготовки.

Турецкая экономика, похоже, оправляется от шока, перенесенного в начале осени, когда там резко подскочили цены на природный газ и тарифы на электроэнергию для промышленных потребителей. Местная валюта уже несколько месяцев сохраняет стабильность, появилась активность в строительной отрасли. Правда, турецкая стальная продукция не слишком популярна на внешних рынках, не выдерживая конкуренции с прокатом из стран Восточной и Юго-Восточной Азии. Поэтому подъем там может оказаться непродолжительным и смениться понижательной коррекцией.

Европейские металлургии опасаются даже не коррекции, а падения цен на сортовой прокат в январе. Запасы этой продукции в регионе сильно избыточные, а спрос может практически сойти на нет, если зима окажется холодной. Некоторые европейские мини-заводы готовы уже в конце этой недели уйти на рождественские каникулы, чтобы не рисковать.

Но в целом европейская экономика пока что демонстрирует отменную устойчивость. Несмотря на резкий рост цен на энергоносители, процентных ставок и инфляции в регионе пока не произошло ни одного крупного банкротства. Финансовая система держится, расходы населения и корпоративного сектора не снижаются.

Ответ здесь заключается в том, что Евросоюз и США пока что имеют возможность широко использовать свой главный инструмент — деньги, которые все еще считаются реальной валютой и принимаются всеми к оплате. По данным брюссельского исследовательского центра Bruegel, с сентября 2021 г. по 20 октября 2022 г. европейские страны выделили на поддержку экономики и населения 668 млрд. евро, из которых почти 270 млрд. евро пришлось на Германию. Поэтому дефицита денег в регионе нет, а за эти деньги пока что все можно купить.

При этом европейские промышленники требуют расширения объемов этой финансовой помощи, в частности, для компенсации расходов на газ и электроэнергию. В качестве примера они показывают на США, где с начала будущего года вступит в силу Закон по борьбе с инфляцией, предусматривающий, вопреки своему названию, выделение сотен миллиардов долларов на поддержку национальной промышленности. С ним связываются планы европейских компаний по выведению своих производственных мощностей из Евросоюза.

Кстати, именно сейчас Европа переживает свое первое испытание зимним похолоданием, которое приходится встречать в условиях безветренной погоды, минимальных поставок российского газа и неработающих атомных станций во Франции, Финляндии и Швеции. И посмотрим, какие будут результаты этой первой инспекции генерала Деда Мороза.

Экономика современного государства — это очень большая, сложная и инерционная система, в которой изменения могут накапливаться очень постепенно, а потом выдать резкий качественный скачок. И тогда покров стабильности слетает, обнажив бушующие под ним страсти.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Прошедшая неделя в мировой экономике стала, можно сказать, потолочной. В Европе на сходках членов Евросоюза активно обсуждались вопросы о введении потолков цен на российскую нефть и на стоимость природного газа в ЕС независимо от страны происхождения.

В обоих случаях результат оказался разочаровывающим для сторонников данной идеи. О нефтяном потолке так и не договорились, а по газу приняли такое «кривое» решение, что лучше вообще бы не принимали.

На рынке нефти «потолочники» оказались заложниками собственной концепции. Введешь низкий потолок, так Россия сократит экспорт нефти. С одной стороны, именно этого западники и добиваются, но, с другой, тогда на мировом рынке нефти возникнет дефицит, сама она станет дороже, и в результате европейцам придется платить больше. А в высоком потолке, чтобы под ним проходил весь российский экспорт, вообще нет смысла. Зачем тогда огород городить, ежели санкционная ограничительная мера на самом деле ничего не ограничивает?

С газом все вышло еще смешнее. Согласно предложенному Европейской комиссией механизму, который еще будет обсуждаться и утверждаться на новом сборище 13 декабря, корректирующие меры (какие именно, пока не сообщается) будут вводиться, когда цены на газ по контракту на месяц вперед (и только по нему) на нидерландском хабе TTF в течение двух недель подряд будут превышать отметку 275 евро за МВт-ч (примерно $3070 за 1 тыс. куб. м по нынешнему курсу). При этом данные цены в течение, как минимум, 10 биржевых дней должны более чем на 58 евро за МВт-ч ($648 за 1 тыс. куб. м) превышать стоимость сжиженного природного газа на приемных терминалах в Северо-Западной Европе.

Иными словами, ЕСовские власти вмешаются, только если произойдет нечто совсем эпически ужасное, потому что 275 евро за МВт-ч — это чудовищно много. За всю историю рынка газ на TTF превышал этот уровень лишь на протяжении четырех дней в конце августа 2022 г., причем не подряд. Четыре дня! А надо четырнадцать! Или еще летнее заявление Дмитрия Медведева о $5000 за 1 тыс. куб. м газа этой зимой кое-кем в Европе воспринимается как некое самосбывающееся пророчество?!

Впрочем, Еврокомссия и здесь поставила самой себе классическую вилку. Высокий, ничего не ограничивающий потолок — ну, посмеются немного (уже смеются). А установишь низкий, так можно в один прекрасный момент без газа остаться. Его просто продадут тому, что сможет заплатить больше.

Оба этих случая показывают, что рыночные силы в глобальной экономике все-таки действуют. Как говорится, можно долгое время обманывать меньшинство, можно на короткое время обмануть всех, но полностью и окончательно прогнуть рынок под себя не получится. Долгосрочные фундаментальные процессы рано или поздно возьмут свое.

Теперь о тенденциях, которые можно наблюдать на российском рынке. Банк России выпустил ноябрьский отчет: «Мониторинг предприятий: оценки, ожидания, комментарии». Индикатор бизнес-климата Банка России (ИБК) после октябрьского провала вернулся в положительную область. Индекс ожиданий пока уступает сентябрю, но вернулся на уровень августа. Текущая ситуация, правда, оценивается отрицательно, но лучше, чем в октябре или, скажем, в июне.

В то же время, Банк России указывает и на болевые точки в российской экономике. По данным отчета, «второй месяц подряд сложились негативные ожидания в строительстве и торговле автотранспортными средствами. В добывающей отрасли оценки вернулись в отрицательную область впервые с марта-мая 2020 г.».

Стройка, автопром, добывающая отрасль — это ведущие металлопотребляющие сектора. Поэтому не удивительно, что российский рынок стальной продукции по-прежнему находится на спаде, а индекс «МСС-ТР», который с марта рассчитывает МСС, показывает некоторое ухудшение ожиданий по сравнению с итогами. Причем самое глубокое снижение демонстрируют, с одной стороны, арматура, а с другой, спрос на стальную продукцию. Здесь потрясения конца сентября и октября не прошли даром.

В то же время, российский рынок проката, похоже, стабилизируется. Вполне вероятно, что в ближайшие несколько недель поползут вверх цены на арматуру, горячекатаный прокат, сварные трубы на споте. Прежде всего, конец отступлению ставят металлурги, заявляющие, что больше не могут снижать котировки на свою продукцию по причине высоких затрат. Металлолом постепенно прекращает дешеветь. Параллельно дорожает логистика. Сложной остается и ситуация с экспортом и в плане поставок, и в плане цен.

Пожалуй, важнейшим событием для мирового рынка стали в последнюю неделю стала отмена 15%-ных экспортных пошлин на стальную продукцию в Индии. При этом правительство призвало национальных металлургов наращивать внешние поставки. Однако сомнительно, что в ближайшее время мы увидим широкомасштабную экспортную экспансию индийских компаний. Во-первых, их и дома неплохо кормят — внутренние цены на листовой прокат в Индии на 5-7% превышают экспортные. Во-вторых, изменилась конъюнктура. Индийский (и никакой другой) прокат сейчас никому особенно не нужен, разве что, по совершенно демпинговым ценам.

Во второй половине ноября произошло знаменательное событие. Цены на горячекатаный прокат на юге Европы понизились до такой степени, что вытеснили с рынка импорт. Японские и корейские компании готовы поставлять эту продукцию не дороже 570-580 евро за т CFR, Но какой смысл ждать четыре месяца ее прихода, если свои же итальянские компании могут продать ее по такой же цене с доставкой через четыре недели?

А вот заявления некоторых европейских компаний о намерении поднять базовые цены до 700 евро за т EXW в январе, скорее всего, так и останутся сотрясением воздуха. Сильных похолоданий с воистину катастрофическими последствиями этой зимой в Европе может и не случиться, но и без них региональная экономика впадает в спячку, по меньшей мере, до весны.

Слегка улучшилась обстановка в Турции. Стабильная в последние месяцы валюта и низкие процентные ставки несмотря на недавние тревожные события привели к некоторому увеличению спроса на прокат строительного назначения. А металлурги убедились в ограниченном объеме предложения металлолома на мировом рынке. Пришлось им немного приподнять закупочные цены. Это может поддержать российскую продукцию на внешних рынках. Но как долго продлятся эти слабые положительные тенденции, сейчас никто не скажет.

В Китае пошел в мощное наступление ковид. Количество выявленных заражений достигло 30 тыс. в сутки, что превысило предыдущий пик в апреле. Из них, правда, более 85% бессимптомных, но в Китае привыкли относиться к вирусу предельно нетолерантно. Впрочем, за последние полгода в этой области произошли существенные подвижки. Весной при кратно меньшем количестве случаев весь Шанхай на два месяца посадили на жесткий карантин. Сейчас карантинные мероприятия смягчили, а ограничений стало меньше, хотя они все равно негативно влияют на экономику. Поэтому на китайском рынке стальной продукции с начала ноября в целом продолжается рост, но очень скромный и неуверенный.

Тем временем китайские власти обещают принять новые меры экономической поддержки, чтобы в 2023 г. разогнать темпы роста ВВП до 5%, как утверждают некоторые источники. Но для этого им надо будет сначала разобраться с ковидом. Впрочем, возможно, эпидемия — это такой способ организовать «мягкую посадку». В нынешней обстановке усиливающегося экономического кризиса мощности китайской промышленности избыточные. Более того, пытаться загрузить их по максимуму — это поднять цены на ресурсы, сейчас относительно щадящие.

Интересно, что российский рынок сейчас, наоборот, представляет собой поле непаханое. Не хватает так много всего, что любые инвестиции представляют собой высокую ценность. Так уж распорядились сейчас прихотливые рыночные силы.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Середина ноября стала примечательной тем, что в этот период наметился разворот ряда важных для мировой экономики тенденций. В связи с этим возникает вопрос: что это — краткосрочная флуктуация или реальное изменений условий?

Прежде всего, в западных странах стали гораздо меньше бояться рецессии, чем в начале-середине осени. Даже Европа, как считается, может вполне благополучно пережить наступающую зиму. США так вообще расцвели. Там поступили данные о снижении инфляции, что привело к подъему биржевых индексов почти что до прежних пиков, падению ставок по ипотечным кредитам, ослаблению доллара по отношению к евро, иене и юаню.

Считается, что в этих условиях не произойдет нового повышения ставки ФРС США. Соответственно, не будет удорожания кредитования, причем, не только в Америке, но и в других западных странах. Снова начнет расти спрос, в том числе, на металлопродукцию.

Еще один разворот произошел на рынке нефти. С конца сентября она в целом дорожала, а в начале ноября биржевые котировки по ближайшим контрактам достигали $97-98 за баррель «базового» сорта брент. Однако в последнюю неделю цены падали и в итоге опустились ниже $90 за баррель. Кстати, дешевеющая нефть и слабеющий доллар несколько противоречат друг другу. Точно так же стоимость нефти при прочих равных условиях не может падать, если экономические перспективы улучшаются.

Из этого проистекает не слишком приятный вывод. Рынки, особенно, биржевые, все больше переселяются в мир иллюзий, где правят бал пиар, хайп и художественный свист, а объективная реальность может прорвать эту фантомную завесу только в случае каких-либо очень громких и очевидных событий. Иногда их называют «черными лебедями».

Одним из признаков иллюзорности нынешнего благополучия западных стран является реакция региональных рынков стали. Весьма интересно, но они не отреагировали на поток положительных новостей и подъем на фондовых биржах. В США цены на горячекатаный прокат, согласно данным Argus, упали, в среднем, до менее $660 за короткую т ($727,5 за метрическую тонну), что в предыдущий раз наблюдалось в октябре 2020 г. В Европе котировки на аналогичную продукцию в ноябре продолжают снижение. Некоторые компании готовы продавать горячекатаный прокат по 600 евро за т EXW за базу. В пересчете в доллары это самая низкая цена с ноября 2020 г.

По-настоящему положительными новостями для этих регионов стали, во-первых, итоги выборов в США, которые не привели к смене власти. Под контроль оппозиции перешла только низшая палата Конгресса, да и то с незначительным большинством. Это означает преемственность и предсказуемость прежней политики.

Во-вторых, в пользу западников сыграла погода. Теплый октябрь в Европе, нехолодное начало ноября, высокая загрузка ветроэлектростанций — все это способствовало понижению цен на природный газ и оптовых тарифов н электроэнергию. Конечно, со временем погода портится, так что в середине ноября газ на нидерландском хабе TTF снова достиг 1100-1300 евро за 1 тыс. куб. м. Но по сравнению с августом-сентябрем это мелочи. Особенно, если учесть, что ведущие европейские страны объявили меры поддержки для населения и промышленных потребителей.

В последнее время сообщалось, что некоторые европейские производители минеральных удобрений, использующие газ в качестве сырья, снова нарастили выпуск, а в Италии подорожал металлолом в связи с расширением выплавки стали на мини-заводах.

С Европой ситуация понятна. Все это благолепие — до первого серьезного похолодания. По этой причине продолжается пауза в строительном секторе — многие частные проекты приостановлены. Потому же и потребители стальной продукции в регионе не выставляют новых заказов. У них еще накопленный ранее прокат не израсходован, да и перспективы на зиму весьма туманные. По мнению некоторых европейских аналитиков, активизация покупательского спроса в ЕС произойдет не раньше февраля, а то и марта.

В США неблагоприятные погодные условия тоже могут изрядно пошатнуть стабильность местной экономики. Техас и штаты Новой Англии в случае падения температуры могут стать «горячими точками». Местные энергосистемы, все больше зависимые от газовых энергоблоков и ветра с солнечными панелями, становятся все более неустойчивыми. Кроме того, нынешняя ставка ФРС в размере 4% для американской экономики весьма высокая и явно не полезная. А ее снижение пока не планируется.

В ноябре, кстати, проводились глобальная конференция COP27 по климатической политике и саммит G20. Здесь «вишенкой на торте» стало подписанное на G20 соглашение между США и Японией, с одной стороны, и Индонезией, с другой. В соответствии с ним западные страны пообещали выделить Индонезии $20 млрд., чтобы та закрывала свои угольные энергоблоки и строила вместо них ветряные и солнечные станции, тем самым борясь с глобальным потеплением.

Здесь замечательно все. Индонезия — третий по величине производитель и первый экспортер угля в мире. И экономическое развитие страны, разбросанной по тысяче крупных и мелких островов, ранее однозначно связывалось с угольной энергетикой как самой дешевой и доступной. Недавно местное правительство подсчитало, что для перехода на возобновляемые источники стране потребуется не $20 млрд., а несколько больше — порядка $600 млрд. в нынешних ценах до 2050 г. Наконец, похожее соглашение было заключено на прошлогодней COP26 с ЮАР, которой пообещали $8,5 млрд. на проведение энергоперехода. Денег, что характерно, южноафриканцы пока не получили.

От западных стран, где реальные экономические процессы все сильнее скрываются под флером иллюзий, перейдем к Китаю. В ноябре там подорожала стальная продукция, вернувшись на уровень полуторамесячной давности, а железная руда вообще достигла максимального показателя за три месяца. При этом обозреватели не скрывали, что рост был основан, в первую очередь, на ожиданиях.

Китайское правительство пообещало поддержать бедствующих девелоперов, которые сохраняли финансовую устойчивость только за счет постоянного роста, а тот в текущем году внезапно прекратился. Было заявлено о некотором ослаблении ковидных ограничений. Но, в то же время, в Китае сейчас, наоборот, новая вспышка, целые города и провинции сажают на карантин. Собственно, именно этот фактор называется в числе основных причин снижения цен на нефть. Считается, что в ближайшее время транспортные ограничения в Китае будут сильно сдерживать спрос на нефтепродукты.

Впрочем, вскоре нефть может снова подорожать. С 5 декабря вступят в силу европейские санкции на российскую нефть. Последствия непредсказуемые. Но наиболее вероятным, по мнению экспертов западных инвестиционных компаний и банков, станет сокращение объемов российского экспорта, что приведет к дефициту и скачку цен.

В общем, каждый рынок сейчас живет в своем режиме, по-разному реагируя на одни и те же события и процессы, так как рассматривает лишь отдельные аспекты, вырванные из контекста. При этом на общем фоне стальная продукция производит впечатление одной из самых вменяемых. США и Европа падают и надеются на стабилизацию на низком уровне. Китайские компании повысили экспортные котировки в связи с укреплением юаня (который после G20, правда, опять начал опускаться) и улучшением обстановки на местном рынке. Однако это только восстановление после провала в октябре. Рост возможен только инфляционный, если у металлургов опять возрастут затраты на энергоносители.

Продолжается спад в Турции. Внутренний спрос слабый, с экспортом плохо. Турецкие компании понижают котировки на сортовой прокат и заготовку, что приводит к соответствующему удешевлению российских полуфабрикатов. Цены на опускаются до $500 за т FOB и менее. Остается надеяться только на то, что туркам не удастся сбить металлолом до $300 за т CFR. Пока что последняя цена на этом рынке — $334 за т.

Лом в ноябре немного прибавил в некоторых странах Европы на волне потепления и уменьшения энергозатрат. Но если зима будет холодной, спрос на него опять сузится. Впрочем, здесь может сыграть и другой фактор — сокращение объемов предложения. По оценкам итальянской ассоциации Assofermet, ломосбор упал на 50% по сравнению со средним уровнем последних лет. Причем в качестве одной из основных причин называется падение цен.

Металлолом может сыграть аналогичную роль и на российском рынке. Цены на арматуру продолжают падать. Нижний предел на споте опустился до 39-40 тыс. руб. за т с НДС. Строительный сектор все еще переживает спад, спровоцированный мобилизацией. Оправляться он от него будет еще достаточно долго. Заявление правительства о прекращении программы льготной ипотеки может подхлестнуть спрос в декабре, но потом (если не будет принято какое-нибудь новое решение) произойдет неизбежное падение.

Российские металлурги, видя удешевление стальной продукции, быстро снижают закупочные цены на металлолом. Некоторые компании его в данный момент вообще не приобретают, так что предложение как бы не превышает спрос. Но в этом спаде прорастают корни будущего подъема. Удешевление сырья вызовет дальнейшее падение ломосбора, а потом «придет весна, и попросишь ты у меня металлоломчика»… Впрочем, разворот может произойти и раньше, например, в январе или вообще перед Новым годом.

В общем, российская экономика отнюдь не является «островком стабильности», как выразился на саммите Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества (АТЭС) первый вице-премьер Андрей Белоусов. Скорее, следует прислушаться к главе ЦБ Эльвире Набиуллиной, которая немногим ранее заявила, что Россия должна быть готова к любому развитию ситуации в экономике. По ее словам, условия могут ухудшиться, но необходимо осуществить структурную трансформацию.

Власти, как и ранее, делают основную ставку на крупные частные и государственные компании, от которых ждут новых проектов, инвестиций и инноваций. При этом правительство готово им всячески содействовать. В то же время, системы массовой поддержки на уровне среднего бизнеса нет и, очевидно, не будет. Есть ФРП с ее фильтром, есть «Фабрика проектов» от ВТБ, и этого достаточно. Не прошедшим через это сито надо надеяться, в первую очередь, на себя, быть ко всему готовым и не строить иллюзий.

Как ни закрываться в своем уютном мирке, реальность рано или поздно находит возможность напомнить о себе.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Прошедшая неделя была не простой, а очень даже Неделей металлов в Москве. За это время состоялись 25-я конференция «Российский рынок металлов» и прошедшая уже в 28-й раз Международная промышленная выставка «Металл Экспо», которую за четыре дня посетили около 22 тыс. человек.

Выставка и ее обширнейшая деловая программа оставили после себя массу всевозможных впечатлений. Они относятся и к общей обстановке, и к состоянию отечественного рынка стали, и собственно к российской металлургии, и к производству оборудования, и ко многим другим вещам.

Прежде всего, мы все находимся в положении той собаки, у которой нога попала в колесо: пищи, а беги. Во время беседы с одним представителем некой зарубежной компании, официально не принимавшей участие в «Металл-Экспо 2022», возник следующий вопрос: «Что должна сделать Россия, чтобы с нее сняли санкции?» Ответ на него оказался таким, что даже собеседник согласился: пусть уж тогда санкции останутся, от них, по крайней мере, потери во много раз меньше. Да и нет никакой гарантии, что та, другая, сторона, добившись своего, выполнит свои обещания.

Конечно, есть не совсем нулевая вероятность, что санкции снимут наши оппоненты, не выдержав понесенного из-за них ущерба. Но пока на такой исход надеяться не стоит. Что-то может измениться, разве что, в случае очень холодной и продолжительной зимы, что резко поднимет спрос на энергоносители и приведет к их новому подорожанию. Однако погода – это такой ненадежный и непредсказуемый фактор!

Вообще, следует отметить, что нынешний кризис на энергорынке имеет достаточно точный дедлайн. Это 2026 год, когда в строй вступят огромные мощности по сжижению газа в США и Катаре. С того момента мировой рынок природного газа на какое-то время превратится из дефицитного в избыточный, а цены на этот ресурс упадут. Кроме того, за ближайшие год-три сократится и потребление самого газа в Европе посредством ликвидации части потребителей.

Стратегия измора с нашей стороны может, правда, основываться не только на энергетике, но и на долгосрочных макроэкономических тенденциях. Западные страны, действительно, идут вразнос из-за безответственной финансовой политики, соединяющей инфляционную накачку экономик пустыми деньгами с повышением процентных ставок. Но, как известно, если джентльмены начинают проигрывать, они меняют правила.

На прошлой неделе США официально признали российскую экономику нерыночной. Строго говоря, это правильно, но ведь и западные экономики являются рыночными не в большей, а то и в меньшей степени. Те же антироссийские санкции, климатическая политика, ESG-повестка, всевозможные субсидии, гранты, компенсации цен на газ и тарифов на электроэнергию – все это совершенно не рыночные шаги. Вся мировая экономика, по сути, превращается в зону анархии, где господствует лишь право сильного.

Именно в тех областях, где Запад доминирует и может сколько угодно злоупотреблять своей властью, Россия несет наибольшие потери. Металлургические компании не могут отправлять свои продукцию за рубеж, потому что иностранные суда боятся заходить в российские порты и перевозить российские грузы. На границе с Евросоюзом фактическая блокада. Потребители не хотят иметь отношений с российскими компаниями, поскольку с ними крайне тяжело вести денежные дела, так как банки опасаются вторичных санкций.

Более того, во многих западных странах торговля с подсанкционными российскими компаниями – дело подсудное. По закону, «прозванивать» надо всю цепочку покупателей, чтобы рядом с ней даже не стояло никого из запрещенного списка.

В то же время, большинство российских промышленников так или иначе решают свои проблемы с оборудованием, материалами и комплектующими, что обычно попадали к нам из недружественных стран. Правда, это обходится много дороже, с сильной затяжкой сроков и большими осложнениями с доставкой и ограничивается, в основном, крупным бизнесом. Ради таких клиентов даже западные поставщики могут закрыть глаза на некоторые вещи. А вот средним по величине российским компаниям приходится по-настоящему туго.

Достаточно широкое развитие получил сервис «покупки под заказ», прежде всего, в дружественных странах. Там надо знать, к кому обратиться, кто может дать правильное качество по приемлемой цене, как провести платежи и выстроить логистику. Последнее особенно важно, учитывая продолжение жесткой антиковидной политики в Китае.

Впрочем, очевидно, что очень многое нужно уметь делать в самой России. Некоторые вещи вообще не изготовляют в дружественных странах или не могут обеспечить требуемого качества, и это самый тяжелый случай. С такими проблемами, например, столкнулся российский автопром, который вполне вышел на западные стандарты, ради чего пришлось отказаться от ряда собственных разработок. Теперь некоторые компетенции утеряны, порой, целиком. Их надо восстанавливать, но для этого нужны, прежде всего, люди. Вот в таких экстремальных обстоятельствах и понимаешь, что человеческий капитал, действительно, самый ценный.

При этом следует отметить, что такой капитал в России есть. Даже в такой сложной во всех смыслах сфере как производство оборудования в некоторых областях появились (или были, но раньше слабо использовались) передовые отечественные разработки. Компании, которые и ранее использовали российские и китайские источники сырья и комплектующих, сейчас на коне. В одной такой фирме сообщили, что в феврале у них заказов было на полгода вперед, а теперь – на два года. Все более широкое распространение получает сервис производства под заказ, в том числе, с целью импортозамещения.

Для российских металлургов последние месяцы выдались сложными. Экспорт упал, причем не только из-за санкций, но и по причине низкой востребованности стальной продукции в условиях кризиса. Хорошо еще, что в начале ноября китайцы перестали сбрасывать цены на прокат и полуфабрикаты. В октябре большинство местных компаний потерпели убытки, так что сейчас они вынуждены сокращать производство и потихоньку увеличивать котировки.

В конце осени падение спроса произошло и в России. Причем, по-видимому, немалую роль здесь сыграли не столько сезонные, сколько психологические факторы. Мобилизация и ее последствия обошлись весьма недешево. Это вызвало падение на рынках арматуры и сварных труб до уровня сентября-октября 2020 г.

В то же время, металлурги не намерены пока идти на существенные уступки и считают ноябрьские цены дном или близкой к нему величиной. Одновременно сталелитейные заводы уменьшают закупку металлолома и снижают его стоимость. Это в будущем может обернуться дефицитом и скачком котировок на лом круто вверх.

Однако прогнозы на 2023 г. достаточно оптимистичные. Больше всего надежд возлагается на стройку. Там главную роль, как ожидается, будут играть проекты с госфинансированием – инфраструктура, включая железнодорожное строительство, восстановительные работы на Донбассе, обещанная программа обновления коммунальной инфраструктуры и др. В нефтегазовом секторе резкое расширение спроса было в 2022 г., но и на будущий год не ожидается просадки. Наконец, будет постепенно улучшаться ситуация в машиностроении.

Все равно, иного варианта, кроме как развиваться, строиться, импортозамещать, крепить экономические связи с дружественными странами, у страны нет. Раз колесо закрутилось, надо пищать, но бежать, что есть мочи. Иначе можно не только без ноги, но и без головы остаться!

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Главной темой прошедшей недели, пожалуй, стала энергетика. Российская энергетическая неделя дала немало поводов для размышления. Кроме того, свои ответные ходы сделали США и европейские страны.

Итак, с подачей российского газа в Европу через Балтийское море покончено, да здравствует море Черное! Так можно оценить предложение президента о прокладке новых подводных газопроводов в Турцию и создании там газового хаба. Причем турецкий руководитель Реджеп Тайип Эрдоган предложил создать такой хаб во Фракии, т. е. европейской части страны.

Вообще-то, в этом проекте можно выявить несколько уровней. Прежде всего, его озвучивание означает, что российское руководство все-таки рассчитывает на продолжение поставок газа в Европу. Учитывая, что Евросоюз еще до начала текущего года заявлял о намерении избавиться от российского импорта после 2030 г., это достаточно смелая идея.

Предложение подобного проекта (судя по молниеносной реакции Эрдогана, это не троллинг европейцев, а реальное предложение) требует, прежде всего, коренных и радикальных изменений в европейской политике. При нынешних властях его реализация принципиально невозможна, как минимум, по двум причинам.

Во-первых, это их хроническая «пещерная» русофобия, а во-вторых, фанатичная верность «зеленой» повестке. Решать проблему, связанную с дефицитом природного газа, в современной Европе собираются путем решительного отказа от его использования с заменой на солнце и ветер в энергетике и на «зеленый» водород в промышленности.

И то, и другое — это бред, но в сегодняшнем Евросоюзе совершенно безальтернативный. Или мы пока чего-то не знаем? Впрочем, срок строительства трубы через Черное море — не менее года-двух, а за это время многое может измениться. Но настолько радикально?! К тому же, при реализации данного проекта ключевым звеном станет Болгария как единственное, по сути, окно в Юго-Восточную и Центральную Европу.

Впрочем, ничто не мешает поставить на другом конце трубы где-то на побережье теплого Эгейского моря завод по сжижению природного газа. Хотя, конечно, качать туда газ с самого Ямала будет дороговато, но зато подобное предприятие будет расположено гораздо удобнее, чем «АрктикСПГ». Оттуда проще будет отправлять газовозы и в страны Индостана, и в Юго-Восточную Азию, и в ту же Европу.

В Китай российский газ будет идти, по большей части, по трубам. На той же Российской энергетической неделе было заявлено о готовности к строительству второго магистрального газопровода в этом направлении, который к тому же пройдет через территорию Монголии. И самое главное, будет построена перемычка, которая позволит перенаправлять в Сибирь и Китай те газовые потоки, которые раньше шли в Европу.

В общем, хотя боевые действия все еще продолжаются и, возможно, увы, будут продолжаться еще долго, в российском руководстве, очевидно, идет интенсивная работа по созданию будущего мира, свободного от западного доминирования и диктата. Хотя самое важное здесь — это внедрение альтернативной финансовой системы без доллара. Иначе одна лишь угроза вторичных санкций со стороны США будет блокировать многие перспективные начинания.

Впрочем, американцы сами активно строят свой проект будущего. В последние месяцы в США неоднократно анонсировали возведение новых крупных промышленных предприятий. Это единственная западная страна, в которой расширяется производство стали и алюминия, причем в очень серьезных масштабах. Американцы после 30-летнего перерыва возобновили добычу кобальта, намерены развивать отрасли по производству лития, редкоземельных металлов, меди. На прошлой неделе японская Honda Motor и корейская LG Energy Solution объявили о намерении построить в США завод по выпуску литийионных аккумуляторов стоимостью $4,4 млрд.

Одновременно США продолжают усиливать давление на Россию. Выдвинуто предложение о введении запрета на импорт российского алюминия, которое всеми силами поддерживается американской компанией Alcoa. Кроме того, министр финансов США Джанет Йеллен объявила о намерении установить потолок цен на российскую нефть в размере $60 за баррель.

При этом понятно, что введение такого потолка отправит на свалку понятие коммерческой тайны вслед за банковской, которую ликвидировали еще в конце «нулевых». И вообще, это опасный прецедент, так как при успехе данного начинания ничто не мешает установить ценовой потолок и на что-то еще. Если будет сделана попытка реального внедрения нефтяного потолка, последствия будут непредсказуемыми.

О необходимости введения потолков цен на электроэнергию и природный газ вовсю говорят в Европе. Но пока не совсем понятно, как именно это должно осуществляться на практике. Кроме того, реализацию идеи взяла на себя Еврокомиссия, а это означает необходимость достижения консенсуса.

Пока что европейские страны решают энергетические проблемы по одиночке. Основная концепция заключается в том, чтобы обложить налогом сверхприбыли «негазовых» энергокомпаний, а затем распределить эти средства между потребителями.

Так, например, в Германии комиссия, созданная правительством для решения газовой проблемы, выдвинула такой вариант. С 1 января 2023 г. по 30 апреля 2024 г. для промышленных потребителей предлагается установить максимальные цены на газ в размере 70 евро за МВт-ч (около 752 евро за 1 тыс. куб. м) в пределах до 70% от объемов потребления в 2021 г. Для населения — 120 евро за МВт-ч с 1 марта 2023 г. и до 80%. Все, что выше, покроет государство. Расходы оцениваются в 93 млрд. евро на все про все.

Тут есть два аспекта. Во-первых, 752 евро за 1 тыс. куб. м — это много. В несколько раз дороже, чем до осени 2021 г. Так что, конкурентоспособность германской промышленности существенно не улучшится. По оценкам бывшего главы британской газовой компании Centrica Иэйна Конна, высокие мировые цены на газ сохранятся, как минимум, до 2025-2026 гг., когда войдут в строй крупные мощности по сжижению газа в США и Катаре. До этого времени Европа может в значительной мере деиндустриализироваться, причем, черная и цветная металлургия находятся в зоне риска.

Во-вторых, это инфляционное решение. Субсидирование приведет к тому, что потребление газа в Европе останется достаточно высоким, а значит, зимой снова пойдут вверх цены, выбивая с рынка Пакистан, Бангладеш и других покупателей победнее. И вообще, мировую экономику может ждать новая порция импорта инфляции. Дополнительная и очень веская причина, чтобы отгородиться от западных стран с их безответственной финансовой политикой.

На рынке стали Евросоюз ввел новые санкции против российских полуфабрикатов. Да, установлена вполне пристойная квота на слябы до конца сентября 2024 г, а на заготовку — до конца первого квартала 2024 г., но затем вступит в силу запрет. Более того, компании, использующие российские полуфабрикаты для изготовления своей продукции, не смогут поставлять ее на европейский рынок. Это весьма актуально, прежде всего, для Турции. Тут остается надеяться только на то, что два года в нынешнем нестабильном мире — немалый срок, в течение которого что-то может измениться.

Между тем, на мировом рынке стали появилась новая тенденция. Прежняя относительная стабильность переходит в спад. В первую очередь, это затронуло Европу, где спрос характеризуется как практически нулевой. Металлургические компании, у которых еще остались незаполненные портфели заказов на четвертый квартал, вынуждены сбавлять базовые цены на горячекатаный прокат до 700-730 евро за т EXW. Ни о каком подъеме до 800-850 евро за т, который пробовала объявить в сентябре группа ArcelorMittal, речь не идет.

Вообще, это понижение стало возможным еще по той причине, что у европейских компаний уменьшились затраты на энергию и энергоносители. Но вскоре в ЕС начнется сезонный рост потребления энергии, и тогда ситуация может снова измениться.

Однако снижают цены не только европейцы. После праздников в начале октября подешевела китайская стальная продукция. В ряде городов произошли новые вспышки ковида, так что рассчитывать на отмену коронавирусных ограничений теперь не приходится. Кроме того, стало очевидным, что спад в китайском жилищном строительстве представляет собой длительную тенденцию, а промышленность лишилась части экспортных заказов от европейских клиентов. Агрессивную ценовую политику также ведут металлургические компании из Японии, Индонезии и, понятное дело, России.

Отечественным предприятиям ранее удалось неплохо обеспечить себя внешними заказами на октябрь-ноябрь, но со следующими месяцами пока довольно грустно. Если бы не ослабление рубля, меткомбинатам стало бы вообще тяжело. Но курс — величина переменная. Рассчитывать на что-либо здесь трудно.

На внутреннем рынке самым сильным негативным фактором стала мобилизация, вызвавшая, в частности, резкое падение спроса на жилье и перекосы на потребительском рынке. Вероятно, заявление президента о том, что она все-таки завершится через две недели, должно немного успокоить обстановку. Ведь не 41-й год на дворе, чтобы проводить ее перманентно.

Цены на арматуру в России продолжают снижаться, и этот процесс уже, пожалуй, необратимый. В то же время, на споте удешевление происходит быстрее, чем на первичном рынке. Причем металлурги считают, что у них котировки оптимальные, и корректировать ничего не надо. Листовой прокат выходит на пик подъема, а где-то в ноябре-декабре и в этом секторе должно начаться отступление.

Впрочем, эта относительная стабильность не означает, что пора заваливаться в спячку.Наоборот, в ближайшее время надо будет действовать особенно энергичненько, ведь стоящие перед всеми нами задачи никто другой решать не станет, а помешать их решению точно попробует.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Судя по недавним высказываниям некоторых персонажей, Россию без атомного оружия уже не остановить, и это не шутка.

Нет, само собой, все совсем не радужно. Сентябрьская мобилизация всерьез испугала уйму народа, среди которого оказалась повышенная доля творческих личностей, айтишников и средне-мелких предпринимателей. А это, например, одномоментное падение платежеспособного спроса на жилую недвижимость на 20-25%. Оно-то, конечно, со временем восстановится, но в данный момент рынок волнуется.

Правда, на российском рынке арматуры это не слишком сказывается. Уже идущие проекты обеспечивают достаточно неплохой спрос. Цены на стальную продукцию, похоже, стабилизируются. По крайней мере, производители ограничились в октябре минимальным понижением, а металлотрейдерам приходится соответствовать.

Более серьезная засада заключается в том, что начал сказываться разрыв связей с западными поставщиками оборудования, комплектующих и запчастей к нему. Причем если крупные компании имеют различные возможности для ослабления остроты этой проблемы, то у малого и среднего бизнеса, не относящегося к приоритетным отраслям, особых вариантов пока нет. Впрочем, если есть насущные потребности, рынок рано или поздно сориентируется и предложит решения.

Еще более высокую эффективность демонстрирует соединение сил государства и частного бизнеса. Это, в частности, показал прошедший 5 октября Национальный промышленный конгресс, собравший очень много интересного народа, представляющего правительство и прочие властные структуры, а также государственные и частные компании.

Основное впечатление от этого мероприятия заключается, пожалуй, в том, что санкции, создавшие реальные угрозы и риски для российской экономики, заставили всех очень быстро шевелиться. Как, в частности, напомнил Владислав Овчинский, руководитель Департамента инвестиционной и промышленной политики города Москвы, в 1944 г. более 60% техники на фронте было создано и запущено в производство уже после 22 июня 1941 г. В наших же нынешних условиях строительство среднего предприятия занимает почти три года, а еще год требуется, чтобы пройти аккредитацию, сертификацию, лицензирование и прочие процедуры.

В связи с этим Москва и воспринявшая ее передовой опыт Московская область всерьез взялись за работу над ускорением бизнес-процессов. Государство (если не считать крупных госкорпораций) не собирается само заниматься предпринимательством, но готово создавать ему условия.

Для тех, кто хочет и может сделать что-то нужное, предлагаются деньги — длинные и дешевые, об отсутствии которых столько лет вздыхали многие эксперты, готовые площади в строящихся индустриальных парках, земельные участки с арендной платой в 1 рубль в год в течение трех лет со сроком отведения в 20 суток, СПИКи, СЗПК и многое другое. Как отметил экс-глава Ассоциации кластеров и технопарков РФ Андрей Шпиленко, возглавивший теперь Корпорацию развития Донбасса, для каждого инвестиционного проекта может и должна применяться своя уникальная комбинация из льгот и мер поддержки из широкого перечня.

Нет, национальная птица у нас — это все-таки жареный петух. Пока он лежит себе спокойно на блюде, народ много говорит об имеющихся проблемах и недостатках, но реально заняться их устранением — руки не доходят. Но стоит ему вскочить и начать клеваться, и многие завалы начинают исчезать, а животрепещущие вопросы — решаться.

Кризис очень здорово прочищает мозги и учит прагматичности. Финансирование проектов в промышленности идет уже полным ходом. Как отметил один из спикеров на Национальном промышленном конгрессе, сегодня ФРП за одно заседание может распределить больше средств, чем раньше выдавалось за год. С начала текущего года прокредитовано более тысячи проектов, суммы исчисляются сотнями миллиардов рублей. При этом в ближайшее время должна состояться новая докапитализация.

Разрешен ранее казавшийся непреодолимым парадокс с развитием наукоемкого импортозамещающего производства. Российские компании не могли запускать такие проекты, так как не имели заказов от потенциальных покупателей. А те не размещали заказов, потому что не были уверены, что получат требуемое в срок и с оптимальным соотношением цены и качества. Теперь производители могут рассчитывать на гарантии сбыта, а потребители — на субсидирование закупок отечественной продукции.

Более того, на Конгрессе было во всеуслышание заявлено, что когда из десяти подобных проектов удается три, — это совершенно нормально. Поставлена задача по снятию инновационных рисков с самих «старт-аперов» и финансирующих их банков за счет предоставления безотзывных государственных гарантий. И есть уверенность в том, что и эта проблема будет со временем решена.

Благодаря очищающему влиянию кризиса поставлены под вопрос многие постулаты, которые ранее считались незыблемыми. Да, если налаживать производство российских комплектующих, они будут на 30% дороже условных китайских. Но зато свои, что сейчас важнее. В ближайшие месяцы могут быть приняты важные поправки в законы 44-ФЗ и 223-ФЗ. Меняется идеология самого процесса закупок. Если ранее во главу угла ставились дешевизна и соблюдение «рыночных принципов конкуренции», то теперь самым важным становится оперативное получение результата с требуемым качеством.

Вообще, за последние месяцы на приоритетных направлениях сделано много. Определены первоочередные проблемы и приняты по ним решения. Выделено финансирование. Изменена, где это нужно, нормативно-правовая база. Началось строительство предприятий. В целом создана и работает система информационного обмена, которая позволяет компаниям, с одной стороны, подавать заявки на импортозамещающую продукцию, а с другой, предлагать свои услуги по производству чего-то остро необходимого. Многие крупные корпорации в основном определились с тем, выпуск чего именно надо налаживать в России, что можно будет получать по параллельному импорту либо из дружественных стран, а для чего уже удалось найти аналоги.

Самые большие трудности, конечно, кадровые. Не хватает квалифицированных специалистов, хотя в некоторых случаях удается привлекать зарубежных. Изменения в нормативно-правовом регулировании зачастую сталкиваются с препятствиями, когда у некоторых порядков, объективно вредных для страны, есть конкретные выгодоприобретатели. Кроме того, есть направления, которые не вошли в число приоритетных. До них у государства не дошли руки и в ближайшее время не дойдут.

Тем не менее, работа идет полным ходом. Конкретные результаты уже есть — например, очевидный рост в строительном секторе, постепенное восстановление автопрома силами «АвтоВАЗа», сельскохозяйственного машиностроения, авиастроения. Еще больше мы увидим в 2023-2024 гг., если все пойдет нормально и без новых катаклизмов.

По сравнению со всем этим бурлением на рынке стали — тишь да гладь. Причем это характерно как для России, так и для мира в целом. На отечественном рынке продолжает медленно идти вверх листовой прокат, что обусловлено как устойчивым спросом, особенно, на оцинкованную сталь, так и намеченными на четвертый квартал ремонтами на меткомбинатах. Арматура и фасонный прокат, пожалуй, больше снижаться не станут.

За рубежом цены относительно ровные, спрос в большинстве регионов низкий. Российский экспорт по объему находится на дне или близко к тому. Но производители активно ищут новые направления сбыта. На четвертый квартал прогнозируется дальнейшее снижение выпуска при отсутствии значительных ценовых колебаний.

В Европе интенсивно пытаются смягчить энергетические шоки деньгами. Так, Германия объявила о выделении 200 млрд. евро на субсидирование цен на газ и электроэнергию. В других странах разрабатывают свои планы введения ценовых потолков. Основных проблем здесь две. Во-первых, все эти меры разгоняют инфляцию, которая в Европе и так самая высокая с 70-х гг. или вообще со времен Второй Мировой войны. Во-вторых, некоторые страны этой зимой столкнутся с физической нехваткой газа, а возможно, и электроэнергии, против чего окажутся бессильными любые деньги.

В общем, в ближайшие месяцы на мировых финансовых, энергетических и товарных рынках могут произойти большие перемены. Впрочем, как показывает опыт, в некоторых случаях получение хорошего пенделя от объективной реальности становится прямо чудодейственным, волшебным средством.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

После объявления частичной мобилизации, подрыва «Северных потоков», референдумов и вхождения новых территорий в состав России ситуация в мире стала принципиально непредсказуемой. Никаких ограничений больше нет. Возможно все, что является вероятным и реализуемым.

Поэтому говорить сегодня есть смысл только о текущем моменте и ближайших перспективах — до тех пор, пока новые события не изменят снова обстановку. Рубикон безвозвратно перейден, а дальше будет видно.

Для российской экономики ключевыми вопросами на ближайшее будущее, вероятно, станут степень централизации, уровень и широта государственного управления важнейшими отраслями. Повышение ответственности за срыв гособоронзаказа требует и расширения возможностей руководителей предприятий.

С одной стороны, излишними и мешающими делу становятся всевозможные тендеры, согласования, отчетности и прочие административные процедуры, отнимающие кучу времени и сил. Совсем другие задачи должны встать теперь перед ФАС, Налоговой и другими подобными надзорно-контрольными структурами. С другой стороны, перестают работать и многие рыночные инструменты.

В принципе, перестройка российской экономики в сторону большей централизации, государственного планирования и финансирования приоритетных проектов, соединения государственного начала с частным предпринимательством началась еще в марте. Теперь эти процессы, вероятно, ускорятся. Но конкретные формы еще до конца не определены. Здесь возможен весьма широкий разброс вариантов. Не исключено, что в различных отраслях все будет происходить сильно по-разному.

Российская металлургия и металлоторговля — отрасли полностью рыночные, долей государства в них нет. Сейчас в процессе подготовки находится новая стратегия развития этого сектора. Широкой национализации в ней, скорее всего, не будет, но в ближайшие годы металлургам, скорее всего, придется менять свою бизнес-модель, причем очень сильно.

Прежняя экспортная направленность российских производителей металлопродукции в данный момент стала сильно затрудненной. Санкционное давление западных стран на внешние связи российских компаний усиливается. Деятельность в обход санкций преследуется. Для банков российский бизнес все глубже уходит в «черные списки». Разработанные в последние месяцы обходные схемы могут оказаться под угрозой. Могут усилиться трудности, связанные с использованием западного оборудования.

Одним из аспектов новой тенденции стало укрепление рубля. В последний сентябрьский день в ходе торгов курс одно время поднимался до менее 54 руб. за доллар, а евро оказывалось ниже 52 руб. Отчасти это связано с тем, что данные валюты оказываются все менее востребованными для российских компаний. Чем больше новых ограничений, тем меньше можно купить чего-либо за западные валюты.

Летом аналогичная ситуация завершилась коррекцией курса, в чем немаловажную роль сыграл частичный прорыв торговой блокады через различные обходные маневры. Сейчас обстановка, похоже, усложнилась. Все более настоятельной необходимостью становится создание новой международной финансовой системы, отделенной от западной и неподвластной западным санкциям. Иначе «хозяева денег», имеющие возможность диктовать свою волю почти всему миру, отправят российскую экономику в состояние автаркии.

Основная проблема здесь заключается в том, что альтернативная система необходима России, но потенциальные партнеры до последнего времени не видели столь острой ее нужности для себя. Но и здесь происходят перемены. Запад, можно сказать, сам рубит под собой сук.

В США повышение базовых процентных ставок в конце сентября резко повысило риск экономического кризиса. Одним из его проявлений стало падение цен на горячекатаный прокат примерно на $70 за т в течение третьей декады прошедшего месяца.

В Европе попытки местных металлургических компаний поднять котировки на стальную продукцию предпринимались в течение всего сентября, но так и не дали результата. В Германии горячекатаный прокат вообще провалился до самого низкого уровня с начала февраля 2021 г. В регионе просто нет спроса. Во второй половине сентября европейские компании даже практически прекратили закупки полуфабрикатов и сортового проката в странах Восточной Азии.

Европейские промышленники ждут, что правительства стран региона и Европейская комиссия снизят им цены на газ и тарифы на электроэнергию. При нынешнем их уровне энергоемкие отрасли работать не могут.

И надо сказать, европейские металлурги дождались принятия этих мер. Еврокомиссия представила свои рекомендации, а в ряде стран Европы разработали свои механизмы. Основа их заключается в субсидировании тарифов. Правительства будут забирать деньги у слишком много зарабатывающих энергокомпаний и отдавать их конечным потребителям электроэнергии. Вариант — установить предельные цены на газ и доплачивать разницу между этими «потолками» и биржевыми котировками. Еще один вариант — налоговые кредиты для энергоемких отраслей и прочие формы покрытия избыточных энергозатрат из госбюджетов.

Такими мерами действительно удастся облегчить положение тех же металлургов. В Италии, например, где предложена схема налоговых кредитов, простаивавшие ранее производители стали в октябре намерены возобновить выпуск. Однако подобные методы ведут к разгону инфляции. Повторится ситуация 2020-2021 гг., когда антиковидные программы финансировались напечатанными деньгами.

В последние месяцы цены на стальную продукцию на мировом рынке медленно снижаются. В конце сентября свой вклад в этот процесс внесли китайские компании, понизившие экспортные котировки благодаря подешевевшему юаню. Сейчас Китай ушел на каникулы, отмечая очередную годовщину основания КНР. Затем 16 октября начнется XX съезд Коммунистической Партии Китая. До его завершения в стране вряд ли будут происходить какие-либо широкомасштабные колебания цен на черные металлы.

Если западные страны примут решение о выходе из энергетического и спровоцированного им экономического кризиса за счет «печатного станка», мы снова увидим резкий рост цен на все виды ресурсов. Причем происходить он будет в условиях крайнего усиления антироссийской торговой блокады. В случае реализации такого сценария у всех незападных стран появится насущная необходимость в прекращении «импорта инфляции». Некоторые государства уже сейчас испытывают проблемы с критическим импортом, а будет еще хуже.

Альтернативой новому инфляционному скачку станет экономический кризис, в эпицентре которого окажется Европа. Решить проблему сверхвысоких цен на газ и электроэнергию можно еще и путем сокращения их потребления. Причем в отношении газа без этого не обойтись. У европейских стран просто нет физических возможностей (терминалов по приему сжиженного газа и газопроводов), чтобы компенсировать выпадание российского импорта. А вероятность его полного обнуления в ближайшее время становится вполне зримой.

Приходится признать, что США выиграли «генеральное сражение» за Европу. Теперь у них есть все возможности для того чтобы разрушить и ограбить ее экономику. Российская ставка на взаимовыгодное экономическое сотрудничество не сыграла. Ключевым стал «человеческий фактор». Европейцы сами с флагами и барабанным боем привели к власти своих собственных могильщиков. Как конкретно будет происходить процесс, мы увидим в ближайшие полтора года. Наверное, не все решится этой зимой, что-то останется и на долю следующей.

Так или иначе, в октябре, пожалуй, определится, что будет ждать мировой рынок стали в ближайшем будущем. Один вариант — новый подъем на инфляционной накачке, второй (пожалуй, более вероятный) — дальнейшая деградация спроса при медленном снижении цен и сокращении объемов производства и экспортных поставок стальной продукции.

Российский рынок стали начинает четвертый квартал тоже в неоднозначной позиции. Металлургические комбинаты наметили на октябрь серию ремонтов оборудования. Ограничение объемов предложения способствует некоторому повышению цен на листовой прокат. Арматура, наоборот, оказалась в избытке, поэтому и дешевеет. Впрочем, не так уж много времени осталось до завершения строительного сезона.

Сегодня трудно говорить вообще о каком-либо будущем. Мир похож на на атомный реактор с выдвинутыми стержнями контроля, который может внезапным скачком пойти вразнос. Но если всем нам удастся пережить приближающуюся зиму, то 2023 г. в России имеет хорошие шансы стать Годом строителя. Именно эта отрасль станет основным локомотивом экономики, потому как больше пока некому. А различных программ поддержки строительства принято много. Лишь бы они сохранили свою актуальность весной будущего года.

В любом случае, теперь будет меняться многое, и меняться быстро. Мир действительно вступил в период революционных трансформаций. Остается только фиксировать эти изменения и оценивать хотя бы ближайшие их последствия.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Говорят, что у каждой заслуживающей внимание проблемы есть решение — простое, очевидное, изящное и… неправильное. Но мы, как известно, не ищем легких путей. Обманчивой простоте легких решений предпочитаем тяжесть сложных. Однако как порой это трудно…

Прошло больше полугода, как началось то самое «интересное» время, которое мы имеем сомнительное удовольствие проживать и принимать в ощущениях. Впереди по-прежнему полный туман. Ясно в нем только одно: скоро ничего не кончится. Не исключено, что какие-то первые промежуточные итоги придется подводить не раньше весны. И не факт, что следующей.

Как говорится, нас никто не спрашивал, но придется побыть стайерами. И оглянуться на оставшуюся позади дистанцию. Вполне возможно, что самые тяжелые препятствия российская экономика уже преодолела. Во всяком случае, отчетливое оживление в строительном секторе, прочувствованное металлургами и металлотрейдерами, и снижение темпов спада промышленного производства до 0,5% в июле об этом свидетельствуют.

Что еще можно записать в успехи и достижения? Стабилизировался курс рубля, так сильно помотавший всем нервы весной. Уже больше месяца он не выходит за пределы интервала 58-62 руб. за доллар, а обычно пребывает где-то в районе 60 руб. По крайней мере, на его колебания уже давно никто не обращает особого внимания.

Теперь на валютном рынке наступает следующая фаза. Вот если курс продержится на этом уровне хотя бы год, можно будет говорить о какой-то стабильности. Впрочем, это не только от нас зависит. Судя по всему, осень нас ждет бурная, а зима — трудная. Всякое может случиться.

Исход западных компаний с российского рынка состоялся. На этот счет еще поступают запоздавшие заявления, но в целом все уже определилось. Кто бежал, тот бежал. Кто сохранил присутствие, «хоть тушкой или чучелом», тот, скорее всего, уже не уйдет. Одним словом, последствия наступили, идет работа по приспособлению к ним.

Все это, конечно, очень не просто, но ведь мы делаем ставку на сложные решения, помните? Определены ключевые отрасли промышленности, для которых разработаны планы дальнейших действий силами правительства, госкорпораций и частных компаний. Начата реализация проектов по замещению критического западного импорта, определены источники госфинансирования, производителям обеспечивается гарантированный сбыт.

Это долго и не просто, особенно, учитывая российскую бюрократию и массу регулятивных запретов, предписаний и ограничений, которые сильно сдерживают и усложняют выполнение конкретных решений. Но… улита едет, когда-то будет. В 2023-2024-2025 гг. мы определенно увидим результаты в виде локализованного производства самолетов, судов, автомобилей, электроники и, очевидно, еще много чего другого.

Возможно, в 2023 г. постепенно заработают и меры поддержки строительного сектора, о которых говорилось еще в мае-июне. Вообще, идей у правительства и региональных властей много. Зачастую, идей хороших. Но вот реальное исполнение происходит медленно. Впрочем, и времена сейчас такие. Как известно, для любой войны, даже если это СВО, нужны деньги, деньги и еще раз деньги. А если чего-то в одном месте прибыло, то в других местах окажется недостаточно.

Падение инвестиционной активности за пределами ключевых секторов, пользующихся приоритетной государственной поддержкой, это всерьез и надолго. И основная проблема здесь даже не в том, что «денег нет», а в неопределенности. И торговой блокаде, само собой. Не абсолютной, конечно, но требующей немалых усилий для ее преодоления.

Вот где остаются большие сложности, так это во внешней торговле. Экспорт нефти упал незначительно, но со многими другим товарами проблем хватает. Угроза вторичных санкций оказалась весьма действенной. Во многих формально нейтральных или даже потенциально дружественных странах немалая часть экономики оказалась в западной сфере влияния. Поэтому контакты с «токсичной» Россией минимизируются.

Достигнуты определенные успехи в «дедолларизации» внешней торговли. Так, например, значительная часть угля, поставляемого российскими компаниями в Индию, оплачивается в юанях, гонконгских долларах и дирхамах ОАЭ. Активно идут операции с Турцией и через Турцию.

Однако создание альтернативной международной платежной системы с опорой на валюты стран БРИКС и других «новых рыночных» государств оказалось весьма сложным делом. Во многом потому, что для остальных потенциальных участников этой схемы ее преимущества пока не очевидны. Все эти страны больше торгуют с Евросоюзом и США, чем друг с другом. Хотя работа, по-видимому, идет. А если в новой международной системе будет предусмотрен свой механизм определения цен на энергоносители и другие ресурсы, никак не привязанный к котировкам западных бирж, это может оказаться весьма интересно.

Для российского рынка стали август выдался на удивление спокойным. Спрос был не выдающимся, но вполне неплохим, а цены — относительно стабильными. Правда, на споте наблюдались и понижения, в частности, в секторах арматуры, фасонного проката, сварных труб. Основная причина — избыток предложения. Металлургические компании воспользовались возможностью расширить производство, но слегка перегнули палку.

В сентябре комбинаты хотят немного приподнять котировки на листовой прокат и арматуру, объясняя свои действия хорошей загрузкой мощностей и увеличением затрат, например, на ставший снова дефицитным металлолом. Пожалуй, это повышение может быть принято рынком, однако в четвертом квартале, когда пойдет вниз видимое потребление, может произойти небольшое понижение.

Экспортные котировки российских компаний тоже изменились мало, лишь слегка уменьшились. Но спрос на их продукцию просел весьма серьезно. Упали поставки в Турцию, чья экономика переживает сейчас не лучшие времена, Египет испытывает острый дефицит валюты, отгрузка крупных партий горячекатаного проката в Индию пока так и осталась эпизодом…

Правда, падение спроса на стальную продукцию — это сейчас всеобщая проблема. На это жалуются металлургические компании из Китая, Индии, Турции, Японии, Вьетнама и других стран. Мировая экономика входит в рецессию, поэтому потребность в прокате сужается. Скорее всего, металлургам осенью и зимой придется и дальше сокращать объемы выпуска.

В то же время, цены на стальную продукцию идут на спад достаточно медленно. Сейчас на экономику одновременно действуют и дефляционные (та же рецессия), и инфляционные факторы. К последним относится, прежде всего, рост затрат на энергию и энергоносители.

Нефть в августе подешевела, там угроза снижения спроса оказалась более действенным фактором, чем ограниченный объем предложения. Но природный газ в конце месяца превысил $2100 за 1 тыс. куб. м в Восточной Азии и $3000 в Западной Европе. На такую высоту котировки уже поднимались в начале марта, но тогда это был кратковременный скачок, а сейчас — тенденция.

Электроэнергия в Германии и Франции только за последнюю неделю августа взлетела до соответственно более 800 и более 1000 евро за МВт-ч по контрактам «на год вперед». И это напрямую затрагивает промышленность и весь коммерческий сектор, а вскоре подорожание распространится и на население.

В ряде стран пытаются частично компенсировать этот рост затрат, но проблема упирается в дефицит ресурсов. Заместить российский газ европейцам просто нечем. В последние месяцы они на десятки процентов увеличили импорт сжиженного природного газа, но для этого сократили закупки Китай, страны Индостана и Латинской Америки, т. е. игра идет с нулевой суммой. А новые крупные заводы по сжижению газа вступят в строй не ранее 2025-2026 гг.

То же самое с электроэнергией. В последние несколько недель в Западной Европе стоит небывалая жара. А в такую погоду ветер слабый, так что европейская ветроэнергетика работает не более чем на 5-10% своей мощности. Во Франции возникли большие проблемы на атомных станциях. Уголь европейцы завозят из всего мира вплоть до Австралии и Танзании, поскольку отказались с 10 августа от российского. Но обмелевшие во время засухи реки ограничивают его поставки на электростанции.

Осенью некоторые из этих проблем разрешатся сами собой, но зато возрастет потребление энергии. И для этой проблемы подходят только сложные решения. А это значит — дорого и долго. А учитывая и сохраняющую актуальность «климатическую повестку», еще и с сомнительными шансами на успех.

Конечно, все страдания европейского населения вряд ли приведут к серьезным политическим изменениям. Холодильник теоретически может победить телевизор, но у него нет шансов, если к телевизору добавятся интернет, соцсети и все прочее информационное пространство. Вообще, каждый человек создает свою субъективную социальную реальность и в ней живет. А если факты в нее не вписываются, то они просто игнорируются.

По этой причине не стоит радоваться тому, что у соседа корова сдохла или там газ отключили. Все равно, на его поведение это не повлияет. В обозримом будущем следует сосредоточиться, прежде всего, на собственных ощущениях и потребностях и просто делать то, что нужно. Даже если речь идет о сложных решениях и длительных процессах.

Несмотря на все нынешние трудности, мы по-прежнему приглашаем получить новую информацию, встретиться с коллегами и деловыми партнерами, обменяться мнениями на выставках и конференциях, которые пройдут в 2022 г. В Санкт-Петербурге 8-9 сентября пройдет конференция «Сервисные металлоцентры России», а 22-23 сентября в Волгограде будет проведена конференция «Проволока — Крепеж».

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Лето, ах, лето!.. Пора отпусков и отдыха. Жара и грозы, дачи и курорты. И прелюдия к тому, что придет осенью. И зимой, которая всегда близко…

Для российского рынка стали конец июля стал временем стабилизации. Цены на стальную продукцию перестали падать, а в некоторых сегментах немного повысились. В августе, если не произойдет каких-либо резких изменений в экономике и политике, их уровень должен быть относительно стабильным. Падать незачем, а расти некуда.

Стабилизация произошла благодаря сокращению объемов производства. По данным Росстата, выпуск сортового проката в июне упал на 18,5% по сравнению с тем же месяцем 2021 г., а горячекатаного листового проката — на 25,1%. Это дало возможность убрать с рынка большую часть излишков, которые ранее надо было срочно пристраивать любой ценой.

Не исключено, что металлургам и в третьем квартале придется корректировать объемы производства в сторону уменьшения. Но именно корректировать, не больше. Санкции уже полностью проявили свою суть, вовсю идут процессы приспособления к новым реалиям. Отрасль уже где-то возле дна, а может быть, даже начинает с его выбираться.

Тот же самый Росстат показывает, что спад в российской экономике во втором квартале усиливался. Темпы роста ВВП, составлявшие 2% в марте, провалились до минус 2,5% в апреле, минус 3,4% в мае и минус 4,6% в июне. Учитывая беспрецедентные масштабы обрушившихся на страну санкций, результат в целом неплохой. По крайней мере, обвала не произошло.

Рубль, правда, опять начал снижаться, но в дозированных объемах. К тому же, для экспортеров, включая металлургов, это только в плюс. Цены на металл и нефть мировом рынке опускаются, но рублевые доходы, как минимум, остаются относительно постоянными.

Самый глубокий провал в российской экономике из крупных секторов показало автомобилестроение — падение на 62,2% в июне по сравнению с аналогичным месяцем прошлого года и почти на 40% по итогам первого полугодия. Расплата за то, что 15-20 лет тому назад пошли по легкому пути — не стали возрождать свою конструкторскую школу и свое производство, а понадеялись на иностранных инвесторов. Хотя какие были тогда альтернативы?.. Да и пока мировая экономика была реально глобальной, это вполне работало.

Впрочем, крайней точкой спада в российском автопроме был май. В июне и июле в этой отрасли что-то начало шевелиться. Впереди, конечно, очень долгий путь, но он сулит достаточно солидные «плюшки». При самых удачных раскладах за несколько лет можно будет, наконец, поднять локализацию производства автокомпонентов.

Причем это относится не только к автопрому. Некоторые компании в последние месяцы занимаются просто лихорадочной деятельностью по окучиванию новых ниш. Иностранцы добровольно освободили часть рынка — это сколько же возможностей! Опять же, хорошие активы можно выкупить за бесценок.

Понятно, что торговая и сервисная блокада — вещь крайне неприятная. Эпопея с турбинами для компрессорной станции «Газпрома» на «Северном потоке-1» это демонстрирует. А сколько таких случаев просто не попало в СМИ? Ближайшие месяцы — осень, зима — станут испытанием для многих. Тогда точно и выяснится, кто чего успел импортозаместить. Отмотать назад уже ничего нельзя, надо идти дальше, к пока туманному и невообразимому будущему.

Еще одна знаковая точка спада в российской экономике — добыча природного газа. В июне она упала на 23,2% по сравнению с аналогичным периодом годичной давности. По итогам первого полугодия снижение составило 6,6%.

Самое неприятное здесь — это необходимость консервации скважин и падение инвестиций в новые проекты. В том числе, и по той причине, что российский нефтегаз оказался зависимым от западных технологий, материалов, оборудования, программного обеспечения и т. д. В то же время, увеличиваются капиталовложения в газификацию российской провинции. Усиливаются стимулы для расширения производства продукции с более высокой добавленной стоимостью — например, удобрений и пластиков. Да и снижение добычи само по себе не так уж и плохо. Больше в запас останется, а он, как известно, карман не тянет.

Тем временем европейцы посовещались и решили, что вместо ослабления санкций против России (с теми же турбинами, например) лучше сократят потребление газа в период с 1 августа по 31 марта 2023 г. Закладывались сразу на 15%, но в результате получится что-то около 12-13% из-за многочисленных послаблений и ограничений. Характерно, что никаких милостей от природы… то есть, России, конечно… евровласти не ждут. Более того, сценарий с полным прекращением российских поставок находится в работе. Тогда ограничения газопотребления, ныне добровольные, станут обязательными.

Какие тут есть варианты? В энергетике — максимально возможно заменить газ углем и мазутом. При том, что Европа с 10 августа прекращает импорт российского угля, а к концу года планирует обнулить закупки нефти и нефтепродуктов, задача не самая тривиальная и точно дорогостоящая. Население призывают меньше греться и реже мыться, а за невыключенный после себя свет в туалете, не исключено, будут пороть.

Максимальный режим экономии предписан для промышленности. По оценкам Platts Analytics, она как раз сократит потребление газа на 15%. При его стоимости в пределах $1300-1500 за 1 тыс. куб. м во втором полугодии это произойдет, можно сказать, естественным путем. Правда, в странах Западной Европы правительства субсидируют газ и электроэнергию для важнейших потребителей, но в какой-то момент проблемой могут стать и сами физические поставки.

Европейские металлургические компании заранее анонсируют повышения цен на сортовой и листовой прокат на сентябрь, указывая на ожидаемый рост затрат. Но для этого им, вероятно, придется сильнее сокращать производство. Потребление осенью и зимой, вполне возможно, снова просядет.

Пока что западные металлурги не считают нынешний кризис долгосрочной тенденцией. И в Европе, и в США запускается много новых проектов по строительству новых и модернизации действующих производственных линий. Активно идет борьба с выбросами углекислого газа. Буквально вплоть до того, что каждый меткомбинат обязан обзавестись электропечами и освоить выпуск восстановленного железа по технологиям водородной металлургии.

Кстати, интересно, что по данным исследования Hydrogen Europe, декарбонизация среднего европейского меткомбината с помощью водорода потребует установки электролизеров общей мощностью 1,2-1,3 ГВт и солнечных либо ветряных станций на 3-5 ГВт. Это реально много, так как сейчас совокупные мощности глобального парка водородных электролизеров не дотягивают и до 0,5 ГВт, а на конец 2021 г. во всей Европе было установлено 187,5 ГВт ветряных и 160,3 ГВт солнечных мощностей. При этом стоимость данной трансформации оценивается почти в 7 млрд. евро, а рост себестоимости выплавки стали после ее завершения — в 125-205 евро за т.

В общем, есть такое подозрение, что кто-то слишком далеко ушел в воображаемый мир, и его придется выводить оттуда с помощью методик лечебного голодания и криотерапии. Впрочем, и у нас хватает строителей воздушных замков, которые имеют обыкновение громко лопаться при столкновении с реальной жизнью.

Любой кризис хорош тем, что выявляет и устраняет нежизнеспособные конструкции. Но плохо то, что эта процедура проводится на живой экономике и без наркоза. Государственная же поддержка — вещь избирательная, сложная в употреблении и долгая. Россия — это общество порядка и процедуры. В этой «уставщине» с неплохой обратной связью есть свои преимущества, но скорость исполнения решений к ним не относится.

Например, стройку обещают поддерживать много и разнообразно. Но на ближайшие месяцы в ней, по-видимому, будут только два источника роста — ипотека, которая немного воспрянула духом после понижения ставок, и восстановительные работы в Донбассе. Все остальное — это, в лучшем случае, 2023 г.

Спрос на стальную продукцию, в России, таким образом, находится в состоянии «новой нормальности» и в ближайшие месяцы будет изменяться, в основном, в силу действия сезонных факторов. С экспортом будет сложно в августе, так как спрос повсеместно низкий, а вот осень покажет, в каком состоянии реально находится мировая экономика. Зима же, скорее всего, измерит глубину кризиса.

Российские металлурги, кстати, нашли новых покупателей в Индии, оправив туда большие объемы листового проката. По данным зарубежных источников, оплата осуществлялась в юанях и эмиратских дирхамах. Это говорит… нет, буквально вопиет о необходимости внедрения нового механизма международных расчетов на основании либо мультивалютного механизма, как было в ЕС перед введением евро, либо новой валюты, например, в рамках БРИКС.

Впрочем, возможно, над этом уже работают. Как говорится, время покажет. И проверит.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Это лето выдалось жарким — и в переносном, и прямом значении слова. Рекордно высокие температуры в Западной Европе, в Китае, в некоторых регионах США оказывают прямое влияние на экономику, усиливая и обостряя энергетический кризис в Евросоюзе и примкнувшей к нему Британии, а также препятствуя возобновлению роста в Китае. При этом на значительной части Центральной и Южной России прошедшая неделя оказалась прохладной и дождливой.

Накал на российском рынке стальной продукции тоже несколько спал. Прекратилось длившееся с марта падение цен. Первой еще в начале июля развернулась в сторону роста арматура, а теперь произошла стабилизация в секторе листового проката. Некоторые поставщики сварных труб приступили к повышательной коррекции.

Правда, сильного и продолжительного подъема в ближайшем будущем, скорее всего, не произойдет. Спрос на прокат по-прежнему отстает от прошлогодних показателей. В политике и экономике сохраняется неопределенность. Еще далеки от решения проблемы с импортными материалами и комплектующими и обслуживанием импортного оборудования. Никуда не делся и дефицит финансовых средств у покупателей.

Тем не менее, обстановка меняется к лучшему. Центробанк РФ, понизивший ключевую ставку сразу на 1,5 п.п., до 8%, заодно изменил прогноз по ВВП. Теперь он ожидает спад не на 8-10%, а только на 4-6%. Причем, большая часть этого спада, скорее всего, уже состоялась.

Можно критиковать правительство за то, что очень много красивых слов о поддержке промышленности и строительства, о необходимости перехода от импортозамещения к опережающему развитию и о технологическом суверенитете порой слишком неторопливо переходят в реальные дела. Тем не менее, подготовительный период кое-где уже завершается.

Несмотря на все проблемы, в последнее время приходит все больше сообщений об освоении российскими компаниями новых видов продукции, о запуске новых производств и выделении средств на интересные промышленные проекты. Характерный пример новых веяний — анонсированный цех по производству бесшовных труб на «Уральской стали», оборудование для которого поставит Электростальский завод тяжелого машиностроения (ЭЗТМ).

Кстати, интересный нюанс. В США и Европе в последние месяцы участились сообщения о покупке металлургическими компаниями фирм — изготовителей металлопродукции, отстоящих дальше по производственной цепочке. Специализация приобретаемых производств может быть очень различной — от складских стеллажей и гаражных дверей до автокомпонентов.

В России такая вертикальная интеграция идет пока другими путями — от меткомбинатов к производству сварных труб или, в меньшей степени, металлоконструкций. Однако почему бы металлургам не стать немного ближе к машиностроению? Например, из российской отрасли автокомпонентов ушли многие западные компании, а образовавшийся вакуум все-равно должен быть кем-то заполнен. Тем более, что сотрудничество металлургов и автобилестроителей имеет давние традиции, а у производителей стали есть финансовые, кадровые и научные ресурсы, чтобы войти в новую отрасль.

В любом случае, для российских металлургов содействие росту внутреннего потребления стальной продукции становится ключевой задачей. С экспортом в последнее время дела складываются не слишком хорошо. Настолько не слишком, что основной акционер группы НЛМК Владимир Лисин назвал его практически бессмысленным занятием. Причем, в отличие от других ведущих российских металлургических компаний НЛМК не под санкциями.

Проблемы, связанные с внешними рынками, делятся на несколько категорий. Одна из них — это замена потерянных направлений, прежде всего, в Европе. Здесь как раз срабатывают санкции, так как многие покупатели не хотят иметь дела с российскими поставщиками по политическим мотивам или боясь трудностей с расчетами и платежами.

Но как раз у этой проблемы могут быть долгосрочные решения. Так, российские металлурги уже экспортируют стальную продукцию в Индию с расчетами в юанях и рублях. К ним могут прибавиться рупии и эмиратские дирхамы, а если страны БРИКС дозреют, наконец, до общей резервной валюты, то можно будет вообще обойтись без долларов и евро.

Это, между прочим, позволит решить проблему «переукрепления» рубля. Основной причиной его роста является значительное превышение экспорта над импортом из-за санкций. Поэтому как рубль не опускай, он снова поднимается как стойкий Ванька-Встанька. Но при переходе от доллара и евро к иным валютам во внешней торговле положение изменится.

Пожалуй, наиболее серьезная трудность заключается в том, что мировая экономика вступает в кризис, поэтому существующие мощности по производству стальной продукции становятся избыточными. Сбросить за рубеж не востребованные внутри страны излишки все труднее. Наконец, все очень сильно усложнил спад в Китае.

Рост китайского ВВП во втором квартале составил всего 0,4%. При этом борьба с ковидом, который причинил национальной экономике так много неприятностей, продолжается с прежним пылом и жаром. Впрочем, возможно, у «нулевой толерантности» к ковиду, которой придерживаются китайские власти, есть свои причины. Мало ли, расслабишься, а тут запустят эпидемию чего-нибудь по-настоящему убойного. Но экономикой из-за этого приходится жертвовать.

Обвал в первой половине июля завершился на китайском рынке стали относительной стабильностью. Биржевые цены на арматуру и горячекатаный прокат установились где-то чуть выше отметки $500 за т без НДС. Китайские металлурги сокращают производство, так что можно рассчитывать, что ниже этого уровня котировки уже не упадут. Точно так же и китайский горячекатаный прокат не рухнет до $500 за т CFR Вьетнам, как недавно опасались некоторые участники рынка. Однако ниже $600 за т CFR он вполне продается, а полноценного восстановления, по-видимому, придется ждать не раньше осени, когда прекратятся дожди и спадет жара.

Впрочем, вопрос о том, что будет осенью и дальше, довольно интересный. Еврокомиссия поднимает огромный шум о грядущем отключении от российского газа и требует, чтобы все страны региона сократили потребление данного ресурса (не только российского, но вообще любого) на 15%, чему очень не рады промышленники. Ассоциация цветмета Eurometalux предупредила, что если цены на газ и тарифы на электроэнергию продолжат подниматься, то этой зимой Европа может лишиться половины мощностей по производству цинка и алюминия.

В то же время, в той же Европе с начала года анонсировано, наверное, рекордное за последние, как минимум, 15 лет количество новых проектов по строительству новых производственных линий и модернизации действующих. Все дружно строят новые электродуговые печи, стремясь к сокращению выбросов углекислого газа, и собираются внедрять водородную металлургию. То ли европейские металлурги считают все газово-энергетические страшилки кратковременными неприятностями, которые не помешают реализации долгосрочных планов развития, то ли поставщики оборудования таким образом компенсируют потерю российских заказов, то ли… мы чего-то не знаем.

Так или иначе, интересные (во всех смыслах) времена, безусловно, продолжаются. Сейчас стоит жаркое лето двадцать второго года, а какой тогда станет осень?!

День металлурга — это, конечно, большой праздник. Но в канун торжеств настроение у многих металлургических компаний было не самое радужное. Отрасль все-таки довольно сильно пострадала от торговой блокады, санкций и проблем в экономике России. По данным «Коммерсанта», в июне в убыток сработали все, особенно, на экспорте.

«Русская сталь» заявила, что в прошедшем месяце металлургические компании сократили производство стали на 20–50%, а себестоимость выросла на 50% вследствие увеличения доли постоянных затрат. Ассоциация ломозаготовителей «Руслом.ком» сообщает, что спрос на металлолом в июне уменьшился почти в два раза по сравнению с аналогичным месяцем прошлого года, а по итогам всего 2022 г. может оказаться на 30% меньше, чем годом ранее. НЛМК, впрочем, прогнозирует снижение выплавки стали «всего» на 15%, причем основное падение, очевидно, придется на вторую половину года.

Сложившаяся на данный момент обстановка действительно выглядит неприятной для металлургических компаний. На внутреннем рынке потребление существенно просело. Снижение льготной ставки ипотечного кредитования немного поддержало жилищное строительство, но по сравнению с прошлым годом по-прежнему наблюдается сильное отставание.

Из-за проблем с поставками оборудования и комплектующих из-за рубежа снизилось промышленное производство. Как сообщил Денис Мантуров, ставший теперь не только министром промышленности и торговли, но и вице-премьером, в этом году спад в обрабатывающих отраслях может составить порядка 6%, а выпуск автомобилей может упасть вдвое.

Но с самыми большими трудностями российские компании сталкиваются на внешних рынках. Июнь стал для них наиболее тяжелым месяцем из-за рекордного с 2015 г. укрепления рубля. Затем курс сбили более чем на 20% к большому облегчению металлургов, но в последнее время российская валюта опять идет вверх. Что поделать, ведь все факторы, способствующие повышению рубля, остаются в силе.

Безусловно, валютная проблема остается в зоне особого внимания. И решения для нее предлагаются, в том числе, достаточно экзотичные. Так, министр финансов Антон Силуанов в интервью «Ведомостям» заявил, что не будет возражать против бартера и даже пообещал «централизованные клиринговые решения».

Идея не такая уж бредовая, но для этого необходимо внести изменения в российское законодательство, поскольку в соответствии с нынешним бартерные сделки сопряжены с большой головной болью. В принципе, клиринговые расчеты — это вполне реально, но тут надо в первую очередь решать вопрос о ценах, чтобы, с одной стороны, уйти от мелочной регламентации, а с другой — не допустить искусственного занижения или завышения.

Заместитель председателя Совета безопасности Дмитрий Медведев предложил идти другим путем, переходя на расчеты в национальных валютах с дружественными партнерами или на некую новую общую резервную валюту стран БРИКС.

Учитывая, что как раз на прошлой неделе Индия разрешила внешнеторговые расчеты в рупиях, а юань уже давно широко используется в сделках с китайскими компаниями, этот путь представляется более реалистичным. По крайней мере, в случае расширения за счет Аргентины, Ирана, Турции, Саудовской Аравии и Египта БРИКС становится весьма солидной и представительной организацией, а если подтянуть к нему и страны ШОС, так вообще.

Так что не исключено, что через какое-то время российские компании будут требовать за свои экспортные товары рубли или какие-нибудь «золотые бриксы», а расчеты станут проводиться через новую платежную систему, никак не связанную с долларом и евро. Правда, это дело точно не одного дня, а может, и не одного года, а российским металлургам надо жить сейчас. И основных бед у них две, причем, это не дураки и дороги, а курс и цены.

С курсом, по-видимому, до введения в действие новых платежных инструментов ничего принципиально не изменится. Рубль будет повышаться, затем его станут резко опускать, а потом он снова будет продолжать рост, вызванный объективными обстоятельствами.

С ценами дела обстоят следующим образом. На российском рынке, похоже, начались долгожданное подорожание арматуры и переход к стабилизации в секторах листового проката и сварных труб. Во всяком случае, большинство участников рынка пришли к пониманию, что еще сильнее удешевлять стальную продукцию просто некуда, иначе так можно без штанов остаться.

Спрос в принципе есть, сокращаться он уже не будет, так что особых преград для этих действий нет. Однако существенный подъем все-таки не слишком вероятен, так как особого роста видимого потребления в ближайшем будущем тоже не предвидится. Разве что в достаточно отдаленной перспективе.

В то же время, экспортные котировки российских компаний, поднявшиеся благодаря удешевлению рубля и скачку в Турции, могут снова упасть. Слабым звеном мирового рынка на этот раз оказался Китай. Всего лишь за месяц с небольшим котировки на Шанхайской фьючерсной бирже рухнули на 22-25% и к середине июля опустились до самых низких отметок с сентября-октября 2020 г. И это, может быть, еще не крайняя точка спада.

Китай столкнулся со своим «идеальным штормом». Отчасти, это действительно влияние погоды. Первая половина лета характеризуется рекордной жарой и обильными дождями, вызвавшими наводнения в ряде провинций страны.

Климатический фактор добил и так депрессивную стройку. По данным Национального бюро статистики КНР, в первом полугодии инвестиции в недвижимость снизились на 5,4% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года до 6,8 трлн. юаней (чуть больше $1 трлн.). Для Китая, чья экономика сохраняет устойчивость, в основном, по принципу велосипеда, то есть, за счет непрерывного роста, такой спад выглядит весьма неблагоприятным сигналом. Наконец, в Китай вернулся (или никуда и не уходил) ковид. Новые вспышки в ряде провинций, объявления о локдаунах, тотальное тестирование в Шанхае…

В общем, участники национального рынка стали сделали неутешительный вывод о том, что с экономикой в ближайшее время будет неважно, что бы ни утверждали партия и правительство, объявившее о новых мерах стимулирования. До осени, когда завершится дождливый сезон, изменения к лучшему маловероятны.

Так как китайские компании до этого в целом наращивали производство, особенно, листового проката, началась паническая распродажа. Причем не только на внутреннем рынке, но и на экспорте. Стоимость китайского горячекатаного проката возобновила падение. Некоторые компании предлагают его менее чем по $600 за т FOB, а встречные предложения из Вьетнама поступали на прошлой неделе по $580 за т CFR.

Никуда не девались и проблемы западных стран. На биржах упало все, от фондовых индексов до нефти, когда руководство Федеральной резервной системы США объявило, что в целях борьбы с раскрутившейся инфляцией может вскоре поднять ставку на целый процентный пункт, чего не случалось с 70-х гг. прошлого века.

У европейцев — свои тараканы. Региональная пресса который день обсуждает, что будет, когда Россия окончательно отключит газ, а его стоимость между тем стабильно превышает $1800 за 1 тыс. куб. м. Кроме того, тамошний народ постоянно пугают приближающейся холодной и голодной зимой. Одним словом, рецессия выглядит неминуемой.

Поэтому есть серьезное опасение, что подъем цен на металлолом, прокат и заготовку в Турции быстро выдохнется. Одно утешает: скорее всего, котировки на всю эту продукцию будут снижаться достаточно медленно, примерно с той же скоростью, что и будет расти рубль.

Итак, если все суммировать, получается, что ближайшие месяцы у российских металлургов будут сложными. На внутреннем рынке можно рассчитывать, как минимум, на неухудшение обстановки, но с экспортом будет достаточно грустно.

Вопрос: что с этим делать? Спикер Совфеда Валентина Матвиенко предложила принять некие «системные» меры поддержки металлургической отрасли, но затруднилась их сформулировать, перебросив мяч на сторону правительства. Правительство тем временем отменило акциз на жидкую сталь аж для шести компаний, из которых к металлургическим можно отнести только две. Остальным еще весной посоветовали ждать осени.

Вообще, что можно понимать под «системными мерами»? Дмитрий Мантуров рассказал в Госдуме, что Минпромторг с Минфином прорабатывают механизм долгосрочного заемного финансирования крупных промышленных проектов под госгарантии — то есть, легендарных «длинных дешевых денег» для российской промышленности. При этом во главу угла будет ставиться не рыночный подход, а обеспечение технологического суверенитета. Скорее всего, компаниям будут даваться задания по замещению того или иного критического импорта и предоставляться финансовые средства и прочая поддержка на реализацию этих планов.

Для металлургов основным направлением в рамках этой инициативы представляются спецстали, но это все-таки немножко не то. По-видимому, быстрого системного решения нынешних проблем металлургической отрасли просто не существует. В долгосрочном же плане это могут быть различные меры по расширению спроса на прокат в строительной отрасли, развитие «суверенной» российской промышленности, выстраивание нового внешнеторгового объединения в рамках расширенного БРИКС+, возможно, какие-либо новые направления, которые появятся в будущем.

В общем, металлургам надо пожелать себе на свой профессиональный праздник побольше спокойствия, стойкости и целеустремленности. И конечно, веры в то, что на дне ямы мы уже побывали, а теперь начали из нее выбираться.

Другие материалы о российском и мировом рынке стали читайте в разделе «Аналитика».

Несмотря на все нынешние трудности, мы по-прежнему приглашаем получить новую информацию, встретиться с коллегами и деловыми партнерами, обменяться мнениями на выставках и конференциях, которые пройдут в 2022 г. В Санкт-Петербурге 8-9 сентября пройдет конференция «Сервисные металлоцентры России», а 22-23 сентября в Волгограде будет проведена конференция «Проволока — Крепеж».

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Жизнь бьет ключом, и все по голове. Санкции где-то оказались пшиком, а где-то душат, как та анаконда. Металлурги увидели свет в конце туннеля, но это оказался лишь приближающийся паровоз. Надо упасть на пол и замереть, чтобы пропустить его над собой.

Минпромторг на прошлой неделе разослал в профильные ведомства проект постановления правительства, согласно которому само министерство, а также Минстрой, Минэнерго и региональные власти смогут регулировать наценку производителей и поставщиков стройматериалов, металлопроката и сырья для их выпуска.

Это называется — инерция мышления. Правительство продолжает бороться с повышением цен, не заметив, что обстановка коренным образом изменилась. Точно так же и в Индии местные власти объявили о введении экспортных пошлин на железную руду, чугун, углеродистый и нержавеющий прокат, упустив из виду, что цены на них падают уже два месяца, а объявленные ограничения могут привести к резкому сокращению объемов экспорта.

На самом деле, как сообщил премьер-министр Михаил Мишустин, за первые две декады мая инфляция в России опустилась до минимальной отметки с 1999 г., а в середине месяца была и вовсе зафиксирована дефляция. Цены падают, и именно это больше всего беспокоит металлургов.

Стоимость некоторых видов стальной продукции в России упала глубже предыдущего дна в сентябре 2021 г. Так, арматура продается уже по 48 тыс. руб. за т с НДС, что соответствует первой половине декабря 2020 г. Дистрибьюторы и производители вынуждены регулярно пересматривать в сторону понижения котировки на все прочие виды сортового и листового проката, труб и метизов.

Ассоциация «Русская сталь» обратилась в правительство с призывом о помощи, указав, что металлургические компании несут убытки и вынуждены рассматривать возможность сокращения объемов производства. И то, и другое — чистая правда, по крайней мере, на момент обращения.

Санкции сильно ударили по российскому экспорту стальной продукции. Проблемы проведения платежей и осуществления физической доставки сохраняют актуальность. Металлурги вынуждены поставлять прокат и полуфабрикаты на ограниченное число рынков и по низким ценам. А укреплявшийся до недавнего времени рубль уменьшал их выручку. Доходило, в частности, до того, что средний уровень экспортного паритета для заготовки составлял немногим более 40 тыс. руб. за т FOB. А металлолом доставался заводам по 30 тыс. руб. за т без НДС.

На внутреннем рынке дела шли не лучше. Производители, конечно, умеренно сокращали объем выпуска, но предложение все равно сильно превышало спрос. Высокие процентные ставки, разрыв связей с западными торговыми партнерами, общая неопределенность обвалили инвестиционную активность. Потребительский рынок съежился из-за взлета цен в начале марта и их закрепления на новых уровнях. В правительстве так много совещаются и обсуждают меры поддержки различных секторов экономики, что их реальный запуск зачастую откладывается все дальше и дальше.

В общем, товар есть, денег нет — классический кризис перепроизводства, точнее, недопотребления. И быстро из него не выйти. Любая подобная ситуация подобна яме, куда сначала скользишь и падаешь, и только на дне получаешь возможность встать, отдышаться и начать карабкаться вверх. А бывает еще фатальная воронка, когда дна нет вообще, но это, будем надеяться, не наш случай.

Металлурги просили у правительства две вещи: снизить налоги, убрав, в частности, акциз на жидкую сталь и повышенную в прошлом году ставку НДПИ, и ослабить рубль, чтобы, наконец, поднялся экспортный паритет.

По первому вопросу им ответили, что существенных послаблений не будет. Как говорится, для войны нужны три вещи — деньги, деньги и деньги. А их откуда-то надо взять. Кроме того, большая часть сортамента российских металлургических компаний не проходит по статье замещения критического импорта. Есть отрасли, где дела обстоят гораздо хуже и где действительно нужна срочная финансовая и организационная поддержка от государства.

С курсом рубля получилось интересно. Центробанк РФ понизил ключевую ставку от 14 до 11%. Кроме того, были ослаблены или отменены ряд валютных ограничений. В совокупности это и вызвало резкое падение рубля от 56 до 66 руб. за доллар.

Вообще, в таких скачках нет решительно ничего хорошего. Впрочем, чем меньше ограничений, тем курс реалистичнее. Кроме того, продолжают действовать основные факторы, способствующие укреплению российской валюты. Прежде всего, это схема с продажей газа за рубли, а также низкий объем импорта, сужающий потребность в долларах и евро, и закрытие каналов для вывоза капитала.

Тем не менее, российские металлурги неприкрыто радуются таким изменениям. К тому же, на внешних рынках несколько улучшилась обстановка. Индия в настоящее время является одним из крупнейших поставщиков стальной продукции на мировой рынок, а введение экспортных пошлин может привести к заметному снижению продаж. Причем если в России в 2021 г. подобные меры вводились с четким указанием сроков, то в Индии нет вообще никаких временных ориентиров. Так что, их и отменить могут в любой момент, если что.

Однако пока что металлурги по всему миру используют индийский казус как повод остановить падение цен и слегка их приподнять. И шансы на это у них вполне даже неплохие. Хотя на существенный и продолжительный рост рассчитывать не приходится. Кризис в мировой экономике продолжает углубляться. Причем всякие «ягодки», как и положено ягодкам, созреют ближе к осени.

На российском рынке дела пока идут туго. И никакие индийские пошлины здесь не помогут. Несоответствие между спросом и предложением приняло фундаментальный характер. Излишки такого масштаба сами собой не рассосутся.

Дефляция — это в общем очень нехороший признак. Снижение цен сигнализирует, в первую очередь, об отсутствии нормального сбыта. Металлургические компании при этом осознают, что без существенного сокращения производства в ближайшие месяцы им, скорее всего, не обойтись. Основные надежды возлагаются на то, что стоимость стальной продукции все-таки не упадет слишком сильно. В конце концов, разрушительная ценовая конкуренция не нужна решительно никому. Но для этого надо, чтобы кто-то первым сказал «Хватит!», а остальные его поддержали. А здесь, как правило, нужна какая-либо реальная опора в виде повышения покупательской активности.

Как совершенно правильно заявил министр экономического развития Максим Решетников, российская экономика переживает сейчас кризис спроса, когда население и предприятия тратят недостаточно денег. Однако правильно поставленный диагноз — только половина дела. Чтобы вылечить больного, т. е., преодолеть этот кризис, нужны правильные лекарства.

Самое простое, лежащее на поверхности решение, — уменьшить издержки населения и предприятий, чтобы у них оставалось больше денег на потребление и инвестиции. Увы, оно совершенно не реально. В экономике все очень сильно переплетено и взаимосвязано. Нет такой ниточки, на которую можно было бы потянуть и сделать всем хорошо. Ближе всего к этому подходят тарифы естественных монополий — например, РЖД. Но в повышении цен на перевозки велика инвестиционная составляющая. Если снизить расходы грузоотправителей, кто тогда будет финансировать расширение железнодорожной сети на востоке и другие проекты?

На самом деле, решить эту проблему можно. Но для этого Россия должна представлять собой государство-корпорацию, где все действует в рамках единой стратегии и возможно перекрестное финансирование и субсидирование. Однако реализовать такую модель не удалось даже Советскому Союзу, а сейчас… лучше и не пытаться. Главная беда всех этих «идеальных схем» заключается в том, что они не учитывают человеческий фактор, а кадры, как некогда отметил один мудрый государственный деятель, решают все.

В США в 80-е гг. ХХ века вышли из кризиса спроса, задействовав кредитное плечо. Правда, как оказалось, эта мера работает только на короткой дистанции. В наших условиях быстрое снижение ключевой ставки до 2-3-4% — это, пожалуй, чересчур экзотично. Да и банковская система не умеет и не будет работать с большими объемами дешевых кредитов.

Могут быть еще варианты с ослаблением налогового и валютного контроля над российскими компаниями, что, в частности, даст им больше свободы с понижением (именно понижением) цен. Но это следует сразу назвать утопией и всерьез не рассматривать.

Поэтому единственным источником денег для экономики, способным вывести ее из кризиса спроса, у нас является государство. То есть, ему надо побыстрее заканчивать с совещаниями и, как говорится, прыгать — запускать новые проекты, раздавать компаниям заказы и открывать финансирование. Движение в одном из таких направлений уже начато. Это восстановление Донбасса, где до холодов надо будет осуществить просто чудовищный объем строительных и других работ.

Вторым напрашивается широкомасштабное импортозамещение в промышленности, но здесь все не так просто. Деньги сами по себе не все решают. Нужны люди и ресурсы. Нужно выстраивание приоритетов — что надо делать в первую очередь, а что можно и прикупить из-под полы. Так что, требуется серьезная подготовка и, конечно, неусыпный контроль и учет. И хотя это замедляет процесс, но, по крайней мере, представляет собой привычное зло.

Скажем так, свет в туннеле через какое-то время должен появиться. Но произойдет это далеко не так скоро, как хотелось бы. Пока что задача на ближайшее будущее — это найти повод, чтобы остановить всеобщее ценовое падение.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

В прошедшую неделю на российском рынке стали состоялось немало важных событий. Прежде всего, президент поручил до 1 июня обновить стратегию развития металлургии в РФ, а также до этого срока принять меры для снижения цен на металлопродукцию на внутреннем рынке.

Второе поручение в данный момент выглядит излишним. Стоимость стальной продукции в России и так падает. По сравнению с пиком в начале марта арматура подешевела на споте более чем на треть, а листовой прокат – примерно на 20%.

Причем, по мнению всех специалистов, это понижение будет продолжаться. На конференции «Стальные трубы: производство и региональный сбыт», которая состоялась в Челябинске 19-20 мая, некоторые участники прогнозировали удешевление арматуры и сварных труб до 45-50 тыс. руб. за т с НДС.

Текущая ситуация крайне неблагоприятна для металлургов. Почти треть российского экспорта стали в 2021 г. (около 10 млн. т) пришлась на недружественные страны. К настоящему времени поставки на этих направлениях сократились до минимума. Но и многие другие государства приостановили закупки российского проката и полуфабрикатов.

Это обусловлено наличием серьезных проблем с транспортировкой и платежами. Внешняя торговля и финансовый сектор – это те области, где антироссийские санкции продемонстрировали наибольшую эффективность. Сделки в целом идут, но с большими трудностями. Нет и в ближайшее время не будет системных решений, которые позволили бы разблокировать хотя бы часть импорта и неэнергетического экспорта.

Основные покупатели российской стальной продукции в Турции, Китае, некоторых странах Ближнего Востока и в СНГ пользуются сложившейся ситуации. Отечественным компаниям приходится осуществлять продажи с большими дисконтами. Но и в целом на мировом рынке котировки падают. Во многих странах они опустились ниже уровня середины февраля текущего года.

Спрос на стальную продукцию в мире сужается. Глобальная экономика все глубже обваливается в кризис. Долгосрочный рост цен на энергоносители и продовольствие, повышение процентных ставок, разрыв логистических цепочек, политическая нестабильность делают металл невостребованным. Причем обстановка, очевидно, будет еще ухудшаться.

В российской экономике тоже вовсю идут негативные процессы. Три месяца завышенных процентных ставок, огромные проблемы с импортом и экспортом, повышение цен резко снизили деловую активность. Государственных денег в реальный сектор тоже поступает недостаточно. Программы поддержки различных отраслей задекларированы, но с их реальным исполнением на местах есть проблемы.

По некоторым оценкам, видимый спрос на прокат в России уменьшился на 25-35% по сравнению с тем же уровнем прошлого года. К этому надо еще добавить кратное падение экспорта в марте-мае и стремление металлургических компаний сохранить более-менее приемлемый уровень загрузки мощностей. В результате получаем беспрецедентное превышение предложения над спросом, обвал цен и накопление складских запасов, прежде всего, у производителей и в подконтрольных им сбытовых сетях.

На что надеются металлурги? Прежде всего, на улучшение внутреннего спроса и хотя бы частичное восстановление экспорта в июне-июле. В принципе, можно рассчитывать, что после завершения срока мартовских депозитов, которые размещались на три месяца более чем под 20% годовых, в финансовой системе высвободятся определенные средства, которые хотя бы частично подкрепят спрос. Вероятно, продолжится снижение ключевой ставки Центробанка РФ. Может быть, летом в экономику начнут поступать в заметных объемах государственные средства. Возможно, из-за укрепления рубля и низкого спроса начнется всеобщее понижение цен на все группы товаров и уменьшение затрат.

Впрочем, производители стальной продукции рассматривают и другой вариант – сокращение производства. Остановку доменных и электродуговых печей, МНЛЗ и прокатных станов. К такой политике, в частности, приходилось прибегать в 2009 г., а сейчас дела как бы не похуже.

В общем, основная забота – как день простоять, ночь продержаться, да к концу месяца не обанкротиться. Однако от президента поступило задание на срочную доработку стратегии развития металлургии до 2030 г., да еще с обеспечением долгосрочного понижения цен. Казалось бы, сейчас и на месяц что-либо прогнозировать сложно, а тут требуются планы на восемь лет вперед. Тем не менее, как раз здесь от чего-то можно оттолкнуться.

Самое первое долгосрочное предположение заключается в том, что западные санкции отменены не будут – вообще и никогда. В то же время, России и другим незападным странам удастся создать свою «полуглобальную» экономическую модель со своими системами трансграничных платежей, расчетных валют, внешней торговли, международного разделения труда и т.д. Это как бы необходимое условие. Без него быть ничего не может, иначе не следовало и огород городить, т.е. спецоперацию начинать.

Если все это будет создано, у российских металлургов не будет необходимости отказываться от нынешней модели со значительной экспортной ориентацией. Правда, при этом следует отметить, что на своем «полумировом» рынке им придется конкурировать с другими крупными экспортерами из Индии, Китая, Турции, Ирана, Вьетнама, а в перспективе – некоторых других стран Юго-Восточной Азии и, не исключено, Алжира.

Наиболее перспективным рынком сбыта при этом видится Африка. Неоколониализм принес «Черному континенту» много горя. Следует создавать для него новую модель экономических отношений с развитием не только экспорта ресурсов (на чем фокусируются китайцы), но и внутреннего потребления. По сути, это будет возвращение к советской практике социального прогрессорства, но без тогдашней наивности и прекраснодушия. В то же время, создающие у себя нормальную экономику африканские страны могут стать для российских компаний весьма значимым рынком сбыта.

Африканцам будет нужны, прежде всего, прокат строительного назначения, заготовка, оцинкованный прокат, трубы. То есть, существенного изменения структуры российского экспорта стали не произойдет. Может, хуже будет с непокрытым листовым прокатом, но его, возможно, станут покупать те страны, которые отправляют свою собственную продукцию в Европу. По такой модели, в частности, традиционно строятся отношения с Турцией.

Впрочем, наиболее важные изменения относятся к внутреннему рынку. Здесь президент дает две установки. Первая – это увеличение металлопотребления, а вторая – обеспечение доступных цен.

Итак, за счет чего может возрасти спрос на стальную продукцию в России? Самое очевидное решение – стройка. Но существующая система с опорой на ипотечное кредитование – не панацея. При нынешней стоимости жилья платежеспособный спрос на него будет поневоле ограниченным. Здесь, прежде всего, не помешало бы провести глубокий анализ себестоимости строительных компаний на предмет определения источников их затрат и поиска путей их снижения.

Второй вариант – широкомасштабный приход в строительный сектор государства, например, в рамках национальной программы «Строительство», которая должна быть запущена в 2023 г. Основным содержанием этой программы может стать, скажем, строительство максимально недорогого «социального» жилья с кредитованием по минимальной ставке. За счет этого как раз можно будет повысить спрос и увеличить объемы строительства до тех самых 120 млн. кв. м в год, о которых указывается в Национальном проекте. Наконец, рост металлопотребления в строительстве может дать дальнейшее ускорение реализации инфраструктурных проектов.

К такому развитию ситуации отечественная металлургия полностью готова. В России и так существует избыток мощностей по производству стальной продукции строительного назначения. Сейчас они, к слову, в значительной мере не задействованы.

Более важное и сложное направление – это создание в России импортозамещающего производства промышленной продукции по множеству отраслей. Судостроение и авиастроение. Промышленное оборудование, станки, дорожная, строительная, горнодобывающая техника, транспортные средства и комплектующие к ним. Подшипники, электромоторы, сервоприводы, специализированный крепеж и очень много прочего. И, не забыть бы, металлосодержащие потребительские товары.

Сегодня трудно сказать, какое именно производство каких видов продукции из этого гигантского списка удастся наладить в России и в какие сроки. Но очевидно, что для новой индустриализации понадобятся специальные, нерядовые марки стали в очень широком ассортименте и в сравнительно небольших объемах для каждого отдельного вида продукции.

Поэтому вполне вероятно, что одним из основных пунктов новой стратегии развития российской металлургии должно стать создание подобной «малой металлургии» — гибких производств, способных давать по конкретным заказам относительно небольшие партии специализированной высокотехнологичной продукции. Причем такая деятельность может осуществляться и на крупных предприятиях: пример подобного подхода может, например, продемонстрировать ЧТПЗ. Да и у «Магнитки», «Северстали», НЛМК есть все возможности для выпуска качественных сталей. В сортовом сегменте такие мощности сейчас и так не загружены и могут быть расширены.

Важной составной частью этого направления должно стать освоение в России нержавеющего листового проката. Это, наверное, самый проблемный сектор в отечественной металлургии. В случае успешного проведения импортозамещения нержавейка будет очень востребованным материалом.

Что касается доступных цен, то здесь могут быть важными следующие аспекты. Во-первых, это относительно высокий курс рубля, который удешевит импорт и понизит уровень экспортных паритетов.

Во-вторых, снижение уровня затрат металлургов – прежде всего, на логистику. Понятно желание РЖД быть рентабельной и прибыльной организацией, но, наверное, важнее обеспечить относительно низкий уровень транспортных расходов для всех субъектов экономики. То же самое можно сказать о тарифах на электроэнергию и стоимости топлива. Наконец, следует кардинально пересмотреть подходы к снижению выбросов углекислого газа и прочему ESG. Новомодные «безуглеродные» технологии – это чистые затраты для металлургов. Никакой потребительской ценности они не несут.

В-третьих, меры антицикличного рыночного регулирования. В 2021 г. обсуждалось создание госрезерва металлопродукции. Не исключено, что это решение следует рассмотреть повнимательнее. Также избежать резких скачков цен могут помочь данные оперативного мониторинга – например, в виде индекса «МСС-ТР» (Температура рынка). Им могут воспользоваться как дистрибьюторы, так и производители.

Наконец, в-четвертых, можно сделать ценовой вопрос менее важным. Если значительная часть потребления стали в России будет приходиться на высококачественную специализированную продукцию для промышленности, ее стоимость станет второстепенным фактором. Вообще, Россия должна увеличивать долю в экономике высокотехнологичной продукции с высокой добавленной стоимостью. Тогда генерируемых прибылей хватит и бизнесу, и населению, и государству.

Мир, похоже, разделяется новым «железным занавесом». Но тогда стоит позаботиться о том, чтобы на нашей стороне от него жизнь была лучшее и комфортнее.

Несмотря на все нынешние трудности, мы по-прежнему приглашаем получить новую информацию, встретиться с коллегами и деловыми партнерами, обменяться мнениями на выставках и конференциях, которые пройдут в 2022 г. Так, 20 июня в Москве состоится конференция «Электронная коммерция на рынке металлов». А в рамках деловой программы выставки «Металлоконструкции 2020» будут проведены конференции «Качественный крепеж — надежность машин и металлоконструкций» (21 июня) и «Стальные конструкции: основные тренды 2022 г.» (22 июня).

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Цены падают. Почти на все виды стальной продукции и на всех рынках — российском и мировом. Это падение происходит несмотря на высокие затраты металлургов и широкие инфляционные процессы. Основная проблема заключается в сокращении спроса.

Если ранее специалисты говорили об опасности стагфляции, соединяющей в себе стагнацию экономики и высокую инфляцию, то теперь впору изобретать новый термин — рецефляцию или инфлецессию. Поскольку уровень инфляции во многих странах находится на многолетним максимуме, а глобальная экономика все дальше вкатывается в рецессию.

Украина — огромная горячая точка, от которой раскалился уже весь мир. Еще немного, и он начнет плавиться, оплывать и рушиться до основания. На планету накатывается сразу несколько кризисов — энергетический, продовольственный, ресурсный, финансовый, логистический.

И хорошо, если к ним не добавится еще военно-политический. Хотя, по мнению Дмитрия Медведева, написавшего о десяти последствиях нынешнего кризиса, без него тоже не обойдется.

В то же время, в различных местах обстановка развивается по разному. Внешние проявления кризиса зачастую сходные. Но причины, детали и обстоятельства могут существенно отличаться.

В России сбылась мечта Минпромторга об удешевлении стальной продукции. Если взять за точку отсчета начало марта, первую кризисную неделю с ее ценовым скачком, то с тех пор стоимость арматуры на споте в Москве упала почти на треть, горячекатаного проката — более чем на 20%, холоднокатаного и оцинковки — примерно на 15%. Котировки на некоторые виды продукции опустились на уровень первой половины февраля, а на арматуру — вообще октября прошлого года.

Экономика страны, как указывается в докладе о денежно-кредитной политике Банка России, столкнулась с одним из сильнейших вызовов с начала 90-х гг. О текущем положении в ней весьма красноречиво свидетельствуют данные о падении продаж жилья в Москве в апреле более чем на 40% по сравнению с тем же периодом прошлого года и обвал авторынка, где покупки легковых и легких коммерческих автомобилей оказались в 4,6 раза меньше, чем год назад.

Неопределенность сложившейся обстановки, высокие процентные ставки, огромные и не преодоленные пока трудности во внешней торговле, сильное и неравномерное повышение цен — вот те основные факторы, которые резко ограничивают покупательскую активность на российском рынке стальной продукции.

Как долго продлится такая ситуация? Прежде всего, очень вероятно, что украинский кризис скоро не завершится, а это сам по себе мощнейший фактор нестабильности. Также мало надежд на то, что западные правительства под чутким руководством Вашингтона в обозримом будущем свернут со своего пути наращивания санкционной активности и политической напряженности. Режим торговой и финансовой блокады будет лишь ужесточаться. Там еще есть, куда.

Согласно оценкам Банка России, отечественная экономика встала на путь приспособления к обстоятельствам, но, по большей части, адаптируется к санкциям только к середине 2023 г. Как говорит народная мудрость, ломать — не строить. Но верно и обратное: строить — не ломать. Процесс созидания чего-либо требует целенаправленных действий, организационного начала и ресурсного обеспечения.

При этом экономика реагирует на негативные сигналы быстрее, чем на позитивные. Например, взлет цен в начале марта, сигналом для которого стал обвал рубля, произошел моментально. А вот укрепление российской валюты до максимальной отметки с начала 2020 г. практически не замечается потребительским рынком. Впрочем, здесь следует отметить и такой фактор как резкое увеличение логистических затрат у импортеров. Поэтому рубль, наверное, еще должен повыситься и, главное, закрепиться на новом уровне на несколько месяцев, чтобы его курс стал всеобщим ориентиром.

Вообще, по прогнозу Банка России, в текущем году объем российского импорта сократится на 32,5-36,5% по сравнению с 2021 г. Правда, в следующем году произойдет его стабилизация, а в 2024 г. можно будет рассчитывать на небольшой рост.

Как сообщил премьер-министр Михаил Мишустин, в 2022 г. размер бюджетного стимула составит около 8 трлн. руб. Из них половина — это дополнительные расходы бюджета, которые за первые четыре месяца текущего года прибавили порядка 25% по сравнению с аналогичным периодом годичной давности.

И хотя нет информации о том, какая часть из этих средств пойдет на компенсацию потерь, а какая — на реальное развитие, экономика на эти триллионы рано или поздно отреагирует. Вопрос лишь в том, как быстро выделяемые из федерального бюджета средства дойдут до конкретных исполнителей и превратятся в новые дороги, здания и цеха. Пока все процессы идут достаточно оперативно, но влияние анонсированных стимулов на реальный сектор, скорее всего, проявится, в лучшем случае, ближе к осени.

Очень важный вопрос — процентные ставки. По оперативным данным Росстата, в период с 30 апреля по 6 мая недельная инфляция замедлилась до 0,12% — уровня первой половины февраля. Определенно, Банк России будет снижать ключевую ставку. Но когда, с какой скоростью, пока не понятно. Нынешние 14% — это слишком много. Но вряд ли этот показатель сократится до однозначной цифры в ближайшие месяцы.

В то же время, льготная ипотека сейчас составляет 9%, а это уже что-то. Вскоре завершится трехмесячный срок по депозитам, размещенным в конце февраля — начале марта по сверхвысоким ставкам. Эти деньги снова появятся в обороте, что может привести к некоторой активизации спроса на жилье и автомобили и косвенно поддержать российский рынок стальной продукции.

Однако если внутренний спрос в июне улучшится, он вряд ли достигнет баланса с избыточным предложением. Скорее всего, некоторым российским металлургическим компаниям придется сокращать объем выпуска. Это, кстати, поможет немного опустить высокие российские цены на металлолом.

Ряд российских производителей ищут альтернативное решение, выталкивая излишки на экспорт. И это у них даже получается. Но цены! Чтобы компенсировать влияние санкций, турецким и китайским покупателям приходится предлагать дисконты в размере $100-200 за т (или 15-20%) по отношению к уровню мирового рынка.

Из-за укрепления рубля экспортный паритет уже стал ниже внутренних цен. Но главная задача сегодня — это пристроить за рубежом выпавшие из-за санкций объемы. Если удастся ее решить, это создаст условия для достижения относительной сбалансированности внутреннего рынка где-то в середине лета.

Тем не менее, у российских металлургов, дистрибьюторов и конечных потребителей металлопродукции есть какой-то свет в конце туннеля. Далекий и не слишком яркий, но есть. А вот как обстоят дела у наших бывших «партнеров», которые теперь совсем не партнеры?

Европа увлеченно играет в игры с импортозамещением российских энергоносителей. Идея с введением эмбарго на импорт нефти и даже газа из России мощно и в извращенной форме овладела широкими массами.

Что самое интересное, теоретически этот вопрос решаемый. Даже с газом. За последние два с половиной месяца только в Северной Америке анонсировано около 20 проектов строительства линий по сжижению природного газа. Их совокупная мощность позволит заместить весь российский экспорт трубопроводного газа в ЕС по состоянию на 2021 г.

Однако, как говорится, есть нюансы. Прежде всего, первые из этих проектов могут быть реализованы не ранее 2026 г. До этого времени лишнего газа на мировом рынке не будет. Разве что, европейские страны будут согласны платить за него не менее $1200-1700 за 1 тыс. куб. м, чтобы выбить с рынка значительную часть азиатских покупателей.

Второй вопрос более интересный. Он звучит так: а хватит ли в Северной Америке газа, чтобы обеспечить такой рост поставок? В 2021 г. США экспортировали в виде сжиженного природного газа (LNG) лишь 10,6% от объема национальной добычи. В марте 2022 г. этот показатель достиг 12,5%, что в апреле привело к подъему цен на газ в США до рекордного уровня с 2008 г. И пусть это всего лишь $270-280 за 1 тыс. куб. м, но американская экономика основана именно на дешевом газе.

Причем основная проблема американских газовиков заключается не в расширении добычи, которая в ближайшие годы, судя по прогнозам местных специалистов, будет расти гораздо медленнее экспорта, а в транспортных возможностях. Процесс получения разрешений на строительство трубопроводов в США весьма сложный и не быстрый.

От российской нефти и дизельного топлива тоже можно отказаться. Но здесь парадоксальным образом последствия будут зависеть от степени жесткости вторичных санкций. Если российские нефтяники компенсируют потерю европейского рынка продажами на других направлениях, глобальный баланс не нарушится. В ином случае стоимость нефти подскочит в прямой пропорции от масштабов сокращения российского экспорта по причине дефицита.

Одним словом, введя эмбарго на импорт российских энергоносителей, европейские страны уже сейчас столкнутся с большими проблемами. По крайней мере, за нефть и газ им придется платить втридорога в течение очень долгого времени, что обернется падением рентабельности региональной промышленности и, очевидно, безвозвратной ликвидацией части ее мощностей.

Собственно, на это намекает обстановка на европейском рынке стали, где в последние несколько недель наблюдается сильнейшее падение спроса. По сравнению с пиком, который в ЕС пришелся на начало второй половины марта, котировки на горячекатаный прокат упали примерно на 20% и продолжают снижение. Кстати, что интересно, сортовой прокат в Германии отнюдь не дешевеет. Похоже, что мини-заводы просто не могут себе это позволить в ожидании нового скачка цен на природный газ и тарифов на электроэнергию.

Еще одним источником слабости для рынка стали и всей мировой экономики выступает Китай. Там борются с коронавирусом уже два месяца, но без особого успеха. Работу промышленных предприятий локдауны сами по себе затрагивают сравнительно слабо, но зато сильно затрагивают логистику. Транспортные потоки внутри Китая и вовне нарушились. На местном рынке возник избыток предложения стальной продукции. Цены на нее, в том числе, на экспорте снизились до уровня середины января.

Пожалуй, можно сказать, что здание мировой экономики находится сейчас в процессе разрушения. Санкции, их последствия, а также коронавирус в Китае сносят его буквально до основания. И очевидно, какое-то время (скорее всего, немалое) нам придется жить в условиях нарастающего хаоса.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Природа нас не балует в этом году. Уже май наступил, а в наших северных широтах настоящего весеннего тепла, считай, и не было. Впрочем, суровому году — холодные ветры!

«У рынка провалилось дно», — так характеризуют сложившуюся обстановку некоторые металлотрейдеры. В марте правительство, помнится, «выжимало» из металлургов понижение цен на прокат, ограничивало торговую наценку для дистрибьюторов. Месяц спустя все это стало не актуально.

Цены падают без всякого влияния государства, под влиянием неблагоприятной рыночной обстановки. К началу мая котировки на арматуру опустились до минимальной отметки с октября прошлого года. Горячекатаный прокат снизился только до январских показателей, но, может, просто еще не успел.

Российский рынок оказался разбалансированным. С одной стороны — падение спроса. Дорогие деньги, вымывание оборотных средств, отказы банков в финансировании, резкое увеличение затрат — все это уменьшило видимое потребление на 20-30%. А стартовавший еще в марте ценовой спад еще сильнее все обострил. У потребителей, даже имеющих деньги на счету, возник прямой резон отложить закупки в ожидании, что дальше все станет еще дешевле.

С другой стороны, на значительные уступки идут не только дистрибьюторы, но и металлургические компании. У них сокращение экспортных поставок привело к накоплению значительных излишков продукции. Продажи за рубеж идут, но только по некоторым направлениям, где есть возможность осуществления расчетов и физической доставки. Крупнейшим покупателем пока является Турция. Однако продавать приходится со значительным дисконтом. В конце апреля экспортные котировки для российских компаний с учетом укрепления рубля стали ниже внутренних.

Теперь, чтобы стабилизировать рынок, металлургам, похоже, придется сокращать производство. Хотя такие решения будут приниматься не сразу и не быстро. В мае объем выпуска, по-видимому, существенно корректироваться еще не будет.

Важный вопрос заключается в том, когда российская экономика достигнет дна, а также когда и как сможет от него оттолкнуться. Глава Центробанка РФ Эльвира Набиуллина считает, что самое сильное снижение ВВП и пик инфляции придутся только на четвертый квартал текущего года. С точки зрения экономики в целом это выглядит достаточно правдоподобно.

Перестройка логистических цепочек займет немало времени. В Китае локдауны, поэтому связь с ним затруднена. Многие нейтрально настроенные страны осторожничают, выжидая, когда, как и чем завершатся украинские события. Очевидно, о какой-либо стабилизации обстановки можно будет говорить лишь после прекращения боевых действий.

Эльвира Набиуллина заявила, что вопрос о привязке курса рубля к золоту не обсуждается. Хотя, судя по недавнему интервью секретаря Совета безопасности Николая Патрушева, идеи, можно сказать, носятся в воздухе. Между прочим, совсем не обязательно, что речь идет именно о золоте. Оно, конечно, — металл красивый, но его ни в бак не заправишь, ни на обед не приготовишь. А если, например, только за рубли можно будет купить природный газ, нефть, продовольствие, палладий с титаном? А если не за рубли, а за какую-нибудь новую международную валюту?! Не исключено, что работа на этом направлении таки ведется, хотя ее результаты мы увидим сильно не сразу.

Не менее нескольких месяцев займет и прояснение ситуации с импортозамещением. Российская экономика достаточно сильно интегрирована в мировую. А в производственной цепочке достаточно выпадение всего пары-тройки звеньев, чтобы нарушился весь процесс. Многие предприятия сообщают о поступлении огромного числа заказов от клиентов, которые ранее использовали импортные аналоги. Но увеличение выпуска или расширение ассортимента зачастую наталкиваются на дефицит финансовых и кадровых ресурсов.

Кроме того, новая ситуация требует широкомасштабной законодательно-регулятивной перестройки. Так, имеющиеся меры господдержки не всегда помогают, так как были разработаны в иной экономической реальности и для иных целей. Сами промышленники, отраслевые эксперты, депутаты видят необходимость глубоких перемен в налоговом, таможенном, антимонопольном законодательстве. Работа над этим идет, причем весьма высокими темпами, но потребуются месяцы, чтобы изменения сказались на низовом хозяйственном уровне.

Тем не менее, все это еще не означает, что за суровой весной последует такое же холодное лето. Перед Первомаем ключевая ставка была понижена до 14% и будет уменьшаться и дальше. Эльвира Набиуллина предупредила, что следующие шаги будут не такими решительными, однако можно рассчитывать на то, что в ближайшем месяце произойдет, по меньшей мере, еще одна коррекция.

Если к концу мая ключевая ставка упадет до 11,5-12,5%, а льготная ипотека понизится, например, до 7%, то стройка определенно получит возможность дышать. В июне с некоторым опозданием может таки начаться полноценный строительный сезон. За еще один месяц борьбы с кризисом удастся восстановить еще какую-то часть экспорта и разблокировать какие-то направления импорта. Многие западные компании уже осваивают работу с Россией в «сером» режиме. Терять прибыли и нести убытки из-за политиков им совсем не улыбается.

В то же время, рассчитывать на ценовой разворот в ближайшее время будет сложно. Избыток предложения так просто не уберешь. В условиях торговой блокады и прекращения вывоза капитала из России рубль продолжит укрепляться. Мартовский скачок инфляции уже, похоже, сменяется дефляцией. Сжавшийся из-за всеобщего подорожания спрос приходится восстанавливать удешевлением. Главное, что потребление вообще есть, и его можно стимулировать хотя бы таким способом.

Безусловно, в нынешней ситуации сложно делать прогнозы. Есть очень много рисков. Причем они не ограничиваются военно-политической сферой, хотя с ней тревожнее всего. За последние два с лишним месяца Россия значительно ослабила свои связи с мировой финансовой системой, но остается достаточно тесно связанной с глобальной экономикой. А она, похоже, находится накануне серьезных испытаний.

На мировом рынке стали происходит то же самое, что и на российском: цены снижаются. Причем основная причина и там заключается в сужении спроса. В Китае экономика уже заметно страдает от локдаунов, хотя обстановка на самом деле там очень неоднозначная. Это, в частности, проявляется на местном рынке стальной продукции.

Под влиянием противоречивых заявлений и неоднозначных данных цены на нее в Китае с начала марта совершают колебания, причем порой весьма резкие, но… в достаточно узком интервале. На торгах Шанхайской фьючерной биржи для арматуры он составляет примерно 4800-5100 юаней ($727-773) за т, для горячекатаного проката — в среднем, на 100 юаней выше.

Китайский экспорт стали определенно увеличился, но цены на него во второй половине апреля падали, в том числе, и из-за проблем с логистикой, а также ослабления курса национальной валюты. Однако и китайские власти предупреждают металлургов, чтобы они не увлекались внешнеторговыми операциями и не создавали дефицит на внутреннем рынке.

В других регионах — иные заботы. Так, на Ближнем Востоке после праздников, завершающих Рамадан, может немного активизироваться спрос на стальную продукцию строительного назначения, при том, что цены на нее упадут. Российские компании смогли существенно увеличить экспорт полуфабрикатов, а падение цен на них привело к резкому удешевлению металлолома в Турции, примеру которого, очевидно, последует и сортовой прокат.

Европейские политики своим санкционным жаром загнали региональную экономику в глухой угол. Отказаться от российского газа в ближайшие годы она не сможет. Даже те страны, что официально объявили о нежелании платить за него рублями, очевидно, будут доставать его различными «обходными» путями. Но цены на газ на уровне $1000 за 1 тыс. куб. м и выше — это надолго. Равно как и тарифы на электроэнергию для промышленных потребителей в пределах 150-200 евро за МВт-ч.

Промышленность в такой обстановке нормально работать не может. Металлургам проще: при наличии квотирования импорта они будут удерживать котировки на свою продукцию на таком уровне, чтобы отбить затраты или хотя бы не слишком много терять. Но рецессия в Евросоюзе, очевидно, неминуема. Причем она будет происходить с полного ведома и одобрения Европейской комиссии, так как таким образом упадет потребление российского газа, а от импорта нефтепродуктов вообще можно будет отказаться.

В то же время, для США складывающаяся ситуация пока не выглядит критичной. Наоборот, в последние месяцы в американском металлургическом секторе было анонсировано беспрецедентное количество новых проектов. Новые крупные предприятия по выпуску листового проката будут строить U.S. Steel и Nucor. Та же Nucor будет возводить мини-заводы для производства арматуры, спрос на которую, как ожидается, существенно возрастет благодаря триллионной программе модернизации американской инфраструктуры. Сразу несколько компаний приступили к строительству в США заводов по выпуску алюминиевой продукции. Если это не повторная индустриализация, о которой много говорили еще при Трампе, то что?!.

Правда, в США собираются бороться с инфляцией путем повышения ставок. Это хорошо для доллара, который «тяжелеет» по отношению к остальным валютам (кроме рубля), но может быть не очень здорово для экономики страны. По крайней мере, первый квартал США завершили со снижением ВВП на 1,4%. Однако Штаты, как и Россия, кстати, играет вдолгую. Поэтому к ним, скорее, применима поговорка: «Цыплят по осени считают». А впереди еще только май.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Вот уже два месяца мы живем в условиях новой экономической реальности. Так, в частности, изящно охарактеризовали нынешнюю ситуацию некоторые участники Национального промышленного форума, который состоялся 22 апреля в Москве.

В чем же заключается эта «новая реальность»? Прежде всего, в безвозвратном отказе от многих вещей, которые ранее казались само собой разумеющимися и незыблемыми. Логика самого жесткого противостояния с Западом с начала 50-х гг. ХХ века, а то и с времен Гражданской войны приводит, с одной стороны, ко все новым ограничениям для российского бизнеса, а с другой, к пониманию невероятного масштаба стоящих перед ним задач.

Процесс адаптации к новым суровым условиям все еще продолжается. Обстановка остается неустойчивой и непредсказуемой. Давление со стороны наших западных «непартнеров» еще не дошло до пика. Еще не против всех российских компаний введены санкции, пока не полностью перекрыты границы, а западный бизнес еще не весь подчинился антироссийской идеологии и не отказался полностью от российского рынка.

Наконец, еще не завершилась история с рублевой оплатой за российские энергоносители. Судя по тому, что на Московской валютной бирже время от времени происходят внезапные укрепления рубля по отношению к западным валютам, какие-то крупные суммы в евро или долларах на нее заходят. Кроме того, страны ЕС все-таки пока не решились вводить эмбарго на импорт российского газа, а Еврокомиссия признала оплату в рублях возможной. Однако в ближайшее время нельзя полностью исключить громогласных скандалов с последующим прекращением поставок.

Тем не менее, в российской экономике явно приближается своя «вторая фаза» специальной операции по перестройке ее модели. Суть ее заключается в переходе от «чрезвычайности» к «нормальности», от реакции на действия противника по выстраиванию экономической блокады к созиданию. На проходившей 21-22 апреля конференции «Нержавеющая сталь и российский рынок» и на Национальном промышленном форуме немало внимания уделялись практическим вопросам выстраивания новых внешнеторговых потоков и запуску инвестиционного процесса.

Да и на совещании по вопросам развития отечественного металлургического комплекса, проведенном президентом 20 апреля, эти вопросы тоже занимали центральное место. Ведь компенсировать потери, понесенные российскими металлургами на западных рынках, можно только двумя способами. С одной стороны, надо находить новых торговых партнеров в нейтральных и дружественных странах Азии, Африки и Латинской Америки. С другой, следует увеличивать металлопотребление в России, а для этого нужно во множестве запускать новые строительные и инфраструктурные проекты и развивать широкомасштабное импортозамещение в промышленности. Это, со своей стороны, требует значительного расширения внутренних инвестиций.

Текущая ситуация немного напоминает 2014-2015 гг. Тогда, во время «первой очереди» западных санкций, было существенно улучшено взаимодействие власти и бизнеса. Удалось решить ряд застарелых нормативных проблем, была создана система государственной поддержки инвестиционных проектов. Новый толчок законодательному процессу дали коронавирусные локдауны весны 2020 г.

Сейчас бизнес и государство снова решают сообща серию еще более острых проблем. По отзывам предпринимателей, нормотворческий процесс резко ускорился. На редкость оперативно происходит согласование. Комитеты РСПП работают в тесной связке с Министерствами. У бизнеса опять выдалась возможность указать правительству на недоработки в законодательной сфере и обратить его внимание на нормы, не соответствующие новым реалиям. И при этом он с полным на то основанием рассчитывает на оперативную обратную связь.

За два месяца было сделано достаточно много. Например, реанимирован СПИК 1.0 и в целом значительно ускорен процесс заключения специальных инвестиционных контрактов. Российскому экспортному центру было поручено заняться поддержкой критического импорта. Подвести под это нормативную базу и внедрить ряд продуктов в Центре обещают уже к концу апреля.

Фонд развития промышленности докапитализировали на 37,7 млрд. руб и докапитализируют еще. Кроме того, он сможет направить на выдачу новых кредитов прибыль и средства, полученные от погашения прежних займов, на общую сумму 46,5 млрд. руб. По словам одного из руководителей ФРП, деньги найдутся на любое количество хороших заявок.

Под эгидой Минпромторга создается общероссийская база данных по импортозамещению материалов, комплектующих, запчастей, оборудования. Определяется, что еще можно будет получить от традиционных поставщиков, что придется закупать в обход, аналоги чего можно найти в дружественных странах, а что смогут освоить российские производители. Многие отечественные компании реально рассматривают нынешний кризис как возможность. Тем более, что государство готово их всецело поддержать. По словам одного участника Национального промышленного форума, нужно свое здесь и сейчас!

В частности, сейчас создается механизм гарантированного заказа и гарантированного спроса на высокотехнологичную импортозамещающую продукцию. Разрывается старый заколдованный круг, когда российские компании опасались вкладывать немалые средства в подобные проекты, так как не были уверены в том, что их новинки будут пользоваться спросом, а спроса не было, так как потребители не видели предложения российских альтернатив импортным продуктам.

Кризис также создает возможность отказаться от старых правил и схем и выстроить новые, по собственному разумению и исходя из своих потребностей и интересов. Так, на конференции «Нержавеющая сталь и российский рынок» отмечалось, что металлоторговые компании могут помочь российскому машиностроению перейти на более эффективную западную модель бизнеса, взяв на себя производство деталей и комплектующих под заказ.

При этом собственно на российском рынке стальной продукции дела идут не лучшим образом. Видимый спрос сильно упал. И хотя государство обещает всемерную поддержку инвестиционных проектов, а Центробанк РФ — снижение ключевой ставки, эти изменения к лучшему быстро не произойдут. Пока что металлотрейдерам приходится снижать цены, чтобы хоть как-то поддержать продажи.

Для металлургов ситуация не сильно лучше. С экспортом по-прежнему тяжело. Стальную продукцию за рубеж приходится продавать с дисконтом, а на внешних рынках котировки падают, поскольку и там большие проблемы с наличием спроса. Поэтому в России возникает избыток предложения, а производители вынуждены опускать заводские цены. Судя по всему, в мае они окажутся ниже тех отметок, на которых были перед 24 февраля.

На мировом рынке, скорее всего, спад будет не таким сильным. Дорогостоящие энергоносители и ресурсы — тенденция, очевидно, длительная. Поэтому уровень себестоимости у металлургических компаний так и останется высоким, а цены на прокат будут разгонять инфляцию.

С интересной инициативой выступила германская ассоциация WSM, объединяющая около 5 тыс. компаний, относящихся, в основном, к машиностроению и производству комплектующих. Она призвала металлургов вместе выработать согласованную ценовую политику по всей производственной цепочке создания добавленной стоимости, чтобы все ее участники могли получать хотя бы небольшую прибыль, а цена готовых изделий была бы посильной для конечных потребителей. Так что, не один только российский Минпромторг пытается провернуть нечто подобное с металлопродукцией и стройматериалами.

В целом в западных странах проводят свою политику импортозамещения российских энергоносителей возобновляемыми источниками энергии. Однако дело это не простое и не быстрое, поэтому европейцам настоятельно рекомендуют сократить потребление — ездить на общественном транспорте, мыться холодной водой, прикрутить обогреватели и кондиционеры, чтобы «не кормить Россию».

Вообще, этот аспект показывает разницу подходов, с которыми Россия и западные страны отвечают на вызовы времени. В Европе требуют, чтобы население шло на все большие жертвы ради борьбы с глобальным потеплением, наказания России и т. д. У нас же делают упор, скорее, на преодоление трудностей путем выстраивания новых внешнеторговых схем и создания собственного импортозамещающего производства. Мировоззренческая разница, если вдуматься!

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Больше санкций — всяких и разных! Именно в таких реалиях приходится сейчас существовать российской экономике. При этом основная трудность заключается не в их тяжести и проблемности, а в постоянном пополнении «черных» списков.

Контрагенты российских компаний зачастую опасаются иметь с ними дело. Вот заключишь контракт с российским партнером, а он вдруг станет подсанкционным! А товар уже в пути. Поэтому, как шутят представители экспортеров и импортеров, уж лучше сразу попасть под все санкции, чтобы ничего больше над головой не висело, а затем налаживать работу в новых условиях.

А работа понемногу налаживается. Запускаются схемы, которые позволяют отправлять свою продукцию за рубеж либо получать заказы из-за границы в обход выставленных барьеров. Самым проблемным местом в них остается логистика. Торговая блокада — она как неплотно затянутая удавка. Задушить не задушит, но дышать все равно сложно.

Хотя, конечно, схемы помогают не везде и не всегда. Если одни западные компании сами помогают искать обходные пути, чтобы не лишаться бизнеса в России, то другие, наоборот, даже без официального санкционного оформления полностью рвут все связи с российскими партнерами. Как с некоторым недоумением признают предприниматели, оказывается, теперь не все можно купить за деньги. Даже соображения коммерческой выгоды уходят порой на задний план под напором идеологии.

Как сообщил помощник президента РФ Максим Орешкин, падение российского импорта в марте составило «десятки процентов». С неэнергетическим экспортом спад, очевидно, не меньший. В апреле-мае, вероятно, дела пойдут лучше, но потери, конечно, будут большие. По прогнозам Министерства финансов и экономического развития, как заявил на заседании комитета Совета Федерации глава Счетной палаты РФ Алексей Кудрин, падение ВВП в текущем году составит более 10%.

Прогнозируются также инфляция на уровне порядка 20%, двукратный рост безработицы, суммарный ущерб от санкций в пределах 8% от ВВП. World Steel Association (Worldsteel) предсказывает на текущий год падение видимого потребления стальной продукции в России на 20% по сравнению с прошлым годом, от 43,9 млн. до 35,1 млн. т. С учетом неизбежного сокращения экспорта металлургам, скорее всего, придется уменьшать выплавку стали и производство проката.

Снижение спроса на стальную продукцию в России ощущается уже весьма заметно. В определенном смысле, повторяются кризисы 2015 и 2020 гг. У потребителей плохо с деньгами, финансирование дорогое, затраты растут опережающими темпами. Однако есть еще один мощный негативный фактор — отсутствие уверенности в будущем и неопределенность. Никто не знает, как повернутся дела через месяц или даже через неделю. Как говорится, снег еще сошел не полностью, и не вся дрянь вышла наружу.

Металлургические компании пока не приступали к серьезным сокращениям производства. Но российский рынок постепенно наполняется и переполняется металлом. Заводские цены на апрель установились, но в мае их, скорее всего, придется понижать. По крайней мере, на спотовом рынке медленное удешевление наблюдается практически по всем позициям. Котировки у дистрибьюторов уже зачастую ниже, чем на металлургических предприятиях. А поднять их в нынешних условиях крайне проблематично.

В то же время, человек — это такая живучая скотина, что ко всему приспосабливается. На многих предприятиях жизнь буквально бьет ключом. Там реально берутся за импортозамещение, освоение выпуска новых видов продукции, разработку и внедрение новых идей. Причем есть отзывы о том, что от государства реально есть поддержка, а некоторые вещи, которые ранее серьезно мешали, убирают.

Правда, с другой стороны, РЖД — это зло. Увеличение расходов на перевозки, на аренду вагонов — это, пожалуй, не меньший удар по российскому бизнесу, чем любые санкции. В то же время, услуги автомобильного транспорта, которому отрезали европейское направление, дешевеют.

Можно сетовать на то, что российское государство, как и два года тому назад, собирается помогать, главным образом, «системообразующим» компаниям, которые, как правило, себя и так неплохо чувствуют. На их поддержку, в частности, в виде субсидирования процентных ставок, выделяется 1-1,5 трлн. руб., тогда как остальных поддерживают, в основном, больше морально, чем материально.

Но, с другой стороны, в критической ситуации приходится расставлять приоритеты. На помощь от государства могут рассчитывать только те, кто способны выполнять задачи стратегического уровня и решать реально важные для страны проблемы. Остальным надо задумываться о том, как стать полезными.

Так или иначе, при санкциях мы будем жить долго. А как жить, зависеть будет, прежде всего, от нас самих. Сейчас мы находимся в состоянии достаточно длительного переходного периода, словно переходим вброд болото по неверной, прогибающейся под ногами тропе. Впереди виднеются только размытые контуры желаемого будущего.

Например, медленно и постепенно выстраивается система платежей в национальных валютах, без задействования долларов и евро. Здесь ключевое значение имеет возможность использования такого механизма в нормальной повседневной экономической деятельности, а не в качестве аварийного эрзаца. Вообще, важнейшая задача на ближайшие месяцы — это создание новой нормальности, некой понятной и привычной системы, в которой нам всем жить. Людей, вообще-то, больше всего напрягают не лишения, а неизвестность.

Тут опять выступает вопрос о конечных целях всей этой заварушки. Глядя на западные страны, порой возникает впечатление, что им интересен сам процесс. Политики пиарятся, придумывают новые санкции — в общем, заняты делом. Параллельно происходит конфискация всех активов российского происхождения, до которых эта публика способна дотянуться.

То, что борьба с Россией сопровождается серьезными издержками для экономики и населения европейских стран, в расчет не принимается. Очевидно потому, что конфискуют активы в свою пользу одни, а издержки несут совсем другие. Характерно, что и принципиальное нежелание европейских политиков, чтобы энергокомпании платили за российский газ в рублях, заключается в том, что предложенный механизм не позволяет западным структурам накладывать лапу на эти платежи. То есть, не позволить России обойти санкции для них важнее, чем обеспечить газом свои экономики.

Между тем, апрель перевалил за середину, а значит, скоро придет время рассчитываться за газовые поставки. Могут состояться очень интересные открытия. А может, все пройдет тихо, без шума и пыли. Большой бизнес суеты не любит.

Кстати, вспоминается, что в прежние времена Советский Союз почти всегда жил при торговой блокаде той или иной степени жесткости. И наиболее впечатляющий ее прорыв состоялся в 30-е гг. ХХ века во времена Великой Депрессии. Тогда любой крупный клиент был на вес золота.

И это как бы не намек, но если западные страны ухнут в кризис аналогичного масштаба, вопрос о санкциях может отойти далеко на второй план. На мир сейчас накатываются сразу несколько кризисов — энергетический, ресурсный, продовольственный, а у нас как раз имеется почти все, что нужно. Да, и хороший рынок сбыта — тоже.

Санкции — оружие обоюдоострое. Россия — дорогой ценой, роняя капли крови и клочья шкуры, пытается оторвать свою экономику от западной, а внутренние цены — от мирового рынка. Если рубль укрепится надолго, есть шанс прекратить импорт инфляции, который так донимал отечественную экономику в прошлом году.

В то же время, в США и Европе произошел такой же инфляционный скачок, как в России в марте этого года. Но если у нас наиболее чувствительный удар пришелся по потребительскому рынку, то в западных странах подорожали ресурсы. Так, например, несмотря на слабый спрос котировки на горячекатаный прокат в ЕС, как правило, не опускаются ниже 1300 евро за т EXW, а арматура стоит от 1200 евро за т и выше. Металлургические компании прямо заявляют, что с такими ценами на газ и тарифами на электроэнергию не могут продавать дешевле. И это повышение, которое обещает быть долгосрочным явлением, пройдет по всей производственной цепочке.

Итальянская металлотрейдерская ассоциация Assofermet призвала Европейскую комиссию отменить все ограничения на импорт стали, чтобы насытить рынок и сбавить цены на прокат. Согласно ее заявлению, нынешние котировки просто невыносимо велики для нормальной экономики. Но Assofermet не права. Проблема европейского рынка стали заключается не в дефиците, а в высоких затратах. Если понизить цены, региональные металлурги просто начнут закрываться.

Европейский Центробанк отказался тем временем от повышения ключевой ставки, оставив ее на уровне 0,5%. Таким образом, в ЕС выбрали инфляцию. А вот в США прогнозируется повышение ставок, что поддержит доллар, но может привести к экономическому спаду. По крайней мере, Worldsteel называет изменение приоритетов американской монетарной политики одним из основных рисков для мировой экономики и рынка стали.

Говорят, что когда идешь по болоту, нельзя останавливаться — засосет. Поэтому надо идти дальше, смотреть под ноги и надеяться, что избранный путь приведет на твердую почву, а не в трясину.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Санкции, которые вводятся против России пакет за пакетом, меняют мир. Рынки переформатируются, глобальная экономика распадается на кластеры. А впереди, возможно, грядут новые потрясения, которые затронут уже и финансовую сферу.

Россия по-прежнему находится в остром кризисе, который, как водится, соединяет в себе опасности и возможности. Разрыв с доброй половиной крупнейших торговых партнеров — это очень больно. А укрепление рубля до уровня начала января текущего года почему-то почти не приводит к понижению цен, подскочивших в марте под влиянием инфляционного шока.

В то же время, как сообщил в ходе правительственного отчета в Госдуме премьер-министр Михаил Мишустин, сейчас возникло уникальное в исторических масштабах пространство возможностей. Западные компании, уходя из России, оставляют свободные ниши, которые только и просят, чтобы их кто-то заполнил. Импортозамещение во всех отраслях становится жизненной необходимостью.

Вообще-то, данная проблема очень широка и многогранна. Прежде всего, российская экономика начинает жить по принципу: «Если жить захочешь, то и не так раскорячишься». Трудности, которые она испытывает, настолько велики и обширны, что для их преодоления требуются лишь наиболее эффективные решения.

Распилы, откаты, понты, пиар — нельзя сказать, что все это больше не работает, но вот негативные последствия мгновенно становятся очень неприятными и зримыми. Кризис такого масштаба — идеальная и неповторимая возможность увидеть и оценить, кто чего стоит на самом деле. «Манагеры», умеющие рисовать красивые презентации, оптимизировать затраты и резать косты, в нынешних условиях становятся как-то не совсем востребованными. Нужны, прежде всего, те, кто способен дать конкретный результат. Ставки-то ого-го-го, как высоки!

Следующий вопрос первостепенной важности — приоритеты в импортозамещении. Как показали последние полтора месяца, иностранные компании, чью продукцию достаточно легко заместить, с российского рынка как раз не уходят. Или оставляют для себя открытую дверь. Или готовы втихую поставлять свои товары, просто по другим логистическим каналам.

Самая большая трудность заключается в том, как найти замену продуктам, которые быстро заменить нельзя. А их перечень, увы, весьма обширный. Премьер-министр в своем выступлении в Госдуме упоминал прекращение поставок импортных компонентов для российских самолетов. К этому можно добавить компоненты для автомобилестроения и прочего транспортного машиностроения, промышленное оборудование, микропроцессоры, программное обеспечение и, увы, многое другое. Даже женские прокладки и подгузники, где качество имеет решающее значение.

Более того, промышленная продукция — это только часть наших проблем. Срочно импортозамещать необходимо платежные системы, страховки, реестры, регистры, рейтинги и прочие элементы механизма глобальной торговли, из которой Россию грубо вышвыривают. Когда пришла беда, а жареный петух начал, как оглашенный, больно и метко клеваться во все стороны, обнаружилось, например, что стране не хватает не только самолетов, но и обычного торгового тоннажа, а грузы на сотни миллионов рублей можно задержать в иноземном порту легким движением ручки по бумаге.

В то же время, перейти к экономической автаркии и полному самообеспечению физически невозможно. Точнее, можно, но это будет грустно. В свое время, когда в 2015 г. Минипромторг утвердил первую программу импортозамещения в металлургической промышленности, представители компаний-производителей сразу сказали, что некоторые пункты заведомо выполнены не будут. Российский рынок в некоторых нишах слишком узкий, чтобы оправдать затраты на освоение выпуска достаточно сложной и наукоемкой продукции.

Сейчас мы находимся в том же самом положении, причем по многократно большему числу позиций. И опять упираемся в ту же проблему узости национального рынка. Единственный выход из нее — изначально закладываться на возможность экспорта. С помощью государственных дотаций и пользуясь гарантированным отсутствием конкуренции сделать импортозамещающий продукт, а затем предложить его внешнему рынку. Однако для этого надо — ни много, ни мало — создать альтернативную недискриминационную систему мировой торговли и международных расчетов!

Впрочем, кое-что на этом направлении уже делается. В частности, Россия начинает торговать с Китаем, Индией и Турцией соответственно в юанях, рупиях и лирах, ведется работа над созданием аналогичного механизма с Ираном. А со временем, возможно, придет очередь и международной кооперации.

Вообще, концепция глобализации, что сейчас торжественно издыхает под грохот санкций, изначально была совсем не плоха. Она реально обеспечила подъем мировой экономики в 90-е и «нулевые» годы. Созданную в то время систему международного разделения труда погубили, как водится, недальновидность и жадность. Производственные мощности росли быстрее, чем покупательная способность потребителей. Вместо того, чтобы расширять спрос, сокращались затраты и стимулировалось безудержное потребление «одноразовых» вещей, что привело к быстрому истощению доступных и недорогих ресурсов.

По-видимому, «Глобализация 2.0» должна реализовываться на совсем иных принципах. Дешевых ресурсов и энергии, очевидно, больше уже не будет. Поэтому приоритетами должны стать не дешевизна и количество, а долговечность и качество. Кроме того, в новой системе международного разделения труда все должны иметь возможность нормально зарабатывать.

Впрочем, чтобы дожить до будущего, надо пережить настоящее, а это не так просто. Санкционный пресс на российскую экономику усиливается. Но и противной стороне приходится не сладко. На прошлой неделе западные страны предприняли чрезвычайные меры по снижению мировых цен на нефть, объявив о беспрецедентной по своим масштабам распродаже стратегических резервов. И все же нефть осталась стоить порядка $100 за баррель.

Основная проблема здесь заключается в том, что эта мера одноразовая и конечная: резервы можно распродать, а затем остаться ни с чем. В то же время, российское правительство все-таки старается принимать системные решения. Так, постепенно разворачивается многоуровневый механизм поддержки и развития важнейших отраслей и приоритетных проектов.

В последние годы российская экономика производила двойственное впечатление. В ней существовали, слабо пересекаясь друг с другом, обычный бизнес типичной новой рыночной страны и стратегический сектор, вобравший в себя лучшие кадры, выдающий передовые разработки мирового уровня и выше, реализующий грандиозные проекты и, что немаловажно, имеющий привилегированные условия финансирования. Сейчас, в условиях кризиса, этот сектор может реально стать лидером, вытаскивающим всю экономику страны на новый уровень.

Правда, это сопровождается тем, что в России становится все меньше рынка в его классическом понимании. Это, в частности, распространяется на стальную продукцию, цены на которую в последние две недели практически стабилизировались. Причем, как заявил глава Минпромторга Денис Мантуров, нельзя исключить даже фиксацию цен в чрезвычайной ситуации.

Впрочем, как отметил ведущий акционер группы НЛМК Владимир Лисин, в таком случае не мешало бы зафиксировать и затраты. Пока что же достигнута договоренность между металлургами и дистрибьюторами об ограничении на второй квартал торговой наценки при продаже стальной продукции. Максимальный ее уровень составляет 12%, хотя в нынешней рыночной ситуации эта цифра взята с большим запасом.

На мировом рынке стали между тем продолжается заполнение пустоты, возникшей вследствие вынужденного ухода российских и украинских компаний в конце февраля — начале марта. В частности, европейские компании активно закупали полуфабрикаты в таких странах как Китай, Индия, Индонезия, Турция. Китайский горячекатаный прокат расширяет свое присутствие по всему миру. Цены понемногу снижается, что обусловлено как прекращением ажиотажа, так и ослабевшим из-за дороговизны спросом.

Российские металлургические компании понемногу увеличивают свое присутствие за рубежом, но география их экспорта сильно сузилась. Страны СНГ, Турция, Египет, немного Италия… Расширять этот список пока что сложновато. Однако проблемы постепенно решаются. По крайней мере, металлурги считают, что существенно сокращать производство стали и проката в ближайшее время им не понадобится, а избытка предложения на внутреннем рынке, как минимум, в апреле-мае не должно возникнуть.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Трагический, тревожный и наполненный событиями март прошел. Начинается апрель. Интересно, кто-то думает, что он окажется спокойнее предыдущего месяца?!

Нет, похоже, нам всем придется переквалифицироваться в стайеров. Или в марафонцев. Или вообще в «железных людей» — триатлонистов. Потому что ничего скоро не закончится. Более того, еще ничего толком не началось. Старый мир рушится, а построить новый это только у Господа Бога получилось всего за шесть дней. Люди, они точно дольше провозятся.

Безусловно, главным событием прошедшей недели стало введение нового порядка оплаты российского природного газа европейскими клиентами. Оно вызвало настоящий шквал дискуссий, обсуждений, комментариев, надежд, предвкушений и разочарований.

Однако следует отметить, что подавляющее большинство процессов в экономике не происходит быстро. Да и реальная оплата за газ по действующим контрактам должна состояться где-то не ранее начала второй декады апреля. Тогда же и должны проясниться некоторые важные подробности и нюансы, которые не были однозначно прописаны и пока не до конца ясны.

В западных источниках указываются две основные причины, почему оплата газа в рублях по предложенному российской стороной механизму — это плохо. Во-первых, европейские деньги будут заводиться в российскую юрисдикцию и там оставаться. Заблокировать и подвергнуть санкциям их станет невозможно. Это весьма беспокоит европейских политиков, которые считают одной из основных целей санкций отрезание России от источников евро и долларов.

Во-вторых, европейцам не нравится то, что предложенная схема будет способствовать укреплению российской валюты. Доллар теперь точно не будет стоить 200 руб. Сколько он будет стоить, вопрос дискуссионный, так как во многом зависит от того, в какой валюте будет выставляться счет покупателям — все-таки в евро или в рублях? Если в строке цифрами и прописью будут стоять рубли, то обменный курс станет проблемой для покупателя. А заодно — и лишним стимулом для ослабления режима санкций.

Еще один вывод, который следует из прочтения западных информационных материалов, заключается в том, что европейские и американские специалисты не слишком верят в то, что Россия действительно решится отключить газ, поскольку она тогда лишится важного источника государственных доходов. Ну действительно, какой дурак будет отказываться от живых (хотя и частично заблокированных) денег?!

Правда, например, германские промышленники, представляющие такие известные корпорации как ThyssenKrupp и BASF, предупреждают собственное правительство о том, что прекращение поставок российского газа будет иметь катастрофические последствия для национальной экономики. Потребление газа Германией составило в 2021 г. около 84 млрд. куб. м, из которых 38 млрд. куб. м было использовано промышленностью. При этом из России немцы получили около 56 млрд. куб. м.

В общем, нас ждет, без сомнения, очень интересный месяц, в центре которого будут находиться газовые дела. Сейчас Европа четко идет по пути экономического самоубийства, причем заварившие всю кашу американцы и не скрывают, что кризис им приносит только бонусы.

Неделей ранее лично президент Байден впарил европейцам 15 млрд. куб. м американского сжиженного природного газа. И хотя это соответствует немногим более 3% от годового потребления Евросоюза, важен сам принцип. На прошедшей неделе стало известно, что США исключили российские минеральные удобрения (товар востребованный и дефицитный) из перечня санкционных продуктов, а также вопреки разговорам об эмбарго расширили закупки российской нефти.

Кроме того, США сделали решительный шаг по снижению цен на нефть, от которых в значительной степени зависит стоимость бензина на национальном рынке. Было объявлено о беспрецедентной распродаже национального стратегического резерва в масштабах 1 млн. баррелей в день. Объем этих запасов в конце марта оценивался в немногим менее 570 млн. баррелей (примерно 27 дней американского потребления), так что хватит их надолго. Это реально может снизить темпы роста мировых цен на нефть даже в случае ужесточения антироссийской торговой блокады.

Для российской экономики прошедшая неделя выдалась предсказуемо нелегкой. Экспортные и импортные перевозки остаются, пожалуй, наиболее болезненной проблемой. Решать ее по-прежнему очень нелегко. Дефицит комплектующих в ближайшие месяцы будет доставлять немало трудностей российским промышленникам, и быстро с ними не справиться.

Ассоциация «Русская сталь» в письме первому вице-премьеру Андрею Белоусову от 28 марта оценила возможное падение внутреннего спроса на стальную продукцию в 2022 г. в 30% или около 13 млн. т. В частности, как сообщила ассоциация, по состоянию на конец марта 8 из 14 российских автозаводов приостановили свою деятельность. И даже те, что остались на плаву, будут вынуждены сокращать выпуск и менять ассортимент.

В то же время, подобная оценка может оказаться все-таки слишком пессимистической. Большая часть потребления стальной продукции в России — это стройка, а там все не настолько плохо. Основная проблема — импортные отделочные материалы, но это актуально, в первую очередь, для коммерческого и жилого премиум-сегмента.

В конце марта было, наконец, принято решение о продлении льготной ипотеки с повышением предельного уровня кредита до 6-12 млн. руб. Девелоперам тоже обещано субсидирование процентной ставки. При этом надо учитывать еще и то, что ключевая ставка ЦБ России на уровне 20% — это не навсегда. Рубль за последние две недели прилично укрепился, так что можно, наверное, ослабить гайки.

Еще один источник спроса на стальную продукцию — инфраструктурные проекты. Некоторые из них, потерявшие актуальность в новых условиях, приостановлены, но в целом финансирование на эти цели увеличено. Наконец, не исключено, что позднее, когда ситуация немного устаканится, будут запущены новые программы стимулирования строительного сектора.

Впрочем, российские металлурги, вероятно, столкнутся с другой проблемой. Экспортные поставки у них существенно сократились и, может быть, надолго. Отечественный рынок заменить внешний не сможет. Сейчас это еще не слишком заметно, но в ближайшие месяцы в России может возникнуть избыток предложения металлопродукции. И тогда производителям, возможно, придется снизить загрузку своих мощностей.

Пока что российский рынок стали находится сейчас в относительно стабильном состоянии. Металлургические компании определились с заводскими ценами на апрель и вряд ли будут их менять. Так что теперь дистрибьюторам надо устанавливать свои котировки на такой уровень, чтобы самим иметь прибыль. На прошлой неделе арматура немного дорожала, горячекатаный прокат дешевел, но в целом стальная продукция подходит к равновесию.

На мировом рынке резкие мартовские подъемы тоже переходят в относительную стабилизацию. В Европе рост цен в целом завершился по причине практического прекращения сделок. Горячекатаный прокат местного производства остановился в интервале 1400-1500 евро за т EXW, импортная продукция поступает, в среднем, по 1200 евро за т CFR. При таких ценах европейские компании готовы работать, если им, конечно, не отключат газ.

В условиях резкого падения российского экспорта и фактического отсутствия на внешних рынках украинской продукции (хотя что-то все-таки идет в Европу по железной дороге) резко активизировались за рубежом китайские компании. Они вдруг стали крупнейшими поставщиками заготовки и слябов, а горячекатаный прокат идет в Турцию, страны Персидского залива и даже в Евросоюз с уплатой антидемпинговой пошлины. Российским металлургам, если они смогут возобновить внешние продажи, придется перебивать китайские предложения ценой.

В самом Китае пошла на спад эпидемия коронавируса, что отразилось на уровне биржевых котировок на стальную продукцию и металлургическое сырье. Правительство и Народный банк Китая объявили ряд мероприятий, направленных на поддержку экономики в трудные времена. Так что, настроения там довольно оптимистичные.

У нас, конечно, для оптимизма особых причин сейчас нет. Впереди ждут новые сложные и заполненные трудами недели. Прошедшие изменения необратимы, возвращения к прежним временам не будет. Значит, чисто из чувства самосохранения надо вылепливать из разбитого всмятку окружающего мира что-то более удобоваримое.

Несмотря на все нынешние трудности, мы по-прежнему приглашаем получить новую информацию, встретиться с коллегами и деловыми партнерами, обменяться мнениями на выставках и конференциях, которые пройдут в 2022 г. В Москве 21-22 апреля состоится конференция «Нержавеющая сталь и российский рынок», а 27-28 апреля участники рынка приглашаются в Ташкент на 2-ю Международную конференцию «Рынок металлов Центральной Азии».

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Итак, прошло больше месяца с начала кризиса. Мир необратимо меняется, и все мы не по одному десятку раз помянули древнее китайское проклятие. Прежние модели, отношения, понятия, обыкновенности сносятся до основания, а вот с новым строительством на расчищенном месте придется обождать.

Как когда-то заявлял древний китайский стратег Сунь-Цзы, «война любит победу и не любит продолжительности». Он же еще и говорил, что «хуже всего — осаждать крепости». Тем не менее похоже, что конфликт впереди долгий. Особенно, на экономическом фронте.

Первоначальный шок от тотальных санкций и вызванного ими падения курса рубля понемногу проходит. По крайней мере, панических закупок стало ощутимо меньше, а задранные поначалу цены идут на спад.

Так, в частности, разворачивались на прошлой неделе события на российском рынке стали. По сравнению с пиками в начале марта стоимость арматуры на споте в Москве упала более чем на 15 тыс. руб. за т, на горячекатаный прокат — более чем на 10 тыс. руб. за т, а на сварные трубы — на 20 тыс. руб. за т.

Продолжится ли понижение в дальнейшем? Металлургические компании считают, что нет. Разве что, в ближайшие пару недель ускорит падение металлолом, что может сдвинуть вниз котировки на арматуру. Как оказалось, себестоимость у российских производителей весьма высокая. В некоторых случаях нынешние цены на стальную продукцию даже несколько ниже, чем следовало бы из формулы «себестоимость плюс», предложенной Минпромторгом.

Основная проблема заключается в том, что у всех металлургических компаний есть расходы на приобретение каких-либо ресурсов за рубежом. Это может быть сырье (железная руда, ферросплавы, цинк), химикаты и другие нужные материалы, запчасти к импортному оборудованию, которые теперь так просто не купишь и не ввезешь.

Безусловно, очень хорошо, что за последнюю неделю солидно укрепился рубль. Теперь его курс ниже, чем до начала кризиса, всего лишь на четверть, а не более чем на треть, как неделей ранее. Но дьявол прячется в других деталях. Это, в первую очередь, платежи, а во вторую — физическая доставка.

Обе эти проблемы, конечно, решаются. Как говорится, жить захочешь — и не так раскорячишься! Но все это происходит не быстро. Российские компании возобновили экспорт полуфабрикатов и чугуна, хотя пока что в сравнительно небольших объемах. Но с готовым прокатом сохраняется неопределенность.

Отсутствие российской стальной продукции на внешних рынках создает проблемы и за рубежом, и в самой России. Повышение цен на прокат в Европе продолжается. Так, базовые цены на горячекатаные рулоны в Германии и других странах в северной части Западной Европы достигли 1400-1500 евро за т EXW, а арматура превышает 1200 евро за т. Региональный рынок втягивает в себя стальную продукцию со всего мира (естественно, в пределах квот), что приводит к ее подорожанию в Турции, странах Ближнего Востока и Восточной Азии.

Правда, прекращение поставок из Украины и большие проблемы с российским экспортом несколько нивелируются сужением спроса. В той же Европе промышленники и строители опасаются, что в скором будущем им придется сворачивать свою деятельность, если затраты на электроэнергию и природный газ останутся такими же непомерно огромными. Турецким металлургическим компаниям уже пришлось стабилизировать цены на сортовой прокат, чтобы полностью не обнулить продажи.

Самыми хитрыми, как и во время прошлогодних скачков, оказались китайцы. Биржевые котировки на арматуру и горячекатаный прокат в Шанхае повысились менее чем на 10% по сравнению с предкризисными показателями. Власти охлаждают внутренний рынок, объявляя локдауны. Хотя в страну пришел относительно менее опасный «омикрон», появление пары-тройки-десятка заболевших по-прежнему является поводом для введения карантина в городах с миллионным населением. А таких случаев бывает более 2 тыс. в сутки.

Тем не менее, уровень загрузки мощностей китайских меткомбинатов во второй половине марта вырос до более 85%, что в предыдущий раз наблюдалось летом прошлого года. Китайские компании начали предлагать европейским покупателям слябы, американским — товарный чугун, а также расширили продажи горячекатаного проката в страны Юго-Восточной Азии и Персидского залива. В принципе, именно они могут заменить российскую и украинскую продукцию на внешних рынках. Но в Китае ждут и новых стимулирующих пакетов для национальной экономики, когда ситуация с коронавирусом улучшится.

На российском рынке резкое сужение экспорта создает опасность перепроизводства и избытка предложения. Или же металлургам, особенно, ориентированным на внешние рынки, придется в самое ближайшее время сокращать выпуск. Видимый спрос на прокат в последнее время активизировался, но это, вероятно, краткосрочное явление. Впереди — весьма серьезное сужение реального потребления.

Разрушение старого мира проходит тяжело для отечественной экономики. Понятно, что если бы не то импортозамещение, что происходило с 2014 г., все было вообще швах. Но новые уязвимости продолжают вылазить в ежедневном режиме.

Например, российские власти всегда привечали приход в страну иностранных компаний, строящих заводы и приносящих с собой деньги и новые технологии. Сейчас же эти предприятия становятся фактором риска и неопределенности. Кто-то ушел сразу, кто-то взял паузу на пару месяцев с неизвестным исходом, кого-то дожали, чтобы ушел… Понятно, что сами заводы никуда не делись, а западному бизнесу наверняка не по нутру отказ от ценных российских активов. Но проблема есть, причем неопределенное состояние затягивается, так как это не то дело, где можно рубить сплеча и принимать поспешные решения.

Строительные компании объявляют о возможности заморозки до 20-30% своих проектов. Под наибольшей угрозой находится премиальный сегмент жилья и коммерческое строительство, где широко использовались импортные отделочные материалы. Возможно, эту проблему можно будет решить тем или иным способом, но все это — время.

Критическими здесь представляются летние месяцы, когда будут израсходованы запасы, созданные еще до кризиса, а для импортной техники придет время техобслуживания. К этому времени и надо будет в целом решить проблемы с поставками и всем прочим или… исходить из того, что их не удастся решить вообще.

В ближайшую пару недель очень большое значение будет иметь инициатива президента о переводе торговли природным газом с недружественными странами на рубли. Очевидно, что если «Газпрому» удастся провернуть такую схему, опираясь на оговорку в контрактах о возможности изменения условий (в данном случае, валюты платежа) по требованию регулирующего органа, это будет очень большое достижение.

Одно только заявление об этом позволило серьезно укрепить рубль, а перевод даже части экспорта на национальную валюту будет способствовать дальнейшему повышению ее курса, что очень важно для снижения инфляции. Кроме того, чтобы осуществлять платежи за газ в рублях, европейским странам придется ослабить хотя бы на небольшом участке режим санкций.

По этой причине российское предложение вызвало такую истеричную реакцию у Европейской комиссии и некоторых европолитиков, для которых идеология имеет абсолютный приоритет над экономикой. При этом Европе в краткосрочной перспективе в принципе не обойтись без российского газа. И в среднесрочной, в пределах 3-5 лет — тоже.

Все заявления об импортозамещении данного ресурса в пределах несколько месяцев не учитывают нескольких важных факторов. Во-первых, в мире просто нет свободного газа в тех объемах, чтобы заместить хотя бы 20% российских поставок.

Во-вторых, аналогичные проблемы есть и с энергетическим углем. Поэтому если европейские страны остановят газовые электростанции и восстановят закрытые несколько лет тому назад угольные энергоблоки, им все равно будет нечем их топить.

Наконец, в-третьих, в Европе нет инфраструктуры для разворота газовых потоков. Импорт того же сжиженного природного газа довели до максимума еще в январе текущего года. А в феврале его пришлось сокращать, потому что не хватило ни места в газохранилищах, ни пропускной способности газопроводов.

Поэтому противостояние на газовом фронте обещает быть исключительно важным. В том числе, и в плане не только разрушения, но и созидания. Старый мир разваливается, но на расчищенном месте надо и строить что-то новое.

Это в полной мере относится и к российской экономике. Там все еще продолжается выстраивание новых механизмов, выработка новых правил, поиск новых решений. И этот переходный процесс будет происходить еще достаточно долго. Последствия разрывов с западными странами, даже если значительную часть из них в конечном итоге удастся в той или иной мере восстановить, будут ощущаться очень остро месяцами, а то и годами.

В обозримом будущем в России придется озаботиться созданием очень и очень многих вещей. Поэтому крайне важно обеспечить для этого хоть мало-мальски подходящие условия. Очень хорошо, что правительство занялось упрощением работы строительных компаний, но такой подход стоит распространить и на другие отрасли.

Если на российском рынке сейчас появилось много пустых мест, не мешало бы хотя бы не мешать тем, кто готов заняться их заполнением. Облегчить, упростить и удешевить не только регистрацию новых предприятий, но и, например, подключение к сетям, получение разрешений, аренду площадей и прочее. Как-то решить вопрос с льготным финансированием новых проектов, немного ослабить гайки в сфере госзакупок… В конце концов, современные информационные технологии позволяют создать достаточно эффективную систему повседневного финансового контроля.

Впрочем, сейчас любой стратег может, не вставая с дивана, предложить не меньше полудюжины идей различной степени гениальности. Проблема всегда упирается в организацию, исполнение, наличие необходимых ресурсов. И знание о том, что надо сделать, мало помогает в ответе на главный вопрос — как?! Тем не менее, важно не пропустить момент, когда надо будет перейти от разрушения к созиданию.

Несмотря на все нынешние трудности, мы по-прежнему приглашаем получить новую информацию, встретиться с коллегами и деловыми партнерами, обменяться мнениями на выставках и конференциях, которые пройдут в 2022 г. В Москве 21-22 апреля состоится конференция «Нержавеющая сталь и российский рынок», а 27-28 апреля участники рынка приглашаются в Ташкент на 2-ю Международную конференцию «Рынок металлов Центральной Азии».

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Как гласит легенда, во времена оны, когда на аренах цирков проводились борцовские турниры — прообразы позднейшего рестлинга и прочих шоу с драками и поединками, раз в год профессиональные борцы собирались в таверне в городе Гамбурге и там при закрытых дверях проводили состязания всерьез и по-честному, чтобы точно знать, кто чего реально стоит, и выстраивать свои действительные рейтинги.

Сегодня вся российская экономика проходит такую же проверку «по гамбургскому счету». Иронично, что она имеет прямое отношение к тому самому городу Гамбургу, в котором, как и в ряде других портов на северо-западе Европы, скопились тысячи контейнеров с грузами для российских компаний, доставка которых зависла из-за отказа морских перевозчиков иметь дело с Россией и введения свирепого экспортного контроля..

Первая неделя после начала украинских событий была просто шоковой, вторая — укороченной из-за праздника и переноса выходных дней. А вот в третью экономике и обществу реально пришлось держать удар.

В целом результаты не радуют. Плюс в том, что курс рубля начал укрепляться после обвала в первых числах марта. Он, правда, на треть ниже, чем до начала кризиса, но все-таки только на треть, а не на половину, да и в дальнейшем можно надеяться на положительную динамику. Тем не менее, по всему рынку прошла настоящая вакханалия повышений на цен на все без исключения товары. Причем импорт, порой, дорожал сразу в разы. Все это сопровождалось паническими закупками, пустыми полками магазинов и припрятыванием товаров на складах и в подсобках. То же самое происходило и в секторе В2В.

Реальная обстановка и в самом деле сложная. С одной стороны, большинство партнеров и поставщиков в европейских странах вовсе не отказываются от продолжения бизнеса в России. Как правило, продолжают работу предприятия с иностранными инвестициями, хотя, конечно, в большой деловой семье — не без уродов. Безусловно, выросли цены вследствие падения курса рубля, а также из-за повышения рисков. Однако с платежами неразрешимых проблем нет.

Но с другой стороны, что в действительности является большой проблемой, так это физические поставки. Крупнейшие судоходные компании присоединились к антироссийским санкциям. Польша превратилась в беззаконный «дикий запад» для российских и белорусских перевозчиков, хотя некоторые компании сообщают о возобновлении транзита. Пока еще слабо восстановилась работа черноморских портов. С российскими экспортерами по-прежнему боятся иметь дело (по крайней мере, официально).

Кроме того, «гамбургский счет» показал, что в огромном большинстве технологических цепочек в России есть импортные звенья с высокой зависимостью от продукции из враждебных стран. Опять-таки, это плохо, но не смертельно. Некоторым товарам можно найти аналоги в Китае, Индии или Турции. Во многих случаях прокладываются новые маршруты. Где-то готовы выйти со своей продукцией российские производители. Эти задачи просто оказались более сложными, чем можно было бы представить заранее. Поэтому времени на их решение понадобится достаточно много.

Уязвимым местом российской экономики остается финансовый сектор. Ослабление курса национальной валюты на треть — это слишком много, особенно, если учитывать проблемы с внешней торговлей и резкий рост логистических затрат. Эхо от падения рубля прошло по всему рынку, став основной причиной инфляционного скачка. И это больно.

Российский центробанк, правда, настроен оптимистично, заявляя о вероятном снижении инфляции до 4% к 2024 г. Но на ближайшую перспективу он оставил неизменной ставку в 20%. Вероятно, снижать ее и в самом деле преждевременно, но для экономики дорогие деньги — это очень сильный удар.

Правительство прибегло к новой для себя тактике, попытавшись снизить цены и начав как раз с рынка стальной продукции. В принципе, идея ограничить рентабельность металлургических компаний уровнем 20-25% и ввести потолок на торговую наценку довольно неплохая. Во всяком случае, это позволяет затормозить инфляцию и предотвратить ее раскрутку. Но здесь сразу вылез ряд достаточно серьезных проблем.

Прежде всего оказалось, что формулу «себестоимость плюс» необходимо распространить по всем звеньям производственной цепочки. И здесь не понятно, что делать с импортными составляющими. Так, например, Россия не обеспечивает себя полностью цинком и вынуждена покрывать более 20% потребностей за счет импорта из Казахстана и Узбекистана. Некоторые российские компании покупают за рубежом железную руду. Производители проката с покрытиями вообще всецело зависят от импортных компонентов.

Таким образом, у российских металлургов объективно растет себестоимость. Да, благодаря инициативе Минпромторга на стальную продукцию предлагается установить предельные цены и отвязать внутренний рынок от экспортного паритета. Но с учетом импортных составляющих уровень этих котировок все равно будет высоким.

В общем, надо, похоже, смириться с тем, что все теперь подорожало, и надо выстраивать по новому уровню не только цены, но и зарплаты. Основная задача таким образом заключается в том, чтобы ценовой скачок так и остался сильным, но одномоментным скачком, а не запустил долгосрочный процесс.

Еще одним проблемным местом проекта Минпромторга является металлоторговля. Предложенная четырехзвенная цепочка «сырье — производитель — аккредитованный дистрибьютор — конечный потребитель» упускает немаловажное пятое звено — локальный розничный металлотрейдер, который часто покупает прокат не с завода, а у крупной федеральной дистрибьюторской сети и продает металл мелкими и очень мелкими партиями ИЖС и прочим подобным покупателям.

Вообще, ручное регулирование экономики — дело очень не простое, так как требует учета очень многих нюансов, на первый взгляд не видимых. Так что, создание вменяемой системы регулирования потребует немало времени, серьезных усилий и, главное, наличия обратной связи. Россия — все-таки правовое государство, где не проходят «простые» решения (Повысить использование металла в строительстве! Отменить обязательные нормативы и проверки!). Все такие вещи должны проводиться в рамках системных процедур и стандартов. Иначе можно в ответ получить такое падение качества, что потом и за десять лет не восстановишь!

Правительство в течение прошедшей недели работало очень усердно. Оно реально превратилось в мощный антикризисный штаб и выдает на гора массу хороших идей. Озвучены намерения по широкой финансовой поддержке различных отраслей экономики. Для приоритетных направлений и важных проектов постулируется, в частности, широкомасштабное субсидирование процентных ставок. Некоторые инфраструктурные и инвестиционные проекты приостановлены, но по другим приняты решения по дополнительному финансированию.

В то же время понятно, что эта поддержка будет дозироваться. Всего на всех никогда не хватит, потому что всего — мало, а всех — много. В данном случае, при повышенном внимании к микроэлектронике, фармацевтике, сельскому хозяйству, авиастроению и др. в загоне остается большая часть потребительского рынка.

Конечно, хорошо, что президент надеется на частный бизнес, который «способен за короткое время перестроить логистику, найти новых поставщиков, нарастить выпуск востребованной продукции». Но для этого необходимо будет, по меньшей мере, обеспечить хоть какую-то предсказуемость с финансированием, валютным курсом и физической возможностью поставок. А некоторые импортные товары (например, те же подгузники, прокладки, офисную бумагу) пока можно импортозаместить только по количеству, но никак не по качеству.

Правда, следует отметить, что большая часть проблем для российской экономики затрагивает все-таки, в основном, зону комфорта, тогда как базовому жизнеобеспечению ничего особо серьезного не угрожает. В западных странах ситуация обратная. У них все очень хорошо с ширпотребом, а вот базовое обеспечение сырьем и энергией сильно хромает.

На прошлой неделе было интересно наблюдать за тем, как сбивают цены на нефть. С утра биржевые котировки частенько шли вверх, а вот во второй половине дня по Москве, когда открывались американские биржи, начиналось понижение. В информационной сфере тщательно обсасывали возможное снятие американских санкций с Ирана и даже «новости» о скором заключении мирного договора с Украиной. Тем не менее, нефть «брент» завершила неделю существенно выше отметки $100 за баррель, а газ в Европе так и стоит не менее $1200 за 1 тыс. куб. м. А так как неделя выдалась прохладной и не слишком ветреной, то и электроэнергия в ЕС стабильно котируется не менее 200-250 евро за МВт-ч.

И самое главное, что никакого просвета впереди у европейцев нет. При очень большом желании они через какое-то время смогут частично заместить импорт газа, нефти и дизельного топлива из России. Но обойдется им это очень и очень дорого. Надо понимать, европейские промышленники уже про себя вовсю поминают своих политиков «незлым тихим словом».

На европейском рынке стали продолжается подъем. ArcelorMittal довела базовые цены на горячекатаный прокат уже до 1400 евро за т EXW, арматура и катанка предлагаются по 1200 евро за т и более. Спрос обвалился еще сильнее, чем у нас. Европейская комиссия, издав запрет на импорт проката из России и Белоруссии, правда, увеличила квоты на второй квартал для альтернативных поставщиков. Но и индийские, и турецкие, и корейские, и прочие компании выставляют свои предложения по текущим европейским ценам! Не дешевле!

Самое интересное, что покончить с этой гонкой может только возвращение российских металлургических компаний на мировой рынок. Европа для них, конечно, будет недоступна, но они вполне смогут набрать свое в Турции, странах Ближнего Востока, Персидского залива, Латинской Америки, Восточной Азии, заместив там тех поставщиков, которые активно развивают европейское направление.

Испортить эту схему могут, пожалуй, только китайцы. На прошлой неделе там были отменены все сезонные и экологические ограничения на производство чугуна и стали, что мгновенно дало увеличение загрузки мощностей. Но представляется, что эта продукция будет востребована и на внутреннем рынке. Китай немного попугали коронавирусом, но в последние дни количество новых случаев пошло на спад. К тому же, от правительства КНР ждут запуска новой программы стимулирования экономики.

В общем, все, конечно, тяжело, но есть надежда, что итоговый «гамбургский счет» все-таки будет для российской экономики более-менее благоприятным, когда нынешняя предельная волатильность и непредсказуемость сменится чем-то более стабильным и понятным.

Несмотря на все нынешние трудности, мы по-прежнему приглашаем получить новую информацию, встретиться с коллегами и деловыми партнерами, обменяться мнениями на выставках и конференциях, которые пройдут в 2022 г. В Москве 17-18 марта состоялась конференция «Оцинкованный и окрашенный прокат: тенденции производства и потребления», а конференция «Нержавеющая сталь и российский рынок» пройдет в Москве 21-22 апреля.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Две недели, полет нормальный. Ощущаем сильную турбулентность, но движемся по намеченному курсу — так, наверное, можно охарактеризовать ситуацию, что сложилась сейчас в российской экономике.

Западный противник предсказуемо наносит удары там, где он считает себя сильным. Его стратегия нацелена на то, чтобы максимально отрезать Россию от внешних рынков. Основные направления блокады — финансирование внешнеторговых сделок, транспортировка, страхование, т. е. вся обеспечивающая инфраструктура.

От западного бизнеса требуют немедленно прервать все деловые связи с Россией, не западному угрожают вторичными санкциями. Такой фактор как издержки и прямые потери собственных компаний во внимание не принимаются. Налицо подчинение интересов бизнеса идеологии, что, впрочем, и так происходило в рамках BLM, декарбонизации и так далее. Когда-то сходную политику проводил Советский Союз, он плохо кончил. Но это так, к слову.

Поскольку Запад — это империя лжи, для него приоритетом является доминирование в информационном пространстве. И он его имеет. Поэтому следует очень сдержанно относиться к тому, что говорится и транслируется во всеуслышание.

На самом деле, нормальный бизнес любит тишину. И далеко не все западные компании так уходят из России, как они заявляют. Даже те, что закрывают свои предприятия и торговые точки, не увольняют своих сотрудников и платят им зарплату, а также не разрывают отношений с российскими поставщиками. Хотя, понятное дело, есть и те, что предпочитают громко хлопнуть дверью. Как раз на этой неделе они и проявятся.

Ближайшие несколько месяцев, очевидно, станут для всех нас очень интересным временем. Первая неделя кризиса была использована на принятие первоочередных мер, прежде всего, в финансовом секторе. Во вторую шла выработка решений в отношении промышленности и прочей реальной экономики. Итоги этой деятельности были подведены на совещании президента с членами правительства 10 марта. Сейчас наступает время для претворения этих решений в жизнь.

В целом картина получается следующая. В России создается централизованная экономика, но не чисто государственная, как было в Советском Союзе, а смешанная. Тем не менее, частные компании следуют рекомендациям правительства и действуют вместе с ним в едином ключе. Государство, с одной стороны, ограничивает бизнес, прежде всего, в части получения «необоснованных» прибылей, а с другой, помогает ему с обходом санкций, предоставляет целевое льготное финансирование, снижает административное давление. И да, это, своего рода, мобилизационная экономика.

Правительство реально превращается в постоянно действующий антикризисный штаб, работающий в тесном взаимодействии с крупными частными и государственными компаниями. Да, при этом фактически происходит управление экономикой в ручном режиме. Зато это обеспечивает межотраслевую координацию и дает возможность оперативно решать возникающие проблемы.

В долгосрочном плане эта деятельность ориентирована, прежде всего, на импортозамещение по наиболее важным направлениям, где есть сильная зависимость от стран Запада. В принципе, этот процесс начался еще в 2020-2021 гг. Об этом, в частности, рассказывал министр промышленности и торговли Денис Мантуров на Гайдаровском форуме в январе текущего года.

По его словам, для закрытия наиболее проблемных мест требовалось еще порядка 3-5 лет. Не успели. Бывает. Теперь, конечно, придется намного труднее. Но ситуация отнюдь не безнадежная, учитывая то, что торговая блокада не сплошная. Просто многие вещи будут происходить тихо, без излишней огласки, и при деятельной поддержке некоторых государственных органов.

На ближайшую перспективу у российского правительства есть ряд первоочередных задач. В частности, это разблокировка экспортных и импортных операций, решение тех самых проблем с финансированием, транспортировкой, страхованием. Кое-что уже сделано. Так, по данным западных источников, возобновились некоторые продажи российских черных металлов в Турцию. Оплата в лирах.

Не менее важный вопрос — валютные курсы. В последние два рабочих дня рубль постепенно укреплялся и, вероятно, будет укрепляться и дальше. Сейчас, когда большая часть российского экспорта снова будет приходиться на резко подорожавшее на мировом рынке сырье, экономике необходим сильный рубль, чтобы уменьшить стоимость импортной продукции. Тем более, что она и так прибавит в цене из-за усложнения и существенного подорожания логистики.

Однако восстановление позиций рубля — дело, очевидно, не быстрое. Поэтому в ближайшей перспективе нужно решить вопрос с внутренними ценами. Это уже напрямую касается российского рынка стальной продукции. Производители арматуры ограничили заводские цены, фактически установив потолок на отметке 73 тыс. руб. за т CPT. Однако листовой прокат и фасон по сравнению с ней стоят слишком уж дорого. Да и на споте арматура котировалась на прошлой неделе почти на 25% дороже, чем в начале года.

Поэтому металлурги и независимые дистрибьюторы, вероятно, получат дальнейшие рекомендации в части дальнейшего снижения внутренних цен на прокат. При этом само понятие экспортного паритета, скорее всего, будет отправлено в архив. На зарубежных покупателях можно зарабатывать сколько угодно, но российские должны будут получать стальную продукцию в нужных объемах и по приемлемым ценам. Очевидно, такие же принципы будут действовать и в других отраслях российской экономики.

При этом следует отметить, что партнером и контрагентом государства будет выступать крупный бизнес, способный решать сложные и амбициозные задачи по импортозамещению на приоритетных направлениях. Среднему и мелкому обещают меры поддержки, сравнимые с теми, что были введены весной 2020 г., во время коронавируса и локдаунов. Впрочем, вследствие ухода с российского рынка части иностранных компаний и неизбежного усложнения ситуации с импортом откроется много новых свободных ниш. Скорее всего, будут созданы механизмы льготного финансирования проектов по освоению этих направлений.

В целом есть основания рассчитывать на то, что российская экономика продержится в условиях санкций. Но тут возникает резонный вопрос: а что должно стать конечной целью всех этих мероприятий? Если уж нам опять выпало жить в интересное время перемен, то что должно измениться в итоге и каким образом?

Прежде всего, если нам объявили экономическую войну, то противник в ней должен быть сокрушен и повержен. То есть, западная экономика должна свалиться в глубокий кризис и из него не выйти. Скоро это не произойдет — экономика обладает огромной инерцией, и все процессы в ней происходят медленно, но признаки уже есть. И в первую очередь, это резкое усиление инфляции в западных странах, основным источником которого выступает подъем цен на энергоносители, металлы и другие ресурсы. Этот процесс начался еще в прошлом году, но антироссийские санкции его существенно ускорили.

В Европе стоимость стальной продукции уже превысила прежние рекордные значения лета прошлого года. ArcelorMittal и другие крупные производители предлагают горячекатаный прокат по 1300 евро за т, а котировки на арматуру и катанку превысили 1000 евро. В Италии и Испании несколько мини-заводов прекратили работу вследствие запредельных цен на природный газ и электроэнергию.

Европейские потребители стали просят Еврокомиссию срочно отменить или ослабить ограничения на импорт проката. Но, скорее всего, если какие-либо изменения будут внесены, то вступят они в силу не раньше июля. Пока что заменить на европейском рынке российских и украинских экспортеров готовы индийские, турецкие, ближневосточные, восточноазиатские компании, однако предлагают они стальную продукцию по нынешним сверхвысоким ценам. А вот рынки Персидского залива и Дальнего Востока, где стоимость горячекатаного проката на 25-35% ниже, осваивают китайцы.

На Западе тоже активно говорят об импортозамещении российских нефти и газа. Европейцы отказались поддерживать США и не стали вводить на них эмбарго прямо так сразу, но цель такую перед собой поставили. Так, Европейская комиссия обнародовала план, направленный на сокращение импорта природного газа из России на 100 млрд. куб. м или почти на две трети уже в текущем году.

В частности, предполагается в этом году увеличить импорт сжиженного природного газа (LNG) на 50 млрд. куб. м и расширить закупки трубопроводного газа из других источников на 10 млрд. куб. м. Порядка 24 млрд. куб. м должны быть замещены за счет роста выработки возобновляемой энергии. Еще 14 млрд. куб. м планируется сэкономить методом энергосбережения, например, снизив уровень обогрева помещений. Наконец, на целых 3,5 млрд. куб. м возрастет европейское производство биометана.

План, бесспорно, хороший, но с его выполнимостью будут проблемы. Прежде всего, 50 млрд. куб. м — это немногим менее 10% глобального рынка LNG. Причем ввод в строй новых мощностей по сжижению газа во всем мире составит в текущем году лишь чуть более 20 млрд. куб. м. И взять с рынка еще 30 млрд. кубов (а если санкции приведут к сокращению российского производства LNG, то еще больше) — задача, мягко говоря, нетривиальная. Есть большие сомнения и в отношении роста поставок трубопроводного газа из нероссийских источников. Что касается возобновляемой энергии, то тут все зависит от того, как сильно будут дуть над Европой ветры в ближайшие месяцы. А это дело совершенно непредсказуемое.

Кроме того, Европейская комиссия намерена потребовать, чтобы к 1 октября 2022 г. региональные газохранилища были заполнены, по меньшей мере, на 90%. Компании, ответственные за их заполнение, могут получить на эти цели государственные дотации на сумму до 100% от объема затрат. Однако это лишние 40-50 млрд. куб. м спроса на газ, который тоже надо будет за счет чего-то покрыть. В общем, судя по всему, данный ресурс для европейцев в ближайшие месяцы дешевым не будет, а это сулит разнообразные, но неизменно мрачные перспективы для региональной экономики.

В общем, блицкрига не будет — ни для какой стороны. Так что настраиваемся на то, что в ближайшие месяцы всех нас ждет очень не простое, но безумно интересное время.

Другие материалы о российском и мировом рынке стали читайте в разделе «Аналитика».
Несмотря на все нынешние трудности, мы по-прежнему приглашаем получить новую информацию, встретиться с коллегами и деловыми партнерами, обменяться мнениями на выставках и конференциях, которые пройдут в 2022 г. В Москве 17-18 марта состоится конференция «Оцинкованный и окрашенный прокат: тенденции производства и потребления», а Калининград 21-22 апреля примет конференцию «Нержавеющая сталь и российский рынок».

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Кто посеял ветер, пожнет бурю, утверждает народная мудрость. А как чувствует себя тот, кто посеял бурю?!.. Вот так он себя примерно и чувствует. Как ежик, попавший в барабан, катящийся с горы.

У Сергея Переслегина в «Сумме стратегии» есть небольшой эпизод о том, как Эрих Людендорф, лучший полководец Германии в Первой Мировой войне, оценивал обстановку в конце 1917 г., когда он фактически встал во главе воюющей страны. Политически и экономически она была катастрофичной, стратегически — очень тяжелой, в области оперативного искусства все было, скорее, хорошо, а в тактике Германия имела ощутимое преимущество.

Ту войну немцы проиграли. А как со всем этим обстоят дела у нас в данный момент?

Политическая и экономическая обстановка тяжелая. Как в начале июля 41-го, отступаем по всем фронтам, теряя живую силу и технику. Особенно, технику.

Что бы ни говорили о том, что удар, нанесенный в ночь на 24 февраля, был упреждающий, сегодня это может быть интересно только будущим историкам. Первой стронув лавину, Россия вызвала огонь на себя, попав под серию сокрушительных атак. На Западе она объявлена вне закона — в самом прямом смысле. Антироссийская кампания в западных средствах массовой… ну, пожалуй, слово «информации» к ним уже больше не подходит… достигла беспрецедентного накала. Все международные организации, находящиеся под контролем Запада, вплоть до ассоциации любителей котиков, исключили ее из своих рядов. Заявка на то, чтобы «действовать как американцы», вызвала серьезное непонимание внутри страны.

На экономическом фронте Запад продемонстрировал свою мощь и силу, нанеся удар по всем ключевым для себя направлениям — финансы, транспорт, международная торговля, страхование, регулирование, информационные и промышленные технологии. Официально объявленные санкции — это мелочь. Главное, что он показал такую сплоченность, что Северная Корея, наверняка, обзавидовалась. Крупный западный бизнес, с радостным энтузиазмом или же обливаясь горючими слезами и грызя кактус, начал рвать отношения с Россией, жертвуя своими доходами, прибылями и деловой репутацией.

Более того, на этом фронте у противника остался еще один мощный резерв — вторичные санкции, которые могут быть применены к тем, кто еще не отказался от экономических связей с Россией. Они пока не объявлены, но эта угроза заставляет многих партнеров приостановить отношения с российскими компаниями.

Хотя, говоря о том, что все поставки в и из Россию прервались, западные средств массовой … сильно преувеличивают, выдавая желаемое за действительное. Как сообщают российские металлургические компании, фактически закрылось только европейское направление. На прочих есть трудности с фрахтом, страхованием, финансированием, но эти проблемы в целом решаются в рабочем порядке. Отнюдь не прекратились и импортные операции, в том числе, с продукцией компаний, официально присоединившихся к санкциям. Правда, все зарубежные контрагенты требуют предоплату.

На этом уровне и у России есть свою оружие — нефть, газ и прочие ресурсы. Обстановка, сложившаяся на конец зимы 2021/2022 гг., создала для противника ряд серьезных слабостей. Прежде всего, еще до начала украинского кризиса практически на всех рынках создался дефицит предложения. Газ в Европе начал дорожать в октябре 2021 г. из-за провала региональной ветроэнергетики в третьем квартале. Нефть превысила отметку $90 за т в конце января. На рынке стали рекордный подъем произошел еще в первой половине 2021 г., и с тех пор цены сильно не упали. Алюминий, цинк, медь, никель, палладий тоже в 2021 г. вышли на многолетние максимумы.

Поэтому «отключение» России от международного рынка либо угроза такового, как в случае с природным газом, вызвала панический скачок цен. В конце прошедшей недели спотовые цены на газ в Европе превысили $2000 за 1 тыс. куб. м, нефть «брент» достигла $118 за баррель. Алюминий, поставки которого из России тоже изначально не собирались блокировать (оно все само собой, так сказать, «насралося»), установил абсолютный рекорд, превысив прежний максимальный уровень конца 80-х гг. ХХ века. Никель и цинк поднялись до значений 15-летней давности.

Такой же переполох произошел и на рынке стали. В Евросоюзе корпорация ArcelorMittal взвинтила базовые цены на горячекатаный прокат до 1150 евро за т EXW, лишь немного не достав до рекордной отметки июня 2021 г. Некоторые мини-заводы заявляют, что из-за новых скачков цен на газ и электроэнергию могут приостановить производство. При этом газ в Европе в ближайшие месяцы особенно дешеветь точно не будет.

Турецкие металлурги находятся, можно сказать, в «смешанных чувствах». С одной стороны, они рвутся на рынок замещать продукцию российских и украинских конкурентов. По данным Argus, за неделю, прошедшую с 24 февраля, они заключили экспортные контракты примерно на 1 млн. т проката и полуфабрикатов. К концу недели внешние котировки на заготовку турецкого производства превысили $800 за т FOB, а на арматуру достигли $900 за т.

Однако, с другой стороны, Турция сама была крупным импортером полуфабрикатов и горячекатаного проката из России и Украины, а эти поставки затруднились или прекратились. Кроме того, местным компаниям отчаянно не хватает металлолома. Цены на него скакнули от немногим более $500 за т CFR в конце февраля до около $600 за т. А возможно, вскоре окажутся еще выше.

Индийские и китайские металлурги усиленно задирают вверх цены на экспорте. Китайский горячекатаный прокат за прошедшую неделю подорожал на $60-70 за т и уверенно идет дальше. Индийские компании еще до 24 февраля приостановили внешние продажи, а теперь рассматривают возможность вернуться на рынок… с ценами до $1000 за т FOB и более. Для Европы сейчас и $1100 за т будет за счастье.

Поэтому ситуация на экономическом фронте имеет тенденцию к переходу к позиционной борьбе на истощение. Тут уж — кто не выдержит раньше. Или российская экономика загнется без западного импорта и западных рынков, или взлет цен на ресурсы и усилившийся дефицит обрушат западные экономики в гиперинфляцию либо глубокий экономический кризис. По крайней мере, угроза резкого усиления инфляции в Европе и отчасти в США сейчас весьма реальна, а классические методы борьбы с ней с помощью повышения ставок и сокращения государственных расходов могут иметь крайне неприятные побочные последствия. Причем если западные санкции слабо задевают важнейшие жизнеобеспечивающие отрасли российской экономики, то Европа страдает от подскочивших цен на энергоносители и металлы прямо сейчас.

Конечно, о макроэкономике можно говорить очень много, но ситуация на этом направлении развивается быстро. Уже через неделю обстановка может существенно измениться.

Поэтому переходим к стратегии. Здесь, как ни странно, все не так уж плохо. Да, нынешняя операция отличается огромными издержками и запредельным риском, но шансы на конечный успех есть. Во всяком случае, можно было заметить, что Россию и ранее постепенно обкладывали санкциями и усиливали напряженность на границах. Однако лягушка не стала ждать, пока ее постепенно сварят, а взяла и выпрыгнула, опрокинув кастрюлю и разбрызгав во все стороны горячую воду.

Кризис очень наглядно и остро продемонстрировал, что наш противник реально представляет собой жестко тоталитарную «Империю лжи» воистину библейских масштабов. Возвращаясь к объявляемым западными компаниями разрывам отношений с Россией, можно провести прямую параллель с тем, как те же самые компании ранее покорно внедряли у себя «толерантность», «разнообразие», «устойчивое развитие» и «декарбонизацию», а также принимали установку о том, что на первом месте должна быть не прибыль, а интересы неких «стейкхолдеров».

Возможно, 24 февраля было большой и страшной ошибкой, но разрыв с таким западным миром теперь выглядит необходимым и неизбежным шагом. Собственно, еще в прошлом году Россия столкнулась с импортом инфляции и прочими издержками, вызванными безответственной финансовой политикой западных правительств. Рано или поздно все должно было завершиться сильнейшим кризисом с дальнейшим переформатированием общества в сущий «киберпанк» по Клаусу Швабу с реальным обнулением среднего класса и «цифровым концлагерем». Тенденции на этот счет были достаточно заметными, особенно, во время разгула ковида.

В целом стратегия сейчас определяется там — на/в Украине. Пока сложно сказать, к чему в конце концов приведет следование принципу Наполеона — «Сначала ввязаться в бой, а там посмотрим», но от итогов этого противостояния зависит, будет ли у нас стратегия вообще. Дав слабину, Россия потеряет все. Выиграв первый бой, получит возможность выйти на новый уровень противостояния, сможет получить поддержку потенциальных сторонников в борьбе против западной гегемонии, которые сейчас выжидают и смотрят, чья возьмет.

Правда, внятной альтернативы нынешней модели мировой экономики пока никто не предложил, равно как не совсем понятно, какой станет российская экономика в итоге, если сумеет пережить ближайшие несколько месяцев. Вероятно, все будет создаваться в процессе, как говорил один известный политический деятель прошлого, живого творчества масс.

Здесь очень многое зависит от зарубежных коммерческих партнеров. Позиция Южной Кореи, добившейся исключений из-под действия санкций, Франции, рекомендовавшей своим компаниям не уходить из России, и действия некоторых западных компаний, не рвущих связей с российскими клиентами, показывают, что не все тут безнадежно. Импортозаместить абсолютно все невозможно, поэтому Россия должна сохранить определенный уровень международных связей с дальней стратегической перспективой на создание новой экономической общности в пределах, как минимум, солидной части Земного Шара.

Но тут уже пора переходить на следующий уровень — оперативный. Пока что здесь обстановка неопределенная. Заявлено достаточно много различных мероприятий по поддержке финансовой системы, строительного сектора, ИТ, различных отраслей промышленности. Взят курс на ускорение импортозамещения и расширение его масштабов. Но все это требует сосредоточенной, последовательной, методичной, но при этом весьма срочной работы по созданию новой экономики, способной нормально функционировать в режиме отрыва от западных материалов, технологий и сервисов.

Очевидно, в такой экономике станет больше государства и больше централизованного начала. Рынок останется, но будет более регулируемым. Вероятно, от чисто товарно-денежных отношений приоритеты сдвинутся в сторону солидаризма либо корпоративизма. Провозглашено дальнейшее развитие направления частно-государственного партнерства.

Вообще, соединение централизованного государственного начала и частной инициативы при примате национальных интересов над прибылью может быть очень эффективным. Южная Корея 60-70 гг. подтверждает. Основная проблема здесь заключается в том, что данная система очень строга в управлении и требует квалифицированных и добросовестных кадров.

В целом, именно люди, человеческий капитал, становятся сейчас самым ценным и важным ресурсом. Закрыть большую часть зависимостей России от критического импорта (с учетом сохранения связей с условно дружественными странами) теоретически можно за несколько лет, но для этого потребуются, во-первых эффективная работа штаба, который должен взять на себя управление, координацию и ресурсное обеспечение, а во-вторых, много квалифицированных специалистов, организаторов-управленцев, айтишников, конструкторов, инженеров и т. д.

Однако все это — задачи на будущее, а прямо сейчас все решает тактика. И здесь результаты пока неоднозначные. Приоритет в первые дни был отдан финансовому сектору и перекрытию утечек капитала. Но до сих пор не удается успокоить валютные рынки, а ведь падение рубля представляет собой главный фактор раскрутки инфляции, которую жизненно важно подавить в кратчайшие сроки. В правительстве рассматривают возможности ценового контроля. Причем, это будет распространяться и на первичный рынок металлопродукции, и на металлоторговлю, которой могут быть ограничены наценки. Но для этого необходимо, чтобы рубль крепко стоял на ногах, поставки импортной продукции осуществлялись, а у розничной торговли было поменьше стимулов для поднятия цен на 20-50-100%.

Еще один момент: пока что российские власти воюют «деликатесненько», лишь реагируя на действия противника, имеющего инициативу и пользующегося ею. Никаких радикальных ответных действий за прошлую неделю не предпринималось, у противника сохранялись возможности сделать ход назад. Однако с той стороны шло только дальнейшее нагнетание.

В общем, в первую неделю тактика заключалась, в основном, в минимизации ущерба, без намерения жестко рвать связи (взаимовыгодные и ценные) с западным бизнесом и нанесения противнику по-настоящему сильных ударов. Впрочем, подъем цен на биржах и паника на рынках возникли и так, без нашего прямого участия. А в самом конце недели российским компаниям было рекомендовано приостановить экспорт удобрений и некоторых химикатов, которые очень востребованы в Европе. И этот процесс можно спокойно и вдумчиво развивать.

Впереди — длинные выходные и короткая неделя. Но в определении путей дальнейшего развития ситуации она может оказаться очень важной.

Другие материалы о российском и мировом рынке стали читайте в разделе «Аналитика».

Несмотря на все нынешние трудности, мы по-прежнему приглашаем получить новую информацию, встретиться с коллегами и деловыми партнерами, обменяться мнениями на выставках и конференциях, которые пройдут в 2022 г. В Москве 17-18 марта состоится конференция «Оцинкованный и окрашенный прокат: тенденции производства и потребления», а в апреле состоится конференция «Нержавеющая сталь и российский рынок».

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Снова достаточно нервная неделя. Теперь уже и стреляют. Однако для экономики, можно сказать, наступило привыкание. Даже курс рубля был относительно стабильным, а это показатель! Пожалуй, даже кажется, что если Штаты и их «шестерки» таки введут свои супер-пупер-санкции, у нас это не вызовет особых эмоций.

На самом деле, в российской экономике осталось не так уж и много по-настоящему уязвимых позиций. А если удастся продержаться еще 4-5 лет без серьезных конфликтов, то критических зависимостей от импорта может не оказаться вовсе. По крайней мере, работа такая ведется.

Так, на прошлой неделе Общественный экспертный совет по использованию электроники при президиуме правительственной комиссии по ИТ одобрил 8 «сквозных проектов» поддержки российской радиоэлектроники на общую сумму 147 млрд. руб. Еще 11 проектов на 132 млрд. руб. находятся на стадии доработки. Благодаря высоким мировым ценам на нефть и газ деньги в России есть. Хотя с кадрами, да, проблемы…

Вообще, нефть и газ действительно представляют собой «тайное энергетическое оружие России». Неиллюзорная возможность прекращения их поставок в западные страны, похоже, является одним из основных факторов, удерживающих американскую администрацию от введения по-настоящему тяжелых санкций. Иначе бы уже ввели — под любым придуманным предолгом или вовсе без такового.

Дело заключается даже не в том, что «война санкций» приведет к резкому скачку цен на нефть и газ в мире. Западная экономика уже, наверное, лет пять, если не больше, находится на грани кризиса, прикрытая только фасадом видимого благополучия. Сильные стрессы ей противопоказаны.

Ковид благодаря закачанным в финансовую систему триллионам, взятым из воздуха, позволил создать новый спрос и обеспечил сбыт поставщикам ресурсов, производителям товаров и провайдерам ряда услуг (ИТ, логистика). Но решив одни проблемы, он обострил другие. Прежде всего, это рекордная за сорок лет инфляция, причем одновременно спроса и предложения. Это чудовищное нарастание долговой пирамиды, не дающее возможность поднимать процентные ставки в западных странах. Это растущее недовольство собственного населения — события в Канаде это достаточно четко подтверждают.

В общем, горючего материала накопилось много. Но для детонации необходим запал. В 2008 г. им стало банкротство элитного американского инвестиционного банка Lehman Brothers. За 13 с половиной лет второго «Лемана» так и не появилось, но введение широкомасштабных санкций против России и российский ответ на них как раз и могут стать тем событием, что спровоцирует новый глобальный экономический кризис.

Поэтому напряженность остается, но есть достаточно серьезная надежда на то, что грань так и не будет перейдена. Поэтому можно перейти к освещению не фронтовых сводок, а нормальных рыночных процессов.

На мировом рынке резкий подъем первой половины февраля сменяется понижательной коррекцией. Важнейшую роль здесь сыграл Китай. Власти страны чисто административными методами прекратили подъем цен на внутреннем рынке. Если 11 февраля биржевые котировки на прокат и железную руду подскочили до наивысших отметок с августа прошлого года, то к 18-му они отступили обратно до уровня конца января.

Интересно, что перспективы китайской экономики на весну остаются благоприятными. Сигналом ко всеобщему понижению стало заявление Национальной комиссии по развитию и реформам (NDRC) о необходимости прекращения спекуляций и недопущении фейковых новостей (надо понимать, слишком оптимистичных прогнозов будущего подъема).

Как бы там ни было, но стоимость железной руды на мировом рынке упала за неделю примерно на 15%. Прекратился рост котировок на заготовку в Восточной Азии. Китайские компании начали предлагать на экспорт горячекатаный прокат по умеренным ценам — почти на $100 за т меньше, чем заламывают индийские металлурги. Еще до китайцев ценовой потолок был установлен у себя вьетнамскими компаниями. Как минимум, до марта стоимость импортных горячекатаных рулонов на местном рынке не превысит $825-840 за т CFR.

Стабилизация, похоже, наступает и в Турции. Металлолом там превысил отметку $500 за т CFR, но местным металлургам не удается адекватно взвинтить цены на сортовой прокат из-за недостаточного спроса. Пожалуй, прекращает дорожать там и лист. В Египте вводят новые правила международных платежей, что, как ожидается, приведет к временному сокращению объемов импорта.

Европейские компании добились некоторого повышения в секторе листового проката и уже несколько недель подряд пытаются нарастить стоимость арматуры и катанки. Но и там относительно слабый спрос препятствует подъемам.

В то же время, на российском рынке стали прошедшая неделя ознаменовалась внезапным и очень резким скачком цен, причем, в основном, по внутренним причинам.

Безусловно, подорожание российского горячекатаного проката на экспорте не менее чем на $120-130 за т с начала года, а заготовки — более чем на $80 за т не могло не оказать мощного влияния на российские цены. Собственно, отечественные металлургические компании и так анонсировали приличное повышение заводских котировок на март. Для горячекатаного проката его масштабы составляют более 10% по сравнению с началом года. Но этим причины роста не исчерпываются.

Прежде всего, российский рынок стальной продукции, как и вся экономика в целом, столкнулся с острым транспортным кризисом. На железных дорогах возникли небывалые заторы. По данным ряда СМИ, в сети «зависли» несколько десятков тысяч вагонов. Перевозки в значительной степени парализованы, так что металлотрейдеры не без оснований опасаются скорого наступления дефицита.

По данным РЖД, причиной завалов стал коронавирус. Хотя «омикрон», как правило, не приводит к серьезным осложнениям, заболевших очень много. Возникла острая нехватка персонала, в частности, локомотивных бригад. У железнодорожного начальства, традиционно экономящего на оплате труда, порвалось в самом узком месте.

Основная проблема здесь заключается в том, что даже если все сотрудники РЖД дружно закроют больничные и вернутся на рабочие места, создавшиеся заторы и завалы быстро не разобрать. Поэтому ситуация с железнодорожными перевозками, по-видимому, останется напряженной на протяжении еще нескольких недель.

Между тем, март и так обещал быть тяжелым месяцем с точки зрения объемов предложения. Всегда было принято считать, что Россия обладает избыточными мощностями по выпуску горячекатаного проката. Но вот все три ведущих производителя останавливают на ремонты (причем, весьма длительные) ряд агрегатов, и рынок начинает задыхаться. Кстати, в последние год-два на меткомбинатах что-то участились простои вследствие плановых модернизаций и просто аварий. Нет ли в этом совпадения, а то и тенденции?!..

Так или иначе, цены на стальную продукцию подскочили, и нет никаких причин для того, чтобы они в обозримом будущем вернулись хотя бы на уровень начала года. В ближайшие несколько недель на отечественном рынке будет сохраняться дефицит, как минимум, листового проката. Ситуация с видимым спросом будет противоречивой. Подъем цен, безусловно, окажет на него негативное влияние — собственно, уже оказывает. Однако в стройке дороговизна арматуры (к слову, гораздо более умеренная, чем листового проката) не должна существенно затормозить приближающееся весеннее оживление.

Чем выше цены, тем больше вероятность нового вмешательства со стороны государства. ФАС и так определила нарушение антимонопольного законодательства меткомбинатами «большой тройки». Кроме того, был сделан исключительно важный вывод о том, что достижение экспортного паритета не является уважительной причиной для повышения цен на российском рынке. Правда, осталось понять, как именно этот принцип можно реализовать на практике.

Хотя, конечно, у всего на свете есть цена, иногда она оказывается слишком высокой.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Рост цен на листовой прокат на мировом рынке был ожидаемым. А вот размах этого повышения — почти 20% за какие-то две недели, если брать индийскую продукцию, — уже как-то напрягает. Котировки подходят к отметке $900 за т CFR, а это уровень осени… или начала апреля прошлого года. И все помнят, что за тем апрелем пришли май и июнь со своими ценовыми рекордами.

Неспокойно стало и у нас. Арматура по 70 тыс. руб. за т и горячекатаный прокат дороже 80 тыс. руб. за т — это мы, похоже, увидим в самое ближайшее время. Однако в прошлом году мы видали цены и повыше. Вернутся ли они снова? Или подъем окажется непродолжительным и завершится скорым спадом?!

Ответы на эти вопросы, по-видимому, надо будет искать за рубежом. Конечно, российский рынок не является точной калькой с мирового, но основные тенденции на них совпадают. Для отечественных металлургических компаний экспортный паритет — это и догма, и руководство к действию. Это снижение экспортных котировок может не сразу отразиться на предложениях меткомбинатов, а вот реакция на рост обычно происходит моментально.

Итак, если вспомнить прошлый год, то основной причиной ценового взлета был тогда избыточный спрос на прокат, возникший благодаря денежной накачке экономик. Тогда этим баловались все серьезные государства в той или иной степени. Металлурги просто не успевали покрыть возросшее потребление. Импортные ограничения в Евросоюзе и США, не позволявшие снять напряженность за счет поставок из-за рубежа, довершили дело и спровоцировали подъем в мировом масштабе.

В принципе, расширение видимого спроса мы видим и сейчас, причем в достаточно широких масштабах. В Китае стартовали Олимпийские игры, и до их завершения экономические вопросы отошли на второй план. Но после закрытия все ждут подъема. После спада во второй половине прошлого года китайскому правительству важно показать, что в экономике страны все нормально.

По наиболее вероятному варианту, в Китае весной будут расти потребление и производство стальной продукции. В то же время, резкого ценового роста, скорее всего, не произойдет. В прошлом году китайские власти продемонстрировали умение управлять рынком стали в ручном режиме, и ничего не мешает им продолжить прежнюю политику. Вероятно, местные цены превысят отметку 5000 юаней ($785-786) за т, но вряд ли намного.

Большинство стран Азии перестали увлекаться ковидными локдаунами. Это означает увеличение спроса на прокат. Для российских металлургов наиболее важно то, что эти процессы наблюдаются во Вьетнаме и Индии. Так что, российский горячекатаный прокат может вернуться на вьетнамский рынок, а перед индийскими производителями больше не стоит задача сбросить накопившиеся излишки на экспорт, как говорится, любой ценой. Наоборот, именно индийцы сейчас больше всех раскручивают повышение.

В Индии сейчас подходит к завершению финансовый год, который заканчивается 31 марта. Реализация не завершенных еще проектов ускоряется, внутренний спрос на прокат достаточно приличный. При этом в госбюджете на 2022/2023 ф.г. прописано существенное увеличение госинвестиций на инфраструктурные проекты. В общем, можно ожидать, что потребление проката в стране возрастет, а объемы его экспорта уменьшатся.

Турции явно пошла на пользу стабилизация валютного курса в январе. А энергетический кризис в конце прошедшего месяца, когда ряд металлургических предприятий простаивали несколько суток, был использован производителями как повод для резкого повышения цен на прокат. Судя по тому, что продажи у металлургов пошли, спрос там есть. В том числе, наверное, и отложенный с прошлой осени. Сдвинулись вверх и котировки на сортовой прокат, что способствовало увеличению стоимости металлолома и заготовки.

Вообще обстановка в турецкой экономике довольно сложная. Инфляция в прошлом году превысила 40%. Поэтому курс лиры в любой момент может снова посыпаться. Правительство понизило процентные ставки, чтобы стимулировать бизнес и поддержать экспорт. Но Турция импортирует практически все нужные ей энергоносители, поэтому внешнеторговый баланс остается катастрофически негативным. Однако есть надежда на то, что хотя бы природный газ и нефть весной немного подешевеют, а курортный сезон не будет сорван. Тогда глубокий минус в торговле товарами можно будет частично компенсировать за счет экспорта услуг.

В Европе корпорация ArcelorMittal на прошлой неделе не стала объявлять о повышении цен на листовой прокат, но от европейских металлургов ожидают скорого возобновления этой политики. Спрос на стальную продукцию со стороны регионального автопрома пока не восстановился, но зато снизилась конкуренция со стороны импорта.

Очень важным фактором для европейских, турецких и отчасти индийских компаний является рост затрат. Собственно, именно он является одной из основных причин ценового подъема на рынке стали. Природный газ в Европе год назад стоил порядка $250 за 1 тыс. куб. м, сейчас его стоимость варьируется от около $850 до более $1000 за ту же единицу объема. Спотовые тарифы на электроэнергию для промышленных потребителей в феврале 2021 г. находились, в среднем, на уровне 50 евро за МВт-ч, сейчас же они скачут от немногим более 100 до свыше 250 евро в зависимости от того, насколько сильно дуют ветры в Атлантике. Стоимость разрешений на выбросы углекислого газа за последние 12 месяцев выросла от 35-40 до 85-95 евро за т.

Ближе к лету тарифы на электроэнергию в Европе могут снизиться, так как возрастет ее выработка на солнечных и ветряных станциях. Однако существенного удешевления природного газа не ожидается. Весну регион встретит с пустыми газохранилищами, которые надо будет снова заполнять, и с хорошим запасом. Кроме того, суета, которую на прошлой неделе подняли американцы вокруг возможного замещения поставок российского газа в Европу, показала, что избытка этого ресурса в настоящее время в мире нет. А существенного расширения глобальных мощностей по сжижению газа предстоит ждать до 2025-2026 гг.

К этому следует добавить относительно высокие цены на металлургическое сырье. Металлолом в принципе перестал быстро подниматься, но существенно дешеветь в обозримом будущем он не станет ни при каких обстоятельствах. Борьба с выбросами углекислого газа делает его ценным и востребованным ресурсом, тогда как объем предложения в большинстве стран чисто физически не может быть быстро увеличен.

Стоимость железной руды в значительной степени будет зависеть от объемов производства стали в Китае. Они наверняка не превысят рекордов первой половины прошлого года, но обещают быть достаточно высокими. В то же время, австралийские экспортеры сырья в последние месяцы сталкиваются с проблемой дефицита рабочей силы. Австралия — одна из немногих стран, где все еще сохраняются жесткие ковидные ограничения. Скорее всего, местный рынок труда еще долго будет оправляться от последствий эпидемии. Поэтому весьма вероятно, что ЖРС снова прибавит и, возможно, превысит отметку $150 за т CFR Китай.

Коксующийся уголь во многом подорожал из-за плохой погоды — наводнений в Австралии и морозов на востоке США и на западе Канады. Кроме того, Монголия и Россия по ряду причине не смогли нарастить поставки этого сырья в Китай. Возможно, весной, когда в Австралии завершится дождливый сезон, уголь подешевеет. Но проблема здесь в том, что всемирная антиугольная кампания, которая проводится в рамках борьбы с глобальным потеплением, затрагивает и коксующиеся марки. В отрасль неохотно идут инвесторы, поэтому есть большие трудности с запуском новых проектов.

В общем, если все подытожить, ситуация получается следующая. Реальное оживление спроса и высокие затраты металлургов на сырье и энергию будут поддерживать рост цен на стальную продукцию, по меньшей мере, в ближайшие два-три месяца. Затем возможны варианты.

Один из важнейших факторов — инфляция. Если в прошлом году это была, в основном, инфляция спроса (во всяком случае, в западных странах), то сейчас наблюдается классическая инфляция издержек. Бороться с ней можно только путем снижения цен на энергоносители и прочие ресурсы, а для этого надо начинать с ограничения объемов потребления.

Важные события здесь ожидаются в марте. Если Федеральная резервная система США повысит ключевую ставку и сократит скупку ценных бумаг с рынка, то еще через пару месяцев мы, скорее всего, увидим некоторое сжатие западных экономик и ценовые спады. Отсутствие борьбы с инфляцией будет означать продолжение подъема. Тогда вполне возможными станут и нефть более чем по $100 за баррель, и горячекатаный прокат дороже $1000 за т.

На российском рынке металлурги настроены на рост, по меньшей мере, до апреля. Масштабы — порядка 15-20% по сравнению с началом года для листового проката и, вероятно, несколько меньше для сортового. Впрочем, в секторе арматуры не исключены скачки вследствие вспышек ажиотажного спроса либо локальных дефицитов.

Дальше, как говорится, — будущее покажет. Либо стабилизация на высоком уровне вследствие начала строительного сезона и понижательной коррекции на мировом рынке, либо разгул инфляции во всемирном масштабе. Однако в последнем случае практически неизбежным станет вмешательство государства с целью ограничения роста внутренних цен.

Риски в этом плане остаются чисто политические. Кризис, эпицентром которого назначена Украина, продолжается, опасность провокаций достаточно высока. Не исключены новые обострения, которые, возможно, будут приводить к кратковременным скачкам курса рубля. Но, честно говоря, санкции, даже если их введут и без какого-либо повода, уже не сильно пугают. Вообще, пар потихоньку уходит в свисток.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Нет, повышение ставок – это не про политику. Там-то как раз все понятно. Испортят западники китайцам вторую подряд Олимпиаду или не испортят, решатся на провокацию или не решатся, введут ли санкции, отрезающие российские газ и нефть от Европы или не введут – это уже как с тем динозавром, которого можно встретить, а можно – и не встретить.

Не только люди, но и целые общественные формации бывают внезапно смертны, но спишем это на неизбежные жизненные неприятности и риски. Как уже неоднократно отмечалось, мировая экономика пока достаточно слабо реагирует на политическую напряженность, будучи сосредоточенной на собственных проблемах.

А среди них на первое место входит разгул инфляции. Штука эта единогласно признается всеми вредной, и с этим надо что-то делать. И вот, похоже, приближается пора, когда делать таки что-то будут.

Глава Федеральной резервной системы США Джером Пауэлл заявил, что инфляция в стране может оставаться на высоком уровне в течение всего 2022 г. Поэтому в марте ФРС может приступить к повышению ставок, чтобы добиться ее снижения от 7% в декабре прошлого года до нормального уровня в 2%. С той же целью предполагается прекратить скупку ценных бумаг с рынка, что в 2020-2021 гг. было главным каналом накачки национальной финансовой системы ликвидностью.

По данным агентства Reuters, Европейский центральный банк и Банк Японии пока не собираются отказываться от сверхмягкой денежной политики, но в ряде западных стран уже приступили к повышению ставок либо от них ожидают такого шага в ближайшее время.

Основной риск здесь заключается в огромной закредитованности мировой экономики. Объем совокупного одного только государственного долга в конце прошлого года оценивался в $260 трлн., а есть и еще большая корпоративная задолженность, и деривативы, объем которых исчисляется уже квадриллионами. Сейчас, когда ставки в большинстве западных стран близки к нулю, обслуживание этого массива долгов стоит недорого. Но стоит проценту подняться хотя бы на пару пунктов, и начнутся проблемы.

В январском отчете Мирового банка прогнозируется спад не позднее середины 2023 г., что приведет, наконец, к понижению сильно завышенных цен на сырье и ресурсы. По оценкам банка, во второй половине прошлого года начался процесс торможения темпов роста в США, Европе и Восточной Азии. Да и сам тот подъем был обусловлен, в первую очередь, насыщением экономик деньгами, которое уже постепенно сворачивается. В данный момент западные эксперты довольно оптимистично оценивают перспективы на ближайшее будущее, но во второй половине текущего года ситуация может измениться.

Поэтому угроза новых санкций, под которыми Россия находится уже более полутора месяцев, может сыграть положительную роль. Она создает стимулы для скорейшего и максимального обособления отечественной финансовой системы и экономики в целом от западной. При этом Россия вовсе не оказывается в изоляции. Есть основания ожидать более тесных взаимоотношений с Китаем, выстраивания и укрепления связей с различными государствами Азии, Африки и Латинской Америки.

Кстати, текущая экономическая политика Китая и России обнаруживает известное сходство. В российском правительстве заявляют о расширении инвестиций в железнодорожное и автодорожное строительство, в другие инфраструктурные проекты, о поощрении частных капиталовложений в приоритетные отрасли. Но и китайские власти в течение всего января анонсировали или объявляли меры, направленные на стимулирование экономического роста за счет запуска новых инфраструктурных проектов и увеличения объемов кредитования реального сектора.

В Китае уже все уверены в том, что как только завершатся Олимпийские игры, будут отменены производственные ограничения, направленные на улучшение экологической обстановки, и национальная экономика пойдет на подъем. Под влиянием этих ожиданий на китайском рынке выросли котировки на прокат, а железная руда к концу прошедшей недели достигла наивысшего значения с конца августа – начала сентября прошлого года.

Подорожание сырья вкупе с оживлением внутреннего спроса погнало вверх цены на индийский горячекатаный прокат. Еще недавно местные компании были готовы сбывать его на экспорт по $700-720 за т FOB, а теперь предложения подходят к отметке $800 за т!

Резкое повышение произошло в последние дни и на турецком рынке листового проката. Но тут основная причина заключается в энергетических проблемах, с которыми столкнулась страна в конце января. Из-за приостановки поставок из Ирана в Турции возник острый дефицит природного газа и электроэнергии (к слову сказать, в самом Иране обстановка не менее напряженная). Некоторым турецким заводам пришлось приостановить работу. При этом считается, что весной национальная экономика оживится, а значит, стальная продукция может оказаться в дефиците.

Воспользовавшись индийскими и турецкими тенденциями, а также подорожанием стальной продукции в ЕС, где металлургам тоже надо компенсировать рост затрат на энергию и газ, российские компании анонсировали поднятие экспортных котировок на листовой прокат. А заготовка и сорт повысились у них еще раньше, благодаря активным закупкам полуфабрикатов в Египте, Тайване и Китае. В целом увеличение стоимости стальной продукции достигает $50 за т по сравнению с началом января, а то и больше.

Учитывая, что с тех пор российский рубль несколько ослабел (хотя падение до более 80 руб. за доллар осталось только кратким эпизодом), экспортный паритет для отечественной стальной продукции скакнул куда-то в небеса – до порядка 78 тыс. руб. за т с НДС для горячекатаного проката. Это создает для меткомбинатов весьма действенный повод для того чтобы задрать вверх внутренние котировки.

Однако ничего хорошего российскому рынку это не принесет. Мы вернемся в прошлогоднее состояние или даже еще хуже. Тогда хоть подъем начался в марте и хоть как-то опирался на реальное увеличение потребления. Февральский скачок может оказаться фальстартом, который окончательно запутает рыночную ситуацию. Кроме того, на новый ценовой взлет могут нехорошо посмотреть в правительстве. В прошлом году следование российских компаний за мировым рынком уже завершилось введением экспортных пошлин.

Да, по всем признакам, цены за рубежом в феврале и, скорее всего, в марте будут подниматься. Основания для этого есть. Но говорить об устойчивости и продолжительности этого роста еще рано. Это ведь уже не рост, а инфляция!

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Мировая информационная сфера сейчас, можно сказать, находится в состоянии острой шизофрении и раздвоения личности.

С одной стороны, политическая напряженность просто зашкаливает. Еще немного, и начнут стрелять пушки, полетят ракеты, а на биржах воцарится кавардак. С другой, в экономике, вроде бы, все в порядке. На мировом рынке стали начался рост цен, а в феврале и вовсе ожидается качественное улучшение. Причем тут неприменима сентенция об отделении мух от котлет, поскольку все в мире взаимосвязано.

Поэтому основных версий две. То ли все, что мы видим в последнее время в СМИ, на самом деле представляет собой дымовую завесу, призванную скрыть нечто невообразимо скандальное, что широким народным массам не только знать не положено, но и думать в ту сторону совершенно воспрещается.

Или, второй вариант, громадному динозавру уже откусили башку, но он еще движется вперед, поскольку нервный сигнал об этом прискорбном событии еще не дошел до расположенного у начала хвоста мозгового центра, управляющего конечностями. То есть, обстановка в мире уже коренным образом изменилась, но в экономике все процессы происходят медленно и с огромной инерцией, поэтому долгосрочные последствия этих перемен еще полностью не проявились.

Итак, что мы имеем в наличии? С одной стороны, «хитрый план»… американского глубинного государства, мирового правительства, злобных рептилоидов… лишнее убрать, недостающее добавить.

Выглядит все совершенно убойно и неотразимо. На Донбассе или прямо на российской границе организуется громкая и кровавая провокация, желательно, в начале, во время или на закрытии Пекинской Олимпиады. Западные СМИ, которые в некоторых принципиальных вопросах на 99 и 9 в периоде процентов придерживаются полного единогласия, даже фразы и эпитеты одни и те же используют, поднимают дикий «шум» о российской агрессии. Против России вводятся стр-р-рашные санкции, из-за которых прекращается экспорт российских энергоносителей в Европу. Цены на нефть и газ взлетают до небес.

Европейская экономика терпит крах, китайской, так же зависящей от импорта энергоносителей, сильно нездоровится. США в дамках и в шоколаде. От прекращения поставок чего бы то ни было из России они сильно не пострадают, нефть и газ у них свои, цены на них низкие. Капиталы в панике удирают в самую тихую гавань – естественно, благословенную Америку. Да, в качестве бонуса, в России обвал валютного и фондового рынка, сильные проблемы в экономике вследствие перекрытия критического импорта, беспорядки, а то и смена власти с возвращением в 90-тые…

Все это, конечно, так. Но если подобный план может описать любой диванный аналитик, то и те, кому надо, давно в курсе и, наверняка, продумали способы противодействия. Или, по крайней мере, нанесения неприемлемого ущерба основному противнику… экономического, естественно, без рук, шума и пыли.

Кроме того, против такого плана есть «эстонский» аргумент – «Заш-ш-шэм?!,,» Вот какие цели могут ставить перед собой авторы такой весьма рискованной комбинации?! Разгром европейской экономики и ее разграбление под шумок? А смысл? Экономические отношения между США и ЕС не менее тесные, чем между США и Китаем. Если сделать очень больно одному из партнеров, второму тоже сильно не поздоровится.

Организовать под шумок контролируемый биржевой крах? Сдуть спекулятивные пузыри, обнулить 30-триллионный государственный долг, после чего построить заново и с чистого листа нормальную экономику и финансовую систему? Ну, если альтернативой является неотвратимый крах Америки «вот прямо сейчас», то может быть. Если же нет, то средство как-то слишком сильное. Типа как взорвать ядерный заряд, чтобы вырыть канаву.

Просто некомпетентность американской администрации, не представляющей, с чем играет?! Помесь тупости, инфантилизма и внутриполитической необходимости? Полностью исключить нельзя, но в таких случаях проще ограничиться разборками чисто в контролируемом информационном пространстве – киноклассика доказывает.

Поэтому лучше не гадать, а сосредоточиться на том, что мы можем увидеть и предвидеть с достаточно высокой степенью вероятности.

Энергетический кризис – вот самый крупный «черный лебедь», который все еще продолжает реять над мировой экономикой. Первые две декады января в Европе и Северо-Восточной Азии в целом выдались нехолодными. Поэтому природного газа хватает, и цены на него снизились. Если ранее они сильно зашкаливали за $1000 за 1 тыс. куб. м, то теперь произошел спад до $700-800, что тоже в 2-3 раза превышает нормальный уровень прошлых лет.

При этом сильного падения цен на газ в течение текущего года никто не ожидает. Европейским компаниям, которые весной окажутся с пустыми газохранилищами, придется их заполнять, а это обеспечит повышенный спрос. Китай продолжит наращивать потребление. Прирост новых мощностей по сжижению газа до 2025-2026 гг. будет незначительным по всему миру. Да, в Европе есть «Северный Поток-2». Но введут ли его вообще в строй, а если да, то когда?

Тарифы на электроэнергию в ЕС подскочили на десятки процентов, а то и в разы. Здесь, правда, очень многое будет зависеть от погоды. Прошлый год выдался маловетренным, что и стало одной из основных причин энергетического кризиса – упала выработка на ветростанциях. Если в 2022 г. ситуация с ветрами улучшится, то все будет не так плохо. Европейской промышленности надо будет просто продержаться до весны.

Собственно, именно так, очевидно, оценивают обстановку на европейском рынке стали. Некоторые компании сократили выпуск из-за высоких затрат на электроэнергию и газ, но пока никто из игры не вышел. Все надеются на снижение тарифов весной хотя бы до двукратных по сравнению с прошлым годом. Но самая главная надежда европейских металлургов возлагается на восстановление в автомобильной отрасли.

По данным European Automotive Manufacturers Association (ACEA), в 2021 г. в странах ЕС было продано около 9,7 млн. пассажирских автомобилей, что на 2,4% уступает, казалось бы, совершенно провальному уровню 2020 г. При этом в декабре продажи едва перевалили за 795 тыс. и отстали на 22,8% от графика предыдущего года. В общем, хуже уже некуда. А уже весной есть надежда на долгожданное увеличение поставок микропроцессоров.

Правда, у западных экономик есть ахиллесова пята – ускорение инфляции. Например, в Германии значение индекса цен производителей (PPI) в декабре составило рекордные, как минимум, с 1949 г., 24,8%. Конечно, более половины этого показателя – последствие невиданного скачка цен на энергию и энергоносители перед Новым годом. Но и 10% — это много.

Основная проблема здесь заключается в том, что если начать поднимать процентные ставки, чтобы снизить инфляцию, в экстремально закредитованной мировой экономике это может вызвать острый экономический кризис. А если оставить ставки на нуле, как сейчас, экономика продолжит пухнуть от раздуваемой денежной массы, а инфляция в один далеко не прекрасный момент сорвется в гипер, еще более разрушительный.

В то же время, риски второго варианта можно считать достаточно отдаленными. Кроме того, в последние месяцы основной вклад в инфляционные процессы вносят энергоносители, а весной цены на них должны понизиться. Кстати, очень интересно, что станет в ближайшее время с нефтью. На прошлой неделе она в ходе торгов доходила до $90 за баррель – пора обваливать. Хотелось бы знать, под каким соусом это обстряпают сейчас?!

Таким образом, текущая политическая напряженность может оказаться способом отвлечь внимание от обострения экономических проблем, которые, возможно, ослабят свое действие через два-три месяца. Понятно, риск войны и санкций имеется, и он достаточно высокий, учитывая, сколько ружей развешано по всем стенкам. Но ничего еще не предрешено, а мировая экономика пока что действует практически без оглядки на мировую политику.

Во всяком случае, в Китае все ждут новых мер по стимулированию экономики после Олимпиады. К тому времени, по общему мнению, отменят и большую часть ограничений на выплавку стали. Под влиянием этих ожиданий цены на прокат, железную руду и коксующийся уголь вернулись там на уровень конца октября – начала ноября.

На российском рынке неделя, конечно, прошла нервозно. Было падение курсов акций на Московской бирже, потом отыгранное. Хватает апокалиптических прогнозов возможных последствий отрезания российской финансовой системы от доллара. На низком уровне остается рубль. Санкции нависают со всех сторон – то ли мираж в тумане, то ли айсберг на пути ледокола.

В то же время, Россия находится уже не в том состоянии, чтобы санкции любой степени крутости означали крах ее экономики и финансовой системы. Безусловно, сложных мест хватает. Работа по перенесению на отечественную почву критических производственных цепочек только разворачивается – здесь надо бы продержаться еще хотя бы 3-4 года. Плоховато с импортозамещением по софту, да и с непродовольственными потребительскими товарами работы еще непочатый край – очень мало российских брендов, которые могли бы на равных конкурировать с импортом именно в представлении покупателей. Однако важнейшие позиции жизнеобеспечения закрыты прочно.

Кстати, на Гайдаровском форуме в первой половине января на одной из сессий, посвященных внешней торговле, внезапно был поднят вопрос об интеллектуальных правах зарубежных компаний. Как заявил министр промышленности и торговли Денис Мантуров, Россия их безусловно уважает и будет уважать. Но в критической ситуации возможны варианты.

Пока был только один прецедент – по антиковидному лекарству ремдесивир. Иностранная компания, которой принадлежали права на него, не соглашалась снизить несуразно высокую цену для российских потребителей. Тогда правительство России просто взяло и передало лицензию национальному производителю. Само собой, в нормальной обстановке ничего такого против иностранных компаний предприниматься не будет. А в ненормальной?!..

И совсем немного – о российском рынке стали. Повышение цен на заготовку и сорт за рубежом, отказ индийских металлургов от демпинга и некоторое увеличение их экспортных котировок на горячекатаный прокат, а также ослабление рубля создали более благоприятные условия для отечественных меткомбинатов и мини-заводов. Поэтому заводские цены на стальную продукцию в феврале, скорее всего, немного поднимутся.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Праздники завершились, и пошла работа без раскачки. Началось все, конечно, с посиделок в Женеве, где все пошло точно по пословице: «Дураку закон не писан, а если писан, то не читан, а если читан, то не понят, а если понят, то не так». Впрочем, ожидать иного было сложно.

Теперь, по идее, должно последовать продолжение. Однако пока что рынки сохраняют на этот счет полное спокойствие. Только рубль к концу недели заметно просел. Но это дело такое. На валютной бирже у нас обитают, в основном, такие интересные зверьки, которые реагируют только на негативные новости, даже потенциальные и воображаемые. А вот то, что нефть опять подорожала до более $85 за баррель, там, конечно, никто не соизволил заметить.

Между тем, в российском правительстве настроены совершенно спокойно и по-рабочему. Это, в частности, показал очередной Гайдаровский форум, состоявшийся 13-14 января в онлайновом режиме. Там было сказано много важного и интересного, но более подробно об этом можно будет прочитать через пару-тройку недель в февральском номере МСС. Если же пройти по основным тезисам, картина получается следующая.

«Период адаптации к вызовам пандемии завершен, — заявил в обращении к участникам форума премьер-министр Михаил Мишустин. — Можно и нужно двигаться дальше в рамках национальных целей развития… Мы приняли единый план. Он объединил мероприятия в рамках национальных проектов, государственных программ, а также 42 новых стратегических инициатив, которые необходимы для достижения национальных целей».

Таким образом, если не случится чего-либо совсем из ряда вон выходящего, коронавирус перестанет оказывать значимое воздействие на российскую экономику. Кампания по вакцинации, безусловно, будет продолжаться, но тотальной QRизации и новых локдаунов, скорее всего, уже не будет.

Одна из основных целей — выход на стабильные темпы экономического роста выше 3% в год. Причем этот рост должен быть «качественным» и сопровождаться соответствующим повышением уровня благосостояния населения. Основным его источником названы частные инвестиции.

Государство здесь берет на себя множественные роли. В частности, оно само будет активно выступать в качестве инвестора, прежде всего, в инфраструктуру, оказывать разностороннюю поддержку инвесторам, создавать благоприятный деловой климат.

Глава Счетной палаты Алексей Кудрин, выступая на форуме, не мог не заметить, что доля государства в российской экономике слишком велика. Однако тут напрашивается вопрос: а где именно он бы хотел, чтобы она стала меньше?! Государство в России — это энергетика (возвращение к рыночной реформе по Чубайсу — спасибо, больше не надо!), ведущие нефтегазовые компании (помним «скважинную жидкость» и соглашения СРП с иностранцами), важнейшие коммуникации (нет, РЖД лучше оставаться единой и под госконтролем), оборонная промышленность (вспоминаем 90-е годы как страшный сон), некоторые важнейшие отрасли машиностроения (судостроение, аэрокосмос — вспомним 90-е еще раз и содрогнемся), несколько крупнейших банков (кто-то думает, что в частных руках «Сбер» будет работать лучше?!). В общем-то, всем этим направлениям приватизация противопоказана. Ибо.

В России не государства в экономике слишком много, это частного сектора слишком мало! Причем большая и лучшая его часть продолжает использовать задел, оставшийся еще с советских времен. Широкомасштабное строительство новых современных предприятий мирового уровня началось в таких отраслях как металлургия, химия, автомобиле- и машиностроение только в последние 10-12 лет. И надо, чтобы таких проектов стало больше!

Как отметила глава Центробанка РФ Эльвира Набиуллина, деньги у компаний есть, кредиты — не проблема, главное — нет желания брать на себя акционерный риск. Это, по ее мнению, и есть главный фактор, сдерживающий инвестиционный процесс в России. А заодно, наверное, и одна из основных причин вывоза капитала. Если его стремновато использовать дома, он будет работать за границей. Значит, надо снижать риски за счет совершенствования законодательства, уменьшения неопределенности, активизации частно-государственных партнерств.

Основные риски для российской экономики имеют внешний характер. По мнению членов экономического блока правительства, рост инфляции в глобальном масштабе — это всерьез и надолго. Ковид способствовал тому, что правительства многих стран начали заливать свою экономику деньгами, наращивать расходы и копить долги. В итоге в США потребительская инфляция в декабре достигла нового максимума с 1982 г., а индекс цен на необработанные товары для промежуточного спроса (первое звено в производственно-сбытовых цепочках) — с 1948 г.!

От этой политики, вроде бы, надо отказываться — бороться с инфляцией путем повышения ставок, изживать бюджетные дефициты, переходить к жесткой денежной политике. Но никто в мире не знает, как это сделать, не обвалив экономику в кризис. Нынешнюю ситуацию можно сравнить с нефтяным шоком 70-х гг., но тогда из него вышли за счет займов. Сейчас же общий долг мировой экономики, по словам министра финансов Антона Силуанова, достиг 260% от глобального ВВП. И наращивать эту пирамиду больше нельзя.

Поэтому защита от «импортируемой» инфляции является одной из важнейших задач правительства на 2022 г. Здесь будут по-прежнему применяться чрезвычайные краткосрочные меры — демпферы, экспортные пошлины, элементы ценового контроля, без этого не обойтись.

Но нынешняя инфляция имеет комплексный характер. Это одновременно инфляция спроса (избыточные деньги в системе), инфляция предложения (рост затрат на энергию, разрыв глобальных кооперационных цепочек) и структурная инфляция (энергопереход как новый источник роста расходов). Поэтому и бороться с ней над комплексно, с помощью долгосрочных мер по созданию здоровой экономики без перекосов, с расшивкой узких мест и не только путем зажимания спроса, но и посредством расширения предложения.

Здесь важнейшую роль будет играть снижение зависимости российской экономики от критического импорта. По словам министра промышленности и торговли Дениса Мантурова, сейчас начинается переход к «Импортозамещению 2.0». Если ранее приоритетом было освоение производства передовой промышленной продукции, то теперь ставится задача переносить на российскую почву полные производственные цепочки, начиная от сырья, материалов, комплектующих и заканчивая НИОКР и созданием новых технологий.

Тут правда, есть некоторое противоречие, обусловленное политикой. С одной стороны, под угрозой торговой блокады Россия идет к некоторой автаркии. С другой, поощряется более широкое участие российских компаний в международной кооперации. При этом конечной целью движения в этом направлении заявляется выступление наших производителей в качестве EPS-контракторов, которые строят за рубежом заводы под ключ, дирижируя оркестром российских и зарубежных поставщиков. Кстати, в качестве положительного примера Денис Мантуров привел недавнее строительство Ташкентского металлургического завода группой «Метком».

Новое важное направление — ESG, энергетический переход и климатическая политика. Здесь Россия принимает международную повестку, навязываемую западными странами, хотя и планирует провести собственное комплексное исследование, чтобы оценить реальное влияние выбросов парниковых газов на климат.

Так или иначе, российским экспортерам придется действовать на мировом рынке с растущим климатическим уклоном. А, как известно, с волками жить — учи волчий разговорник. Однако в России принят крайне мягкий подход по отношению к промышленности, от которой пока что требуется лишь считать свои выбросы, а не платить за них (тут, однако, все еще впереди). Вообще, главную ставку Россия делает на поглощение углекислого газа с помощью своего лесного фонда.

И тут главная задача — добиться, чтобы ее усилия реально засчитывались на мировом уровне, а российские компании могли получать освобождение от углеродных тарифов на основании реализации своих климатических проектов. Для этого проводится огромная работа по созданию международно признанной системы верификации и учета углеродных кредитов.

Кроме того, Россия готова поучаствовать в работе новых рынков в качестве поставщика водорода, солнечных панелей, ветроустановок и электротранспорта. И вообще, как отметил министр экономики Максим Решетников, если сокращать выбросы углекислого газа, то делать это надо там, где эффективно, а не там, где считают идеологически правильным европейские политики.

От политики с макроэкономики можно теперь перейти к делам металлургическим. Первая неделя после возвращения с каникул не сопровождалась существенными ценовыми изменениями на рынках стальной продукции, но принесла новые тенденции. Причем в России и за рубежом они оказались совершенно различными.

Так, позитивненько начался год для отечественных экспортеров заготовки и сортового проката. В Турции с января цены на природный газ подскочили на 50%, а тарифы на электроэнергию для промышленных потребителей — более, чем в 2,2 раза. Поэтому местным металлургическим компаниям пришлось срочно увеличивать стоимость своей продукции.

Турция — известный законодатель мод на всем Ближнем Востоке, так что по всему региону произошел рост цен. Российская заготовка, в частности, уже котируется выше $600 за т FOB, вернувшись на уровень более, чем месячной давности. К этой отметке могут выйти и дальневосточные поставщики вследствие оживления спроса в Китае.

В секторе сортового проката — свои причины для оптимизма. Европейские производители данной продукции всеми силами пытаются организовать повышение. Газ более чем по $1000 за 1 тыс. куб. м и электроэнергия по 150-250 евро за МВт-ч — это сурово. Энергетические проблемы возникли и у украинского ДМЗ, а у «АрселорМиттал Кривой Рог» вспыхнул конфликт с властями с арестом счетов и прочими «радостями жизни». Соответственно, конкуренция на рынке ослабевает.

Однако в России, где год стартовал с небольшого подорожания арматуры, ситуация другая. Причем росту она, в целом, не слишком способствует. Холодная и многоснежная зима сузила спрос на прокат строительного назначения, дефицита нет и в помине, лом потихоньку дешевеет, а в сбытовой сети некоторых металлургических компаний скопились изрядные запасы. Конечно, когда за рубежом ценовой рост, в России спада не бывает, но для нового повышения в секторе арматуры, казалось бы, и нет особых причин.

С листовым прокатом все складывается с точностью до наоборот. В России его небольшое подорожание в целом оправдано из-за ограниченного объема предложения листа. А вот за рубежом цены падают вследствие агрессивных действий индийских металлургов. За последние три недели они понизили экспортные котировки на горячекатаный прокат на $20-30 за т. Причем, их продукция заполняет почти все доступные рынки, словно идеальный газ. В принципе, российские компании ждут улучшения в Азии в феврале, после китайского Нового года. Однако может оказаться, что к тому времени рынок накушается индийскими рулонами на пару месяцев вперед.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Подходит к завершению 2021 г. Был он непростым, в чем-то сложным, в чем-то очень денежным для многих российских металлургических и металлотрейдерских компаний. Трагичным, не без этого: коронавирус продолжает собирать страшную дань «избыточных смертей», среди которых порой, увы, оказываются и наши близкие.

Однако этот год, так или иначе, проходит. При этом завершается он совсем в иной рыночной и экономической ситуации, чем начинался. Прогнозы — конечно, сложное и неблагодарное занятие, но ряд наблюдающихся сегодня тенденций и процессов, вероятно, станут определять и наше ближайшее «завтра»… само собой, если не произойдет каких-либо новых неожиданностей глобального масштаба.

На пресс-конференции президента экономике было уделено не самое большое внимание. Есть проблемы посерьезнее и дела поважнее. Впрочем, именно с нее и начался тогда разговор.

Итак, плюсы уходящего года. Солидные темпы экономического роста, пусть даже и восстановительного после спада 2020 г. Впрочем, докризисные показатели превышены по большинству отраслей. Ожидаемое увеличение инвестиций в основной капитал на 6% по сравнению с предыдущим годом. Может, и не очень много, но этот показатель растет быстрее, чем ВВП.

Главным экономическим локомотивом уходящего года стала стройка. Президент назвал 90 млн. кв. м введенного в строй жилья, но окончательный показатель, вероятнее всего, будет еще выше. Резкое увеличение капиталовложений произошло в секторе инфраструктурного строительства.

Идет реальная работа над повышением производительности труда. Компании, которые принимают участие в соответствующем национальном проекте, подтвердят, что это приносит реальные результаты. У нас принято ругать нашу бесхозяйственность, зато какой это огромный ресурс для повышения эффективности!

Основные риски для российской экономики в 2022 г. будут иметь внешний характер. Но риски это весьма серьезные. Некоторые из них, по-видимому, будут напрямую связаны с политикой. Западные деятели, можно подумать, перешли на новую стадию, где даже пресловутых «хайли лайкли» больше не требуется. Сами придумали новую российскую угрозу, сами сделали вид, что испугались, сами ввели превентивные санкции. Однако недавнее обращение российского МИДа к США и НАТО показывает, что ситуация реально критическая. И обострение противостояния — один из весьма вероятных сценариев.

При этом надо учитывать, что возможно готовящиеся где-то кровавые провокации направлены не только против нас, но и против европейской экономики, на которую с гарантией лягут все издержки, случись что. За последние годы европейские лидеры и так напринимали столько решений в духе «суицид спешиал», что этот бесконечный ужас вполне созрел для ужасного конца.

В предпоследнюю неделю 2021 г. стоимость природного газа в Европе доходила до новых пиков — более $2100 за 1 тыс. куб. м, а электроэнергия для промышленных потребителей превышала во многих странах отметку 400 евро за МВт-ч. Перед Рождеством цены на газ, правда, упали до менее $1400 за 1 тыс. куб. м — это, наконец, подул ветер, а полтора десятка газовозов, привлеченных выгодными условиями, повернули в европейские порты. Но разве это было последнее похолодание и последний период безветренной погоды этой зимой?!

Самое главное, что даже фьючерсные контракты на конец второго квартала 2022 г. — традиционный период самых низких цен на газ — доходили до $1000 за 1 тыс. куб. м. А контракты на покупку электроэнергии «на год вперед» на германской бирже EEX достигли 250-320 евро за МВт-ч, чего ранее никогда не случалось. По-видимому, европейские промышленники начали понимать, что возвращения к нормальным ценам в обозримом будущем не произойдет.

Вообще, европейские специалисты надеются, главным образом, на то, что где-то весной-летом 2022 г. региональные автомобилестроительные компании, наконец, получат вволю дефицитных микропроцессоров и смогут, наконец, загрузить на полную свои конвейеры и нарастить заказы на автокомпоненты. Вот тогда и металлургической промышленности, и всей региональной экономике сразу станет лучше. Надежды — это всегда хорошо. Но что, если они не оправдаются?!

Пока что энергетический кризис бьет, в основном, по европейской периферии. Широкомасштабные отключения происходили лишь в Балканских странах. Да в Турции власти попросили металлургов на пару дней приостановить выплавку стали, чтобы снизить потребление дефицитной электроэнергии. Однако некоторые европейские мини-заводы уже заявляют о необходимости срочного повышения цен на сортовой прокат в январе хотя бы на 100 евро за т, чтобы компенсировать рост затрат. А если повышение не получится (потребители пока эту идею не слишком воспринимают), следует рассмотреть варианты с ограничением или сокращением производства.

Один из основных экономических рисков для российской экономики, безусловно, заключается в разбалансировке мировых процессов. Повышение инфляции в западных странах до 40-летних максимумов — это тоже достаточно серьезно. Как считает президент, Федеральной резервной системе США придется что-то делать. И такого мнения, кстати, придерживаются и многие западные эксперты.

Повышение процентных ставок в борьбе с инфляцией — это сильное средство с неприятными «побочками». И не факт, что западным экономикам его прямо так сразу пропишут. Но с очень большой вероятностью они не решатся и на инъекцию в финансовые системы новых триллионов антиковидных стимулов и компенсаций. Значит, потребительский бум годичной давности почти неизбежно сменится потребительским спадом.

Еще одним негативным фактором для экономики может стать коронавирус. С распространением нового штамма «омикрон» обстановка снова ухудшилась. В ряде западных стран, где началась новая вспышка заболеваемости, объявлены локдауны. Ковид считается основным риском для Китая с его политикой «нулевой толерантности» и других азиатских стран в 2022 г.

Обострение эпидемии, пожалуй, представляет собой наиболее серьезный внутренний риск для российской экономики. Причем, учитывая низкие темпы вакцинации и коварство вируса, эта проблема, очевидно, не будет решена в 2022 г., а скорее всего, и в 2023 г. Ковид — это надолго. Причем возможности государств по выделению денежных компенсаций наносимых им потерь будут становиться все более скромными.

В последние месяцы проблемой для российских компаний стало сужение спроса на их продукцию на внешних рынках. Она может оказаться долгосрочной, хотя кое-какие проблески здесь в последнее время появились.

В первую очередь, это, понятно, Турция. Президент Реджеп Эрдоган совершил маленькое чудо, остановив падение местной валюты и добившись ее отскока от более 18 до 11-12 лир за доллар. Правда, это если не вспоминать о том, что еще в начале октября доллар стоил менее 9 лир. Впрочем, «чудесное» укрепление лиры, по данным биржевых комментаторов, является плодом массированных интервенций турецкого Центрального банка и крупных госбанков, обещаний гарантий для вкладов в лирах и заявлений о разработке новой экономической политике, каковая обеспечит Турции положительный торговый и платежный баланс. План не из категории «зайчики, станьте ежиками!», но близко, близко…

В последние дни турецкий рынок стали, несколько недель лежавший в нокауте, слегка оживился. Местные металлургические компании закупили несколько партий металлолома, добившись его нового понижения до $453-463 за т CFR, и соответственно опустили котировки на сортовой прокат. Как говорится, заготовке приготовиться! Однако пока нет уверенности в том, что Турция действительно прошла пик своих неприятностей.

Повышение цен продолжилось на прошлой неделе в Китае. Оно тоже целиком базируется на ожиданиях того, что после Нового года (1 февраля) и Олимпийских игр правительство КНР займется обеспечением стабильного роста и подкормит экономику новыми стимулами. А для металлургов где-то с апреля будут отменены или хотя бы ослаблены ограничения на выплавку чугуна и стали.

Что же, возможно, так оно все и произойдет. Но этого «прекрасного будущего» еще надо дождаться. Пока что же китайские металлургические компании продолжают понемногу понижать экспортные котировки на горячекатаный прокат. По данным Argus, их средний уровень опустился на прошлой неделе ниже отметки $760 за т FOB. Аналогичную ценовую политику проводят и индийские металлурги. Заготовку китайцы при этом вроде бы готовы покупать с поставкой в феврале-марте, но не готовы дорого за нее платить.

На российском рынке под Новый год немного приподнялись спотовые котировки на арматуру и листовой прокат, а металлургические компании анонсировали небольшие повышения на январь. Пока особого избытка предложения не наблюдается, хотя с февральскими экспортными контрактами у производителей могут возникнуть проблемы. Впрочем, и на мировом рынке существенные изменения в ближайшем будущем маловероятны. Низкий спрос компенсируется высокой себестоимостью, поэтому нынешние цены можно назвать относительно равновесными.

Как заявил на пленарной сессии Государственной Думы министр Денис Мантуров, Министерство промышленности и торговли РФ не ожидает резкого изменения мировых цен на металлы в следующем году. При сохранении нынешних тенденций с этим можно согласиться. Общее направление движения вследствие недостаточного спроса в ближайшие месяцы будет направлено в сторону понижения, но спад не будет значительным.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Прошедшая неделя включила в себя такие события как новый скачок цен на природный газ, повышение процентной ставки в России, пролонгация ее в США и снижение в Турции, оживление на китайском рынке черных металлов, объявление о новой отсрочке в процессе сертификации «Северного потока-2», неожиданное подорожание арматуры и многое другое. Конец 2021 г., судя по всему, получится достаточно беспокойным.

Итак, энергия в ряде регионов становится очень дорогим удовольствием. На прошлой неделе цены на природный газ в Евросоюзе подскочили до $1500 за 1 тыс. куб. м и выше. На какое-то время Европа вышла в ценовые лидеры, а в СМИ появилась новость о том, что некая компания повернула газовоз, идущий в Японию, к европейским берегам. Но буквально на следующий день сжиженный природный газ в Северо-Восточной Азии поднялся до более $1600 за 1 тыс. куб. м, и все вернулось на круги своя.

Вместе с газом по всему миру пошел вверх энергетический уголь. Тарифы на электроэнергию для промышленных потребителей в большинстве стран Евросоюза снова достигли 250-400 евро за МВт-ч. Причем пришло четкое понимание, что такая свистопляска будет продолжаться, как минимум, до весны.

Корпорация ArcelorMittal объявила о повышении базовых цен на сортовой прокат в Европе на100 евро за т, чтобы компенсировать возросшие затраты на электроэнергию. А в январе котировки могут быть подняты еще на 100 евро за т. Ряд мини-заводов в регионе вернулись к практике работы в ночную смену, когда тариф на электроэнергию минимальный. Бельгийская компания Nyrstar объявила о временном закрытии еще одного цинкового завода, на этот раз во Франции, где из-за технических неполадок были остановлены два атомных энергоблока.

Как отреагировала Европейская комиссия на новый газовый кризис?! Естественно, заявила о необходимости скорейшего отказа от использования природного газа, особенно, российского. В Брюсселе опять повторили октябрьские мантры о необходимости централизованных закупок газа от имени всего Евросоюза и создания общеевропейской сети газовых хранилищ, очевидно, тоже под централизованным контролем Еврокомиссии. Кроме того, было заявлено о необходимости прекращения действия всех долгосрочных контрактов на приобретение природного газа к 2049 г.

Правда, чтобы организовать централизованное снабжение импортным газом всего ЕС, Еврокомиссии следует ликвидировать такую ненужную вещь как суверенитет стран-членов, конфисковать газохранилища (впрочем, немалая их часть принадлежит «Газпрому» и его партнерам, так что эта идея пойдет на ура) и вложить солидную такую сумму в расширение европейской сети газопроводов и интерконнекторов. При том, что Еврокомиссия в настоящее время считает новые проекты газопроводов делом сугубо вредным и не нужным, так как страны ЕС к 2050 г. откажутся от «грязного» газа и перейдут на кристально чистый «зеленый» водород.

Между тем, в данный момент дела с замещением природного газа возобновляемыми источниками идут как-то не так, как надо. В Северном море опять начался штиль. В частности, в первую половину дня 17 декабря британские морские ветроэлектростанции совокупной установленной мощностью 15 ГВт выдавали… всего 0,66 ГВт, что составляло около 1,74% от общенациональной генерации. Газовые электростанции, к слову, обеспечивали в тот момент 59,5% выработки. А солнечные, которых, как ни странно, в Великобритании насчитывается более 14 ГВт, были на нуле из-за плохой пасмурной погоды.

Адепты секты борцов с глобальным потеплением на это отвечают, что нужно ставить не 15 ГВт, а 300 ГВт ветряных мощностей, чтобы даже в безветренную погоду они выдавали необходимые объемы электроэнергии. А другое время, когда ветер дует лучше, все эти установки можно перенацелить на питание электролизеров для выработки водорода. Идея по-своему логичная, вот только в какие бешеные триллионы обойдутся создание и эксплуатация такой многократно избыточной энергосети?!

Все это, может, было бы немного смешно, если бы не было так грустно. На самом деле, сверхвысокие цены на газ и энергию в Европе и Восточной Азии не сулят нам ничего хорошего. Увеличение затрат европейских и азиатских компаний трансформируется в рост цен в России на импортные, импортозамещающие, экспортные и любые другие товары. Так, например, вице-премьер Марат Хуснуллин на совете по стратегическому развитию и нацпроектам доложил президенту о росте цен на абсолютно все стройматериалы в 2021 г. на десятки процентов. Причем стройка отнюдь не представляет собой некое исключение из правил.

Центральный банк РФ, как водится, взял под козырек и мощно поднял ключевую процентную ставку сразу на 1 п.п., доведя ее до 8,5% годовых. И это еще, вероятно, не последнее повышение. В заявлении Центробанка дежурно говорится, что ставку поднимают в целях борьбы с инфляционными ожиданиями, однако в условиях нарастания инфляционных процессов по всему миру это похоже на попытку остановить танк, схватив его сзади за гусеницу.

В США потребительская инфляция по итогам ноября достигла максимального значения за последние 41 год. Правда, это только 6,8% годовых, но динамика вполне однозначная. Между тем, американский Конгресс снова повысил потолок государственного долга, доведя его до $31,4 трлн., а ФРС США на очередном заседании оставила без изменений свою ставку на уровне 0-0,5%.

Вот скажите, как с этим бороться?! Особенно, когда перед глазами — пример Турции, где Центральный банк, наоборот, понизил свою ключевую ставку на 1 п.п. Местная валюта и так снижалась, а после этого ей вообще конкретно поплохело. Если еще неделю назад за доллар давали немногим более 13,7 лиры, то на торгах 17 декабря курс достигал более 17 лир за доллар. Падение за неделю превысило 20%.

В то же время, следует отметить, что в западных странах инфляция сейчас больше наблюдается на потребительском рынке и в отпускных ценах предприятий, тогда как цены на ресурсы (кроме энергетических) расти перестали. На мировом рынке стали, например, в последние несколько недель происходит понижение.

В частности, стоимость горячекатаного проката во Вьетнаме опустилась до менее $800 за т CFR. Очевидно, в ближайшее время на этой отметке окажутся котировки на данную продукцию в Турции и странах Персидского залива. Поставщики из Индии, России, Украины, Китая продолжают сбавлять цены из-за слабого спроса. При этом российские меткомбинаты не без оснований опасаются, что на февраль им не удастся набрать нужного объема внешних заказов. Это может привести к избытку предложения горячекатаного проката в России и понижению цен как на саму листовую продукцию, так и на сварные трубы.

Заготовка в странах Ближнего Востока, в свою очередь, снижается по направлению к отметке $600 за т CFR. От дальнейшего падения ее удерживает, прежде всего, относительно высокая стоимость металлолома. Турецкие компании сейчас не могут платить за него дорого, но и экспортеры из Евросоюза и США не готовы продавать его дешево.

На рынок заготовки вернулся Китай! На прошлой неделе было зафиксировано несколько сделок. Правда, увы, при ценах порядка $600-620 за т CFR с поставкой из Ирана и Индонезии. С точки зрения российских компаний, это пока маловато.

Впрочем, обстановка на китайском рынке стали и в экономике в целом улучшилась. Власти КНР пока только заявляют о необходимости обеспечения стабильного развития, но местные специалисты уже ожидают принятия нового стимулирующего пакета после китайского Нового года и Олимпиады. Правда, в депрессивном состоянии останется сектор жилищного строительства, которому явно устраивают «мягкую» (или не совсем) посадку. Многострадальная компания Evergrande таки допустила дефолт по некоторым обязательствам, и теперь к ней в очередь выстраиваются кредиторы.

В российской стройке пока все в порядке. Особенный подъем в этом году наблюдается в секторе инфраструктурного строительства, но и жилищное не сильно отстает. Правда, после урезания программы льготной ипотеки в июле резко упало количество новых строек, но это отрасль почувствует не ранее второй половины будущего года. Пока что реализуются многочисленные проекты, которые запускались в конце 2020 г. и первом полугодии 2021-го.

Ряд компаний в Москве на прошлой неделе даже попробовали поднять цены на арматуру на споте, которые к тому времени оказались ниже заводских. Некоторые участники рынка называют это чистой спекуляцией, но продолжавшееся несколько недель падение остановить удалось. Правда, дальнейшее развитие событий во многом будут определять сбытовые структуры металлургических компаний. Для производителей сейчас важно обеспечить загрузку мощностей, а цена поэтому порой оказывается второстепенным вопросом.

В принципе, дефляция — явление вредное и неприятное. Но лишь в том случае, когда ее причина заключается в падении платежеспособного спроса. Именно этот процесс происходит сейчас на мировом рынке стали. На нынешнем российском основная проблема лежит, скорее, в избытке предложения из-за недостаточного объема внешних поставок. Внутренний же спрос обещает быть в ближайшие месяцы вполне приличным.

Безусловно, из-за очередного повышения процентных ставок страдает и будет страдать малый и средний бизнес. Но его интересами у нас начали жертвовать еще в 2014 г., и с того времени ничего не изменилось. В то же время, у российского государства есть деньги, и оно не стесняется их тратить, в частности, на инфраструктуру и поддержку крупных проектов. Да и от большого бизнеса ждут расширения инвестиций. Как заявлял, в частности, вице-премьер Андрей Белоусов, до 2024 года планируется заключить не менее тысячи СЗПК с общим объемом капиталовложения порядка 14 трлн руб. И это как раз будут реальные проекты, а не иллюзии!

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

В течение прошедшей недели ни на рынке стали, ни в экономике в целом не происходило каких-либо важных событий. Может, это затишье перед бурей, но оно пока продолжается. Действовавшие ранее тенденции развиваются без особых помех.

На мировом и российском рынке стали прошла еще одна неделя медленного спада, основной причиной которого является недостаточный спрос. С инфляцией таки, похоже, будут бороться в глобальном масштабе, а это означает снижение темпов экономического роста или вовсе переход к депрессии и кризису.

Конечно, обстановка может измениться, но в ближайшее время никто не ждет перемен. Разве что весной, когда, возможно, отменят ограничения на производство стали в Китае, немного нормализуется ситуация в автомобилестроении и транспортном секторе, отступит вездесущий коронавирус… Правда, до весны еще надо дожить.

Погода на сегодняшний день является одним из факторов, которые способны, как говорится, резко перевернуть доску. Сильное и продолжительное похолодание, да еще с безветренной погодой может запросто спровоцировать кризис в Западной Европе, Северо-Восточной Азии или США.

Впрочем, у американцев любые неприятности будут локальными, Китаю и другим азиатским странам не привыкать к погодным экстремумам, а вот в Европе возможны более серьезные последствия: слишком уж малы там резервы прочности. Если в начале декабря стоимость природного газа стабильно превышает отметку $1000 за 1 тыс. куб. м, а тарифы на электроэнергию достигают 200 евро за МВт-ч, это не нормально. Так и хочется добавить: «То ли еще будет!..» Но если будет, то не сегодня. Не сейчас.

С нефтью снова все в порядке. Теперь она, скорее, опять поднимется до $80 за баррель, чем опустится обратно к отметке $70. Вообще, энергетические кризисы последних месяцев показали, что традиционные энергоносители еще рано сбрасывать со счета. И, может быть, это «рано» продлится еще лет двадцать или тридцать, как бы ни злобствовало международное климатическое лобби. Все-таки холодная погода при дефиците энергоносителей и электроэнергии – это очень веский аргумент в пользу традиционной энергетики как более надежной.

На World Petroleum Congress, который состоялся в начале декабря в американском Хьюстоне, главенствовала та точка зрения, в соответствии с которой нефть, уголь, атомные реакторы и природный газ в ближайшие десятилетия будут сосуществовать с возобновляемыми источниками энергии, не вытесняя друг друга, а взаимодействуя. Поэтому, возможно, не стоит подчинять абсолютно все интересы борьбе с выбросами углекислого газа и сосредотачиваться исключительно на углеродной нейтральности и энергопереходе. В мире есть и более насущные проблемы.

Одна из них заключается в том, что глобальная экономика просто замерзает. На рынке нарастают излишки невостребованной стальной продукции. И хотя высокие затраты металлургических компаний тормозят падение, цены постепенно и неуклонно спускаются все ниже. В начале декабря индийские и украинские горячекатаные рулоны стоили на экспорте менее $800 за т FOB. А необходимость поиска новых рынков сбыта может легко опустить котировки ниже отметки $750 за т.

В Турции снова подешевел металлолом. Правда, этот спад основан только на одной сделке, но уменьшение цены на $20 за неделю – это серьезный довод. Возможно, под его влиянием заготовка отечественного производства соскользнет ниже $600 за т FOB или же турецкие компании начнут продавать арматуру менее чем по $700 за т. Падение курса местной валюты замедлилось, но не остановилось, она подошла к отметке 14 лир за доллар.

Некоторое улучшение показал на прошлой неделе Китай. На заседании Политбюро 6 декабря было заявлено, что приоритетом на 2022 г. является стабильный экономический рост. Государство несколько ослабило денежную политику. В промышленность и строительный сектор страны должно пойти больше финансовых ресурсов. Под влиянием этого фактора в Китае подорожала стальная продукция и железная руда, прекратилось падение цен на коксующийся уголь.

Правда, устойчивого подъема в Китае пока нет. Биржевые котировки могут двигаться как вверх, так и вниз. Очевидно, что китайские власти не намерены снова устраивать в стране экономический бум, основанный на кредитах и государственных капиталовложениях. И вытягивать на себе мировую экономику Китай точно не собирается. Похоже, ближайшие месяцы в стране будут происходить под знаком приближающейся Олимпиады, и только после ее завершения, когда степень свободы китайского правительства должна будет увеличиться, можно будет ожидать каких-либо перемен.

А пока что отсутствие существенных изменений задает прежний курс и российскому рынку. Цены на стальную продукцию на нем продолжают снижаться. Арматура уже ниже 65 тыс. руб. за т, а там и 60 тыс. руб. видны в недалекой перспективе. Спад происходит и по другим товарным группам, даже тем, где производители пока воздерживаются от пересмотра отпускных цен.

Отчасти нынешнее снижение покупательской активности – эхо недавнего ажиотажа. За повышенный спрос тогда приходится расплачиваться его недостатком сейчас. При этом заграница металлургам больше не помогает, а в ближайшие несколько недель и не поможет. Поэтому есть вероятность, что и после Нового года прокат продолжит постепенно дешеветь. Приходится опять ждать весны и надеяться, что она окажется ранней и дружной.

Внутреннее потребление стальной продукции в России в любом случае ниже определенного предела не упадет, что бы ни происходило в ближайшем будущем за пределами нашей страны. Инвестиционный задел на будущий год подготовлен очень большой. Работы впереди очень много. Главное только, чтобы внешние проблемы меньше задевали наш внутренний рынок. И вообще, пусть уж тогда подольше будет тихо…
Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Чем дальше, тем больше усиливается впечатление приближающегося мирового кризиса. Политического, экономического, энергетического, может, даже эпидемиологического и военного. Всякого. Зима впереди долгая, и по-видимому, «не только лишь все» благополучно дотянут до весны.

Нет, текущая ситуация в данный момент не выглядит особенно напряженной. Появление нового штамма коронавируса не стали раскручивать, хотя обстановка в этой сфере лучше не стала. Цены на нефть «брент» упали ниже отметки $70 за баррель, что в предыдущий раз наблюдалось в августе, но пытаются отскакивать. Вообще, за нефтяными графиками очень интересно наблюдать. Который день подряд торги на мировых биржах стартуют с бодрого роста, а потом просыпается мафия… то есть, открываются американские биржи, и котировки валятся обратно вниз. Зато улучшились настроения в Китае, а биржевые котировки на стальную продукцию продолжают там подниматься.

Тем не менее, все прежние проблемы никуда не делись. Да, нефть подешевела, но спотовые цены на природный газ в Западной Европе и Восточной Азии по-прежнему превышают $1000 за 1 тыс. куб. м. Снова полезли вверх тарифы на контейнерные перевозки. Автомобилестроение, похоже, прошло через крайнюю точку спада, но нормализация обстановки с поставками полупроводников для бортовой электроники сдвигается все дальше на 2022 г. Про международную политику я даже не говорю.

На мировом рынке стали все больше заметна новая напасть — падение спроса по всем направлениям. Российские металлургические компании сократили экспортные продажи, так как сложно становится найти покупателей, а за тех, что есть, надо бороться с конкурентами. Китайские компании благодаря повышению на внутреннем рынке перестали сбрасывать цены на экспорте, а вот индийцы понизили котировки на горячекатаный прокат из стали SAE1006, используемой, в частности, для производства оцинковки, до около $800 за т FOB.

Стоимость российской продукции пока превышает $800 за т, но продавать ее непросто. Вьетнамский рынок для отечественных металлургов пока труднодоступен. В Турции продолжается валютный кризис. В Евросоюзе с 1 января начнется отсчет новой квартальной квоты, но она, очевидно, будет заполнена в считанные недели. Не лучше и ситуация с заготовкой. Ее предложение на мировом рынке превышает спрос, а конкуренты из Ирана и Индии готовы продавать ее дешево.

Не исключено, что российские металлурги окажутся в начале 2022 г. в ситуации, обратной той, что была весной 2020 г. Тогда просел внутренний спрос, но производителей выручил экспорт. Сейчас может, наоборот, сократиться экспорт… и что тогда?!

В выступлении президента на инвестиционном форуме «Россия зовет!» на прошлой неделе как раз прозвучала исчерпывающая оценка нынешней экономической обстановки. Ее отличительной чертой стало высокое инфляционное давление, идущее от западных стран, которые в период пандемии вбрасывали в экономику триллионы «нарисованных» денег.

Проблема здесь заключалась в том, что это были не просто «фантики», а основные мировые резервные валюты, которые несмотря ни на что считались и продолжают считаться настоящими деньгами, за которые можно купить реальные вещи. Сколько бы триллионов долларов ни было напечатано за последние полтора года, за доллар по-прежнему дают не в морду, а семьдесят четыре полновесных российских рубля. Да, Россия, Китай и некоторые другие страны потихоньку проводят дедолларизацию взаимной торговли, но мировые цены на всё продолжают считать в «баксах».

Глобальный инфляционный процесс стартовал еще в конце прошлого года с ресурсов, включая металлопродукцию. В конце весны — начале лета 2021 г. он поднял до рекордных значений с 80-х гг. ХХ века цены производителей, выражаемые в индексах PPI. В последние месяцы подорожание все сильнее захватывает потребительский рынок.

Как заявила глава ЦБ Эльвира Набиуллина на форуме Reuters Next, Банк России крайне обеспокоен уровнем инфляции и инфляционных ожиданий. И, естественно, намерен с ними бороться. О необходимости противостоять последствиям инфляции говорил в своем выступлении на инвестиционном форуме президент.

На первый взгляд, это представляется попыткой с негодными средствами. События 2021 г. показали, что российские власти не могут эффективно бороться с импортируемой инфляцией. Так, цены на стальную продукцию в течение всего первого полугодия росли вместе с мировыми, а затем и опережая мировые, и ничего с этим нельзя было поделать. Экспортные пошлины на прокат и полуфабрикаты были введены только с августа, когда подъем за рубежом уже прошел пик.

Чтобы удержать внутренние цены от роста в условиях взлета мировых, необходимо восстанавливать всеобъемлющий контроль как над экспортом, так и над процессами ценообразования. А заодно, и над валютным рынком, чтобы рубль укреплялся относительно дешевеющих мировых валют, а не заражался от них инфляционной болезнью. Однако это означало полностью перечеркнуть сложившуюся в России рыночную модель, вернувшись к плановой экономике. Для этого не было и нет ни возможностей, ни желания.

В то же время, ситуация выглядит совсем иначе, если знать или хотя бы предполагать, что нас ждет впереди. Щедро разбрасываясь деньгами, западники загнали себя в вилку. С одной стороны, они могут тоже попытаться задавить инфляцию — поднять процентные ставки, сократить бюджетные расходы, перестать выкупать с фондового рынка всякий мусор типа нынешних американских «трежерей». Оборотной стороной этой стратегии будут дефляция и сильнейший экономический спад, но доллар, черт побери, останется долларом — всеобщим мерилом стоимости.

С другой стороны, уже разгорающийся мировой экономический кризис, причиной которого становится падение спроса, можно снова залить деньгами. Напечатать еще пару-тройку-десяток триллионов, бросить их на строительство тысяч ветроустановок, миллионов гектаров солнечных панелей, водородных электролизеров и водородопроводов, просубсидировать покупку сотен тысяч электромобилей и электрообогревателей, раздать, наконец, пенсионерам!.. Экономика снова пойдет в галоп, как загнанный конь, которому прямо в рот влили свежего стимулятора. Вот только резкого роста инфляции в этом сценарии не избежать.

Так вот, политика Центробанка по борьбе с инфляцией в России и только в России, игнорируя внешние факторы, имеет смысл только в том случае, если… нового импорта инфляции не будет. Если в США примут решение спасать в первую очередь доллар и положиться на то, что национальную экономику можно будет вытянуть, например, с помощью очередного перераспределения ресурсов. Тогда выдерживать инфляционное давление придется только на некоторых направлениях — например, энергоносители, продовольствие или удобрения. Кстати, интересно, новость о приостановке экспорта удобрений, якобы, из-за отсутствия лицензий — это просто раздолбайство, тонкий намек или… новая политика?!..

Есть мнение, что в конце 80-х гг. именно Америка находилась на грани сильнейшего кризиса, и только крах Советского Союза и всего социалистического блока позволил ей сорвать банк, покрыть все затраты и продлить свое процветание на четверть века. Сейчас же сблизившиеся Россия и Китай мягко намекают Вашингтону, что в этот раз их трогать не рекомендуется.

После этого небольшого отступления можно снова вернуться к речи президента на инвестиционном форуме. Он предложил обратить внимание на четыре ключевых направления.

Первое — это дальнейшее увеличение инвестиций в инфраструктуру, в том числе, из средств Фонда национального благосостояния. Это достаточно эффективный механизм стимулирования экономического роста. Строительство дорог, инженерных сетей, систем коммуникаций не только создает спрос на ресурсы, новые заказы и рабочие места, но и повышает связность экономики и способствует ее развитию.

Вообще, четко прослеживается стратегия — противопоставить наступающему кризису, приходящему извне, рост инвестиций в развитие внутреннего рынка. В частности, министр финансов Антон Силуанов и от металлургических компаний потребовал новых проектов. Кстати, если мировой энергетический кризис продолжится, инвестиции в российскую промышленность могут оказаться очень многообещающими. Особенно, если удастся создать новую международную экономическую структуру, свободную от западников, например, на базе БРИКС. Кстати, некий зародыш такой системы под названием Multipolar Alliance уже существует.

Второе направление — цели устойчивого развития в рамках достижения углеродной нейтральности России к 2060 г. Пожалуй, самая мутная тема. Под нее, возможно, получится привлечь внешние капиталы, но это имеет смысл, если мы сами будем решать, что устойчиво, а что — нет. А то тут уже одна такая Европейская комиссия требовала прекратить добычу природных ресурсов в Арктике, а Всемирный банк подкатывал с предложением создать и внедрить плату за выбросы углекислого газа.

Направление номер три — цифровая трансформация. И это, кстати, не только пресловутые QR-коды. В долгосрочном плане создание общенациональной информационной системы открывает просто фантастические перспективы, например, экономики с эффективным сквозным планированием и прямым соединением производителей и потребителей. Правда, это потребует абсолютной прозрачности бизнеса и финансов.

Четвертое направление, выделенное президентом, — это банковский сектор и фондовый рынок. Здесь важны два момента: во-первых, кредитование реального сектора, а во-вторых, расширение российского рынка ценных бумаг, превращение его в инструмент финансирования бизнеса, с одной стороны, и долгосрочного финансирования, с другой. Кстати, за счет этого можно будет рассчитывать на уменьшение объемов вывоза капитала.

Новые мировые кризисы нам, конечно, совершенно не нужны. И не от всех кризисов можно защититься. Но с некоторыми потенциальными проблемами и рисками Россия справиться сможет.
Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Зима не просто близко. Она уже практически на пороге, причем не только в обычном календарном смысле. Появление нового штамма коронавируса под названием «Омикрон» вполне тянет на «черного лебедя». Правда, пока что он только покружил над миром, обозначив свое появление. А может еще и очень сильно нагадить!

Впрочем, одно черное дело «Омикрон» уже сделал. На биржевых торгах 26 ноября произошло сильнейшее с апреля 2020 г. падение цен на нефть. Котировки на сорт «брент» упали за сутки на 11,3%, до $72,91 за баррель, что стало самым низким уровнем с начала сентября. Под этим вредным влиянием и курс рубля провалился до минимальной отметки по отношению к доллару более чем за семь месяцев.

Однако самая большая угроза – как всегда, потенциальная. О новом штамме еще ничего толком не известно. Он найден всего у нескольких человек. Нет никаких данных о его смертоносности. Известно только, что он, вроде бы, устойчив к имеющимся вакцинам и, кажется, еще более заразен, чем вредоносная «Дельта». Но этой малости хватило, чтобы вызвать всемирную панику с большими последствиями.

Как отмечают некоторые рыночные аналитики, комментирующие обвал цен на нефть, биржи сразу же начали ориентироваться на самый худший вариант из возможных – что новый штамм окажется крайне опасным, из-за чего правительствам снова придется объявлять жесткие локдауны и вводить ограничения на перевозки людей и грузов. Ряд стран, включая, кстати, Россию, объявили о приостановке авиасообщения с ЮАР и Гонконгом, где обнаружен вирус.

Панику старательно раздувают и СМИ. Опрошенные специалисты еще ничего толком не знают, но предупреждают о страшной опасности. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) проводит срочное совещание по новой угрозе. Может, они знают что-то такое, что пока не известно общественности. А может, все развеется без следа – мало ли у вируса мутаций?!.. Ближайшая пара дней покажет, по какому пути пойдут события.

В любом случае, здесь есть несколько неприятных моментов. Во-первых, понятно, что с коронавирусом и связанной с ним чрезвычайщиной мы в обозримом будущем не расстанемся. Вакцинация помогает существенно снизить вероятность летального исхода, но она не может предотвратить заражение. В последнюю неделю в ряде европейских стран и американских штатов снова обострилась эпидемиологическая ситуация. В общем, здравствуйте, новые локдауны!

Во-вторых, достаточно легко списать «Омикрон» на происки империализма. Настораживает, что сложившаяся на мировом рынке нефти ситуация сильно напоминает конец 2018 г. Тогда цены на нефть тоже превысили $86 за баррель в начале октября, после чего их в течение трех с небольших месяцев уронили почти на 40%, до немногим более $52 в конце декабря. Причем произошел этот непрерывный обвал без каких-либо очень веских причин. Биржевые котировки просто повалились вниз, не реагируя ни на какие повышательные факторы.

Интересно, что и в этом году на пике нефть также дошла до более $86 за баррель, и произошло это в октябре. Кстати, в «черную пятницу» 26 ноября ничего не упало так сильно, как нефть и нефтепродукты. Прочие товары и биржевые индексы понизились только на 3-5%.

Но наличие некоего «тайного заговора» — это еще не самый худший вариант! Гораздо паршивее, если ничего подобного нет, просто в борьбе человечества с вирусом побеждает вирус, и медики пока что так и не нашли способа эффективно лечить эту заразу и прекратить ее распространение. В этом случае QR-коды и локдауны – просто жесты отчаяния, когда делать что-то надо, а результатов нет.

В-третьих, если угроза «Омикрона» реальна, то мировую экономику ждет в самом ближайшем будущем развилка между двумя крайне хреновыми дорожками. В соответствии с первым возможным вариантом, на который прямо намекнула паника на рынке нефти, правительства вновь объявляют локдауны и сажают население на карантин. Причем финансовые и прочие резервы уже были исчерпаны в 2020 г., а новых нет. Это означает – новый провал в экономике, падение спроса и цен, окончательная ликвидация целых секторов сферы услуг. Мертвая пустыня, одним словом. И мертвые с косами… то есть, в медицинских масках стоят…

Второй вариант ничуть не лучше. Он заключается в том, что если денег тупо нет, их надо нарисовать и раздать. То есть, повторение 2020 г. с разбрасыванием с вертолета компенсаций и пособий, созданием искусственного спроса. А в комплекте – еще более лютый дефицит рабочей силы, чреватый окончательным распадом мировой транспортной системы вплоть до самой последней мили. И, само собой, новый скачок инфляции, которая радостно потечет через границы к нам, оборачиваясь разрушительной стагфляцией.

Да, сразу же следует оговориться, что эти угрозы еще могут не оправдаться. Если панику с «Омикроном» не станут раскручивать, ситуация более-менее нормализуется, хотя вопрос о выборе между кризисной дефляцией и гиперинфляцией по-прежнему останется стоять на повестке дня. Просто все может произойти не в такой острой форме.

Что же, если нормальность в итоге победит, то на первый план выйдут уже другие, более локальные проблемы. Для мирового рынка стали самой горячей точкой на прошлой неделе стала Турция, где обвалился курс национальной валюты. С начала ноября лира подешевела более чем на 25% по отношению к доллару.

Вообще, пример Турции показывает, что в условиях инфляции и при наличии «мягкой» валюты, не имеющей «золотой» репутации доллара и евро, снижать процентные ставки и вбрасывать деньги в экономику – не самая лучшая затея. Особенно, если платежный и внешнеторговый баланс сильно и хронически отрицательный.

Как будут выпутываться турецкие власти из создавшегося положения, сложно сказать. Но национальный рынок стали просел всерьез и достаточно надолго. Скорее всего, несмотря на падение валютного курса и резкое сужение внутреннего спроса турецкие компании все-таки не станут заваливать мировой рынок стальной продукции по бросовым ценам. Затраты на металлолом, природный газ и электроэнергию у них высокие, причем сырье и энергоносители, в основном, импортные. Однако в качестве покупателя заготовки и горячекатаного проката Турция, похоже, сильно потеряла в привлекательности, а это не хорошо для российских экспортеров.

На другую сторону весов можно, впрочем, положить Китай. Правительство КНР, по-видимому, спохватилось и решило немного подкормить свежими кредитами строительный сектор. В основном, нормализовалась ситуация с обеспечением электроэнергией. При этом ограничения на производство чугуна и стали остаются в силе. Соотношение между предложением и спросом несколько улучшилось, так что в Китае пошли вверх цены на прокат и железную руду.

Конечно, Китай в обозримом будущем вряд ли возобновит импорт заготовки, но экспортные котировки на катанку и горячекатаный прокат, возможно, перестанут падать. По крайней мере, предложения для Вьетнама возросли от $770-780 за т CFR до около $800. Посмотрим, получит ли эта тенденция продолжение.

На российском рынке между тем тенденции противоположные. Стальная продукция дешевеет, и это хорошо, потому что в ходе подъема в октябре и начале ноября цены, пожалуй, вышли на слишком большие высоты. Скорее всего, постепенное понижение продолжится и в декабре. Однако прогнозировать что-либо более продолжительные сроки сейчас сложно.

За рубежом могут развиться новые процессы, от которых, не исключено, надо будет отгораживаться, насколько это возможно. В 2020-2021 гг. решить эту задачу не удалось, но надо же, в конце концов, учиться хотя бы на собственных ошибках! Причем инфляционный сценарий для нас хуже и опаснее просто кризисного.

Зима будет трудной, это уже очевидно. Значит, надо сохранять здоровье и бодрость и верить в себя.
Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Прошла всего неделя после завершения выставки «Металл-Экспо», а уже кажется, что это было давным-давно. Просто за последние дни произошло много событий, которые, как иногда кажется, буквально растягивают время.

Для отечественной металлургии прослеживаются два ключевых направления. Первое — это повышение цен на прокат и его законотворческие последствия. Второе — климатическая повестка, которая превратилась в постоянно действующий долгосрочный фактор.

Внутренние котировки на арматуру в России достигли пика в начале ноября, а теперь постепенно спускаются с него. Пошел пересмотр заводских цен, корректируются в сторону понижения предложения в прайс-листах металлотрейдеров. Теперь сильно завышенной выглядит стоимость фасонного проката. Лист, возможно, сохранит свои позиции в декабре благодаря ограниченному ремонтами объему предложения, но перспектив для дальнейшего роста пока не видно. Да и Минпромторг, как говорится, не велит…

Продление экспортных пошлин на прокат после 1 января пока остается этакой страшилкой для непослушных производителей. Реально же металлургов облагодетельствовали тремя новациями — НДПИ на железную руду, акцизом на жидкую сталь и повышением экспортных пошлин на металлолом.

Размер акциза в нынешних условиях не представляет собой чего-то особо сложного для российских металлургических компаний. Стоимость слябов на экспорте сейчас немного превышает $700 за т FOB и 2,7% от этого показателя — это менее $20 за т. Мини-заводы, для которых акцизом облагается разница между сырьевыми затратами и экспортной ценой заготовки, тоже вряд ли должны жаловаться на госдумовских законодателей. Ставка НДПИ — 4,8% от котировок на концентрат с 62% железа на Сингапурской бирже с поправкой на содержание железа в налогооблагаемой продукции — тоже не сулит вертикально интегрированным компаниям больших расходов.

В систему заложен механизм, снижающий либо обнуляющий платежи при падении мировых цен на руду или стальные полуфабрикаты. Правда, мини-заводы могут столкнуться с некоторыми проблемами в случае сильной девальвации рубля, так как затраты у них считаются в отечественной валюте, а продажные цены в — долларах, но такой вариант все-таки не слишком вероятен. Более серьезной может оказаться другая опасность, которой могут быть подвержены комбинаты, — низкая рентабельность при высоких экспортных долларовых ценах на слябы. Но к этой теме мы вернемся позже.
Новости по теме

Так или иначе, по сравнению с экспортными пошлинами на прокат новые платежи не так уж и велики и обременительны. Кроме того, металлургам предлагается расширение внутренних поставок металлолома за счет минимизации поставок этого сырья в дальнее зарубежье. Правда, как показал опыт последних месяцев, повышение экспортной пошлины на лом до 45, а затем до 70 евро за т оказало лишь сравнительно небольшое и непродолжительное воздействие на российский рынок. Цены на это сырье продолжают расти. Они уже превысили прежний рекорд, поставленный в начале июня. Ряду заводов лом обходится уже по 30 тыс. руб. за т с доставкой без НДС, и это, судя по всему, еще не предел.

Основная проблема заключается в том, что металлолома в России собирается недостаточно много, а спрос на него увеличивается. В последние годы на экспорт в дальнее зарубежье уходило не более 9-12% от валового ломосбора, и даже полное обнуление этого показателя отечественную металлургическую отрасль не спасет. Возможно, решение нужно искать не в запретах на экспорт, а в стимулировании и облегчении ломосбора. Иногда эта отрасль производит впечатление уж слишком зарегулированной.

Значение металлолома для российской металлургии, как ожидается, будет расти в долгосрочной перспективе, так как перед отраслью официально поставлена новая задача — бороться с глобальным потеплением и выбросами углекислого газа. Хотя конференция ООН по климату COP26 в Глазго завершилась без каких-либо судьбоносных решений (даже угольную энергетику не запретили), но участвующие в ней страны обязались в кратчайшие сроки разработать свои планы по декарбонизации.

На Координационном совете по промышленной политике в металлургическом комплексе при Министерстве промышленности и торговли Российской Федерации, который состоялся в рамках деловой программы «Металл-Экспо», как раз поднимался вопрос о разработке отраслевой стратегии декарбонизации. Эту работу необходимо сделать в ходе подготовки Плана реализации Стратегии социально-экономического развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 г.

Как отмечалось в ходе обсуждения, у металлургов (не только российских, но и зарубежных) пока нет в распоряжении технологий, которые позволили бы радикально сократить выбросы углекислого газа при производстве стали.

Внедрение водородной металлургии требует решения ряда непростых технических проблем, причем это, очевидно, будет очень дорого. Улавливание и захоронение углекислого газа, что теоретически позволит не менять базовые технологии, тоже весьма дорого и требует наличия особых геологических условий. Замена доменных печей и конвертеров на электропечи приведет, прежде всего, к дефициту сырья — металлолома и качественной железной руды для получения ГБЖ. А перевод промышленности на прерывистую и ненадежную ветряную и солнечную генерацию — это вообще бред. Хорошо, что у нас хотя бы этим не заморачиваются, предпочитая развивать атомную энергетику, строить газовые энергоблоки и использовать ГЭС.

Однако, так или иначе, российским металлургам в ближайшие годы придется выбрасывать огромные деньги буквально на воздух, да еще запрашивать финансовую поддержку от государства на осуществление энергоперехода. Причем единственным результатом от этой многотрудной деятельности станет некоторое снижение выбросов углекислого газа, что может быть, когда-нибудь и как-нибудь повлияет на климат всей планеты.

Конечно, если все эти деньги будут потрачены в России, ущерб для экономики в целом может оказаться не таким уж большим. В конце концов, даже такой корифей экономической мысли как Джон Мейнард Кейнс вполне положительно относился к проектам наподобие строительства египетских пирамид. Мол, деньги должны трудиться, создавая рабочие места и платежеспособный спрос, а на что они тратятся — уже не так важно.

Но как-то слабо верится, что в этом деле российские металлурги обойдутся без иностранной помощи. Ведущие поставщики оборудования Danieli, SMS и Primetals наперебой предлагают свои «зеленые» технические решения. А сколько денег уйдет западным консультантам и аудиторам, которые должны будут определить уровень соответствия российских антиуглеродных мер «правильным» стандартам климатической политики?! Причем нет никакой гарантии того, что эти данные будут хоть как-то приняты во внимание Брюсселем и Вашингтоном, которые станут определять правила этой игры.

Вообще, наблюдая за тем, что сейчас происходит в мире, частенько поминаешь добрым словом Советский Союз с его экономической автаркией. Издержки от глобализации и интегрированности в мировую экономику в последнее время нарастают и как бы не начали превышать преимущества.

Инфляцию, с которой героически борется Центробанк РФ, мы целиком и полностью импортировали из-за рубежа. При этом в 2022 г. нас может ожидать повторение пройденного. Правительство Японии объявило о намерении направить еще 56 трлн. иен ($490 млрд.) на стимулирование экономики, которая и в 2021 г. пострадала от ковида. Значительная часть этой суммы будет потрачена на поддержку населения и бизнеса, т. е. на формирование дополнительного спроса. В США в скором будущем может быть утвержден новый пакет на $1,75 трлн. на финансирование энергетического перехода и социальных мероприятий. Осталось, чтобы к заливанию кризиса деньгами вернулись Евросоюз и Китай, и мировую экономику снова захлестнет инфляционным валом. Тогда нам и 80 тыс. руб. за тонну арматуры покажутся божеской ценой, а 150 тыс. руб. за тонну оцинковки — приемлемым вариантом.

С другой стороны, западным странам и Китаю отступать некуда. Попытка снять экономику с денежной иглы и вернуть ее к докризисному состоянию может привести к широкомасштабному глобальному кризису. Пример такого подхода мы видим в Китае. Правительство КНР резко ограничило госинвестиции в инфраструктуру, затянуло кредитные краники и притормозило рынок недвижимости. В результате сильнейшим образом просел спрос на стальную продукцию, а производство упало до уровня 2018 г.

Конечно, тут большую роль сыграли и энергетические проблемы в Китае, но к ноябрю большую их часть удалось разрулить. Добыча угля в октябре достигла максимального уровня, как минимум, с марта 2015 г. В основном восстановлены железные дороги, пострадавшие от летних наводнений. Тем не менее, китайские компании не спешат наращивать производство стальной продукции, а при этом еще и активизировали свою деятельность на внешних рынках.

Поставки относительно дешевого китайского проката уже притянули вниз рынок восточной Азии. Горячекатаные рулоны продавались во Вьетнам в середине ноября по $800 за т CFR — существенно дешевле, чем могли предложить российские производители. Китайская листовая продукция доходит уже и до Турции, правда, с длительными сроками поставки. На подходе китайская катанка, стоимость которой на FOBe более чем на $100 за т ниже, чем у российской. Китай обвалил азиатский рынок заготовки, а не востребованная там продукция из Индии и Ирана пошла в Египет, который только-только отменил защитные пошлины.

В принципе, внутренние цены на прокат в Китае показывают признаки стабилизации, но их восстановление либо повышение экспортных котировок китайских компаний маловероятно. Спрос на стальную продукцию повсеместно слишком низкий. Прошлогодний потребительский бум сменился всеобщим спадом, который еще и усиливается двумя кризисами — транспортным и энергетическим.

Так что, куда не кинь — всюду клин. Не будет новых денежных вбросов — экономика зачахнет, цены будут все сильнее снижаться. Начнется новый раунд стимулирующих программ — инфляция продолжит ускорение, а ценовые рекорды середины прошлого года будут позорно биты. А так как Россия является неотъемлемой частью мировой экономики, то и нам не избежать общей судьбы.

Признаться, уж лучше это будет кризис по типу 2008 г.! По крайней мере, внутренний спрос благодаря национальным проектам в России не пропадет, а новое удешевление нефти как-то можно будет пережить. Но вариант со всемирной гиперинфляцией пока выглядит более вероятным. Зима по-любому будет тяжелой, а весна может оказаться очень бурной.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Подъем на российском рынке арматуры, похоже, подходит к своему пику. Цены достигли 80 тыс. руб. за т, чего не бывало даже в середине лета, но на этом уровне, очевидно, не удержатся. Даже самый ажиотажный спрос рано или поздно насыщается, а именно это сейчас и происходит.

Проблемой подъема цен на прокат строительного назначения озаботилось Министерство промышленности и торговли, отреагировав на нее, правда, с некоторым запозданием. Так что теперь металлурги и металлотрейдеры, которых снова вызывают «на ковер», могут честно отрапортовать, что новых повышений больше не будет.

Тем не менее, в качестве одной из мер противодействия в Министерстве рассматривают повышение экспортной пошлины на металлолом до 100 евро за т. Как показали события последних месяцев, когда пошлина составляла поначалу 45 евро, а затем 70 евро за т, таким образом можно действительно сократить поставки сырья в дальнее зарубежье. В то же время, существенного удешевления лома на российском рынке не произошло, а с середины октября он стабильно идет на подъем.

Пока что закупочные цены заводов немного уступают рекордным показателям начала июня, но зимой, вероятно, их превзойдут. Лома на российском рынке просто не хватает. Можно полностью остановить поставки этого сырья за пределы СНГ, но за счет этого объем предложения в России вырастет, в лучшем случае, на единицы процентов. Надо увеличивать ломосбор, но для этого сначала надо понять, как это сделать, и реально ли сделать вообще. Возможно, этот сектор стал слишком зарегулированным, а это всегда препятствует росту бизнеса.

Вообще, в последнее время на российском рынке черных металлов наблюдается интересная особенность. Повышение цен на нем происходит с минимальной привязкой к зарубежным событиям, так как было вызвано, прежде всего, оживлением внутреннего спроса в условиях дефицита предложения и проблем с железнодорожными поставками.

Взлет в арматурном секторе действительно сопровождался подорожанием заготовки и сортового проката на мировом рынке в первой половине октября, но тот рост давно закончился и вряд и возобновится в обозримом будущем. Меткомбинаты рассчитывают, что листовой прокат в России выйдет на пик в декабре, но внешняя поддержка для этого невелика.

Резкий рост затрат металлургических компаний Европы, Индии, Турции на электроэнергию, природный газ, энергетический и коксующийся уголь не привел к такому же значительному подорожанию стальной продукции. Цены не пустил вверх недостаточный спрос на прокат. Кроме того, усиливается спад в Китае, и на этот фактор приходится обращать внимание всем участникам мирового рынка.

Только за последнюю неделю биржевые котировки на арматуру и горячекатаный прокат в Китае упали примерно на $60 за т, до уровня, соответствующего началу февраля текущего года. Тогда китайский спад спровоцировал падение цен не только на мировом, но и на российском рынке под влиянием экспортных поставок дешевого проката из КНР.

История повторяется. В конце октября и начале ноября китайские компании активно перепродавали заготовку, заказанную до начала энергетического кризиса, в страны Восточной и Юго-Восточной Азии, обвалив котировки на нее в регионе на $40-60 за т за две недели. А сейчас наступает очередь горячекатаного проката. За те же две недели котировки на него обрушились более чем на $100 за т, до менее $820 за т FOB. Это не выводит из игры российских металлургов, но заставляет их отказаться от повышения цен в Азии по сравнению с первой половиной октября. Более того, китайский прокат может вернуться на рынки Турции и других стран Ближнего Востока.

При этом восстановления китайского рынка в обозримом будущем, скорее всего, не произойдет. Строительный сектор столкнулся с падением объемов инвестиций и ужесточением государственного регулирования. В начале ноября финансовые проблемы возникли еще у нескольких китайских девелоперских компаний, зарегистрированных на фондовой бирже Гонконга. Ситуация на угольном рынке несколько улучшилась, но приближающаяся зима, по прогнозам метеорологов, обещает быть холодной. Поэтому ограничения на энергоснабжение промышленных предприятий, скорее всего, не будут отменены до весны.

Здесь остается надеяться только на то, что падение производства стали в Китае окажется в итоге более значительным, чем спад потребления. Кроме того, как заявляет национальная металлургическая ассоциация CISA, Китай не может себе позволить экспортировать стальную продукцию в значительных объемах, так как должен в первую очередь заботиться об энергосбережении и сокращении выбросов углекислого газа. Для этого выплавка стали в стране должна быть ограничена до необходимого минимума, чтобы хватало только для удовлетворения внутренних потребностей.

Вообще, борьба с выбросами углекислого газа в последнюю неделю находилась в центре внимания благодаря проведению в Глазго (Великобритания) конференции ООН по климату COP26. Неделей ранее эта проблема заявлялась в качестве приоритетной на саммите G20.

Всемирный съезд членов климатического лобби вызвал немало язвительных комментариев. Чего, например, стоило прибытие борцов с выбросами на целой стае частных джетов, которые являются, можно сказать, чемпионами в гражданской авиации по величине углеродного следа?! Или кортеж президента США Джо Байдена, состоящий из 85 автомобилей с «некошерными» двигателями внутреннего сгорания?!

Кстати, глава «свободного мира» прибыл в Европу после чувствительной неудачи в Конгрессе. Палата представителей не утвердила программу выделения $1,75 трлн. на различные социальные цели и стимулирование перехода к безуглеродной энергии. Радикальное крыло правящей Демократической партии США не устроила предложенная сумма: они хотели, чтобы она была в два раза больше. Правда, уже после отбытия президента в Глазго Конгресс утвердил программу развития инфраструктуры с инвестициями более $1 трлн. Еще один фактор разгона инфляции.

В ходе COP26 прозвучало немало интересных высказываний. Тот же Джо Байден выступил против новых инвестиций в добычу нефти и газа и за борьбу с выбросами метана. Последняя с большой вероятностью поставит крест на добыче сланцевого газа в США — на минутку, главного источника энергии для американских электростанций. А потом он же раскритиковал страны ОПЕК+ за то, что они в недостаточной степени увеличивают у себя добычу нефти, из-за чего, якобы, дорожает бензин в США.

Еще более ярко высказался генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш. В своей эмоциональной речи он призвал народы мира перестать бурить землю и добывать полезные ископаемые, так как тем самым они «копают себе могилы». Это заявление вызвало оторопь даже у некоторых представителей климатического лобби.

Энергетический переход на самом деле потребует резкого увеличения производства алюминия, меди, никеля, кобальта, лития и редкоземельных металлов. В частности, по подсчетам консалтинговой компании Wood Mackenzie, чтобы добиться нулевых выбросов углекислого газа к 2050 г., потребление одной только меди к 2040 г. должно вырасти на 19 млн. т по сравнению с 2020 г.

В WoodMac не скрывают, что эта миссия невыполнима. Из 20 крупнейших медных рудников мира половина была введена в строй еще до начала Второй Мировой войны, а то и в XIX веке. В XXI веке было найдено и введено в эксплуатацию только одно крупное медное месторождение в мире — Kamoa-Kakula в Замбии. Предполагается, что в 2028 г. объем добычи достигнет там 840 тыс. т в год. Несколько крупных нетронутых месторождений есть в США. Но местные законы и процедуры до крайности затрудняют их освоение, а в администрации президента Байдена уже подготовили закон, в соответствии с которым выплаты роялти с горнодобывающей деятельности должны будут вырасти в пару-тройку раз.

Впрочем, мировое климатическое лобби, к которому относятся все без исключения ведущие западные (и не только западные) политики, напоминает громадного динозавра, который упорно движется вперед, принципиально не замечая, что его что-то держит за хвост. На COP26 была озвучена стоимость перехода к безуглеродной глобальной экономике — $130 трлн. в текущих ценах. И эту сумму планируется получить и потратить.

Если ранее основным источником средств на продвижение климатических проектов выступали государственные субсидии, то теперь, когда вал эмиссионных денег грозит обрушить мировую финансовую систему, просто так «нарисовать» нужное количество триллионов уже как-то страшновато. Поэтому раскошелиться должны бизнес и население.

В частности, предлагается ввести общемировую обязательную систему взимания платы за выбросы углекислого газа. Причем ее размер должен достигнуть $75 за т к 2030 г. Для меткомбинатов, например, это означает дополнительную финансовую нагрузку на уровне $140-150 на каждую тонну стали.

Правительство Великобритании заявляет, что каждая компания в обязательном порядке должна составить план обнуления выбросов углекислого газа. А надзирать за тем, как она его выполняет, должен будет некий независимый орган. Как заявил британский министр финансов Риши Сунак (Rishi Sunak), инвесторы должны относиться к климатическому аспекту их вложений не менее тщательно, чем к расчету прибылей и убытков. В ООН поддержали эту инициативу и призвали реализовать ее в глобальных масштабах.

На COP26 было заявлено, что ведущие страны мира должны закрыть все свои угольные электростанции не позднее 2040 г., а развивающиеся страны — до 2050 г. Причем это официальная декларация, к которой присоединились такие государства как Вьетнам и Польша, для которых угольная энергетика очень важна. Правда, пока что среди подписантов нет США, Китая, Индии и Австралии.

Россия, как известно, тоже заявляет о намерении декарбонизировать свою экономику к 2060 г. И хорошо, если к тому времени большую часть электроэнергии в стране будут генерировать ГЭС и АЭС с замкнутым топливным циклом, а выбросы газовых ТЭС и ТЭЦ будут обнуляться, например, улавливанием углекислого газа лесами и болотами. Однако позволят ли нам играть в чужую игру по своим правилам?!

Пока что более вероятным выглядит вариант, что российскому бизнесу, действующему на международном уровне, придется принимать западные правила и нести огромные расходы на декарбонизацию, не получая от этого никакой реальной финансовой отдачи. Сейчас российские меткомбинаты рапортуют о снижении удельных выбросов углекислого газа на единицы процентов и считают это немалыми достижениями. Но что, если от них потребуют уменьшения эмиссии в разы?!

Впрочем, не будем заранее огорчаться и бить тревогу. Приближается зима, которая обещает быть весьма суровой. А чистый морозный воздух обычно хорошо проветривает мозги.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Металлургические компании по-прежнему выражают свое неприятие идеи экспортных пошлин, которые вступят в силу с 1 августа. Основной лейтмотив заключается в том, что введение 15%-го тарифа катастрофически снизит рентабельность российских компаний, у которых в продажах велика доля экспорта, и ослабит их конкурентоспособность на мировом рынке.
Больше всех по этому поводу негодует группа «Русал», которую действительно можно понять. Мировые цены на алюминий к настоящему времени выросли только на 70-75% по сравнению с минимальным уровнем мая 2020 г. и лишь примерно на 10% превышают показатели предыдущего подъема во втором квартале 2018 г. Особых сверхприбылей у компании действительно нет.
В то же время, в своем праведном гневе руководство группы несколько перегибает палку. Введение пошлины на пять месяцев, безусловно, неприятно, но компанию, очевидно, не разорит. Да и сворачивать на это время часть экспортных операций и даже сокращать производство, как было заявлено «Русалом», вряд ли будет уместно.
Для крупных металлургических комбинатов финансовые потери от пошлин, очевидно, не станут трагедией. Так, Магнитогорский меткомбинат оценивает их примерно в $150 млн., тогда как только во втором квартале компания получила чуть более $1 млрд. чистой прибыли, что более чем вдвое превысило показатель первых трех месяцев текущего года. Вообще, по-настоящему серьезные проблемы возникнут лишь у компаний, для которых основным бизнесом является продажа экспортной заготовки. По-видимому, рентабельность у них останется положительной, но обидно низкой.
Так или иначе, от введения экспортных пошлин на российском рынке ждут понижения цен на прокат. И для этого, бесспорно, есть основания — прежде всего, значительное превышение внутренних котировок над экспортными в последние 2-3 месяца. Очевидно, в итоге российские цены не упадут ниже мировых (хотя тут еще вопрос, что считать мировыми), но размер этой премии должен значительно сократиться.
Пока что вырисовывается сравнительно небольшое удешевление арматуры и довольно существенный спад в секторе горячекатаного проката, возможно, с пересмотром котировок за прошлые месяцы. Весьма неоднозначной выглядит ситуация с прокатом с покрытиями. С одной стороны, металлургические компании не склонны к значительным уступкам, но с другой, котировки на оцинкованную сталь оторвались от холоднокатаного проката на споте, по меньшей мере, на 40-50 тыс. руб. за т. Рано или поздно коррекция здесь обязана произойти, тем более, что дороговизна сильно сузила спрос на оцинковку и полимерку.
Текущее состояние российской экономики, как это, впрочем, давно стало типичным, производит двойственное впечатление. С одной стороны, как заявил президент на заседании Совета по стратегическому развитию и национальным проектам, экономика восстановилась практически до докризисного уровня, идет дальнейшее развитие.
С этим трудно не согласиться. Коронавирус, похоже, уже не является у нас экономическим фактором. В случае резкого ухудшения обстановки в отдельных регионах какие-либо ограничения, вероятно, будут вводиться, но на промышленность и строительство они точно не будут распространяться. Судя по стенограмме заседания Совета и состоявшегося через два дня совещания президента с членами правительства, эта страница, конечно, еще не перевернута, но на первый план выходят другие задачи.
Государство опять концентрирует свои усилия на национальных проектах, притормозивших во время пандемии. Основными источниками экономического роста должны стать жилищное и инфраструктурное строительство, крупные инвестиционные проекты государственных и частных корпораций, передовые высокотехнологичные отрасли, например, авиастроение, как блестяще проиллюстрировал салон МАКС. Большое внимание уделяется «социалке» во всех видах и, если так можно сказать, повышению качества человеческого капитала.
Вообще, деньги в стране есть, и денег достаточно много. Главное, чтобы их потратили с пользой. Впрочем, для всех, желающих развиваться и умеющих что-то делать, в России создаются широкие возможности.
В то же время, с другой стороны, за пределами «зон экономического роста» обстановка остается весьма напряженной. Центробанк РФ опять повысил ключевую ставку, причем сразу на 1 п.п., до 6,5%, продолжая бороться с импортируемой инфляцией. Льготников, участвующих в различных государственных программах, это мало коснется, а вот остальные почувствуют разницу.
Цены на стальную продукцию в России снижаются, но все равно остаются очень высокими. При этом обстановка на мировом рынке стали не способствует их спаду. В первую очередь, воду мутит Китай, где параллельно развиваются сразу несколько процессов. Так, правительство продолжает ограничительную политику в отношении металлургов. Ряд компаний в нескольких провинциях получили от властей требование сократить выпуск до уровня 2020 г. Для экономики, похоже, готовят мягкую посадку. По крайней мере, только этим можно объяснить радикальное сокращение инвестиций в строительство и инфраструктуру, с одной стороны, и кредитную накачку реального сектора, с другой. Впрочем, очевидно, что потребительского бума, в конце прошлого года завалившего китайскую промышленность ворохом экспортных заказов, скорее всего, больше не повторится.
Внутренние цены на стальную продукцию в Китае снова приподнялись, хотя пока они еще достаточно далеки от пиков начала мая. Однако рост происходит и на экспорте. Согласно новой порции слухов, правительство КНР с 1 сентября установит экспортные пошлины на горячекатаный прокат в размере 20%. Но на всякий случай котировки поднимают все. Так, китайская арматура предлагается за рубеж более чем по $900 за т FOB, а горячекатаные рулоны с начала июля подорожали более чем на $50 за т. Это способствует росту цен на стальную продукцию в Азии, которым могут воспользоваться индийские и российские компании.
Также китайские перекатчики, предвидя дефицит полуфабрикатов на внутреннем рынке, начали активнее приобретать импортную заготовку, стоимость которой подошла к отметке $720 за т CFR. При этом основными поставщиками оказались российские компании. Вьетнамские конкуренты временно выведены из игры, так как в стране был объявлен локдаун вследствие вспышки коронавируса (более 800 случаев в день в 96-миллионной стране). По эпидемиологическим причинам практически не экспортируют сейчас заготовку индийские компании. В Иране у металлургов возникли проблемы из-за острого дефицита электроэнергии.
Таким образом, накануне введения экспортных пошлин внешняя конъюнктура для российских компаний улучшилась. Правда, значительного повышения все-таки не произошло, но, по крайней мере, котировки перестали падать.
В западных странах все остается без особых изменений. С инфляцией там, по крайней мере, пока не борются. Европейский рынок, по большей части, ушел в отпуск, так что покупатели вернутся на него лишь ближе к сентябрю, а в США продолжается жизнерадостный рост. Впрочем, местные компании заказали, наконец, много импортного горячекатаного проката по относительно умеренным ценам с поставкой в октябре-ноябре. Считается, что к этому времени подъем, доведший стоимость данной продукции до более $2000 за т, наконец, прекратится.
Скорее всего, эта пестрота и мозаичность, обилие событий при отсутствии четкой линии, продлятся и в августе. Хотя не стоит совсем уж забывать о зловещей репутации этого месяца. Он еще может преподнести нам немало сюрпризов.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

На российском рынке стальной продукции — маленький праздник для потребителей. Цены на прокат продолжают постепенно идти вниз. Как правило, без обвалов, без резких падений, но несколько тысяч рублей за тонну в неделю с ценника снимается. Продукция строительного назначения (арматура, фасон, прокат с покрытием) дешевеют медленнее, непокрытый листовой прокат — быстрее, но все движутся в одном направлении.
Через две недели должны вступить в силу экспортные пошлины. Против их введения уже перестали возражать, а на повестку дня встал вопрос о коррекции. В частности, предлагаются совершенно логичные и правильные меры по снижению минимальных тарифов для экспортеров заготовки и чугуна. Для них $115 за т и в самом деле — слишком много. Но базовая ставка, по-видимому, так и останется на уровне 15%. Так что в отношении поставок листового проката вообще ничего не изменится.
По идее, после этого продажи на внутреннем рынке либо в страны ЕАЭС станут для отечественных металлургических компаний более выгодными, чем поставки на экспорт в дальнее зарубежье. Вероятно, это станет дополнительным аргументом в пользу дальнейшего удешевления стальной продукции в России в августе.
Однако спад, судя по всему, не будет слишком уж значительным. В лучшем случае, российские цены окажутся в итоге чуть ниже экспортного паритета без учета пошлины. У металлургов по-прежнему не будет проблем со сбытом, разве что маржинальность уменьшится. Избытку предложения на внутреннем рынке, который обычно вызывает ценовые обвалы, взяться неоткуда, реальное потребление, прежде всего, в строительном секторе, в целом хорошее.
Фактически сейчас на российском рынке ликвидируется возникший в конце весны этого года дисбаланс между внутренними и экспортными котировками. Ну, не могут первые превышать вторые на 15-20 тыс. руб. за т! Вот они больше и не будут. А дальше станем, как и ранее, равняться по мировому рынку.
Ближе к концу первой половины июля ситуация за рубежом более-менее стабилизировалась. Спрос слабоватый по причине дождливого сезона в Азии, начала периода летних отпусков в Европе, жаркой погоды на Ближнем Востоке и коронавируса пока что везде. Цены на прокат и сырье относительно постоянные. Но уже нарисовался новый потенциальный возмутитель спокойствия в лице Китая.
Честно говоря, правительство КНР похоже сейчас на того путника, который хочет идти на все четыре стороны одновременно. С одной стороны, есть выраженное желание сократить выплавку стали. Собственно, в июне темпы роста уже снизились до 1,6%, а это минимальный показатель с апреля прошлого года. Выплавка чугуна вообще просела на 2,7% по сравнению с июнем 2020-го. И дело здесь не только в зловредном углекислом газе, но и во вполне осязаемых выбросах пыли, вредных для здоровья соединений серы и азота и прочей таблицы Менделеева.
С другой стороны, помимо борьбы с глобальным потеплением, есть и общие вопросы экономики. Во втором квартале 2021 г. темпы роста ВВП в Китае составили 7,9%, а в первом полугодии в целом — 12,7%. Учитывая, что год назад Китай боролся с коронавирусом (и таки его поборол!), результат не самый впечатляющий.
Поэтому Народный банк Китая снизил для коммерческих банков уровень резервирования, что позволит направить на кредитование дополнительно 1 трлн. юаней ($155 млрд.). Как ожидается, это приободрит экономику, которая уже начала ощущать негативные эффекты от сужения инвестиций в строительство и инфраструктуру, а также предвидеть уменьшение зарубежных заказов на китайские товары.
К слову сказать, китайская банковская система — это очень мощный ресурс для развития национальной экономики. Четыре ведущих банка страны с совокупным капиталом первого порядка почти в $1,5 трлн. занимают первые четыре места в мировом рейтинге (кстати, в следующей пятерке банков — четыре американских), а в первой двадцатке Китаю принадлежат девять мест. Но при этом китайские госмегабанки — это не «пуп земли» и не вещь в себе, а, прежде всего, инструмент для финансирования реального сектора экономики. Остается тихо позавидовать и идти дальше.
Сочетание сокращающегося производства и получившего новое ускорение спроса привело к подъему цен на стальную продукцию в Китае. Основной скачок пришелся, правда, на конец июня — начало июля, но и в предыдущую неделю котировки на арматуру и горячекатаный прокат прибавили $25-30 за т, При этом пошли в рост экспортные цены на китайскую продукцию, а местные прокатчики снова начали приобретать импортную заготовку, стоимость которой достигла $710 за т CFR и более. С этим уже можно работать даже при отправке товара из черноморских портов.
Если китайские власти не станут принимать новых срочных мер по понижению цен на прокат, подорожание местной стальной продукции обеспечит российским металлургам крепкую опору — планку, ниже которой экспортные котировки можно не опускать. А там уже совсем немного времени осталось до осени, когда подойдет к концу дождливый сезон в Азии, а также можно будет надеяться на прекращение коронавирусных ограничений.
Как бы там ни было, но российский горячекатаный прокат в обозримом будущем вряд ли упадет до менее $900 за т FOB Черное море (хотя, наверное, и не поднимется до $1000), а для заготовки нормальным средним интервалом станут $630-680 за т FOB. Отсюда надо будет «плясать» и при определении равновесных цен на внутреннем рынке.
Правда, главный фактор дороговизны ресурсов — это денежная политика западных стран. Пока что она не меняется, хотя данные об инфляции за июнь, оказавшиеся примерно на уровне майских тринадцатилетних максимумов, уже вызывают опасения у специалистов. Руководство ФРС США и европейских центральных банков, правда, заявляет, что беспокоиться не о чем, — это, мол, сказывается прошлогодняя дефляция. Однако что будет, если наивысшие с 2008 г. инфляционные показатели сохранятся и на июль, август, сентябрь?!..
Аналитики Bank of America не исключают, что в таком случае с инфляцией придется бороться. А это значит — прекращать разбрасывать деньги с вертолета, умерить либо вовсе остановить выкуп ценных бумаг с рынка, начать разбираться с бюджетными дефицитами, повышать ставки. При таком раскладе платежеспособный спрос может съежиться очень быстро. Сейчас опасаться этого еще рано, и горячекатаный прокат в США бодро промаршировал на отметку $2000 за т EXW, но ближе к осени надо будет поглядывать зорче.
Европейская комиссия разродилась на прошлой неделе программой радикального сокращения выбросов углекислого газа к 2030 г., в каковую включен и проект системы углеродных тарифов на стальную продукцию, алюминий, цемент, удобрения и электроэнергию. Рассчитывать их планируется уже с 2023 г., а реально взимать — с 2026 г.
Ассоциация «Русская сталь» ответила на эту новацию своим критическим заявлением. По ее оценкам, введение углеродных тарифов на сталь «может привести к существенному рыночному дисбалансу, порождая неравные условия конкуренции с европейскими производителями». При этом, «проведение расчетов по сложной европейской методологии и обязательная внешняя верификация выбросов может стать серьезным административным барьером для поставок в ЕС».
Предложенная Европейской комиссией модель действительно запутанная. Предполагается, что в будущем появится еще один документ, в котором будут указаны уровни «углеродного следа» для каждого вида продукции, подпадающей под тарифы. Причем рассчитываться пока что будут только прямые выбросы непосредственно на производство конечной продукции.
Так, например, не будет иметь значения, из какого источника металлурги будут получать электроэнергию. Станут ли они подключаться к «кошерным» солнечным установкам или тянуть ЛЭП от угольных ТЭС, углеродный след им будет насчитан одинаковый. Европейские металлурги от предложенной системы тоже крайне не в восторге, так как для них могут отменить бесплатные разрешения на выбросы, а это более 50 евро за каждую тонну углекислого газа.
Сама система достаточно сложная, в первую очередь, для импортеров, которым сначала придется покупать сертификаты на выбросы углекислого газа, который образуется при производстве приобретаемой за рубежом продукции, а затем обращаться за вычетами. Для бюрократии здесь и в самом деле будет раздолье.
Фишка здесь заключается в том, что из тарифа будет вычитаться стоимость разрешений на выбросы углекислого газа, приобретенных экспортером у себя в стране. Поэтому углеродные тарифы не приведут к существенному снижению конкурентоспособности российских металлургов по сравнению с европейскими (тем в ближайшие годы, судя по всему, будет вообще совсем грустно).
Проблема в том, что данные тарифы ставят российские компании в невыгодное положение по сравнению с коллегами в Великобритании, Канаде или где еще будет введена плата за выбросы углекислого газа. Таким образом, углеродные тарифы — это, в первую очередь, инструмент для навязывания другим странам своих правил, превращение металлургов, заинтересованных в европейском рынке, в лоббистов европейской климатической политики, разрушительной для экономики. К слову сказать, с 16 июля систему торговли разрешениями на выбросы запустили и в Китае несмотря на проблемы с верификацией данных. Получили цену $8,20 за тонну CO2.Но это, как говорится, только пока.
В последние месяцы проблема «декарбонизации» стала весьма актуальной и для металлургических компаний в России (и Украине тоже). Ряд производителей объявили о запуске проектов, направленных на снижение выбросов углекислого газа. Причем для них самих это исключительно лишние расходы, которые не будут направлены на что-либо более полезное, и рост себестоимости. Для потребителей стальной продукции «декарбонизация» приведет только к повышению цен при полном отсутствии каких-либо положительных эффектов.
Да, приходится признать, что климатическое «окно Овертона» уже открыто настежь, и из него дуют не вонюченькие сквознячки, а вполне настоящие ураганы, что даже на уровне высшего руководства России заявляется о важности борьбы с выбросами углекислого газа, что российским компаниям с мало-мальски заметным зарубежным бизнесом приходится не только произносить нужные мантры, но и выбрасывать на воздух реальные деньги. Однако тем более важно не поддаваться модному климатическому безумию, а сосредоточиться на более вещественных и существенных проблемах.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Логика обстоятельств сильнее логики намерений, примерно так сказал один известный государственный деятель. Поэтому любые планы и ожидания должны так или иначе сверяться с реальной обстановкой.
Так, вполне понятно желание российских металлургических компаний продлить июньские внутренние цены на июль и максимизировать объемы экспорта на ближайшие две-три недели. Однако и то, и другое, скорее всего, недостижимо. Российский рынок проката уже однозначно развернулся в сторону понижения, а текущая конъюнктура за рубежом не благоприятствует поставщикам.
Вопрос о ценах на стальную продукцию в России и после объявления об экспортных пошлинах не исчез с повестки дня. Более того, им предметно заинтересовалась Генпрокуратура. ФАС намерена в конце июля потребовать объяснений от металлургических компаний. Периодически с различных трибун продолжают раздаваться призывы о государственном регулировании цен на важнейшие товары.
Вообще-то, путь директивного регулирования, как говорится, ведет в никуда. Причем основная проблема здесь заключается в кадрах. Кто возьмет на себя адский труд по расчету цен и балансов? Нет ни людей, ни методики, ни соответствующей сети сбора и обработки данных. Поэтому возвращения к советскому прошлому не будет — ни в крупных делах, ни по мелочам.
Другое дело — рыночное регулирование. Экспортные пошлины на металлопродукцию, которые вступят в силу с 1 августа, представляют собой инструмент грубой настройки. Он не отличается продуманностью и совсем не гибок. Но, очевидно, эта система постепенно будет настраиваться.
Еще один подход продемонстрировали на прошлой неделе китайские товарищи, выставившие на продажу на государственной электронной торговой площадке 100 тыс. т алюминия, цинка и меди из госрезерва. Целью этой акции было объявлено снижение завышенных цен на металлы. Первый блин, как водится, выдался комковатым. Все лоты разметали за полчаса, а общий уровень заявок был всего лишь на 1,6-5,3% ниже биржевых котировок. Очевидно, с учетом китайских масштабов интервенция оказалась слишком мала. Впрочем, и резервы в закромах у китайцев не слишком велики — не более 5% от годового потребления меди и алюминия.
Некоторое время назад и у нас выступали с идеей демпфирования ценовых колебаний с помощью закупок проката в госрезерв во время спадов и распродаж в период подъемов. Так что, этот китайский опыт следует принять во внимание.
Основной движущей силой на российском рынке стальной продукции продолжает тем временем оставаться строительный сектор, а в нем при обвале коммерческого и индивидуального строительства лидируют государственные инфраструктурные проекты и возведение жилых домов. Причем подъем в этих отраслях представляет собой долгосрочную тенденцию. Поэтому и цены на прокат строительного назначения, как правило, демонстрируют наибольшую устойчивость. Хотя они, конечно, тоже снижаются.
По-видимому, сезонный пик потребления в строительном секторе поможет российскому рынку проката избежать обвала. Спад за июль-август составит предположительно 10-20% по сравнению с июньским пиком, вряд ли более. С другой стороны, очень сомнительно и то, что после введения пошлин в августе российские металлурги смогут поднять внутренние котировки, чтобы компенсировать уменьшение прибыли по экспортным поставкам. Для этого будут нужны острый дефицит, ажиотажный спрос и, не в последнюю очередь, полноценный подъем за рубежом в качестве ориентира.
Если эффект отложенного спроса действительно может проявиться на российском рынке ближе к осени, то ждать нового роста внешних котировок в ближайшем будущем весьма сложно. Мировая экономика снова тормозит, а замедляет ее все тот же коронавирус. Новая волна этой заразы — отнюдь не только российская проблема. Причем если у нас все пока что ограничивается, в основном, QR-кодами и призывами ко всеобщей вакцинации, то в ряде других стран, как говорится, все по-взрослому.
Так, в Хошимине, втором по величине городе Вьетнама, объявлен двухнедельный жесткий карантин с закрытием магазинов (кроме продовольственных), учреждений и предприятий, а также прекращением работы общественного транспорта. Причем во всем 96-миллионном Вьетнаме с января 2020 г. было выявлено меньше случаев заражения, чем порой выявляется сейчас в России за сутки.
Ограничения той или иной степени жесткости действуют в настоящее время почти во всех крупных азиатских странах, включая Индию, Индонезию и Японию. И этот фактор достаточно заметно влияет на региональный рынок стальной продукции. Спрос там резко сузился по сравнению с весной, а стоимость проката снижается. Окончательно упасть ей, пожалуй, мешают только относительно высокие затраты на сырье и логистику. Так, по данным французской ассоциации судовладельцев Armateurs de France, тарифы на контейнерные перевозки в начале июля достигли нового максимального значения за последние полтора года. Причем нормализации обстановки не ожидается, как минимум, до весны 2022 г.
Отдельная история с Китаем. Правительство КНР явно поставило себе задачу не дать никому скучать и успешно ее решает, во всяком случае, на рынке металлов. Проблем с коронавирусом в Китае нет, но там, похоже, подхватили «зеленую» (она же «климатическая») болезнь в острой форме.
В начале июля власти страны заявили, что в целях борьбы с выбросами углекислого газа важно не допустить, чтобы выплавка стали в стране в 2021 г. превысила прошлогодний уровень. Проблема заключается в том, что по итогам первых пяти месяцев текущего года производство уже выросло более чем на 55 млн. т по сравнению с аналогичным периодом годичной давности, а по итогам всего полугодия превышение может составить 60 млн. т. Ориентировочно, объем выплавки при этом достиг порядка 570 млн. т. Таким образом, чтобы выполнить заявленную задачу и вписаться в прошлогодние 1065 млн. т, в июле-декабре надо будет уменьшить выплавку стали до менее 500 млн. т, т. е. примерно на 18% по сравнению с первым полугодием!
От одного только осознания подобной перспективы биржевые котировки в Китае бодро рванули вверх и достигли максимальных отметок более чем за полтора месяца. Напомним, что именно тогда, в середине мая, в Китае наблюдался резкий скачок цен, который пришлось срочно сбивать административными мерами.
Причем никакого обвала в китайской экономике, который мог бы оправдать подобный спад производства стали, нет и не предвидится. Да, прогнозируется снижение темпов роста за счет уменьшения капиталовложений в жилищное и инфраструктурное строительство. Да, могут сократиться экспортные заказы на китайские товары. Но не до такой же степени!
Впрочем, эта встряска способствовала тому, что китайские металлургические компании снова начали поднимать внешние котировки. Так, горячекатаный прокат, который в конце июня мог стоить $830-850 за т FOB, теперь предлагается, по меньшей мере, по $870-900 за т. Вероятность того, что в Китае могут быть введены экспортные пошлины на прокат, при этом не исчезла, но такое впечатление, что китайские металлурги просто «перебоялись».
Тем не менее, в условиях низкого спроса на металлопродукцию на основных рынках китайские компании остаются конкурентами для российских. А еще больше проблем доставляют индийские производители. Внутренний спрос в самой Индии слабый из-за коронавирусных ограничений и дождливого сезона, поэтому они расширяют экспортные поставки. В первом полугодии приоритетным направлением для них была Европа, но теперь у них больше нет свободных квот, а Европейская комиссия угрожает им антидемпинговыми пошлинами. Из-за этого индийский горячекатаный прокат перетекает в Турцию, сбивая цены на российскую продукцию.
В самой Европе в конце июня листовой прокат немного подешевел, но снова возобновляет рост вследствие сохраняющегося дефицита и высокой обеспеченности местных компаний заказами. В США подъем и вовсе не прекращался, а котировки на горячекатаный прокат достигли совершенно невероятного значения — $2000 за т EXW! Впрочем, эти цены уже настолько высоки, что американские компании начали наращивать импорт несмотря на необходимость уплаты 25% тарифа.
ФРС и Европейский центральный банк пока игнорируют регистрируемый в этих регионах рост инфляции. Они отговариваются тем, что ориентируются на среднее значение этого показателя за длительный период, а в этом случае отдельными флуктуациями можно пренебречь. Поэтому та же ФРС заявляет, что пока не планирует повышать процентные ставки, как минимум, до 2022-го, а то и до 2024 г.
Так что, накачка западных экономик деньгами будет продолжаться. А если Конгресс США утвердит инфраструктурную программу президента Байдена, а Еврокомиссия выделит средства на построение безуглеродной экономики, следует ожидать и реального расширения спроса на ресурсы. Правда, при этом рынки стали в США и ЕС будут становиться все более закрытыми, а разница в стоимости стальной продукции между ними и прочим миром продолжит расти.
Правда, и это тоже пока лишь намерения. А объективные обстоятельства… они могут повернуться по-всякому. Осень этого года может оказаться очень жаркой.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Введение экспортных пошлин с 1 августа продолжает оставаться главной темой в российской металлургической отрасли. Более того, данный фактор начал оказывать влияние и на мировой рынок стальной продукции. Естественно, металлургические компании встретили нововведение в штыки и продолжают искать аргументы в пользу отмены тарифов. Так, с предложением отложить их до проведения детального анализа последствий для металлургов обратилась к премьер-министру Ассоциация электрометаллургических предприятий (АЭМП).
Ее аргументы заключаются в том, что большинство электрометаллургических предприятий в России не имеют собственной сырьевой базы и производства продукции высокого передела либо географически удалены от рынков сбыта, что делает их функционирование невозможным при нестабильных условиях экспортной деятельности. При этом рентабельность электрометаллургических предприятий до 3 раз ниже, чем у вертикально-интегрированных холдингов — особенно, сейчас, когда горячекатаный прокат, который обычно шел на экспорт лишь на 10-20% дороже заготовки, сейчас превышает ее в 1,5-1,6 раза.
Кроме того, российских электрометаллургов беспокоит то, что экспортные пошлины на стальную продукцию несут серьезный риск взрывного роста цен на основное сырье – лом черных металлов. Как заявляет АЭМП, новые вывозные пошлины на готовую продукцию будут в 1,5 раза больше, чем на металлолом (70 евро за т), что сделает вывоз сырья из страны выгоднее, чем экспорт полуфабрикатов или арматуры. В конечном итоге, такая ситуация приведёт к оттоку лома черных металлов на экспорт и остановке ряда экспортно-ориентированных производств низкого передела.
Итак, получается, что для мини-заводов ключевым становится вопрос о металлоломе. Однако ситуация здесь все-таки не совсем такова, как заявляет АЭМП и ее члены.
Прежде всего, утверждения о том, что из-за разницы в ставках пошлины российский экспорт заготовки и сортового проката может быть вытеснен экспортом металлолома, выглядят несколько натянутыми. Во-первых, поставками за рубеж лома и стальной продукции занимаются совершенно разные компании. Причем если у крупных металлургических групп есть подконтрольные «Вторчерметы», но независимые мини-заводы скупают лом с рынка. Конечно, они могут взять свои запасы и толкнуть их за рубеж вместо заготовки, но, как говорится, только один раз.
Во-вторых, выгодность внешних поставок лома и стальной продукции определяется не только уровнем экспортных пошлин. Для металлолома ставка составляет около $82,5-84 за т (в зависимости от соотношения доллара и евро), для заготовки, сортового проката, толстого листа — $115 за т, т. е. все-таки не в полтора раза, а на 36-38% больше. Однако и экспортная цена лома составляет около т 430-445 за т FOB порты Черного/Азовского моря, тогда как заготовка (самый уязвимый вид стальной продукции из расчета соотношения цен и пошлины) в конце июня продавалась примерно по $640 за т FOB.
Безусловно, дело здесь не столько в продажной цене, сколько в себестоимости. Для экспортеров лома ключевое значение имеет уровень закупочных цен в портах. До объявления о введении вывозных пошлин на черные металлы и их повышении на лом данные показатели на юге находились где-то в интервале 25-26 тыс. руб. за т CPT, что соответствовало, в среднем, $350 за т. При условии, что стоимость лома на мировом рынке существенно не изменится в ближайший месяц (а вероятность этого достаточно велика), экспортерам лома, чтобы компенсировать увеличение пошлины примерно на $30 за т, придется опустить на ту же величину закупочные цены.
Таким образом, чтобы конкурировать с экспортерами, мини-заводам будет достаточно предлагать ломосборщикам в августе более 24 тыс. руб. за т с доставкой, что примерно на 2-4 тыс. руб. за т меньше, чем в конце июня. Понято, что это самая грубая схема, но факт, что электрометаллурги могут рассчитывать на снижение сырьевых затрат вследствие подъема экспортных пошлин на лом, а не должны бояться их увеличения, налицо.
Само собой, этот выигрыш будет гораздо меньше, чем потери от тарифов на металлопродукцию, но утверждение о том, что пошлины убьют российский экспорт заготовки и сортового проката, пожалуй, несколько преувеличено. В конце концов, в первой половине февраля отечественные компании продавали за рубеж заготовку по $530-550 за т FOB и приобретали металлолом по 25-27 тыс. руб. за с доставкой и не сетовали на убыточность.
Что касается производителей листового проката, то им вообще грех жаловаться. Вычитание из их нынешних внешних котировок экспортной пошлины лишь возвращает цены на уровень конца первого квартала текущего года, который был для них исключительно финансово успешным. По крайней мере, у «большой тройки» показатель EBITDA по итогам января-марта 2021 г. был на 65-110% выше, чем в тот же период годом ранее.
В то же время, мини-заводы, безусловно, совершенно правы в том, что экспортная пошлина отбрасывает их рентабельность на уровень практически начала-середины осени прошлого года, когда подъем цен еще не стартовал. В наиболее сложном положении окажутся предприятия, для которых внешние поставки заготовки составляют основной доход. Кстати, с такими же проблемами столкнутся и экспортеры товарного чугуна, стоимость которого в настоящее время почти такая же, как у стальных полуфабрикатов.
Фактически об этом же говорит в своем заявлении Ассоциация предприятий чёрной металлургии «Русская Сталь». По ее оценкам, введение пошлин может привести к падению рентабельности предприятий, выпускающих ГБЖ, чугун, товарную заготовку. Это вызовет при сохранении нынешних цен на мировом рынке сокращение экспорта на 1 млн. т на сумму $552 млн., а при их снижении – на 2,5 млн. т на сумму $1 млрд.
Так как первом случае средняя цена составит $552 за т, а во втором – $400 за т, речь действительно идет, прежде всего, о железе прямого восстановления, в меньшей степени, о более дорогостоящих чугуне и заготовке. А вот слябы стоят сейчас чуть ли не в полтора раза дороже заготовки, да и нет в России сейчас заводов, для которых эта продукция является профилирующей.
Так что, их поставщикам разорение и остановка доменных печей, как предупреждает «Русская Сталь», точно не грозят. Да и действовать пошлины все-таки будут только пять месяцев. На такой срок останавливать и вновь запускать доменную печь просто не целесообразно.
И арматура тоже менее уязвима. Все-таки, большая ее часть продается на внутреннем рынке, а крупнейшим импортером является Казахстан, член ЕАЭС. И при нынешней внутренней цене порядка 55-60 тыс. руб. за т EXW без НДС трудно поверить, что кто-то из ее производителей уже находится на грани нулевой рентабельности. Пожалуй, представители металлургов все-таки слишком нагретают.
В Турции разница в стоимости металлолома (CFR) и заготовки (FOB) составляет около $170-190 за т. Конечно, там дороже электроэнергия и природный газ, но и лучше логистика. Если принять примерно такое же соотношение для российских компаний, получится, что при нынешних внутренних ценах на металлолом введение пошлины снижает рентабельность поставщиков полуфабрикатов до минимума. А стоит заготовке упасть хотя бы на $30-40 за т от текущего уровня, как у них начнутся проблемы. Причем этот сегмент мирового рынка стали — один из наиболее конкурентных. Заместить российскую продукцию там есть, кому.
Возможно, АЭМП и «Русская Сталь» могли бы направить свои усилия не на попытку отмены экспортных пошлин на металлы (этого, скорее всего, не произойдет), а на модификацию данного механизма с введением в него четвертой категории — черных металлов с продажной ценой от $400 до $700-750 за т. В нее как раз войдут и заготовка, и товарный чугун. Для них минимальную пошлину можно было бы установить на уровне $70-80 за т, что существенно снизило бы потери металлургов. Или, как предложила «Русская Сталь», нужно предусмотреть возможность оперативной модификации минимальных пошлин и ставок. Впрочем, возможно, такая более гибкая система появится в будущего года, сменив нынешнюю.
Вот кто оказался сейчас в по-настоящему сложном положении, так это компании, покупающие в России прокат для дальнейшей переработки и частичного экспорта за рубеж полученной «подтарифной» продукции. Их у нас немного, но они есть, и вот для них как раз необходимым выглядит освобождение от действия экспортных пошлин.
Впрочем, здесь возникает другой ключевой вопрос: будут ли экспортные ограничения способствовать снижению внутренних цен на металлопродукцию? Ведь именно это было заявлено главной целью эпопеи с пошлинами. Пока что металлурги стремятся пролонгировать на июль свои цены для российских покупателей, однако на рынке преобладают понижательные ожидания.
В то же время, некоторые российские производители поспешили активизировать экспортные операции, стремясь успеть до введения пошлин. Однако текущая рыночная ситуация не благоприятствует подобным сделкам. Ряд стран сократили спрос на листовой прокат вследствие ухудшения коронавирусной обстановки. Китай значительно уменьшил закупки заготовки из-за дождливого сезона и ожидаемого во втором полугодии сужения спроса на прокат со стороны строительного сектора.
Кроме того, китайским металлургам тоже светят (или, наверное, грозят) экспортные пошлины на стальную продукцию. Поэтому ряд поставщиков устроили свою дешевую распродажу. Горячекатаный прокат толщиной от 3 мм в конце июня предлагался некоторыми китайскими компаниями во Вьетнам по $850-870 за т CFR, и это нижняя планка, на которую приходится ориентироваться и российским экспортерам в Азию.
В Турции первой реакцией на введение экспортных пошлин в России стало повышение цен на листовой прокат. Ведь предполагалось, что поставщики поднимут котировки, чтобы уменьшить свои потери. Но теперь рынок, похоже, разворачивается вниз. Удешевление стальной продукции отмечалось в последние дни и в Европе. Таким образом, российские компании, стремясь расширить внешние поставки в июле, могут спровоцировать спад на мировом рынке, который будет очень трудно остановить. Особенно, если вследствие торможения китайской экономики пойдет вниз железная руда. По крайней мере, такое развитие событий на рынке ЖРС прогнозируют сейчас все специалисты.
Однако если цены на прокат упадут за рубежом, то и российский рынок вряд ли сможет удержаться на вершине. Значит, так или иначе, криво или косо, но свою роль экспортные пошлины все же должны сыграть. Правда, здесь есть и другие риски. В последние недели дистрибьюторы и конечные потребители сократили закупки дорогостоящего проката в расчете на его удешевление в будущем. Это может привести к эффекту отложенного спроса, дефициту и скачку цен в августе-сентябре.
В общем и целом, трясти наш рынок будет еще долго. И, по правде говоря, не с пошлин это началось.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Как говорится, сюрпри-и-из! Если ничего радикально не изменится, с 1 августа и по 31 декабря в России при поставках за пределы ЕАЭС будут действовать экспортные пошлины на черные и цветные металлы в размере 15%, но не меньше определенного минимального значения, который для чермета составит от $54 до $150 за т.
Насколько можно понять из обсуждения этого вопроса на заседании правительства 24 июня, для продукции стоимостью до $400 за т (очевидно, FOB) данный наименьший уровень составит $54 за т. Он будет взиматься при цене до $360 за т, дальше пошлина будет считаться по ставке 15%. Под это подпадают окатыши и ГБЖ. Ничего пока не было сказано о металлоломе.
Следующий уровень — арматура, г/к прокат, очевидно, полуфабрикаты и другая стальная продукция низкого передела. Для нее минимальная пошлина составляет $115 за т, которая будет взиматься при цене до $766,7 за т, дальше тариф уменьшается до 15%.
Холоднокатаный прокат, метизы при стоимости до $886,7 за т будут облагаться по фиксированной ставке $133 за т, а дальше пошлина будет составлять те же 15%. Наконец, для нержавеющей стали и ферросплавов дороже $1300 за т минимальный платеж устанавливается на уровне $150 за т, что соответствует продажной цене в $1000 за т.
Здесь не совсем понятно, к какой категории отнесут оцинкованную сталь, которая в последние пару месяцев поставлялась на экспорт более чем по $1300 за т FOB, но, очевидно, при подготовке реального постановления, которое должно быть подписано до 30 июня, все непонятные места должны быть прояснены. Важно сейчас то, как эти меры скажутся на российском рынке стальной продукции.
Безусловно, металлургические комбинаты восприняли это новшество резко отрицательно и сразу же начали критиковать его, указывая на возможные слабые места. Если взять, например, отзыв от Группы НЛМК, возражения заключаются в следующем.
Первое. Тарифы затрагивают всю номенклатуру металлопродукции, включая ту, для которой отсутствует российский рынок потребления (например, стальные полуфабрикаты и чугун). Введение пошлины на такие продукты не приведет ни к увеличению объема поставок на рынок РФ, ни к снижению цен для российских конечных потребителей, а только к падению доходов металлургов.
Второе. Введение пошлины, в первую очередь, отразится на электрометаллургии, которая работает на дорогом ломе, и потенциально приведет к падению рентабельности ниже нуля. Это создает реальную угрозу сокращения экспорта и производства, например, сортовой заготовки, так как российское потребление такой продукции отсутствует или недостаточно.
Третье. Предлагаемый механизм фиксации пошлины не ниже определенного уровня для любой рыночной цены является рискованным на фоне ожидаемой нормализации мировых цен. Например, если цена на экспортный горячекатаный прокат снизится до среднего за последние несколько лет уровня, эффективная ставка пошлины составит 25%, что является запретительным даже для эффективных производителей.
Четвертое. Введение экспортных пошлин создает риски ответных мер других стран в отношении российского экспорта. Это приведет к сокращению присутствия российских металлургов на внешних рынках и замещению российской продукции металлом других стран-экспортеров, например, Украины или Турции. Вернуться на эти рынки российским производителям будет сложно, особенно с учетом того, что количество доступных рынков уже существенно сократилось за последние годы из-за возведения в различных странах торговых барьеров.
Что же, пройдем по всем этим пунктам. Да, введение экспортных пошлин на железорудное сырье выглядит неоправданным. На российском рынке нет острой проблемы завышения цен на эту продукцию. Доменное производство сосредоточено, главным образом, в составе вертикально интегрированных групп, в значительной мере самостоятельно обеспечивающих себя ЖРС. Поставки, в том числе, из Казахстана для Магнитогорского меткомбината, по большей части, осуществляются по долгосрочным соглашениям.
Экспорт железорудного сырья из России никаким образом не затрагивает интересы других производителей. А для группы «Металлоинвест» эта деятельность представляет собой одно из важнейших направлений бизнеса. При этом пошлина в размере от $54 за т на ее продукцию выглядит весьма завышенной, особенно, на окатыши, стоимость которых немногим более $200 за т FOB. Убыточными они не станут, но пошлина срежет большую часть прибыли.
Стоимость товарного чугуна на мировом рынке сейчас превышает $600 за т, так что размер пошлины для его поставщиков будет составлять порядка $90-100 за т, что фактически приведет к снижению стоимости данной продукции примерно до уровня конца прошлого года. Не смертельно, но неприятно, учитывая существенное подорожание сырья с тех пор. Вообще-то немалая часть выплавляемого в нашей стране чугуна продается на российском рынке, но его емкость ограничена и оперативно увеличена быть не может. Поэтому введение пошлины действительно не приведет к улучшению снабжения российских потребителей.
С заготовкой все гораздо сложнее. Прежде всего, экспортная цена на нее в последнее время не превышает $630-650 за т FOB, а при вычитании из нее фиксированных $115 получится порядка $515-535 за т. Много это или мало? Такие цены (на самом деле, чуть выше), были в начале февраля либо в начале декабря прошлого года. Тогда российские компании, помнится, не жаловались на отрицательную рентабельность, хотя были не в восторге, да.
Ключевое значение здесь будет, конечно, иметь стоимость металлолома. Сейчас он обходится российским производителям примерно по $375-390 за т с доставкой без НДС. Так что, даже после введения пошлины экспортная цена позволит им получать прибыль, хотя маржа, конечно, резко сократится. В то же время, весьма вероятно, что новые ограничения на экспорт металлолома позволят металлургам добиться снижения цен на него.
Кроме того, большинство российских производителей заготовки могут варьировать свой сортамент, повышая или понижая долю товарных полуфабрикатов, которые идут на экспорт, и сортового либо фасонного проката, который продается, по большей части, на внутреннем рынке.
На самом деле, важнейший вопрос, связанный с введением пошлин, заключается в следующем: приведет ли их появление к снижению цен на внутреннем рынке или пройдет для него незамеченным? А может, комбинаты, раздосадованные конфискацией у них порядка 5% годовой валовой прибыли (113-114 млрд. руб., по оценкам первого вице-премьера Андрея Белоусова при ожидаемой в 2021 г. доналоговой прибыли в 2,1-2,3 трлн. руб.), наоборот, поднимут цены для российских потребителей?
Вообще-то, имеющийся опыт показывают, что экспортные пошлины обычно приводят к снижению внутренних цен. В частности, такой спад в феврале наблюдался на рынке металлолома. Представляется, что в ответ на снижение доходности экспортных операций производители увеличат объем предложения на внутреннем рынке и тем самым создадут избыток, ведущий к ценовому спаду.
Здесь надо учитывать еще один немаловажный аспект. Введение экспортных пошлин не помогло бы российским потребителям в марте-мае, когда на мировом рынке наблюдался подъем, а металлопрокат расхватывали, как горячие пирожки. Тогда комбинаты и в самом деле имели бы возможность поднять внутренние котировки, компенсируя падение доходности от операций за рубежом.
Однако сейчас все изменилось! Мировые цены на сортовой прокат и заготовку достигли относительной стабилизации, зажатые снизу дорогостоящим металлоломом, который в ближайшие месяцы вряд ли упадет существенно ниже $500 за т CFR в Турции и Восточной Азии, а сверху — котировками на арматуру и полуфабрикаты в Китае. В секторе листового проката российским компаниям (за исключением ориентирующейся на Европу «Северстали») также приходится сбавлять цены под влиянием ослабевшего спроса и конкуренции со стороны китайских и индийских поставщиков.
Собственно, стоимость стальной продукции в России в июне и так была сильно завышенной по сравнению с экспортной, причем превышение внутренних цен над экспортным паритетом могло достигать для арматуры и горячекатаного проката 15 тыс. руб. за т и более. И сужение этого разрыва уже началось. Так, некоторые крупные производители сварных труб добились от комбинатов падения цен на рулон до около 90 тыс. руб. за т CPT, что как раз практически соответствует экспортному паритету.
Вообще, металлурги могли бы взять пример с производителей удобрений, которые на прошлой неделе как раз объявили о заморозке цен на калий и аммиачную селитру на весь полевой сезон на уровне мая текущего года. Это означало подорожание данных видов продукции для российских потребителей соответственно на 15 и 25-30% по итогам года, тогда как на мировом рынке рост превысил 70%. Такой вариант, пожалуй, устроил бы всех и на рынке стали. Но жадность, жадность!.. Иногда от нее бывают проблемы…
С другой стороны, риск падения экспортных цен на российскую стальную продукцию до конца текущего года до такой степени, что пошлина в $115 за т убьет внешние поставки, не слишком велик. По крайней мере, их возвращение на «средний за последние несколько лет уровень» (порядка $500 за т FOB) может произойти лишь в случае какого-то особо разрушительного экономического катаклизма мирового масштаба. Но тогда и пошлины точно отменят.
В США горячекатаный прокат превысил $1850 за т EXW, в Евросоюзе корпорация ArcelorMittal возобновила практику повышений котировок в конце недели, доведя базовые цены на горячекатаный прокат до 1200 евро за т EXW. Причем, по мнению американских и европейских специалистов, существенного понижения, как минимум, до конца текущего года не ожидается. При этом может так получиться, что на других региональных рынках котировки на сортовой и листовой прокат будут определяться по формуле: европейская или американская цена минус 25% тарифа минус стоимость доставки минус антидемпинговая пошлина. Если г/к прокат в ЕС будет стоить те самые 1200 евро за т, то российские компании смогут поставлять туда свою продукцию сверх квоты, как минимум, по $900-1000 за т FOB или $765-850 за т за вычетом экспортной пошлины. Уровень начала-середины марта, если что, хотя железорудное сырье тогда таки да, стоило на 20% дешевле.
Наконец, ответных мер от «партнеров» можно опасаться лишь при введении экспортных пошлин на сырье. Это может быть расценено как несправедливое преимущество для металлургов. А вот все антидемпинговые процессы исходят из того, что некие компании продают свою продукцию на экспорт дешевле, чем на внутреннем рынке. А если дороже (включая экспортную пошлину), то к этому никто не прицепится.
Так или иначе, временное введение экспортных пошлин на металл следует расценивать как первый шаг к созданию постоянно действующей системы по регулированию рынка с помощью индикативных цен и плавающих экспортных тарифов. Как это, например, уже работает в зерновом секторе. Так, например, экспортная пошлина на зерно рассчитывается еженедельно на основе мировых цен. Она начинает взиматься, если цена на бирже превышает $200 за тонну пшеницы или $185 за тонну кукурузы и ячменя. В этом случае она составляет 70% от разницы между ценой контракта и данной индикативной ценой.
Как раз с 30 июня Минсельхоз откорректировал пошлины на пшеницу и кукурузу, повысив их соответственно на $3,0 и $0,3 за т, исходя из изменений мировых цен на эти культуры. Через неделю последует новая коррекция. Очень похоже, что в следующем году мы увидим действие похожего механизма и на рынке металлов.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Безусловно, в центре внимания всего мира на прошлой неделе была встреча в Женеве, состоявшаяся 16 июня. Ее результаты неочевидны и, вероятно, постепенно проявятся в будущем. Однако для мирового рынка стали не менее важной была и проведенная 15 июня в Брюсселе встреча американского президента с главами европейских стран.
На ней было провозглашено намерение усилить консолидацию западных стран, прежде всего, против Китая, который рассматривается как главный экономический соперник, и против России как главного политического противника. При этом западные страны заявили о желании, по возможности, снять торговые противоречия и конфликты в своем междусобойчике.
В частности, речь идет о весьма вероятной отмене американских стальных пошлин для европейских металлургических компаний. В ответ Евросоюз снимет ограничения на импорт стали, алюминия и ряда других товаров из США. При этом для прочих поставщиков тарифы в США и квоты в ЕС остаются в силе.
На прошлой неделе европейские страны поддержали предложение Еврокомиссии о продлении действия квот на импорт стальной продукции еще на три года. Официального заявления на этот счет еще нет, потому и цены на листовой прокат в ЕС пока сохраняют относительную стабильность при низком видимом спросе. Но в дальнейшем велика вероятность нового повышения.
Европейские компании уже практически восстановили докризисное производство стали и увеличивать выпуск в обозримом будущем не собираются. Поэтому дефицит проката на региональном рынке никуда не денется. Сократить его может только значительный спад реального потребления. Однако пока что в европейской экономике доминируют положительные ожидания.
В США рост цен и не прекращался. В середине июня базовые котировки заводов на горячекатаный прокат превысили отметку $1850 за т EXW в штатах Среднего Запада. Причем основной причиной этого подъема является повышенный спрос, пусть даже искусственный, возникший вследствие обильного насыщения экономики деньгами. ФРС США 16 июня оставила базовую ставку на прежнем уровне 0-0,25%, так что, по крайней мере, в ближайшем будущем эта политика продолжится.
Вообще, западные страны, объявляя сближение друг с другом, все больше отгораживаются от остального мира. В 2023 г. ЕС планирует запустить в пилотном режиме углеродные тарифы, которые очень сильно затруднят поставки стальной продукции в Европу. Только при выплавке чугуна и стали в доменно-конвертерном процессе на тонну стали образуется, в среднем, 1,85 тонны углекислого газа, за которые придется заплатить по нынешним ценам порядка 94-96 евро, а в 2023 г. эта сумма вполне может возрасти на десятки процентов.
Как заявляют эксперты, если металлурги из других стран захотят сохранить возможность поставок стальной продукции в ЕС, им придется принять европейские правила игры. Заменить доменные печи электропечами, а природный газ — водородом, использовать электроэнергию, выработанную на ветряных и солнечных установках. Кроме того, крайне желательно введение высокой платы за выбросы углекислого газа.
Все эти меры приведут только к высоким расходам, особенно, на водородные технологии, которые пока что совершенно не отработаны в промышленном масштабе, обострению дефицита и без того подорожавшего металлолома и резкому повышению себестоимости стальной продукции. При этом потребители получат от этого только резкий подъем цен при абсолютно неизменном качестве и, так сказать, моральное удовлетворение.
Недавно наш президент предложил в качестве альтернативы всему этому безумию вкладывать средства в поглощение углекислого газа, например, посредством насаждения лесов. Так, по крайней мере, себестоимость металла (без учета накладных расходов) останется на том же уровне. Посмотрим, как отреагирует Евросоюз на этот прием из арсенала дзю-до, но вообще-то создается впечатление, что на европейском рынке российским металлургам через несколько лет придется поставить крест. По крайней мере, альтернатива с прогибом всего мира под климатический диктат выглядит куда более неприглядной.
Так или иначе, цены на стальную продукцию в ЕС и США в обозримом будущем продолжат рост или, по крайней мере, не сильно снизятся. Существенный спад там произойдет только в том случае, если ФРС США и Европейский центральный банк начнут бороться с инфляцией, повышая процентные ставки и урезая денежные пайки. Но пока что признаков скорого поворота нет. Западные специалисты вынуждены признавать, что инфляция в мае достигла рекордного уровня с лета 2008 г., но по-прежнему заявляют, что эти проблемы преходящи, и скоро все нормализуется. Как говорится, посмотрим, но зима (2008/2009 гг.) близко!
В других регионах, между тем, стоимость стальной продукции либо относительно постоянная, либо уменьшается. В частности, упал спрос во Вьетнаме, где обострилась коронавирусная обстановка. Из-за этого существенно подешевел и продолжает дешеветь индийский и китайский горячекатаный прокат. Понижение на рынке данной продукции наблюдается и в Турции, а экспортные котировки на российские горячекатаные рулоны движутся вниз по направлению к отметке $1000 за т FOB.
В Китае на бирже сохраняется волатильность, но стальная продукция в целом стабилизируется, уменьшая размах ценовых колебаний. В правительстве КНР продолжают заявлять о необходимости ценового контроля, снижении производства и экспорта стали. Вопрос об экспортных тарифах не снят с повестки дня, но власти умело держат паузу. По данным Fastmarkets и Argus, средний уровень цен на китайский горячекатаный прокат толщиной более 3 мм в реальных сделках понизился до около $900 за т FOB. Правда, объем внешних поставок сравнительно невелик.
Импортная заготовка в Китае также стабилизируется немногим ниже отметки $700 за т CFR. А нижнюю границу для этой продукции очерчивает металлолом, укрепившийся в районе $490-520 за т CFR в Турции и странах Восточной Азии. При высоком спросе на это сырье и ограниченном предложении вряд ли оно в обозримом будущем намного подешевеет.
Россия, расположенная между Западом и Востоком, как всегда, находится в неком промежуточном состоянии. Одни участники отечественного рынка стальной продукции ориентируются на Европу и намерены продолжить повышение заводских цен в июле. Спрос на прокат строительного назначения находится на летнем пике, что тоже обуславливает его дороговизну.
В то же время, дистрибьюторы и конечные потребители настроены на понижение. Практически никто не покупает прокат в запас, так как считает маловероятным дальнейшее подорожание. Наоборот, металлотрейдеры боятся обвального падения цен. На споте заметно уменьшение котировок на холоднокатаный прокат. Значительно подешевели сварные трубы, а их производители получили весьма серьезные уступки от некоторых меткомбинатов.
Вполне вероятно, что российский рынок в итоге разделится надвое. Кто-то из производителей будет указывать высокие цены (особенно, если у него останется благодатная европейская альтернатива), а остальным, скорее всего, придется пойти на некоторое снижение. Во всяком случае, за пределами западных стран конъюнктура мирового рынка ухудшается.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Экономика — это очень большая и сложная система, развивающаяся по своим законам. В ней можно читерить, вбрасывая в нее триллионы свежеотпечатанных бумажек, которые все еще считаются настоящими деньгами. Можно вносить в нее искажения, искусственно прерывая товарные потоки с помощью протекционизма или зажимая ее в тиски административных ограничений.
Однако все эти действия вызывают соответствующую реакцию. Не сразу, не быстро и порой не заметно, но любые значительные изменения обстановки вызывают мощные макроэкономические процессы — как смешение определенных ингредиентов запускает химическую реакцию.
Статистика за май показала резкое ускорение инфляционных процессов, которые уже начали перетекать в реальный сектор. Так, в США индекс потребительских цен (CPI) достиг 5,0%, что стало наивысшим показателем с августа 2008 г. В Китае индекс цен производителей (PPI) вышел на уровень 9,0%, что стало максимальной отметкой с сентября 2008 г. Правда, потребительская инфляция в КНР все еще остается низкой — 1,6%.
Вопрос о том, стоит ли начинать беспокоиться, остается открытым. Многие эксперты, представляющие уважаемые финансовые организации, заявляют, что этот скачок имеет временный характер, а в дальнейшем ситуация нормализуется.
Например, по данным компании Lazard Asset Management, половину американского инфляционного показателя создали автомобили, новые и подержанные, резко подорожавшие из-за сокращения производства вследствие нехватки микропроцессоров, автостраховки и билеты на авиарейсы. Подъем цен на ресурсы пока не считается в западных странах большой проблемой.
Тем не менее, рынки волнуются, так как в ответ на ускорение инфляции центральные банки могут принять меры по ее обузданию, как это, например, сделал Центробанк России, поднявший ключевую ставку сразу на 0,5 п.п., до 5,5%. Такие действия однозначно ассоциируются со снижением темпов экономического роста и соответственно сужением спроса на товары. Хотя сомнительно, что ФРС, Европейский Центробанк и прочие подобные структуры будут действовать «по учебнику». Как известно, когда джентльменам не нравится ход игры, они меняют ее правила.
Вообще-то, поднятие ключевой ставки в России, с одной стороны, выглядело неизбежным, а с другой поражает своей бессмысленностью. Экономика нашей страны в последние годы постоянно отличалась неравномерностью и контрастностью, а сейчас она просто находится в положении враскоряку.
Состоявшиеся на прошлой неделе в Москве выставки «Металлоконструкции» и «Металлургия. Литмаш» показали, что в российской экономике в настоящее время прекрасно уживаются и стремительный подъем, и глубокая депрессия. Некоторые участники этих выставок жаловались на то, что едва справляются с потоком заказов, хотя загрузили все имеющиеся мощности в три смены. Другие, наоборот, столкнулись с падением спроса и продаж.
Зону роста, в основном, формируют государство и крупные корпорации — государственные и частные. В последние месяцы значительно возросли инвестиции в инфраструктурные и социальные проекты. Строительство автомобильных и железных дорог, мостов, развязок, школ, медицинских учреждений резко активизировалось. Причем именно данные проекты могут рассчитывать на получение скидок при поставках стальной продукции.
Не отстает от инфраструктурного строительства «большая» промышленность. В начале июня запущена первая очередь Амурского газоперерабатывающего завода. Правительство утвердило план реализации энергетической стратегии на 15 лет, включающий десятки крупных проектов на триллионные суммы. Началось подписание специальных инвестиционных контрактов СПИК 2.0 в различных отраслях промышленности. Продолжают наращивать обороты «оборонка», судостроение, авиастроение, ряд других секторов.
Так что, можно сказать, Центробанк РФ не зря рапортует о более быстром, чем ожидалось, восстановлении экономической активности, что стало для него одним из обоснований повышения ключевой ставки. Мол, экономика перегревается, ее надо остудить, чтобы уменьшить инфляционное давление.
Наверное, это было бы смешно, если бы не было так грустно. Наиболее благополучные сектора российской экономики потому и благополучные, что, как правило, работают в особом режиме, получая прямое государственное финансирование или льготные кредиты через ФРП и другие институты развития либо льготы по системе СПИК. На их активность колебания ключевой ставки влияют мало. Ее повышение, скорее всего, не приведет к снижению темпов роста.
Пожалуй, даже можно сказать, что эти отрасли сейчас функционируют в таком же режиме, что и западные экономики (либо Китай), — с доступными, дешевыми (для пользователей) и обильными финансовыми вливаниями. Не удивительно, что они демонстрируют исключительно высокий спрос на ресурсы и товары. Осталось только решить вопрос с пересмотром смет с учетом новых цен на прокат, но и он отнюдь не выглядит нерешаемым.
В общем, такова процветающая «Россия-1». Но кроме нее есть и «Россия-2» — малые, средние и недостаточно крупные компании, которые не задействованы в реализации приоритетных национальных проектов и не получают каких-либо льгот и поблажек. Вот для них экономическая ситуация продолжает ухудшаться, а повышение процентной ставки — еще одна гиря на ноги, если не прямо камень на шею.
Инфляция в России, безусловно, есть. И одним из ее источников, действительно, является повышенный спрос со стороны приоритетных отраслей. Однако основная причина роста цен — это увеличение стоимости ресурсов, вызванное исключительно внешними по отношению к нашей стране процессами.
Стальная продукция, пластики, пиломатериалы и многое другое дорожает в России, потому что взлетели вверх мировые цены. А поднялись они, в основном, благодаря тому, что правительства западных стран в последние месяцы тратят деньги, не считая, по принципу: «Бери, я себе еще нарисую». И вся трагедия заключается в том, что все экономические субъекты воспринимают эти деньги как настоящие, просто потому что им нет никакой разумной альтернативы! Бакс остается баксом несмотря на то, что где-то его рисуют миллиардами и тут же раздают, не считая. На него по-прежнему можно купить все, что угодно, а прочие валюты смиренно следуют его курсу. Подорожание евро или юаня по отношению к доллару за последние полгода укладывается в предел 3-5%.
Как показали события последних месяцев, российское правительство в условиях открытой отечественной экономики и относительно честной рыночной политики не может повлиять на цены на тот же прокат, поскольку они формируются за рубежом. Максимум, на послабления могут рассчитывать государственные проекты, которые и так находятся в зоне наибольшего благоприятствования.
Конечно, можно, отобрать у металлургов часть сверхприбылей, но это ничем не поможет рядовым непривилегированным потребителям. Им, увы, придется снова пережить 2015 г., но в еще более худших условиях. Металл и другие ресурсы растут в цене, процентные ставки тоже поднимаются, а рубль стабилен, поэтому с удорожанием готовой продукции возникают проблемы. Безусловно, российские производители и импортеры промышленного оборудования подняли цены в этом году, но, само собой, не так сильно, как возросли их затраты на стальную продукцию и прочее. А сейчас им еще и будут ужимать рынки сбыта посредством ужесточения денежной политики.
Сами металлургические компании между тем заявляют о возможном небольшом понижении цен осенью. Вообще, участники российского рынка стали находятся сейчас в довольно непростом положении. Продолжения роста в июле, вероятно, не будет. Некоторые поставщики уже пошли на уступки. Здесь очень легко нарваться на обвал, когда спроса нет, а покупатели выжидают, потому что цены падают, и через неделю нужную продукцию можно будет купить дешевле.
Впрочем, от резкого падения российский рынок могут удержать зарубежные тенденции. Там существенного спада как раз не ожидается. Хотя подъем в большинстве регионов выдыхается, котировки в обозримом будущем, скорее всего, останутся высокими.
В западных странах лидируют, безусловно, США, в которых по-прежнему доминируют оптимистичные ожидания, спрос очень высокий, а предложение ограничено. В 2019-2020 гг. американские металлургические компании вывели из эксплуатации около 10% мощностей по выпуску листового проката и не собираются запускать их обратно. Речь идет об устаревших производственных линиях, которые окажутся неконкурентоспособными после запуска ряда новых предприятий в 2021-2023 гг. U.S. Steel и Cleveland-Cliffs, которым принадлежат эти старые меткомбинаты, не видят смысла в том, чтобы тратить деньги на возвращение в строй активов, которые через пару лет все равно придется закрывать.
В конце этого года США могут отменить стальные тарифы для европейских производителей, выстраивая новое «Атлантическое единство». В этом случае произойдет некое выравнивание цен в США и ЕС, а вот дефицит так и останется дефицитом. Вряд ли американцы и европейцы станут допускать на свой «общий рынок» посторонних. В то же время, для турецких, российских, индийских, корейских производителей даже ограниченный доступ на рынки США и ЕС будет создавать основы для «экспортных паритетов».
В Китае, как бы власти ни пытались «уговорить» рынок, цены на стальную продукцию и металлургическое сырье снова идут вверх. Как говорится, экономику не обманешь. Если правительство ставит во главу угла снижение выбросов углекислого газа, то пусть не жалуется на то, что в стране неожиданно возник дефицит электроэнергии, который почему-то не могут покрыть новомодные ветряки и панельки, а высокий спрос на стальную продукцию при ограниченном предложении неизбежно подтягивает цены вверх. При этом в качестве «призрачной угрозы» над рынком нависает возможное введение экспортных пошлин.
Китай снова импортирует заготовку примерно по $700 за т CFR плюс-минус лапоть, и это дает новый ориентир для мирового рынка сортового проката. Еще одной реперной точкой является стоимость металлолома, который в ближайшем будущем, вероятно, не упадет ниже $500 за т CFR Турция. В июне произошло резкое подорожание дефицитного лома в США и Евросоюзе, где сырье тянется за стальной продукцией.
В общем, чем бы ни было вызвано рекордное увеличение спроса на прокат и сырье, оно имеет объективный характер. Экономические механизмы работают даже в перекошенном состоянии, а заданные условия определяют результат. Пока в мировой экономике не произошло резких изменений (например, в целях борьбы с инфляцией), цены на металл и другие ресурсы будут оставаться высокими.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Рост цен на стальную продукцию, продолжающийся с осени прошлого года, оказывает все более заметное и негативное влияние на экономику. И превышение смет при реализации государственных строительных и инфраструктурных проектов, о чем так беспокоятся в правительстве, — это только вершина айсберга, причем сравнительно небольшая.
Подорожавшая в 2-2,5 раза стальная продукция бьет по всему металлообрабатывающему сектору, особенно, по малому и среднему бизнесу, о поддержке которого так много говорилось на ПМЭФ. Очень большой урон понесло индивидуальное жилищное строительство, которое в прошлом году было одним из основных источников роста на российском рынке стали.
Снижение цен на металл, пиломатериалы и другие ресурсы действительно становится насущной потребностью для российской экономики. Однако в информационном пространстве ее, к сожалению, в значительной мере заслонила «хайповая» тема о сверхдоходах металлургов.
Действительно, подъем цен на стальную продукцию способствовал увеличению прибыльности российских (да и любых других) металлургических компаний. По итогам текущего года их акционеры наверняка смогут рассчитывать на рекордные дивиденды, а государство получит от них повышенные суммы налогов. Но современный рынок — штука волатильная и непостоянная. Сегодня производители стали на коне, а совсем недавно, в 2015-2016 гг., большая часть мировой металлургии была убыточной. Не исключено, что пройдет еще пара-тройка лет, и нынешний подъем снова сменится резким спадом.
Кроме того, не следует забывать о том, что подорожала не только стальная продукция, но и сырье, необходимое для ее получения. Если взять за точку отсчета начало 2019 г., когда российская и мировая экономика еще находилась в нормальном состоянии, получится, что металлолом в России подорожал по сравнению с тем периодом примерно в такой же степени, что и арматура, — немногим менее, чем в два раза. А железная руда сейчас стоит почти в три раза больше, чем два с половиной года тому назад, тогда как горячекатаный прокат на мировом и российском рынке прибавил только в два — два с половиной раза. Тут можно спорить о том, что первично, а что вторично (пожалуй, это именно стальная продукция потянула за собой вверх сырье, а не наоборот), но данный фактор тоже надо учитывать.
Конечно, рассуждать о том, как избавить российских металлургов от «несправедливо нажитых» средств, можно долго, интересно и увлекательно. Но потребителям от этого не жарко, не холодно. Если взять даже те самые 100 млрд. руб. сверхдоходов, о которых упоминал первый вице-премьер Андрей Белоусов, и потратить их все на компенсацию роста затрат потребителей металлопродукции, в среднем по России им достанется всего лишь примерно по 2,5 тыс. руб. за тонну использованного проката. Не копейки, само собой, но и не бог весть, сколько. Особенно учитывая, что в настоящее время стоимость листового проката и арматуры в России превышает уровень экспортного паритета, как минимум, на 10-15 тыс. руб. за т.
Вообще, сообщение между мировым и российским рынком словно проходит через некий ниппель. Если цена на прокат растет за рубежом, она тут же начинает подниматься и в России. А вот когда экспортные котировки российских компаний после такого подъема идут на спад, внутренний рынок вдруг теряет связь с мировым и, порой, восстанавливает ее не один месяц.
Правда, тут еще немаловажную роль играет точка отсчета. Как заявил один из металлургических «топов», нынешние цены на горячекатаный прокат в России на 30% ниже, чем в Западной Европе и на 40% ниже, чем в США. Однако это же западопоклонство! Почему бы не сравнить российские котировки, например, с уровнем ведущих азиатских стран, Индии и Китая? Тогда окажется, что наши цены выше на 25-35%!
Говорят, что для любой проблемы можно найти быстрое, эффектное и… неправильное решение. В данном случае, им будет административный, таможенный или налоговый нажим на металлургов. Мы же все-таки не джентльмены, что меняют правила игры на ходу, если начинают по ним проигрывать! Как говорил глава еще одной металлургической корпорации, не надо ломать то, что работает.
Российская экономика открытая и тесно связана с мировой. Что же, за это надо платить. И если более сильные игроки, которыми являются США и другие страны Запада, мухлюют, заливая свои экономики необеспеченными деньгами и экспортируя к нам свою инфляцию, надо либо перебивать их игру своей или, ежели мощи на это не хватает, терпеть и не писать жалобы в ООН и «Спортлото».
Чтобы быстро опустить цены на металлопрокат и другие ресурсы в России, надо иметь возможность использовать либо советские, либо южнокорейские методы конца 60-х — начала 70-х гг., либо родственные им современные китайские. В любом случае это означает фактическое превращение страны в корпорацию, в которой крупный частный бизнес или не существует как класс, или находится под жестким диктатом государства и обязан выполнять его требования, в том числе, и неформальные.
Ранее российскому правительству удалось решить задачу понижения внутренних цен по сравнению с экспортными на нескольких направлениях. В случае с природным газом это происходит через государственную монополию. Для нефти и нефтепродуктов разработана система налоговых и таможенных демпферов, обратных акцизов и т. д. Нечто похожее создавалось в последние месяцы и для некоторых продовольственных товаров. Но в правительстве несколько раз повторяли, что не видят возможности создания аналогичного механизма на рынке стальной продукции.
Как отмечал еще один «маршал российского бизнеса», комментируя ситуацию на рынке жилья, чтобы снизить цены на недвижимость, надо больше строить. Совершенно верное замечание! Но в наших конкретных условиях оно означает необходимость создания крупного государственного игрока, который будет строить много и дешево (например, арендное и социальное жилье) и за счет своего предложения устанавливать на рынке ценовые потолки, ограничивая аппетиты частных девелоперов.
В российском металлургическом секторе, правда, именно такой механизм не сработает. Не будешь же строить пару новых металлургических заводов, чтобы они целевым образом снабжали только отечественных потребителей! Но еще в начале текущего года в качестве возможных долгосрочных мер предлагалось создание элементов ценового контроля за счет приобретения проката в госрезерв во время спадов и товарных интервенций в периоды резких подъемов.
Эту идею, как минимум, можно развить до состояния некой снабженческой госкомпании, приобретающей металл по оптовым ценам на предприятиях и поставляющей его независимым металлотрейдерам и конечным потребителям по сглаженным формульным ценам, но здесь очень многое будет зависеть от качества управления данной структурой. Впрочем, от него всегда все зависит…
Так или иначе, российским потребителям стальной продукции, скорее всего, придется ждать, пока мировой рынок не исправит сам свои диспропорции. Вариантов здесь несколько. Во-первых, сбить цены могут китайцы, покупая товарную заготовку не дороже $650-670 за т CFR и продавая горячекатаный прокат на экспорт по $900-950 за т FOB. Но тут многое зависит от политики китайского правительства, которое само блуждает в трех соснах, пытаясь совместить климатическую политику с реальными потребностями экономики, а внутренний рынок с экспортом. Если китайцы таки введут с 1 июля экспортные пошлины на сортовой и листовой прокат, понижающее влияние с их стороны сойдет на нет.
Во-вторых, через пик подъема могут перевалить западные страны. В Европе, например, листовой прокат уже больше недели сохраняет стабильность. Но дефицит стальной продукции на региональном рынке, по оценкам местных специалистов, продлится, как минимум, до конца текущего года. Аналогичная ситуация в США, где повышение цен, между прочим, все еще продолжается.
В-третьих, США и ЕС могут принять меры по борьбе с инфляцией, которые пропагандируют наш министр финансов и глава Центробанка РФ. Это значит, поднять процентные ставки, сократить бюджетные расходы, охладить перегретые рынки. У нас подобную политику уже проводили в 2015-2016 гг. в очень похожих обстоятельствах. Разве что, причиной роста инфляции тогда был не прямой ее импорт из западных стран, а падение курса рубля. Для экономики такие меры оказались весьма неприятными.
Поэтому не слишком вероятно, что США и Евросоюз воспользуются теми рецептами, которыми они пичкают других. Скорее, они продолжат денежную накачку и не будут торопиться с объявлением о завершении эпидемии коронавируса. Впрочем, надо будет посмотреть, станут ли США продлевать свои программы поддержки населения и бизнеса, срок действия которых завершается в сентябре.
Таким образом, можно предположить, что прекращение роста цен на стальную продукцию в России в июне-июле вполне реально, а вот существенное понижение котировок до уровня прошлого года (или хотя бы марта, как для госпроектов) — нет. Для этого должны смениться долгосрочные тенденции, чего мы пока не наблюдаем.
И, в завершении несколько слов о климатической политике. Информационное агентство Reuters обнародовало проект европейской схемы углеродных тарифов, ввод которой в действие может начаться с 2023 г. Грубо говоря, европейских импортеров стали, алюминия, цемента, удобрений и электроэнергии (повторяю: импортеров!) обяжут оплатить по европейским ценам разрешения на выбросы всего углекислого газа, что возникли в течение всего процесса производства закупаемой за рубежом продукции.
В частности, при нынешних ценах это означает, например, введение дополнительной пошлины на российский горячекатаный прокат в размере 95-100 евро за т за одну только выплавку стали плюс плата за углекислый газ, выделенный в процессе прокатки, плюс плата за непрямые выбросы при генерации электроэнергии и, может быть, добыче железной руды и коксующегося угля. Причем всю систему предлагается сделать максимально громоздкой и неудобной для импортеров, которым угрожают драконовскими штрафами за попытки приуменьшения выплат.
При таком механизме российским металлургам, действительно, придется уйти с европейского рынка или тратить еще большие деньги на внедрение у себя безуглеродных технологий, да еще и сертифицированных западными органами, которые станут для них чистыми издержками, — ни уму, ни сердцу. Президент в своем выступлении на ПМЭФ, впрочем, предложил альтернативный вариант. Если уж Россия не в состоянии противостоять в одиночку охватившему весь мир климатическому безумию, можно попытаться направить движение в другом направлении — не добиваться параноидальной ликвидации выбросов углекислого газа, а сделать упор на него поглощение.
Как заявил президент, Россия обладает колоссальными поглощающими возможностями за счет лесов, болот, сельхозугодий, и поэтому может занять ведущее место на глобальном рынке так называемых «углеродных единиц». Поэтому и металлурги могут повышать свою международную конкурентоспособность, вкладывая средства в защиту лесного хозяйства или облагораживание земель. Конечно, здесь принципиальное значение имеют проработка общепризнанных критериев климатических проектов, создание прозрачной системы оценки поглотительной способности участков и постоянного контроля эмиссии и поглощения углекислого газа.
Очень сомнительно, что такую схему поддержат в западных странах, хотя отвергнуть ее с помощью рациональных доводов весьма сложно. Так что, будет весело!

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Повышение цен на стальную продукцию в России снова становится проблемой государственного уровня. На прошлой неделе этот вопрос поднимался в Государственной Думе, а заместитель министра промышленности и торговли РФ Виктор Евтухов посвятил этой теме свое выступление на площадке 18-го Международного металлургического саммита.
Правда, в ближайшие недели ситуация может повернуться таким образом, что прекратится рост цен на стальную продукцию на мировом рынке, который уже больше полугода служит основным оправданием для российских металлургических компаний. Однако возвращение котировок на прошлогодний уровень пока так или иначе не значится на повестке дня.
Основным источником данного понижения стал Китай. Скачок внутренних цен на $120-140 за т в первую неделю после майских праздников заставил правительство КНР, ранее относившееся к растущей дороговизне стальной продукции без особой аффектации, принять срочные меры.
В частности, были оперативно пресечены биржевые спекуляции, с руководством металлургических компаний проведена разъяснительная работа, с заявлением о необходимости обеспечить нормальный ценовой уровень выступил премьер-министр, а на уровне Национальной комиссии по развитию и реформам (NDRC) было анонсирован запуск системы ценового мониторинга и контроля для важнейших видов сырьевых и продовольственных ресурсов. Наконец, появились сведения о введении экспортных пошлин на стальную продукцию низкого передела (горячекатаный прокат, вероятно, арматура и катанка).
Хотя ни одна из этих мер пока не введена в действие, этого хватило, чтобы обвалить цены на прокат на китайском рынке. Так, биржевые котировки на горячекатаную продукцию за две недели упали на $240 за т по сравнению с пиком до уровня середины марта. Арматура за это же время подешевела примерно на $200 за т. Причем этот спад наблюдался не только на биржевых торгах, но и на споте.
Конечно, не все тут однозначно, так как прошедшая неделя завершилась достаточно мощным повышением. Но, очевидно, до середины июня китайский рынок стали должен определиться с ценовым интервалом. Причем, он будет значительно ниже, чем в начале мая, когда стоимость горячекатаного проката превышала $1000 за т с НДС. Как ни смешно (нам, с нашими ценами), для Китая это были рекордно высокий уровень, шоковое подорожание.
Китайская металлургическая ассоциация CISA также объявила ряд инициатив по наведению порядка на национальном рынке стали. В частности, в соответствии с ними производители стальной продукции должны преимущественно обеспечивать потребности внутреннего рынка, приводить объемы производства в соответствие с рыночной ситуацией, чтобы не допускать дефицита или избытка предложения, отправлять на экспорт преимущественно продукцию с высокой добавленной стоимостью. Ассоциация, со своей стороны, готова взять на себя координирующие функции, мониторинг, ограничение разрушительной ценовой конкуренции.
Понятно, что в российских условиях данные действия не слишком применимы. У правительства России или ассоциации «Русская сталь» нет такой степени контроля над металлургической отрасли, как нет и мер воздействия на поголовно частные компании, а ограничение конкуренции проходит по ведомству ФАС. Поэтому в Думе только, извините за тавтологию, думают, что делать с высокими ценами, а рекомендации Минпромторга основаны на рыночном регулировании.
В частности, в качестве кратковременных чрезвычайных мер предлагаются введение экспортных пошлин на стальную продукцию, отмена возврата экспортного НДС, введение повышающего коэффициента на экспортные железнодорожные перевозки металлопродукции, увеличение ставки налога на прибыль и НДПИ для металлургических и железорудных компаний. Да, еще готовится рост экспортной пошлины на металлолом до 70 евро за т, предположительно с 1 июля.
Что можно сказать по этому поводу? Повышение ставки НДПИ — это вообще не в тему. В России нет дефицита железорудного сырья, а большинство отечественных металлургических компаний являются вертикально интегрированными. Это даст только увеличение себестоимости выплавки чугуна и стали, и не более того.
Повышение налога на прибыль либо введение так называемого налога на сверхдоход — это чуть ближе, но все равно не то. Задача заключается не в том, чтобы забрать у металлургических компаний «лишние» деньги, появившиеся исключительно вследствие благоприятной внешней конъюнктуры, а чтобы снизить внутренние цены на прокат. Подобная мера имела бы смысл, если направлять повышенные суммы налогов на компенсацию затрат на металлопродукцию для российских потребителей, однако масштабы поступлений и расходов здесь не сопоставимы. Это даже не размазывание манной каши по тарелке тонким слоем, это кормление маковым рулетом по одному зернышку за раз!
Увеличение стоимости экспортных перевозок по железной дороге до российских портов тоже будет работать больше на рост затрат металлургов и снижение их прибыльности. Да и не такая это большая статья расходов, если разобраться. Впрочем, в сочетании с другими мерами может использоваться.
Отмена возврата экспортного НДС или введение экспортных пошлин на прокат, безусловно, имеют смысл, но лишь при одном непременном условии. Если металлурги в ответ снизят доходность внутренних продаж до уровня экспортных, а не увеличат внутренние цены, чтобы компенсировать себе сокращение прибылей от зарубежных операций. Не следует забывать, что исторически стоимость стальной продукции в России обычно немного превышала экспортный уровень. Российский рынок листового проката олигополистический, крупных игроков на нем всего 4-5, если считать украинский «Метинвест» и «АрселорМиттал Темиртау». Поэтому с такими вещами надо играться осторожно.
Да, введение экспортных пошлин теоретически может привести к сокращению поставок за рубеж. Тогда внутренние цены снизятся только за счет расширения объемов предложения и усиления конкуренции между поставщиками. Кстати, на рынке арматуры такой эффект ранее время от времени наблюдался. Но это работает, только тогда, когда маржинальность бизнеса сравнительно невелика, и введение экспортной пошлины может сыграть важную регулирующую роль. Сейчас же металлурги, поставляющие горячекатаный прокат в Турцию или Евросоюз, имеют сверхприбыли.
Возможно, нужный эффект дало бы введение максимальных цен отсечения, плавающих пошлин и демпфирующего механизма, который в принципе работает в России на рынке нефти и внедряется в сфере торговли сельскохозяйственным сырьем. Но рынок стальной продукции более сложный и разнообразный. Для него разработать такое регулирование, да еще сделать так, чтобы оно нормально работало и не сильно мешало, весьма непросто.
Поэтому есть вероятность, что все так и ограничится очередным повышением экспортной пошлины на металлолом. Хотя особого смысла в этом нет. Прежняя в 45 евро за т вполне работала. Внешние поставки лома из России в феврале-марте сократились в разы по сравнению с уровнем 2019 г. Они начали снова увеличиваться только во время скачка мировых цен на данное сырье в мае, который, скорее всего, окажется кратковременным. А подорожание лома в России в последние недели вызвано конкуренцией отечественных металлургических заводов друг с другом, а не с экспортерами. Лучше бы позаботились о внедрении мер, стимулирующих сбор и переработку вторсырья!
Впрочем, острота проблем, одолевающих российский рынок стали, может уменьшиться в ближайшее время по естественным причинам. Цены на металлопродукцию за рубежом, на которые равняются российские производители, могут пойти вниз благодаря китайскому вмешательству.
Прежде всего, начала дешеветь заготовка. Китайские компании больше не готовы покупать ее за рубежом по $800 за т,. Для них, пожалуй, и $700 за т CFR сейчас дороговато. При этом в стране начинается дождливый сезон, когда активность в строительной отрасли падает, а государство резко уменьшило бюджетные расходы на инфраструктурные проекты. По данным Министерства финансов КНР, за первые четыре месяца 2021 г. объем эмиссии так называемых инфраструктурных облигаций, через которых идет финансирование строек в регионах, составил 232 млрд. юаней ($36,4 млрд.), тогда как в прошлом году за тот же период перевалил за триллион юаней. Во втором полугодии в Китае могут сократить и инвестиции в жилищное строительство. Это приведет сужению спроса и снижению цен на арматуру и полуфабрикаты.
Правда, турецкие компании на прошлой неделе продавали арматуру на экспорт более чем по $750 за т FOB и были готовы покупать металлолом по $500 за т CFR. Однако, скорее всего, в июне эти цены будут падать. Прежде всего, из-за относительной слабости турецкого внутреннего рынка. Поэтому и российская заготовка вполне может опуститься до менее $650 за т FOB. А значит, и арматуре пора снижаться хотя бы до 60 тыс. руб. за т с НДС несмотря на «высокий сезон» в стройке.
К концу мая китайские компании начали предлагать на экспорт горячекатаный прокат немногим дороже $900 за т FOB. Понятно, что если правительство КНР обложит его экспортной пошлиной, цена сразу подскочит. Но пока что дешевая китайская продукция, как в январе и начале февраля, поддавливает мировой рынок. Так, корпорация ArcelorMittal ждала до пятницы, чтобы объявить очередное еженедельное повышение цен на листовой прокат в Европе, и ограничилась ростом только на 20 евро. А это уже серьезный сигнал о том, что рынок, может быть, подходит к пику!
Нет, говорить о том, что рост даже в западных странах заканчивается, пока рано. Подождем хотя бы еще недельку, посмотрим, что будут делать китайцы, и что станет происходить в первых числах июня в Евросоюзе и США. Но звоночки уже, как говорится, позвякивают. Подъем последних месяцев не в последнюю очередь обуславливался крайним потребительским оптимизмом в западных странах. Считалось, что спрос на любой товар будет гарантирован, поэтому важно было, в первую очередь, иметь металл для обеспечения дальнейшего производства, а цена была второстепенной.
Однако в американских экспертных кругах уже идут разговоры о возможном повышении процентных ставок с целью недопущения перегрева экономики, а ряд американских штатов отменили повышенные пособия по безработице, чтобы вернуть людей на рабочие места… за меньшую плату.
По данным американского веб-сайта ZeroHedge, который ссылается на регулярные многолетние опросы Conference Board, значения индексов, отражающих намерения американцев в ближайшие шесть месяцев приобрести автомобиль, недвижимость и бытовую технику, в мае текущего года упали до многолетних минимумов. А спад по сравнению с предыдущим месяцем оказался по всем трем позициям самым резким, по меньшей мере, с начала XXI века. Конечно, ZeroHedge — это, так сказать, диссидентский ресурс, но все же, но все же…
Понятно, что избыточный, «опережающий» спрос в конце 2020 — начале 2021 г. рано или поздно должен обернуться снижением видимого потребления. Тут важно и то, что все американские программы антиковидных компенсаций и пособий действуют только до сентября текущего года. И если их действие не будет продлено, национальный потребительский рынок может просто схлопнуться из-за резкого ухудшения настроений и ожиданий.
Посему вокруг все снова становится зыбким и неуверенным. Надо наблюдать, прощупывать перед собой дорогу и быстро реагировать на новые перемены. А они будут, будут! Может, не завтра, не послезавтра, но что-то должно измениться!

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Очередная неделя на мировом рынке стали закончилась обычно – повышением цен. Корпорация ArcelorMittal в очередной раз повысила котировки на горячекатаный прокат – теперь уже до 1150 евро за т EXW. Металлолом в Турции достиг более $500 за т CFR.
Не отстают от зарубежных коллег и российские производители листового проката. На экспорте им покорился рубеж $1100 за т, а на внутреннем рынке предложения на июнь поступают уже более чем по 105 тыс. руб. за т. Для оцинковки, впрочем, уже и 150 тыс. руб. за т – не предел.
Тем не менее, возникает впечатление, что рынок уже устал от непрерывного подорожания и от цен, бьющих один рекорд за другим. На состоявшейся 20-21 мая конференции «Стальные трубы: производство и региональный сбыт» отмечалось, что спрос падает. Некоторые потребители, не поспевающие за стремительным подъемом, приостановили закупки в надежде на то, что этот безумный рост когда-нибудь кончится, а имеющиеся запасы позволят переждать месяцок-другой.
Такие настроения заметны и в западных странах. Многие эксперты предсказывают прекращение подъема и переход к стабилизации в середине текущего года. Биржевые фьючерсы дают начало снижения ближе к осени. В пользу того, что мировой рынок стали подходит к пику, говорят и события в Китае, где котировки на прокат на Шанхайской фьючерсной бирже за последнюю неделю опустились на уровень конца апреля, перечеркнув все подорожание в первой декаде мая.
Так что, не исключено, что нынешний скачок цен на прокат – это так называемый «прыжок дохлой кошки». Так биржевики называют повышение на самом исходе цикла, за которым следует окончательное падение. Впрочем, так же вполне вероятно, что наша кошка до сих пор живее всех живых. Ведь раньше уже сколько раз казалось, что цены на листовой прокат уже дошли до предела, за которым рост уже просто невозможен! Тем не менее, металлургические компании успешно брали новые высоты, а покупатели смирялись с подорожанием, так как альтернативой было остаться без металла совсем.
Попробуем все-таки прикинуть текущую ситуацию на рынке и в мировой экономике в целом. Есть ли основания ожидать прекращения роста? А может, мы даже можем надеяться на понижательную коррекцию?! Не сегодня, понятное дело и не завтра, но, скажем, в июне или июле-августе?
Прежде всего, снижение внутренних цен идет в Китае. Правда, здесь можно сказать, что рынок просто возвращается в свое нормальное состояние после попытки спекулятивной раскрутки после майских праздников. Причем каких-либо особенно веских причин для спада более чем на $100 за т за неделю с небольшим нет. Тут, по сути, партия сказала: «Надо!», а бизнес ответил: «Есть!». Поэтому некоторые западные эксперты сомневаются в устойчивости этой тенденции. По их мнению, для этого необходимо принимать меры по ограничению потребления проката в Китае, чего в данный момент не наблюдается.
Удешевление китайской стальной продукции, тем не менее, привело к существенному снижению котировок на товарную заготовку. В конце недели они опустились до около $730 за т CFR Китай, и это, скорее всего, не предел отступления. Впрочем, китайская арматура предлагается на экспорт более чем по $900 за т FOB, что дает турецким компаниям формальный повод удерживать свои котировки на отметке $780 за т FOB и позволяет им приобретать металлолом дороже $500 за т CFR.
Этот же фактор способствует сохранению относительно высоких цен на товарную заготовку производства СНГ и обуславливает дороговизну арматуры в России. Пока у металлургов нет веских причин отказываться от котировок на уровне 70 тыс. руб. за т CPT.
Правда, в более долгосрочной перспективе на мировом рынки заготовки и сортового проката может сыграть иранский фактор. Если американцы таки снимут санкции с Ирана и разрешат свободные экспортные поставки металлопродукции, цены на прокат упадут, как от одного только намека на достижение соглашения начала дешеветь нефть.
Иными словами, понижение мировых цен на заготовку и сортовой прокат уже в начале лета – весьма вероятное событие. В таком случае есть надежда и на то, что арматура в России все же опустится ниже отметки 70 тыс. руб. за т.
Сложнее с листовым прокатом. Появились слухи о том, что китайское правительство может ввести экспортные пошлины на данную продукцию в целях ее удешевления на внутреннем рынке. Может, это только угроза, которая стала одной из причин понижения котировок на стальную продукцию в Китае, но такая мера только поспособствовала бы их повышению в Азии.
Впрочем, азиатский рынок достаточно устойчивый, и листовой прокат дорожает там значительно медленнее, чем в других регионах. Китайские поставки там могут быть заменены, скажем, индийскими. Как раз в Индии из-за коронавируса сократился внутренний спрос, а местные компании исчерпали квоты на поставку горячекатаного проката в Европу.
Кстати, на прошлой неделе Великобритания приняла решение продлить еще на три года часть квот, которые она «унаследовала» от Евросоюза. Не исключено, что по такому же пути пойдет и Европейская комиссия. Однако импорт горячекатаного проката в любом случае будет ограничиваться. Также можно с достаточной вероятностью предположить, что российская группа «Северсталь» сохранит свои позиции на европейском рынке и будет поставлять туда горячекатаный прокат по $1300 за т FOB плюс.
Вообще, нынешний кризис показал удивительную неэластичность западного рынка листового проката, причем, если можно так сказать, в обе стороны. Во-первых, взлет цен не привел к расширению объемов предложения, а во-вторых, не вызвал падения спроса.
Первое можно объяснить тем, что мощности западных производителей листового проката и так загружены – в той степени, насколько это можно в нынешних обстоятельствах. Чтобы покрыть хронический дефицит, который как впервые возник прошлой осенью, так все никак не может прекратиться, нужно вводить в строй простаивающие в настоящее время доменные печи, а это металлургам совсем не нужно.
Прежде всего, американские и европейские производители отдают себе отчет в том, что нынешний ажиотаж имеет краткосрочный характер. Программы антиковидного стимулирования экономики, покрытие бюджетных дефицитов за счет печатного станка, схлопывание сферы услуг в прошлом году, что высвободило немалую часть средств потребителей для совершения покупок товаров, – все это преходяще. А в долгосрочной перспективе реальный спрос на стальную продукцию в западных странах будет и дальше сокращаться.
Вообще, для западных стран повышение цен на сырьевые ресурсы не критично. В их экономиках доля промышленности в ВВП сравнительно мала. А доля сырья в конечной стоимости товаров измеряется, в лучшем случае, единицами процентов. Поэтому даже трехкратное увеличение стоимости листового проката не должно привести к заметному подорожанию автомобилей, холодильников или промышленного оборудования.
Российская экономика в большей степени опирается на реальный сектор, включая строительство. Причем в нашей стране рентабельность нормального, не привилегированного бизнеса, как правило, низкая. Поэтому для отечественных компаний рост цен на прокат очень чувствительный и уже начал приводить к подорожанию готовой продукции (например, товаров для промышленности), а сам этот вопрос находится на контроле у правительства.
В то же время, инфляция и у нас считается по потребительской корзине. Именно поэтому ее официальный уровень составляет 5%, а власти, не принимая радикальных мер по отношению к производителям металла, давят вниз цены на продовольствие. Кстати, официально низкая инфляция в нынешних условиях – это тоже большой плюс. Благодаря этому нет существенного роста ни тарифов, ни процентных ставок.
Кроме того, сейчас для крупных западных корпораций не критичен даже вопрос прибыльности. Кредиты для них очень дешевы, курсы акций на биржах растут – что еще надо?! В тренде вообще сейчас триада ESG – экология, социальная активность, «устойчивое» управление. Сколько там что чего стоит – вопрос сугубо второстепенный.
В Европе важную роль играет еще один фактор – параноидальная борьба с выбросами углекислого газа. В принципе, европейские меткомбинаты пока получают бесплатные разрешения на выбросы, но на некие постоянные объемы, остальное надо докупать. При использовании доменно-конвертерного процесса при выплавке тонны стали образуется 1,85 тонны углекислого газа. По нынешним ценам – это порядка 100 евро. Да любая металлургическая компания при таких условиях три раза подумает, прежде чем запускать еще одну доменную печь! И в конце концов решит: «Нет!».
Поэтому есть ненулевая вероятность, что повышение цен на листовой прокат в Европе и США будет продолжаться и дальше – в июне, июле, августе… Для остановки этого роста потребуется – не много, не мало – смена текущей экономической модели. Сейчас она базируется на щедрой раздаче денег и создании искусственного платежеспособного спроса. Основной риск здесь заключается в том, что эти избыточные средства все-таки разгоняют инфляцию. Пока ее не слишком замечают, но может, это придется сделать в будущем. По крайней мере, некоторые признаки растущей обеспокоенности монетарных властей в США уже есть.
Проблема здесь заключается в том, что бороться с инфляцией, скорее всего, будут теми же методами, которые применяло прежнее российское правительство в 2015-2017 гг. В конце концов, наши и западные стратеги учились по одним и тем же учебникам. Это будет повышение ставок, скорее всего, уменьшение объемов стимулирующих пакетов и прочие меры, объективно сужающие спрос. И вот тогда вся мировая экономика ухнет в депрессию, а цены на товары пойдут круто вниз.
Впрочем, в западных правительствах это, очевидно, тоже хорошо понимают, поэтому снимать свои экономики с денежной иглы пока вроде бы не собираются. Но, возможно, только пока.
Таким образом, рынок листового проката пока существует в рамках прежней тенденции. Повышение на нем продолжается. Но на нем нарастает вероятность спада, который произойдет когда-то и где-то в будущем. Кошка Шредингера пока сидит себе спокойно в ящике. Но рано или поздно придется открыть крышку, чтобы посмотреть, что там происходит внутри.

Источник : Портал «Металлоснабжение и сбыт»

Прошедшая неделя выдалась непростой и неоднозначной. На мировом рынке стали она началась со взрывного роста цен на сортовой прокат, металлолом и железную руду, основным источником которого стал Китай. Однако в конце недели резко подскочившие котировки пошли там на снижение.
В российской экономике главным событием недели стало выступление премьер-министра в Государственной Думе. Оно было очень обширным, там много было сказано о борьбе с коронавирусом, о социальных аспектах, о промышленном развитии и широкомасштабных инвестиционных планах правительства, но немало внимания в нем было уделено и ценовой проблеме. Пусть применительно, в основном, к продовольствию и бензину, но поднятые вопросы имеют прямое отношение и к стальной продукции.
Отметим, что рост цен на стальной прокат, другие металлы и ресурсы становится все более острой проблемой для мировой экономики. Некоторые эксперты, представляющие, в частности, такие структуры как Банк Англии и ФРС США, заявляют, что причин для серьезного беспокойства пока нет. Мол, инфляционные процессы имеют временный характер и не продлятся долго, а западные страны по мере одоления коронавируса перейдут в фазу бурного экономического роста.
Тем не менее, инфляция в Китае в апреле достигла наивысшего показателя за последние три с половиной года, а в США — максимальной отметки за 12 лет. Увеличение стоимости сырья проходит все дальше по производственной цепочке и начинает двигать вверх цены на конечные изделия. А на рынке недвижимости этот процесс наблюдается еще с прошлого года.
Специалисты опасаются, что повышение инфляции заставит власти западных стран поднять базовые процентные ставки, что смертельно опасно для закредитованных до предела и убыточных корпораций, которых в западных странах (особенно, в США) очень много. Однако и продолжение денежной накачки экономик при нулевой процентной ставке не ведет ни к чему хорошему. Ускорение инфляции будет сужать спрос, что так же приведет к кризису, только по другому сценарию.
Пока что финансовая политика западных стран остается прежней, а значит, котировки на листовой прокат продолжают расти. ArcelorMittal подняла базовые цены на горячекатаный прокат в Европе уже до 1100 евро за т EXW, а в США данная продукция может продаваться дороже $1700 за т EXW при сроке доставки от 16 недель. В России установлены новые ориентиры на июнь — 104 тыс. руб. за т CPT для горячекатаного проката, 120 тыс. руб. за т для холоднокатаного и 150 тыс. руб. за т для оцинкованной стали.
Как отмечал в своем выступлении наш премьер, «низкие процентные ставки и необеспеченные товарами деньги на рынке разогнали инфляцию в мире». И выравнивание внутренних цен по экспортному паритету вызывает заметное неудовольствие российского правительства. Равно как и выведение сверхприбылей за рубеж, в чем, в частности, были замечены и отечественные металлурги.
Возможно, новое повышение цен на прокат до совершенно неудобоваримых уже значений подтолкнет власти к более решительным шагам по отношению к производителям стали, чем январское повышение экспортной пошлины на металлолом. Правда, остается вопрос о степени эффективности таких мер.
Правительство КНР в конце апреля, вроде бы, и правильно все делало, отменяя возврат НДС при экспорте большинства категорий стальной продукции. Однако это заявление стало причиной рекордного скачка цен на нее. К 12 мая котировки на арматуру на Шанхайской фьючерсной бирже подскочили на $100 за т по сравнению с 30 апреля, а на горячекатаный прокат — более чем на $130 за т. Экспортные цены на арматуру и катанку китайского производства превысили $1000 за т FOB, за считанные дни увеличившись на $150 за т, а предложения на поставку товарной заготовки в Китай достигли более $800 за т CFR по сравнению с $670-690 за т в конце апреля. Стоимость железной руды, поставляемой в Китай из Австралии, рывком вышла на отметку $237 за т CFR, более чем на 20% превысив прежний абсолютный рекорд 2011 г.
Правда, в конце недели котировки на китайских биржах пошли вниз, убрав около половины майского прироста. Однако это в значительной степени произошло благодаря изменению правил биржевых торгов, что позволило погасить спекулятивный ажиотаж. Правительство КНР заявило, что примет меры против подорожания, но без конкретики. Это также помогло утихомирить страсти, но не решает главную проблему: как прекратить подъем цен в отдельно взятой стране в условиях ускорения инфляции на мировом рынке?
Небольшое исследование китайской консалтинговой компании Mysteel показало, что реальных инструментов у правительства КНР почти что и нет. Экспорт оно уже попыталось уменьшить — результат с точки зрения ценовой ситуации негативный. Расширение производства стали с целью создания избытка предложения ведет к еще более сильному подорожанию сырья и противоречит базовой политике, направленной на сокращение эмиссии углекислого газа, что, наоборот, требует снижения выплавки. Впрочем, китайские меткомбинаты и так увеличивают средний уровень загрузки с начала апреля.
Дешевая распродажа из госрезерва панацеей тоже не является. В этом году власти уже объявили, что рассматривают вопрос о выбросе на рынок 500 тыс. т алюминия из стратегических запасов. Котировки на этот металл немного дрогнули, а затем снова пошли вверх, достигнув 10-летнего максимума. Увы, но 500 тыс. т — это всего лишь около 1,5% от годового оборота китайского рынка алюминия. А в отношении стального проката ничего нельзя противопоставить известному принципу: чтобы продать что-нибудь ненужное, надо сначала купить это самое ненужное. И вообще, хранить на складах госрезерва арматуру или листовой прокат, подверженные ржавлению, — это, возможно, не самая лучшая идея.
В Китае даже обсуждается возможность сужения внутреннего спроса, например, за счет остановки ряда инфраструктурных проектов и отмены других. Но это означает — своими силами гробить национальный экономический рост. К тому же, повышение цен определяется, главным образом, внешними факторами. Даже Китай не может повлиять на Штаты или ЕС, чтобы те прекратили финансово поддерживать бизнес и население либо подняли процентные ставки.
Во Вьетнаме, где проблема роста цен на металл тоже вышла на уровень правительства, признают, что особых рычагов влияния на ситуацию не имеют. Там сейчас предлагается принять меры по сокращению внешних продаж стальной продукции, например, посредством введения экспортных пошлин. То же самое заявляют и индийские специалисты, указывая, что их ставка должна составлять порядка 20-25%.
Впрочем, пока что ни одна страна в мире не прибегла к такому приему, поэтому рассуждать об эффективности подобных мер можно только умозрительно. У нас повышение экспортной пошлины на металлолом на 30 евро за т особого результата не дало. Да, лом сейчас стоит в России дешевле, чем на внешних рынках, но его удешевление, начавшееся только в апреле (через два месяца после введения в силу новых правил), к настоящему времени приостановилось. Может, с прокатом просто надо действовать решительнее. С другой стороны, на экспорт уходит более трети стали, выплавляемой в России, поэтому полностью его закрыть тоже нельзя.
Правда, следует отметить, что события последних месяцев словно подталкивают России к тому, чтобы вообще до минимума сократить экономические связи с западными странами. Так, премьер-министр упоминал в своем выступлении о таком вопросе как борьба с изменением климата и ее последствия.
Прежде всего, следует отметить, что таковая борьба, скорее всего, является полным фейком. Просто по логике: абсолютно вся нынешняя пропаганда западных стран лжива, лицемерна и двулична. Поэтому было бы крайне маловероятно, если бы в этих завалах фальсификаций нашлось одно-единственное истинное направление, продиктованное реальной заботой о нуждах всего человечества. Как говорится, почему вдруг борьба с климатическими изменениями должна принципиально отличаться от всяких BLM, борьбы за права сексуальных меньшинств, «европейского выбора» и прочих фантомов?!
Здесь можно проследить несколько целей. Так, безуглеродный переход маскирует резкое снижение уровня потребления и жизни населения в целом из-за удорожания и меньшей доступности энергии, заслоняет в массовом сознании реальные общественные проблемы, обеспечивает перекачку триллионных сумм в нужные карманы за счет государственного субсидирования, льгот и повышенных цен, блокирует экономический рост в развивающихся странах, отрезая их от дешевой и доступной энергии. Кроме того, использование исключительно солнечной и ветряной энергии позволяет избавится от зависимости от импорта традиционных энергоносителей — угля, нефти и газа.
Для России это означает искусственное урезание спроса на ее главные экспортные товары — нефть и газ, обложение российской продукции углеродными тарифами, навязывание ей климатической повестки, что приводит только к излишним затратам без создания какой-либо ценности для потребителей.
Правительство РФ сейчас пытается встроиться в эту систему на своих условиях. Правительство внесло в Государственную Думу законопроект «Об ограничении выбросов парниковых газов», заявляется о необходимости создания собственной системы учета их выбросов и поглощения, о перспективах новой отрасли по производству водорода и др. Однако представляется, что в долгосрочной перспективе это бесполезно. Если даже Китай вопреки интересам собственной промышленности начал бороться с выбросами углекислого газа, никто не позволит нам остаться в стороне. В эти игры можно только не играть, категорически, бесповоротно и принимая на себя все последствия.
Экономическая автаркия — это, безусловно, плохо, КНДР не даст соврать. Слишком большая часть российской экономики работает на экспорт, в слишком большом количестве важных областей мы критично зависим от импорта. Но и продолжать связывать себя цепью со все больше идущей в разнос западной финансовой системой — тоже не лучший выход. И с течением времени он становится все более худшим. Между прочим, это начинают понимать и в других странах. Так что, может, нас и так ждет развал глобальной экономики на зоны?! А если процесс нельзя остановить, может, есть смысл его возглавить?!

И